ГЛАВА 7 Горящий тыл

ГЛАВА 7

Горящий тыл

Туркменский передел

Иногда бывает полезно перечитать собственные статьи трехлетней давности. Они заставляют посмотреть на происходящее глубже и под совершенно неожиданным углом зрения. Например, в начале 2005 года я писала в «Коммерсанте», что дефицит энергетического баланса Украины образовался по вине Туркмении, отказывавшейся продавать дешевый природный газ. 1 января того года Ашхабад перекрыл задвижку в трубе и потребовал от Киева на треть больше денег. То есть Украина сталкивалась с проблемой дефицита газа и раньше, и проблема оплаты за газ в ее случае также выглядит «вечной».

У Ашхабада всегда была своя война. В середине 1980–х годов, когда котировки нефти на мировых биржах упали до $8 за баррель и СССР начал расшатываться изнутри, первое, что сделала Москва, это сократила финансирование окраин СССР до минимума. Как рассказывают старожилы газовой отрасли, и без того небогатая Туркмения, обеспечивавшая газом Украину и Закавказье, осталась без денег. Газ стоил дешево, и потребители платили за него по остаточному принципу. С того времени и до сих пор, как утверждают очевидцы, газ для жителей Туркмении – бесплатный.

В первой половине 1990–х годов, после официального развода республик Советского Союза, на базе Министерства газовой промышленности СССР было создано РАО «Газпром», позже переоформленное в ОАО.

Руководитель концерна Виктор Черномырдин в достаточно жесткой манере попытался объяснить молодому лидеру Туркмении Сапармурату Ниязову, что денег нет и не будет, а задание родины выполнять надо. Однако у господина Ниязова к тому моменту уже была своя родина, поэтому он отказался работать с «хамами» из Москвы и прекратил прямые контакты с «Газпромом».

Вслед за развалом СССР были разорваны горизонтальные и вертикальные хозяйственные связи, шестая часть суши переходила от социализма к капитализму через феодальную систему бартера. Клиринговые схемы, практиковавшиеся тогда на всех уровнях, в том числе при господдержке, были в середине 1990–х чуть ли не единственной возможностью сохранить экономику России и всех стран СНГ. Такие схемы предусматривали бартерный обмен продукцией между различными республиками СНГ. К середине 1996 года Украина не заплатила за газ, потребленный в 1995 году, и Сапармурат Ниязов отдал приказ прекратить поставки газа в систему Средняя Азия – Центр, соединявшую туркменские месторождения с Россией.

Туркменские газовики не решились ослушаться президента, поскольку в странах экс–СССР, за исключением Украины с ее политическим и экономическим беспределом, спорить с президентом – недопустимая роскошь. Политическая воля при принятии решений в странах Содружества перевешивала экономические расчеты, технологические и экологические риски. Специалистам оставалось лишь жалеть об очередной упущенной коммерческой выгоде. Как, например, это было в случае отказа от строительства второй ветки Ямал—Европа в пользу трехкратно более затратного Nord Stream.

Проблема заключалась в том, что в Туркмении не было газовых хранилищ, которые позволяли бы накапливать топливо, переведя систему добычи в стране в автономный режим. Приказ президента был исполнен в считаные часы. Как следствие, газодобывающая отрасль Туркмении потеряла половину своей способности добывать газ: многие промысловые скважины просто были залиты цементом, а изнутри затоплены грунтовыми водами, их буровые установки навсегда вышли из строя и не подлежали восстановлению.

Как рассказал мне экс–вице–премьер Туркмении, просивший не называть его имени, добыча в стране в те несколько дней упала наполовину и на протяжении многих лет не восстанавливалась в прежнем объеме. Туркменбаши Ниязов не получил денег и на долгие восемь лет изменил схему поставок газа из Средней Азии – ввел в нее посредника (лишь в 2003 году прямые контракты в Туркмении подпишет за «Газпром» его дочерняя структура ООО «Газэкспорт»).

В 1996 году посредником была назначена Международная нефтегазовая компания «Итера», зарегистрированная в США как продавец продуктов питания и получившая первый газ в Туркмении в счет платежей за продовольствие в 1995 году. Тогда же «Итера» договорилась с «Газпромом» о получении разрешения на прокачку газа по территории России и реализации его на Украине.

В «Итере» появился бывший вице–премьер туркменского правительства Валерий Отчерцов. Компания наладила бартерные схемы обмена природного газа из Туркмении и Казахстана на украинскую пшеницу, подсолнечное масло, белорусскую картошку, грузовики «МАЗ» и трактора «Беларусь». Вся продукция шла железнодорожными эшелонами на юго–восток СНГ и продавалась там по цене в 10–100 раз дороже ее себестоимости. Именно на этих бартерных схемах сделала свое состояние и госпожа Тимошенко, руководитель «Единых энергетических систем Украины», тогдашнего партнера «Итеры» и «Газпрома».

При Рэме Вяхиреве НГК «Итера» была фаворитом «Газпрома» на рынках СНГ. В 2000 году, когда власть в России поменялась, и второй президент страны Владимир Путин начал перекрывать «Итере» кислород, на ее месте появились другие посредники, в 20032004 годах – Eurotransgas, а в 2005–2009 годах – Rosukrenergo.

После вытеснения «Итеры» с рынков СНГ, как рассказывает ее акционер, доля представителей Рэма Вяхирева была размыта в 2005–2006 годах, и 8,98% акций компании оказались в собственности Symius Global Corp. и Dame International Properties Ltd. Участники рынка называют бенефициарами этих пакетов людей, близких к гендиректору госкорпорации «Ростехнологии» Сергею Чемезову, который дружен с председателем совета директоров «Итеры» Игорем Макаровым и совместно с ним оказывает поддержку Федерации велоспорта России. Ни Игорь Макаров, ни Сергей Чемезов эту тему в публичных высказываниях не затрагивают, документального подтверждения факту нет.

