ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ
ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ
В № 10 нашего приложения «Народное просвещение» помещен отчет о I Всероссийском съезде учителей-интернационалистов. Мой доклад о школе и государстве и в особенности мои возражения т. Познеру в значительной степени извращены, и настоящим письмом я хочу восстановить их в истинной форме.
Доклад изложен так, что из него выпало все содержание. Например, я очень долго и обстоятельно останавливалась на мысли, что в буржуазном государстве — безразлично, республике или монархии — школа есть дело рук буржуазии, служит ее интересам и носит ярко выраженный классовый характер. Буржуазное правительство строго следит за тем, чтобы в школе царил желательный ему дух: оно тщательно подбирает кадры учителей из наиболее послушных и исполнительных, регулирует каждый их шаг при помощи административных предписаний и строгого инспекторского и всякого другого надзора. Между тем, судя по отчету, я сказала: «Буржуазное влияние и административное вмешательство сказывается на западноевропейской школе и теперь». Это нечто совсем иное.
Я говорила, что народу никто не даст той школы, которая ему нужна, «ни бог, ни царь и ни герой», что добиваться правильной постановки школьного дела ему придется самому, «своею собственной рукой». Этой мысли в докладе нет. Относительно советов народного образования я говорила, что эти советы являются прекрасным способом пропаганды педагогических идей, прекрасным средством возбуждения активного интереса народных масс к школьному делу, предоставления возможности массам научиться быть хозяевами в этом деле. В отчете доклад заканчивается словами: «Чрезвычайно важно провести децентрализацию школьной жизни. Вот к чему мы должны стремиться». Я говорила не то. Я говорила, что в области школьного дела чрезвычайно большую роль играет личность учителя, его инициатива, большую роль играют местные и бытовые условия и особенно условия труда населения, смешно было бы и недопустимо стремиться к тому, чтобы обстричь все школы под одну гребенку, что учителей надо выбирать на местах и поставить школу под наблюдение самого населения, а не центральной власти.
Что касается моих возражений т. Познеру, то и они изложены неверно. В общем они сводились к следующему.
При царизме социалисты весьма мало интересовались вопросами народного образования, чувствуя себя бессильными изменить положение дела. Учительские массы были знакомы лишь с двумя точками зрения — передовой, либерально-кадетской, и реакционной, правительственной.
В политических вопросах учительская масса разбиралась плохо и в общем сочувствовала антиправительственной точке зрения либеральных по тому времени вождей Всероссийского учительского союза, которым привыкла верить. Февральская, а особенно Октябрьская революция втянула в политику все и вся, в том числе и учительский союз, вожди которого заняли враждебную Советской власти позицию. Массы учительские по привычке пошли за ними. Но скоро окружающая атмосфера, близость учителя к народным массам заставили учительство в значительной его части изменить свое отношение к Советской власти, народный учитель в своей массе ушел из-под влияния Всероссийского учительского союза, и только учителя средней школы еще верны ему.
Отмечая этот переход широких масс народных учителей на сторону Советов, я говорила, что мы теперь уже сильнее учительского союза и если бы поведи энергичную пропаганду среди народных учителей за то, чтобы они ехали на Всероссийский учительский съезд и там защищали свою точку зрения, то получили бы на съезде большинство и выявили бы вей слабость вождей Всероссийского учительского съезда, морально подорвали бы все их влияние.
Про союз учителей-интернационалистов я говорила, что он должен оставаться идейным пропагандистским ядром, которое сумеет, исходя из интересов учительства, широко провести среди него пропаганду идей интернационализма и социализма. Показать учительству, что заветные мечты лучших педагогов осуществимы лишь при социализме, — такова задача группы учителей-интернационалистов.
1918 г.