Александр Проханов ЛЮДИ БЕССМЕРТНОГО МИРА

Александр Проханов ЛЮДИ БЕССМЕРТНОГО МИРА

В священном городе Кум я стоял в мечети в зеркальном зале. Тысячи зеркал, больших и малых, складывались для меня в невероятные узоры и утекали в высоту. Мне казалось, что я стою на крохотном узоре шерстяного ковра, а надо мной ввысь уходит конус ослепительного света, конус зеркальной чистоты. И там, в вышине, реют божественные силы добра, справедливости и вселенской мудрости. Стоя в этом зеркальном зале, в этом конусе света, я пережил миг высокого откровения.

Я думал о религиозном государстве Иран, которое было создано имамом Хомейни. Иран указал человечеству ослепительное будущее. Он манит в это будущее философов, мыслителей, физиков тонких энергий, биологов, художников, авангардистов всех мастей. Он указывает двери в будущее не только отдельно взятым провидцам, но и целым народам, быть может, всему человечеству, которое, пережив этот мучительный кризис, переступив черту болезни, начнёт исцеление и будет стремиться туда, где невозможно повторение недуга.

Иранская религиозная философия, ставшая частью государственной философии, рассматривает нынешний мир как бесконечно малую часть другого, более объёмного и грандиозного мира, в котором существует иная, объёмная многомерная истина, ослепительная, как божественный кристалл. Эта божественная истина проецируется в наш земной мир как слабая тень, как двумерная неполная проекция, которая не даёт представления о восхитительной красоте исходного кристалла.

Современные люди, захваченные в плен западным рациональным сознанием, рассматривают земную реальность как единственно возможную. Выстраивают её, полагаются на неё, считают, что с учётом этой реальности возможно достижение личных и государственных целей. Они не учитывают неполноты этой земной реальности, забывают, что она — только тень другой, летающей в высоте божественной истины.

И поэтому люди сегодняшней земли, полагаясь только на то, что видят их глаза и трогают их руки, совершают массу ошибок. Их планы и проекты не точны, они чреваты ошибками, которые грозят огрехами, быть может, концом мира.

Иран поощряет развитие в своём обществе современной физики, биологии, социологии, не отрицает ни одного из направлений современной авангардной науки. Тем не менее, громадные усилия прилагает к изучению иной, надмирной действительности, иного, божественного инобытия. Ибо оттуда, из того мира, в наш мир приходят настоящие духовые знания: новейшие физические теории, знания об устройстве живого вещества, истинная космология и этика. Оттуда в этот мир рвутся поразительные эстетические формы: ещё не написанные картины, симфонии, поэмы, которые здесь, на земле, подхватываются гениями и превращаются в великую земную культуру.

В Иране познание этого горнего мира — не удел отдельно взятых одиночек и мистиков, не привилегия школы или университета. Это дело всего государства, дело всего народа, который всем своим религиозным чувством устремлён к познанию мира божьего.

Нашу временную земную жизнь от той, невременной, бесконечной, отделяет крохотная пуповина, именуемая смертью. Теория смерти — это целая гигантская наука, изучению которой посвятило себя всё человечество, а потом забыло её. В современном Иране этой теории придаётся кардинальное значение. Согласно иранским представлениям, смерть — это крохотный перешеек, отделяющий маленький водоём земной временной жизни от безграничного, безмерного океана жизни вечной.

Понимая смерть как начало второго, неподвластного тлению, бытия, в Иране выращивают поколения бесстрашных творцов и героев, поборников вселенской справедливости. Учат не цепляться за жизнь любой ценой, не валяться в ногах угнетателя, который угрозой смерти превращает тебя в животное. Не торопиться решить в этой земной жизни все свалившиеся на тебя проблемы. Не стремиться здесь, в земной жизни, насладиться тем, что посылает тебе Творец. Но знать, что главные твои деяния, главные твои свершения, главные твои наслаждения и подвиги находятся по другую сторону смерти. Это ощущение в современном Иране доступно всему народу: и аристократии, и простолюдинам, и людям науки, и представителям высокой культуры. И оно, это ощущение, превращает Иран в крепость, которую не одолеть сверхдержавам.

Мир Запада и мир Ирана пребывают в разных координатах. Все ракеты и пули, если они будут выпущены по Ирану, пролетят насквозь, не задев ни одной духовой клетки иранцев. Но камень, брошенный иранским мальчиком в американский авианосец, разрушит всю западную цивилизацию дотла.

В истории России были периоды, когда она напоминала сегодняшний Иран. Святая Русь, Русь Сергия Радонежского — это страна, где божественное присутствовало в каждой избе, часовне, осеняло каждую пасеку и каждую кузницу, было достоянием князя и смерда. Это ощущение неба сделало русских непобедимыми, помогло сбросить иноземное иго, породило несравненного иконописца Андрея Рублёва, положило основу государству, которое превратилось в крупнейшую империю мира, омываемую тремя океанами.

Второй раз подобный период Россия переживала при Сталине. Вождь сумел превратить огромный народ в единый университет, который занимался познанием. В единую артель, которая занималась созидательным трудом. В единый батальон, который вышел на бой с мировым злом. Бесстрашие советского солдата, отдававшего жизнь за Родину, сломило незыблемые ряды тевтонов. Александр Матросов и Зоя Космодемьянская, молодогвардейцы и 28 панфиловцев, Гастелло и Талалихин — это сталинские шахиды, отдававшие жизнь за великую красную веру, за мечту о вечном блаженстве, о вечной справедливости.

Россия, в ХХ веке поставившая себе задачу создать абсолютное царство добра и справедливости, проиграла эту битву. Поход человечества от Кремля к Царствию Небесному был остановлен ГУЛАГом, маловерами в сталинском окружении, утомившейся, не выдержавшей великого напряжения интеллигенцией. Отсутствием в сталинском окружении настоящих мистиков и духовидцев, способных, подобно вождю, подниматься над бренной исторической реальностью и жить в пространствах метаистории.

Иран и Россию объединяет не только геополитическое соседство, не только общая, прожитая то в дружбе, то в распрях, история. Иранцев и русских объединяет таинственное мистическое стремление к справедливости, понимание, что смысл человеческой истории заключается в том, чтобы выстроить в этой земной, пагубной и часто гибельной жизни, царствие, чертежи которого отдал человечеству Господь Бог. Царствие, где справедливость управляет не только отношением человека к другому человеку, но и человека к государству. Человека к машине. Человека к природе. Человека к звезде небесной.

Ближайшее будущее человечества — это битва за справедливость, сражение за бессмертие, победа в котором дастся ценой больших трат и непомерных героических усилий. В этом сражении Иран и Россия должны быть вместе, ибо иранцы и русские — это люди бессмертного мира.