Государственный тренд газовой отрасли России последних пяти лет заключается в возвращении ее под крыло Кремля через прямой контроль «Газпрома» над добычей крупных и не очень компаний или через участие отдельных приближенных к Путину людей в управлении и капитале этих компаний.

Так, крупнейший независимый российский производитель газа НОВАТЭК в 2004 году не смог продать блок–пакет своих акций французскому энергоконцерну Total, а условием размещения 19% акций НОВАТЭКа на лондонской фондовой бирже в 2005 году стала, по словам трех владельцев и топ–менеджеров других газовых компаний, передача 20% акций компании «двум надежным людям» из ближайшего окружения нынешнего вице–премьера Игоря Сечина. Осенью 2008 года представитель Геннадия Тимченко, курирующего экспорт российской нефти в Европу, официально подтвердил, что 5% акций НОВАТЭКа принадлежит афилиро–ванным с бизнесменом структурам. Кому принадлежат остальные 15%, основной акционер и глава компании Леонид Михельсон не рассказывает. Участники газового рынка не исключают, что пакет Тимченко «не ограничивается 5%. В 2009 году господин Тимченко оказывается в совете директоров НОВАТЭКа.

Вернемся из российского газового генштаба в город контрастов – Ашхабад. Город бесплатного газа, золотых унитазов в президентских номерах отелей и множества монументов Туркменбаши Великого Сапармурата Ниязова, постепенно сменяющихся изображениями второго президента страны Гурбангулы Бердымухам–медова.

...31 декабря 2004 года «Туркменнефтегаз» прекратил поставки газа в Россию под благовидным предлогом ремонта газопровода Средняя Азия – Центр. Вообще, подобная технологическая трактовка в принципе применяется в СНГ при необходимости политического давления на страны–потребители. Например, Россия прекратила поставки нефти по южной ветке нефтепровода «Дружба» в Литву, когда крупный нефтеперерабатывающий завод Majeikiu Nafta был продан американцам, а не русским. Российские власти для успокоения общественности тоже говорили о ремонте транспортной магистрали, но поставки не возобновили с тех пор.

Туркмения не хотела никому ничего доказывать, а просто требовала платить ей за газ деньгами. За несколько дней до нового, 2005 года президент Туркмении Сапармурат Ниязов потребовал повысить цены на газ с $44 за тыс. кубометров до $80 или хотя бы до $60 и перейти на денежную форму расчетов. К тому моменту «Газпром» уже полностью рассчитывался со своими контрагентами живыми деньгами. Даже белорусы исключили бартер из расчетов и платили в долларах. Тогда как Туркмения получала по бартеру все ту же продукцию. «Существующая цена на туркменский природный газ значительно ниже среднемировой» и «в Туркмении не удовлетворены увеличением в 5–10 раз цен на трубы и другую металлопродукцию при сохранении цены на газ на прежнем уровне», – поясняла тогда пресс–служба «Туркменнефтегаза».

Однако официальный представитель «Газпрома» Сергей Куприянов позже скажет, что 31 декабря 2004 года переговоры монополии с первым вице–премьером правительства Туркмении Еллы Гурбанмурадовым не привели к изменению цен – «Газпром» купит в 2005 году 7 млрд кубометров газа по $44. А зампредправления российской газовой монополии Александр Рязанов пообещает обеспечить газом российских потребителей и Евросоюз, но не возьмет на себя обязанность компенсировать Украине 36 млрд кубометров туркменского газа.

Традиционно газовые договоры имеют силу лишь в том случае, если их содержание устраивает обе стороны – покупателя и продавца. Глава «Нафтогаза» того времени Юрий Бойко рассказывал журналистам, что договорился с «Газпромом» о поставках в 2005 году 21 млрд кубометров среднеазиатского газа на случай отсутствия контракта с Туркменией. Но то ли договоренности не были скреплены на бумаге, то ли «Газпром» продемонстрировал политическую реакцию Кремля на победу Виктора Ющенко на президентских выборах на Украине, однако в то новогоднее утро Киев оказался на грани энергетического кризиса. Дефицит газа в январе мог составить 2 млрд кубометров.

Уместно будет напомнить, что в хранилищах Украины тогда же пропало в четыре раза больше газа.

Так что Туркменбаши подал киевлянам саму идею дефицита топливно–энергетического баланса, а они уже самостоятельно довели ее до совершенства.

Киев был поставлен перед выбором: заморозить страну или заплатить за газ на треть больше. 3 января 2005 года «Нафтогаз» подписал контракт с «Туркмен–нефтегазом» по цене в $58 за тыс. кубометров. Половина этой суммы должна была быть погашена бартером. На следующий день Туркмения возобновила поставки газа. «Газпрому» удалось сохранить прежнюю цену в $44 для себя, полностью отказавшись от бартера и перейдя к стопроцентной оплате деньгами.

Это был последний год, когда Россия сохранила туркменские цены в желаемом диапазоне. Уже в году они пересматривались дважды – в январе до $65 и в августе – до $100 за тыс. кубометров. Заплатив Туркмении, Кремль фактически выпустил джинна из бутылки: после этого рокового для «Газпрома» контракта ценовой шаг на газ в Средней Азии десятикратно возрос: вместо $5–10 в год, которые «Итера» добавляла Ашхабаду в середине 1990–х годов, газ стал дорожать на $50–80. А туркменские власти активизировали переговоры с европейскими и американскими чиновниками и бизнесменами.

