На пороге национальной консолидации

Дорогой читатель, вот и совершили мы с Вами путешествие по истории отношений народа и власти в России и подошли, наконец, к самому важному, главному вопросу: а что нам необходимо сделать сейчас, в наше время, на благо нашего народа и государства?».

И подошли, надеемся, к этому вопросу на совершенно ином уровне, готовыми к ответственному, серьёзному разговору, а не как ныне принято в публичных дебатах, «поговорить и себя показать», «задать перцу» оппоненту и разойтись с чувством ненависти, сомнений и обид на всех и вся до очередных посиделок.

Мы с Вами в состоянии теперь вместе поразмыслить над тем, что надо сделать, чтобы сохранить нашу страну и мир в обществе, чтобы не спровоцировать самим и не дать спровоцировать другим очередной социальный катаклизм, очередную революции. И не стать ее очередными жертвами, чтобы перед потомками не было стыдно за оставленное им наследие…

А такое возможно, очень даже возможно. Ибо ошибки, совершенные властью и обществом как в отдаленном, так и не столь отдаленном прошлом, имеют тенденцию повторяться, если не устраняются причины их порождающие. Ознакомившись с историей нашей Родины, не видите ли Вы параллелей между Семибоярщиной русской Смуты начала XVII века и Семибанкирщиной 1990-х годов? Не напоминает ли Вам презрение к народу вестернезированных элит XVIII века и такое же отношение некоторых российских олигархов века XXI к тем, кто «не вписался в рынок» и «не имеет миллиарда»? А отсутствие в современной России адекватного ее нуждам «гражданского общества» (системы легитимного взаимодействия) не есть ли предвестник тех же «потрясений», которых безуспешно пытался избежать премьер последнего русского царя Петр Столыпин? Аналогичные причины часто приводят к аналогичным результатам, не правда ли?

За 25 лет поисков «своего пути» политики и обслуживающий их персонал советников, аналитиков и «научного сообщества» так ничего и не выдал «на гора?», кроме красивых, но бессодержательных фраз.

Заглянем, для примера, в «Цели и задачи» общероссийского общественного движения «Гражданское общество»:

• создание правовых и иных условий, обеспечивающих осмысленное и свободное волеизлияние граждан на выборах и референдумах;

• активизация в регионах гражданских инициатив в сфере защиты конституционных прав и свобод и иные формы, связанные с развитием общественных отношений…

И в том же духе – три страницы словоблудия.

Спросить бы авторов таких текстов, что же реально они собираются делать для воплощения в жизнь написанного? Как говорил всем известный товарищ Саахов, «мы поднимем общественность… мобилизуем массы…» Уж не его ли ученики писали эти тексты?

Или посмотрим на такое, широко распространенное определение гражданского общества: «своеобразная защитно-иммунная система социума, реальная законная оппозиция власти…»

А определение «общество» – это активная, пассионарная, наиболее грамотная, мыслящая, самоорганизованная часть народа. Его авангард, так сказать…

А остальные люди – дети, старики, домохозяйки, «разночинный» народ – это не общество?

Путаться в подобных определениях на протяжении 25 лет в такой стране как России и стыдно, и опасно! Опасно для государства как системы, опасно и стыдно для самого общества!

И почему бы нам не обратиться сквозь века к тому уникальному опыту, который оставил нам в сфере социально-политических отношений первый русский царь Иван IV Васильевич Грозный, который знал – как и положено знать Помазаннику Божьему – что надо делать в подобной ситуации?

Объединять Россию!

Опираться на народ России!

Строить понятную и справедливую для подавляющего большинства народа систему взаимодействия власти и общества!

Нам, нынешним власти и обществу государства Российского, надо изучать этот опыт, творчески его переработать исходя из современных условий и применить на практике для возведения устойчивой и справедливой государственной системы, включающей все лучшее, что было выработано поколениями наших предков от самых древних вечевых времен до Земских соборов Ивана Грозного и социальных завоеваний советской власти. Преемственность опыта госстроительства, учет национальных, географо-климатических, экономических, культурных, этических и прочих особенностей Русской цивилизации должны стать непременным условием построения такой системы.

Но с чего же начать это строительство?

