I.

I.

Это было где-то в середине 90-х, ближе к дефолту. Погоды стояли демисезонные, доллар стоил шесть рублей с какими-то копейками, а меня занесло на праздник к знакомым. Делали свадьбу. В гнездышке новобрачных бушевал ремонт, с рестораном что-то не срослось, так что пили у родителей невесты, в старорежимных советских хоромах на Соколе. Багровели шторы, кровоточил палас. Стол украшали тазы салатиков, рыбная нарезка, итальянское вино и крымское шампанское. В серванте, среди кустящихся хрусталин, сидел каменный Дзержинский с отрешенным лицом тибетского святого.

Гости делились на старых знакомых и новых, с работы. Старые шли «так», в чем и с чем придется. Новые были в костюмах и хрустели дорогими букетами. Новобрачному подарили дартс и газовый пистолет, невесте принесли какие-то «пробники». Я тогда не знал этого слова, оказалось, духи в масенькой скляночке, невеста нюхала и ахала. Потом пили водку под звонки мобильных. Когда очередной знакомец жениха пил за родителей, у него зазвенело под мышкой, и тост закруглился в трубку словами: «Але-але? Ты че это, Сереженька? Может, подъехать и звизды дать?» Рядом ела икру рыжеволосая дева аж с двумя трубками: в одну она время от времени говорила по-английски, в другую устало материлась.

Постепенно мобильники стихали, а водка действовала. Между старыми и новыми людьми завязывались разговоры. Мужик, обещавший Сереженьке звизды, рассказал анекдот про «новых русских». Анекдот понравился: «новых русских» не любил никто. Потом кто-то стал вспоминать, как он ездил в Армению, и там его поили настоящим шустовским коньяком. Рассказ понравился: коньяк любили все. Лед тронулся. Даже рыжая с трубками включилась - и оказалась вполне ничего.

Под конец вечера я не удержался и спросил у Сереженькиного собеседника, чем он, собственно, занимается. То есть чем они все занимаются.

- Воруем, - охотно объяснил товарищ. - Ну, бюджетные всякие дела.

В этом не было рисовки, вызова или, упаси Бог, надрыва. Простой ответ на простой вопрос.

Я кивнул и больше ни о чем не спрашивал.