В январе 2006 года, когда Россия дважды допустила сокращение поставок газа в Евросоюз, в Брюсселе всерьез забеспокоились и начали искать прямые пути поставок среднеазиатского газа в обход России. Посланники стран Евросоюза и США обещали туркменам заплатить в 3—1 раза больше России. В этих условиях Кремлю необходимо было принимать кардинальные решения.

Следует заметить, что Ашхабад в своей политике повышения цен пользовался наработанным опытом «старшего брата». Пресс–атташе посольства Туркмении Александр Григорьев, ныне покойный, в 2006 году спрашивал меня: «Почему Туркмения должна продолжать дотировать Россию, если „Газпром“ взвинчивает цену для братской Белоруссии до $200 за тысячу кубометров? Почему России можно зарабатывать на Белоруссии, а Туркмении на Украине нельзя?!» Минск ценой продажи «Газпрому» половины «Белтрансгаза» сохранил приемлемые для себя цены, но с Ашхабадом Москве договориться на этот раз так и не удалось. И вот почему.

Семеро смелых на сундук мертвеца

Туркменбаши применил тактику сталкивания лбами двух конкурентов с единственной целью – заработать на газе.

22–23 марта 2005 года президент Украины Виктор Ющенко провел в Ашхабаде переговоры о заключении долгосрочного соглашения на поставку газа в течение 20 лет. В аппарате правительства Украины оперативно разработали проект соглашения, который предусматривал ежегодную закупку у «Туркмен–нефтегаза» 50–60 млрд кубометров до 2026 года. Украинцы соглашались платить $58 за тыс. кубометров – деньгами.

Этот проект фактически разрушал действующий с 2003 по 2028 год долгосрочный договор России и Туркмении, предусматривающий продажу «Газпрому» 60–70 млрд кубометров газа в 2007 году, 63–73 млрд в 2008 году и 70–80 млрд – в 2009 году и далее. И хотя Туркмения экспортирует 42 млрд кубометров газа в год, однако именно этот контракт, заключенный раньше украинского, позволил Кремлю вернуть себе контроль над энергопотоками в регионе. Для «Газпрома» договор 2003 года означал переход из категории оператора транзита в качественно новое состояние – самостоятельного продавца на зарубежном рынке.

Активность молодого украинского президента, к тому же проамерикански настроенного, сильно насторожила Москву и заставила Кремль взять под контроль экспорт среднеазиатского газа. Операция была молниеносной – на подготовку межправсоглашений с Казахстаном и Узбекистаном ушло менее полугода. В октябре 2005 года «Газпром» и госкомпания «Узтранс–газ» впервые за последние 15 лет подписали соглашение на транспортировку среднеазиатского газа по системе Средняя Азия – Центр через территорию Узбекистана с 2006 года по 2010 год включительно.

В пресс–службе «Газпрома» пояснили, что «соглашение с „Узтрансгазом“ заключено с целью транспортировки туркменского природного газа с использованием газотранспортных систем Средняя Азия – Центр и Бухара—Урал, проходящих по территории Узбекистана». «Газпром» гарантировал прокачку 45 млрд кубометров в год по системе Средняя Азия – Центр и еще до 5 млрд кубометров – по системе Бухара—Урал. Это была покупка 90% всех газотранспортных мощностей Узбекистана. Оставшиеся 10% обеспечивали транзит газа в соседние Киргизию и Таджикистан.

В ноябре «Газпром» подписал еще один контракт на транспортировку туркменского и узбекского газа по территории Казахстана в 2006–2010 годах. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев и премьер–министр страны Даниал Ахметов выторговали у председателя правления «Газпрома» Алексея Миллера выгодные цены на казахский газ – не ниже Туркмении. Зампред–правления «Газпрома» Александр Рязанов, курировавший тогда продажу газа в СНГ, пояснял мне, что с помощью этих соглашений «Газпром» «взял под контроль транспортировку всего среднеазиатского газа на экспорт до 31 декабря 2010 года». Таким образом, Киев просили не беспокоиться.

В какой–то степени Кремлю удалось убедить Туркмению сохранить безальтернативность дружбы с Россией за счет удовлетворения амбиций верховного главнокомандующего Сапармурата Ниязова. Президент Туркмении давно проявлял интерес к программе развития военно–морских сил на Каспии. Придуманная в Ашхабаде программа развития военно–морского флота этого нейтрального государства на период до 2020 года была весьма амбициозной, и осуществить ее самостоятельно Туркмения не могла. В 2005 году Кремль предложил Ашхабаду финансовую и военно–техническую поддержку. Мы не видим следов реализации этой договоренности, однако, если бы не скоропостижная смерть господина Ниязова в декабре 2006 года, кто знает, как повернулось бы колесо истории… Опять же мы не видим и следов развертывания военной базы США, которая должна была сопутствовать строительству газопровода Nabucco.

С тех пор Ашхабад, несмотря на некоторые особенности восточного гостеприимства, позволяющие обещать каждому гостю шикарный подарок, держит свое слово сохранить приоритетность отношений с Россией. В 2006 году Сапармурат Ниязов пообещал Александру Рязанову отдать Иолотанское месторождение в разработку «Газпрому». И хотя в 2007 году Туркмения пустила на соседнюю территорию китайскую CNPC с геологоразведочными лицензиями, а в начале 2008 года решила, что разработает все месторождения на суше сама, к концу 2008 года в ходе очередного визита Алексея Миллера в Ашхабад было подписано техническое задание по созданию «добычного комплекса» на Иолотанском месторождении и строительству Прикаспийского газопровода до границы с Казахстаном. Это не дает «Газпрому» права поставить добычу с этого месторождения на свой баланс, но позволяет российской монополии надеяться на сохранение контроля над экспортом этих объемов.