Начните с идеологии – таков общий глас всех думающих и неравнодушных к судьбе России людей: политиков, предпринимателей, деятелей культуры. Как пример значения идеологии для человеческого сообщества можно привести слова министра культуры РФ В. С. Мединского: «…готовность умереть за абстрактную идею – что, кстати, является главным отличием человека от животного – определяется только идеологией. Как формируется идеология? Она стоит на многих китах, главный из которых – культурный код, а в его рамках – исторический код…» И в то же время, при всей важности идеологии в жизни общества и государства, после развала СССР она была выкинута «на задворки истории», да так тщательно, что даже в статье 13 Конституции Российской Федерации зафиксировано: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной». По словам Владимира Ростиславовича, «чуть ли не единственной инстанцией, которая хоть как-то занималась идеологией в государстве» была Комиссия по противодействию фальсификации истории, да и ту закрыли «в связи с Годом российской истории»…

«Государство должно сформировать идеологию, элиты должны сформировать идеологию», – резюмирует министр культуры.

О том же пишет в своей статье и доктор исторических наук профессор Вардан Багдасарян, только в более широком, цивилизационном аспекте:[314] «Россия, отказавшись от своей системы, пытается вписаться в глобальный мир… С упразднением маркера «советские» новой версии цивилизационной идентичности центром российской цивилизации не предложено… Пока наша власть – это та самая власть, которая когда-то избрала западный проект в качестве своего ориентира. По-прежнему в руководстве страны много западников. Порой они используют новую риторику. Но мыслят-то они в той же самой западной парадигме… Если мы выберем путь восстановления собственной мир-системы, то это подразумевает собственный цивилизационный проект…

Но пока власть в своих шагах не демонстрирует серьезных намерений трансформироваться. Нет шагов в сторону снижения уровня социального расслоения, зато много разговоров о новом этапе приватизации.

Есть три основных фактора русской истории: народ, «бояре» и царь. Отношения между народом и «боярами» всегда были очень конфликтными. Народ не любил «бояр», а те презирали народ. Борьба между ними шла за фигуру царя. Если царь был народный, то «бояре» провозглашали его тираном, если он был боярским, народ называл его узурпатором.

Бояре всегда тяготели к внешней поддержке. Ориентир части элиты на Запад в нашей истории прослеживается достаточно давно. Но союз царя и народа традиционно подавлял западную перспективу.

Ситуация принципиально изменилась после того, как Россия отказалась от собственного цивилизационного проекта. Встроенность в западную систему привела к тому, что российская элита теперь представляет интересы Запада. Она стала компрадорской. Компрадорский характер элиты объективен, поскольку центр системы, в которую встроена Россия, находится вне страны… Поскольку мы живем в рамках чужого проекта, то элиту нам назначают извне. Делают это те, кто создал и реализует западный проект.

…Необходимо выдвинуть свой собственный цивилизационный проект. Мыслить надо именно в этих масштабах. Подчеркиваю, сначала надо выдвинуть собственную модель, описать ее. Это задаст цели, ориентиры, которые укажут, как решать всевозможные управленческие вопросы. Классическая управленческая цепочка такова: ценности – цели – средства – результаты… Поэтому сначала надо задать ценностно-целевой образ страны, сформулировать ее идеологию (выделено мной – М. К.)».

А кто же должен сформулировать эту идеологию? «Государство и элиты» – сказал Владимир Мединский. Но, при этом, как выразился социолог Леонтий Бызов «за элитой нужен глаз да глаз!».[315]

«У российских рулевых интеллектуальная и духовная зависимость от чужеземных рецептов, колониальное сознание, новая вера, выросшая на почве вчерашнего интернационализма… – пишет публицист Лидия Сычева. – Общество вернулось к сословиям, к дичайшему неравенству, к «внешнему управлению»… 110 семей контролируют 35 процентов национального богатства России…

Но истинной власти в стране – власти, соединенной с народом, – офшорная элита лишена с рождения…

Это суррогатная элита, рожденная и выращенная вне смыслового ядра национального общественного организма. Она вся – коллективный Лжедмитрий. Или – коллективный Иудушка Головлев… Эта смесь ханжества, лицемерия и демагогии ошеломляет: духовные скрепы и гастарбайтеры, патриотизм и бизнес в офшорах, вздохи о державности и сатанизм на телеэкране… Элита не имеет никакого проекта будущего, потому что временна?я вертикаль истории для этих людей разрушена. Они живут в настоящем, растекаясь по географической горизонтали, поездки по миру, недвижимость в Ницце и Майями. Для офшорников наступил и коммунизм, и конец истории вместе. Стране нужна иная элита».[316]