Смена президента Туркмении в конце 2006 – начале 2007 года сохранила внешнеполитический вектор Туркмении лишь в той его части, где речь шла о повышении доходности газового экспорта. От «Газпрома» сразу же потребовали пересмотреть цены. Первые переговоры, которые вел тогда еще премьер–министр Михаил Фрадков, оказались успешными для России, и Гурбангулы Бердымухаммедов обещал сохранить прежний курс. Текущие поставки в 2007 году осуществлялись в рамках юридически оформленных контрактов, и их неисполнение угрожало сторонам судебными разбирательствами в международном арбитраже, кажется, в Лондоне. Поэтому туркменскому лидеру пообещали повысить цены на 2008 год на 30%. Это успокоило нового президента Туркмении ровно на три месяца. Уже летом 2007 года он потребовал больших денег.

Требование Ашхабада предваряла масштабная кампания Гурбангулы Бердымухаммедова по всестороннему открытию Туркмении для мирового сообщества. В первой половине 2007 года он провел серию переговоров с европейскими и американскими чиновниками и бизнесменами. А к середине года открыто демонстрировал, что может торговаться по газу со всем миром и все финансовые институты Нью–Йорка и Лондона к его услугам. В сентябре на 62–й сессии Ассамблеи ООН в Нью–Йорке Гурбангулы Бердыму–хаммедов заявил о намерении повысить закупочные цены на газ в следующем году на 50%. Он сделал это с такой безапелляционностью, что торговаться не имело смысла.

Новую политику Туркмении активно поддержали США и ЕС. В середине ноября 2007 года министр энергетики США Сэмюэл Бодман на международной конференции «Нефть и газ Туркмении–2007» говорил, что «настало время, когда нужно разнообразить источники энергоресурсов для Европы». Министр уточнил, что имеет в виду допуск западных концернов к разработке месторождений Туркмении, в первую очередь на шельфе Каспийского моря. Еврокомиссар по энергетике Андрис Пиебалгс там же подчеркнул, что ЕС может стать реальной альтернативой России: «ЕС может предложить конкурентоспособные цены за газ. Кроме того, европейские компании, имеющие огромный опыт и передовые технологии, готовы инвестировать в Туркмению». После всех этих обещаний Гурбангулы Бердымухаммедов предложил России ввести европейскую формулу цены газа с 2009–го, а не с 2011 года.

В итоге в первом полугодии 2008 года «Газпром» платил Туркмении $130 за тыс. кубометров, во втором – $150, а с 1 января 2009 года перешел на «формулу цены на рыночных принципах». Таким образом, «Газпром» согласился с ухудшением экономики закупок в Туркмении. Зато Кремль сохранил политическое влияние над энергопотоками в регионе до конца 2010 года и формально – до 2028 года.

Иранский гамбит

Ощутив вкус победы в ценовых войнах с Россией, Туркмения открыла южный фронт и 1 января 2008 года прекратила поставлять газ Ирану. Однако в Ашхабаде не учли, что конечным бенефициаром этих поставок окажется член Евросоюза Греция. Дело в том, что Иран экспортирует в Турцию те же объемы, что покупает у Туркмении, а Анкара продает их Греции. Соответственно, у греков возник дефицит энергоресурсов, который в итоге компенсировал «Газпром».

По контракту, подписанному Ираном и Турцией в 1996 году, Тегеран должен поставлять Анкаре 2728 млн кубометров газа в сутки. Но иранская сторона со второй половины декабря 2007 года сократила экспорт энергоносителей до 4–5 млн кубометров в сутки, а 7 января 2008 года полностью прекратила экспорт. О конфликте рассказали турецкие чиновники, объяснившие 8 января, что Анкара не виновата в невыполнении международных обязательств, и указали на Иран. В Тегеране в свою очередь перевели стрелки на Туркмению.

Пять дней спустя МИД Туркмении заявил, что Иран не заплатил за газ, поставленный ему в четвертом квартале 2007 года. Это, по версии Ашхабада, затормозило ремонтно–профилактические работы на туркмено–иранском газопроводе протяженностью 140 км. В ответ официальный представитель иранского МИДа Мохаммад Али Хоссейни сообщил, что Иран своевременно осуществлял все платежи, а те из них, что были на короткий срок приостановлены, сейчас «оформляются».

Природный газ – это не шоколадные конфеты, его нельзя употребить «у прилавка» в день покупки. Поэтому все договоры по газу являются по существу фьючерсными, то есть продавец поставляет на компрессорную станцию определенный объем газа, а покупатель рассчитывается по мере его реализации конечным потребителям. Традиционным считается договор с оплатой в течение 25–30 дней следующего месяца после поставки, В 1990–е годы этот временной буфер составлял 45–60 дней, а в отдельных контрактах, например, с Белоруссией – и 90 дней. Все попытки продавца обвинить покупателя в неплатежах в день поставки – это демонстрация протеста и завуализованное требование исполнить не названные по каким–то причинам условия.

Иранский чиновник неофициально пояснил, что поставки из Туркмении 31 декабря 2007 года были прекращены потому, что Ашхабад предложил с 1 января 2008 года повысить закупочную цену газа с $75 до $140 за 1 тыс. кубометров. Именно столько согласилась платить Россия. Но Тегеран категорически отказался удвоить цену. В МИД Ирана официально подтвердили, что «туркменская сторона назвала [причиной приостановки поставок] технические проблемы, тогда как настоящей причиной были недоговоренности по цене».

Еще один аспект конфликта соседей Прикаспийского региона заключается в том, что Туркмения на протяжении 15 лет добивается согласия Тегерана на раздел дна Каспийского моря. В 2002 году было подписано соглашение между Россией и Казахстаном о разделе северной части Каспия в целях недропользования, а чуть позже достигнута договоренность между Россией, Казахстаном, Азербайджаном и Туркменией о принципе раздела всего каспийского шельфа по модифицированной серединной линии по дну моря. Но окончательно проблема не может быть урегулирована без согласия Ирана. А Тегеран настаивает на своем – разделе шельфа на национальные сектора.

Из–за нерешенности вопроса с разделением шельфа Туркмения не может полномасштабно привлечь инвестиции. Гурбангулы Бердымухаммедов неоднократно обещал иностранным инвесторам допуск к шельфу. Но пока там работает только британо–арабская Dragon Oil. В МИД России пояснили, что Ашхабад в начале 2008 года мог блокировать поставку газа в северные районы Ирана, которые не соединены газопроводами с месторождениями на юге страны, чтобы ускорить получение согласия Тегерана на раздел Каспия. Впрочем, этот вопрос до сих пор никак не решен .

Мир или смерть

Ресурсная база стран Средней Азии и Ближнего Востока в силу их недостаточно развитой экономики является лакомым кусочком для мировых держав или конгломератов, претендующих на мировое энергетическое господство. В этом смысле неограниченные запасы газа Ирана, на шельфе которого расположено крупнейшее в мире газовое месторождение Южный Парс с его 14 трлн кубометров запасов, едва не стоили властям Тегерана мира.

Начиная с 2006 года я регулярно слышу от знакомых дипломатов, военных и коллег по журналистскому цеху все новые даты начала боевых действий в Иране. Как утверждали осведомленные люди, бомбардировки должны были начаться в апреле 2006 года. Однако их удалось отложить, и Россия в срочном порядке вывезла своих специалистов со строящейся атомной станции. Затем сроки были сдвинуты с июля 2006 года на начало 2007 года, после чего их еще неоднократно переносили. В этом вопросе Россия выступает миротворцем, в завуалированной форме поддерживая Иран в вопросах международной политики, однако периодически посылая сигналы Вашингтону о том, что Тегеран находится под защитой Москвы.

На руку Ирану сыграл крайне негативный для США опыт войны в соседнем Ираке. Результаты военной операции в этой стране разочаровали американское сообщество в такой степени, что имидж президента Джордж Буша–младшего упал до предела. В канун окончания своего президентского срока в конце 2008 года он признался, что война в Ираке была его крупнейшей стратегической ошибкой, и он не повторил бы ее, будь у него такой шанс.

Конечной целью войны в Ираке для США было получение контроля над добычей дешевой по себестоимости нефти и снижение мировых котировок на биржах на черное золото. Эта в общем–то вполне цивилизованная миссия полностью провалилась, похоронив под своими обломками репутацию Бушей и утопив в крови не только половину Ближнего Востока, но и армию американских солдат. Это была столь же позорная операция Вашингтона, как и вьетнамская война тридцатилетней давности. В ней не было ничего нового.

Нефтяные войны происходят в мире более столетия, с тех пор как нефть стала использоваться в качестве топлива для военных кораблей и автомобилей. В 1900 году на долю нефти приходилось 3% мирового энергопотребления. К 1914 году ее доля выросла до 5%, в 1939 году – до 17,5%, она достигла 41,5% – в 1972 году и примерно 65% – в 2000 году. Затем нефть начала понемногу уступать свое место газу. В 2007 году ее доля снизилась до 45%. Майкл Клэр, автор книги «Войны за ресурсы» (Resource Wars) убежден, что мир вступил в эпоху войн за минеральное сырье в XX веке. Дабы не повторяться, я приведу его краткую хронологию наиболее важных событий, продемонстрировавших значение нефти в вопросах войны и мира.

1918 год. Впервые в мире Советская Россия национализировала нефтекомпании, в том числе и иностранные, после чего Великобритания, Франция и США начали поддерживать белогвардейцев и послали войска в Россию для «защиты мирных граждан и их экономических интересов».

1939–1945 годы. Вторая мировая война, которую окрестили «первой нефтяной войной», шла за контроль над месторождениями нефти в Румынии, Закавказье, на Ближнем и Дальнем Востоке. Нацистская Германия и Италия полностью зависели от поставок нефти из Румынии. После того как Румыния перешла на сторону антигитлеровской коалиции и поставки нефти в Германию прекратились, германская армия оказалась практически без топлива. Более масштабные планы Германии предусматривали захват ближневосточных месторождений нефти. Вся Сибирь должна была отойти Японии. Япония напала на США, в том числе и потому, что США ввели эмбарго на поставку нефти в Токио. Эмбарго поддержали Великобритания и правительство Нидерландов в изгнании, которые суммарно обеспечивали 88% потребностей Японии. Токио захватило Индонезию, чтобы получить доступ к месторождениям нефти.

1951 год. Премьер–министр Ирана Мохаммад Моссадык принял решение о национализации нефтяной индустрии, которую контролировала Англо–Иранская нефтяная компания. В Вашингтоне и Лондоне решили, что Моссадык готовит «советизацию» Ирана, поэтому ЦРУ и британская разведка MI5 провели операцию по свержению Моссадыка. В 1953 году в результате государственного переворота в Тегеран вернулся прежний правитель Шах, поблагодарил США и денационализировал иранскую нефтяную отрасль.

1959 год. В Каире (Египет) прошел Арабский нефтяной конгресс, участники которого заключили джентльменское соглашение о совместной нефтяной политике, которая должна была увеличить влияние арабских государств в мире. Это была первая попытка создать международную организацию поставщиков нефти.

Китай обнаружил на своей территории значительные месторождения нефти, которые получили символическое название «Дацин» («Великое счастье») и позволили больше не зависеть от поставок нефти из СССР. С этого времени отношения между Китаем и Советским Союзом начали ухудшаться, в 1964 году было зафиксировано более 4000 приграничных столкновений.