Не менее жестко охарактеризовал «офшорников» и экономист С. Глазьев: «В современной России сложилась компрадорская модель капитализма, когда значительная часть национальной буржуазии и чиновничества использует получаемые в стране доходы для обустройства и накопления капитала за рубежом».[317]

Как последнее китайское предупреждение прозвучало выступление Президента России В. В. Путина, который на форуме Общероссийского народного фронта, посвященном проблемам медицины и здравоохранения посоветовал элите «понять и принять неизбежность полного возвращения к своему народу»:[318] «Что касается чиновников, которые предпочитают лечиться за границей. Это в том же ряду проблема, как и иметь счет за границей. То же самое касается обучения детей – или здесь, или за границей. Особенно это интересно в отношении людей, занимающих высокие должности и посты. Они должны думать над тем, как улучшить систему здравоохранения и здесь лечиться; улучшить систему образования и здесь дать возможность получать дипломы своим детям». «Но речь здесь вовсе не о медицине, – пишет автор статьи. – Элита должна быть со своим народом и работать на общее благо – Путин снова пытается объяснить это тем, кто отказывается понимать серьезность перемен, происходящих в России».

Поэтому, прежде чем формировать общенациональную патриотическую идеологию, необходимо избавиться от идеологии «офшорного компрадорства», пропитавшей «старые элиты» и сформировать новый правящий класс. И, как пишет Л. Бызов, «именно общество и должно определять критерии, по которым формируются элиты». Но: «Общество не сумело построить работающую демократическую систему, когда у него был шанс в начале 90-х… Призывы к смене элит, формированию «элит развития», которые часто слышишь от публицистов-романтиков, таких как Александр Проханов, например, ни к чему не приведут ровно до тех пор, пока в самом обществе не пробудится национальное самосознание.

Только долог и непрям путь в эту сторону.»[319]

Так что же получается: пока не проснется само общество и не примет активное участие в формировании элит, которые, в свою очередь, сформулируют государственную идеологию, надеяться не на что?

Но и общество надо понять. Свой «план» по «великим потрясениям» Россия в ХХ веке выполнила и перевыполнила. «В стране две трети населения не хотят перемен, поскольку еще не забыли «перемены» 90-х годов. И нынешнее состояние общества, в том числе элит, воспринимают как зло, но зло терпимое, привычное, к которому приспособились, в отличие от хаоса и игры без всяких правил…

Разговоры о переменах, ни к чему не ведущие, еще сильнее дискредитируют саму идею перемен».[320]

И это вполне понятно. Россия пережила за последнее столетие такие разрушительные социальные и военные катаклизмы, быть может, породившие новую национальную черту русского характера («лишь бы не было войны!»), во всяком случае, у умудренного жизненным опытом старшего, советского поколения, которое теперь интуитивно, на уровне коллективного бессознательного, ощущает всю опасность еще одной внутренней смуты для существования и даже выживания нашей нации.

А такая опасность существует. С. Кара-Мурза в своем интервью «Литературной газете» говорит о ее причинах и возможности: «За 10 лет вузы выпустили 5–6 млн. «офисной интеллигенции», которая может жить только в экономике Трубы. А за ней тянется и вся молодежь, которая уже не хочет работать на фабриках и в коровниках. Как раз произошел важный сдвиг – на арену вышло новое поколение, первое постсоветское. Оно не испытало травмы 90-х годов и воспитано потребительством, оплаченным нефтедолларами и кредитами. Это новый культурно-исторический тип с неизвестным нам складом рациональности, неизбывными притязаниями и комплексами, почти утративший коммуникации с государством и старшими поколениями (здесь и далее выделено мной – М. К.)

На это поколение власть возлагала надежды, но диалога с ним не получилось – «креативный класс» недоволен и пошел под знамена Навального. Его избиратели в Москве – уже более чем партия, это сетевая организация, соединенная ценностями и интересами, типом образования, каналами информации, поддержкой большинства СМИ и общей краткосрочной целью.

Что будет после ее достижения – они об этом не думают, этому их не учили.

…Власть не решается откровенно объясняться с большинством, так как принципиальных расхождений с конкурентами у нее нет. Кроме того, для сдвига к большинству надо обновлять политическую конструкцию, но не видно ни ее проекта, ни строительства. Интеллектуальный и кадровый резерв власти скуден – та элита, которую власть вырастила за 25 лет реформ, свои функции выполнить не может, она не субъект конструктивной политики.