1960 год. В Багдаде (Ирак) образована Организация государств–экспортеров нефти (ОПЕК). Ее основателями стали Иран, Ирак, Кувейт, Саудовская Аравия и Венесуэла. Ныне в состав ОПЕК входят 11 стран. Спустя 10 лет ОПЕК стала важным международным игроком.

1973 год. Первое нефтяное эмбарго введено на год. В канун еврейского праздника Йом Кипур войска Сирии и Египта атаковали Израиль. Арабские страны–экспортеры нефти решили ежемесячно снижать добычу нефти на 5% и полностью запретить экспорт нефти в страны, которые поддержали Израиль – США, Голландия, Португалию, ЮАР и Южную Родезию (ныне Зимбабве). Они также удвоили отпускные цены на экспортируемую нефть, вызвав их скачок с $2,90 до $11,65 за баррель. В результате страны США и Западная Европа пережили период тяжелого экономического кризиса. В 1975 году Конгресс США создал стратегический нефтяной запас, чтобы снизить зависимость экономики от экспортной нефти. Страны Западной Европы и Япония, зависящие от арабской нефти на 80% и 90% соответственно, отказались от произраильской политики. Впервые была полностью осознана стратегическая важность Персидского залива. В Латинской Америке был образован политический блок, опирающийся на Венесуэлу, доходы которой от продажи нефти выросли в четыре раза.

В свою очередь СССР получил колоссальные доходы от продажи нефти (на его долю приходилось 15% мировой добычи), что позволило начать масштабные программы военного строительства и поддержки дружественных режимов и движений в Африке, Азии и на Ближнем Востоке. Нефть стала так же важна для мировой экономики, как и доллар. В середине 1980–х годов, когда цены на нефть снизились, государства, получавшие баснословные прибыли от продажи нефти – Мексика, Нигерия и Венесуэла – оказались в жесточайшем экономическом кризисе. Ряд экспертов считают, что перестройка в СССР началась как следствие этих процессов.

1979 год. Произошла исламская революция в Иране, после чего в Тегеране были взяты в заложники американские дипломаты. Иран превратился из ключевого союзника США в Персидском заливе в их противника. США отреагировали на это дополнительными поставками вооружений Саудовской Аравии и размещением новых военных баз в регионе.

1986–1987 годы. Первая «танкерная война» между Ираком и Ираном. США создали международные силы по охране коммуникаций в Персидском заливе, положив начало постоянному присутствию ВМФ США в этом регионе. В 1988 году США уничтожили три иракские нефтяные платформы после подрыва на иракской мине в международных водах американского фрегата. В 2003 году Международный суд признал действия США незаконными, но компенсации Ирак не получил. Война закончилась в 1988 году «вничью» – границы двух стран остались практически неизменными. Экономические потери обеих сторон оценивались в $350 млрд. Ирак стал одним из крупнейших должников арабских государств, в частности Кувейта.

1991 год. Ирак внезапно вторгся и оккупировал Кувейт в течение нескольких часов, доказывая, что это историческая часть одной страны. Целью Багдада было спекулятивно повысить цены на нефть, чтобы рассчитаться с долгами предыдущей войны с Ираном (Кувейт наращивал добычу, удерживая цены на прежнем уровне). ООН ввела санкции против Ирака. За период с конца июля до сентября мировые цены на нефть поднялись с $16 за баррель до $36. Ирак пообещал продавать нефть всем странам мира по фиксированной цене – $21 за баррель, а позднее угрожал уничтожить все нефтяные объекты в Персидском заливе, если кто–то отвоюет Кувейт.

1994 год. Начало войны в Чечне. Ее подлинные причины до сих пор достоверно неизвестны. Одна из версий – нефтяная, заключается в том, что различные силы были заинтересованы в контроле над путями транспортировки нефти через Кавказ.

2003 год. США во главе международной коалиции начали войну в Ираке, обвинив его в нарушении ряда международных соглашений и тайной разработке оружия массового уничтожения. По данным BP Statistical Review of World Energy, Ирак обладает вторыми по величине нефтяными запасами в мире, уступая Саудовской Аравии. Себестоимость этой нефти самая низкая в мире.

Воевать за нефть пытались многие, но результаты этих войн зачастую были прямо противоположны целям. В 2005–2008 годах мировая добыча нефти выросла, но не в Ираке. Цены взлетели в три раза за три года, продемонстрировав несостоятельность военной доктрины на рынке энергоресурсов и возможности финансовых спекулянтов, возведших в абсолют прибыльность нефтяного сектора и взвинтивших мировые цены до $150 за баррель летом 2008 года.

Надо сказать, что цены на газ, прямо зависящие от котировок на нефть, не регулируются по мановению руки. Противостояние России и Украины в январе 2009 года, как считает эксперт Михаил Корчемкин, преследовало целью поднять покупательский спрос на российский газ в Европе по ценам долгосрочных контрактов. Дело в том, что в тот момент европейцы могли купить на бирже газ по $300–320 за тыс. кубометров, тогда как «Газпром» предлагал его по $420–470. Однако искусственно созданный дефицит газа в Европе привел к замерзанию отдельных стран на Балканах, но не к пересмотру цен на западно–европейских биржах.

Невозобновляемые энергоресурсы – это тот дар Земли человечеству, которым можно пользоваться, строго придерживаясь заповедей мира и добра. И неважно, какой религией руководствоваться при этом, поскольку в корне все эти древние книги жизни призывают к сохранению мира и заботе о ближнем. Возможно, проявление военной силы в Ираке остановит агрессию США, ведь эта территория является своего рода местом испытания Богом человеческих цивилизаций. Именно здесь, если доверять Библии, представители разных народов объединились, чтобы построить башню на небо и уподобиться богам. Именно здесь представители разных народов понимали друг друга, говоря на разных языках. И лишь их гордыня, корысть и коварство вынудили Бога разрушить всемирную «стройку» и посеять раздор и ненависть между избранными.

С тех пор, как гласит Священное Писание, люди перестали понимать друг друга, рассеялись по разным уголкам Земли, и каждая нация еще долгое время создавала свой социальный уклад и культурную прослойку, прежде чем они вновь решили попытаться наладить общение. Религии лишь отражали эту тенденцию: католичество, православие, иудаизм, ислам, буддизм – между ними пролегла такая глубокая пропасть, что за последнюю тысячу лет кардинально ничего не изменилось.

Бомбардировки силами НАТО Вавилонских окрестностей в историческом контексте являются тупиком с точки зрения развития цивилизации. Не знаю, устоит ли новый президент США Барак Обама от искушения развязать аналогичную бойню на Ближнем Востоке, чтобы защитить мир от угрозы ядерного удара со стороны Ирана и наказать лидера другой нации за те же самые ценности, которые культивирует США. Ядерное вооружение. Слишком сильно военно–промышленное лобби в Вашингтоне, которое формирует фобию ядерного удара и образ спасителя человечества в западном обществе.

Но есть и другой, совершенно забытый нашими цивилизациями путь – путь уважения к инакомыслящим, путь добра и путь мира. США, Россия, Евросоюз, Ближний Восток, Азия – это отдельные культуры, отдельные цивилизации со своей неповторимой политикой, структурой общества и ценностями. В этой непростой ситуации, когда ни идеологические платформы, ни религии не способны интегрироваться друг в друга, есть один понимаемый всеми язык. Язычки голубого пламени обычной газовой конфорки, которую каждый может включить несколькими простыми движениями, проще всего объясняют, зачем эти разные цивилизации нужны друг другу. Это та база, тот фундамент, на основе которого строятся очень многие надстройки цивилизации, начиная с бытового комфорта и заканчивая техническим прогрессом.

Этот язык никого не оставляет равнодушным: владельцы газовых котлов беспокоятся, чтобы огонь не потух ни на минуту, энергетические трейдеры ежедневно ищут места закупки самого дешевого газа и рынки сбыта подороже, производители ежегодно ломают устоявшиеся стереотипы, применяя технологии, не имеющие аналогов в других сферах деятельности.

Это язык мира, пользуясь которым человечество может попытаться построить общество взаимопонимания. Ведь когда древние израильтяне ожидали прихода мессии, они думали, что Бог пошлет им царя, который обеспечит избранному народу власть над другими народами. Но Иисус (в котором израильтяне так и не признали Мессию) ценой собственной жизни предложил совершенно иной способ разрешения социального и религиозного конфликта, отверг диктат, ломку слабого под потребности сильного. А человечество удивительным образом пытается идти дальше, игнорируя возможность выстроить государственные, экономические и энергетические отношения на мудрости, понимании и поиске компромисса.

Мировая интеграция на базе энергоресурсов может стать толчком для новых проектов, профессий, технологий, для нового качества жизни. Собственно, добыча на крупных месторождениях в мире давно ведется не отдельными компаниями, а консорциумами. Различия в укладе жизни проявляются конфликтами не на технологическом уровне, а при разделе прибыли. Возьмем, например, богатую природными ресурсами Нигерию. Бесконечная борьба за власть местных кланов – это борьба за справедливый (с точки зрения этих кланов) передел доходов от экспорта нефти. Между тем так называемые цивилизованные мировые энергокорпорации пытаются отгородиться от претензий этой бедной нации, вплоть до обнесения временных лагерей для своих сотрудников колючей проволокой. В основе такого изоляционизма – та же корысть и желание получить максимум прибыли, игнорируя интересы владельцев энергетических ресурсов.

Как следствие, энергетические кризисы всегда сопровождаются высокими политическими рисками – вплоть до смены власти. Еще 1 мая 2006 года президент Боливии Эво Моралес объявил национализацию всех углеводородных ресурсов в стране. Иностранным энергоконцернам было дано 180 дней, чтобы согласиться на передачу правительству 82% доходов или покинуть страну. В 2008 году «Газпром» стал одной из первых компаний, которые пришли в страну после национализации. Однако в ней к этому моменту начался новый конфликт – уже между федеральным центром и четырьмя провинциями. Регионы были против новой конституции Боливии и перераспределения поступлений от экспорта углеводородов в пользу федерального бюджета, в результате чего наиболее богатые энергоресурсами провинции Санта–Крус, Бени, Пандо и Тариха потеряли основную часть доходов. В ответ они публично объявили о своей автономии и назначили референдум по этому вопросу. Эво Моралес в ходе этого политического кризиса удержался у власти. Тогда как национализация нефтяной отрасли Ирана в середине прошлого века привела к смене власти в стране и последующей денационализации.

У Ирана еще есть время для того, чтобы наладить мирное сотрудничество с потребителями энергоресурсов. Сейчас в мире идет борьба за транспортные маршруты между производителями и потребителями. И Тегеран – тот самый центр мира, вокруг которого крутятся коммерческие интересы мировых энергохолдингов и к которому прикованы взгляды мировых держав .

В среднесрочной перспективе – за 7–10 лет – Иран может донести до Европы и США свои неограниченные природные ресурсы. Когда и по какому маршруту – этот вопрос остается открытым. Тегеран уже объявил о заключении контракта с компанией Elektrizitats–Gesellschaft Laufenburg AG о прямых поставках в Швейцарию 5,5 млрд кубометров газа с 2011 года на протяжении 25 лет по Трансадриатическому газопроводу. Это был первый звоночек политического изгоя в двери цивилизованных потребителей Европы. И эти двери приоткрылись…

Затем последовало заявление Тегерана о достигнутых договоренностях с крупным европейским энергохолдингом касательно строительства трубопровода из Персидского залива в ЕС. Имя энергоконцерна, рискнувшего вернуться на рынок, с которого пару лет назад ушли все мировые игроки, пока держится в секрете. Однако это лишь вопрос времени. В 2010–2011 годах, по мере преодоления мирового финансового кризиса и развития индустрии во всем мире, иранский газ понадобится как минимум Европе. Интересно, идет ли речь в данном случае об участнике консорциума по Nabucco или это будет еще один конкурирующий проект?

Несмотря на скепсис политологов–востоковедов относительно перспектив поставок иранского газа на мировой рынок в больших объемах по причине высоких политических рисков, специалисты «Газпрома» в 2008 году активизировали свою работу на этом направлении. Ирану была предложена схема добычи газа на Южном Парсе, транспортировки его в Катар для последующего сжижения и экспорта под видом катарского продукта.

Такая схема вполне законна с точки зрения международного права: если глубина переработки товара превышает 30%, то меняется и страна его происхождения. Так, Белоруссия экспортирует дизтопливо и мазут, произведенные из российской нефти, как белорусские нефтепродукты.

Александр Медведев из «Газпрома» лично отвечает за создание «Большой газовой тройки» – России, Катара и Ирана. По его словам, коммерческие переговоры о схемах экспорта иранского газа находятся в самой начальной стадии, и у каждого участника свое представление о том, как это будет выглядеть. Однако все трое заинтересованы в проекте. А это значит, что стороны могут найти приемлемый способ договориться.

Если политические ограничения на экспорт газа из Ирана будут ослаблены, Россия ускорит строительство газопровода Иран—Пакистан—Индия, чтобы оттянуть большую долю ресурсов, лишив Nabucco наполнения.

«„Газпром“ готов поддержать строительство газопровода из Ирана в Индию. Такой проект совершенно окупаем и вполне реализуем», – заявлял еще в 2006 году Владимир Путин. Проект стоимостью $4,1 млрд, протяженностью 2,7 тыс. км планировалось начать в 2009 году. С 2010 года Индия и Пакистан должны были получать 35 млрд кубометров газа ежегодно, а в 2015 году – 70 млрд кубометров. Впрочем, с тех пор переговоры переведены в «ждущий» режим и не активизируются.

В середине 2006 года Туркмения достойно парировала инициативу России по данному проекту. Делегация из ОАЭ во главе с принцем эмирата Рас–аль–Хайм господином Саудом бен Сакром аль–Касими предложила Ашхабаду принять участие в проекте газопровода Афганистан—Пакистан—Индия пропускной способностью 33 млрд кубометров в год. Идея была в том, чтобы добывать газ на месторождении Яшлар в бассейне реки Мургаб и поставлять его по ответвлению 145 км в Афганистан. «Если уважаемый президент даст добро, мы готовы вести разработку на Яшларе и обеспечить экспорт сырья», – сказал господин Касими.

Ранее предполагалось, что строить Трансафганский газопровод будет аргентинская Bridas, имевшая лицензию на освоение Яшлара в начале 1990–х годов, но потерявшая ее в 1995 году. Затем проект освоения месторождения перехватила американская Unocal. Однако и этот проект не двигается в силу высоких политических рисков и нестабильности в Афганистане.

Кто владеет трубой, управляет миром

Самым реальным конкурентом России на сегодняшний день остаются США с проектом Nabucco с ресурсной базой в Туркмении и Азербайджане, особенно с учетом возможного присоединения к ним Казахстана и Узбекистана с извлекаемыми запасами газа в 1,6 трлн кубометров. Во второй половине 2008 года британский оценщик Gaffney, Cline & Associates впервые официально обнародовал данные по Иолотанскому месторождению в Туркмении – от 4 до 14 трлн кубометров. Еще одна череда заинтересованных персон посетила Ашхабад. В декабре 2008 года Болгария договорилась о прямых поставках 2 млрд кубометров туркменского газа по Nabucco, начиная с 2013 года.

В 2008 году Гурбангулы Бердымухаммедов посетил ряд стран ЕС и обсудил возможность привлечения иностранных инвестиций. Еще раньше, в 2007 году, Евросоюз предложил Ашхабаду €1,7 млн на проведение ТЭО проекта Транскаспийского трубопровода через Азербайджан, Грузию и Турцию. А немецкая RWE и австрийская OMV в конце 2008 года объявили о создании СП по разработке маршрута и строительству Nabucco.

Конкуренция обостряется и требует от Москвы все более нестандартных решений. Ради срыва планов по строительству Nabucco и Транскаспийского газопровода Кремль идет на самые разные ухищрения – от параллельных с европейцами визитов первых лиц России в Среднюю Азию до отвлекающих маневров. В мае 2007 года президент Владимир Путин фактически сорвал энергетический саммит в Польше тем, что все время его проведения гостил у казахстанского коллеги Нурсултана Назарбаева, который должен был быть главным действующим лицом в Польше.

Конечной целью беспрецедентного по своей продолжительности пятидневного турне президента России по Средней Азии было предотвращение строительства транскаспийских трубопроводов в обход России. Москва продолжает реализовывать идею строительства газопровода South Stream. Формально его маршрут начинается в Краснодарском крае, откуда уходит по дну Черного моря Blue Sream. Далее газопровод идет вдоль украинских границ до Болгарии, где маршрут раздваивается. Одна труба поворачивает на север в Сербию, Венгрию и Австрию, а вторая продолжается до Греции и далее – на юг Италии. Ресурсная база, хоть «Газпром» и не любит этого говорить, все та же Средняя Азия, откуда газ должен поступать по Прикаспийскому газопроводу в Россию.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.