…Хаос, который породит столкновение двух фракций «реформаторов», может погрузить нас в такой кризис, что 90-е годы станем вспоминать как цветочки. Это будет что-то вроде керенщины после монархии – только без того поколения, которое могло совершить Октябрьскую революцию».[321]

Таким образом, мы видим существование «изнанки» элит – активного социального слоя, т. н. «креативного класса», который во всем идентичен прозападным властным элитам за исключение одного: он лишен власти. Но неудовлетворенные (и далеко не всегда обоснованные) амбиции и антироссийские силы, использующие «креаклов» в своих целях, толкают их на конфронтацию со «старыми» элитами, а по факту – с государством и народом.

Мы имеем следующие внутренние факторы современной российской политики: патриотическое меньшинство и компрадорское большинство среди властных элит, и патриотическое большинство и «креативное» меньшинство, на которые разделилось общество. Такая ситуация делает неустойчивой социально-политическую систему Российского государства, создает опасность очередного социального катаклизма, который может, в условиях мирового (не только экономического, но и системного, цивилизационного) кризиса окончиться для России падением в небытие. Вывод только один: революционный путь развития, на который толкают нашу страну амбициозные «креаклы» и компрадоры во власти, выгоден врагам России и смертельно опасен для нее.

«Значит, остается путь эволюции – медленного усложнения нашей социально-профессиональной структуры и ее самоорганизация»[322] (выделено мной – М. К.).

«Важнейшее значение тут имеет курс на торжество народности и самоуправление во всех основных сферах нашей жизни при довольно продолжительном просвещенном управлении верховной власти», – пишет доктор исторических наук профессор В. Н. Шульгин.[323]

Но может ли «восторжествовать» народность и самоуправление при том активном противодействии этому «торжеству», которое оказывают на всех уровнях власти чиновники – ставленники той компрадорской элиты, интересы которой целиком и полностью связаны с Западом? Надо ли объяснять аксиому, гласящую, что всякая властная вершина опирается на экономическое основание пирамиды власти? И наоборот: всякая экономическая системы строит свою властную пирамиду.

Кому не понятно, для чего российские «владельцы заводов, газет, пароходов», связанные родовой пуповиной с Западом, проводят во власть идентичных ставленников.

И разве не следует отсюда вывод, что сменить политическую компрадорскую элиту можно лишь в том случае, если произойдут фундаментальные изменения в экономической системе? Причем, речь не идет о социальной революции или даже о стандартной национализации тех или иных отраслей экономики (хотя ограниченная национализация, кстати, практикуется во многих «рыночных» экономиках мира). Речь даже не о смене собственника, а о смене приоритетов, смене менталитета предпринимателя. Примерную схему такой «смены вех» дает С. Глазьев. «Продолжающийся до сих пор колоссальный вывоз капитала, достигший в прошлом году [2012] сотни миллиардов долларов – пишет он, – обескровливает российскую экономику и блокирует возможности ее развития… Дальше такое продолжаться не может. Либо вывоз капитала сменится накоплением его внутри страны, что даст основание для модернизации и развития экономики, либо Россию ждет необратимая колонизация с закреплением на сырьевой периферии мирового хозяйства».[324]

Украинские события, возвращение Крыма и патриотический энтузиазм народа в купе с противостоянием Западу отодвинули указанную Глазьевым перспективу на некоторое время. Но разве изменились условия, ее породившие? Бегство капиталов лишь растет, компрадорская элита по-прежнему правит бал в российской политике, экономике, социалке, создавая условия – быть может, сознательно – для разрастания и углубления кризиса. Загнанный внутрь, под лакированную поверхность, он лишь копит силы, чтобы взорвать жизнь страны в самый неожиданный момент.

Что делать и как его предотвратить?

«…Пора, наконец, назвать вещи своими именами, – пишет Глазьев. – Миллиардеры бегут в офшоры, часто заодно отказываясь и от гражданства, не от плохого инвестиционного климата, а от собственного государства. Инвестиционный климат действительно ужасен, но не для них, а для среднего бизнеса. И не столько из-за налогов, которые не выше, чем в других ведущих странах мира, сколько из-за коррупции, завышенных тарифов, недоступности кредитов. Все вместе это во многом является результатом сращивания коррумпированной части чиновников и монополистов. Для преодоления его последствий нужен общественный договор между государством и бизнесом, в рамках которого можно было бы создать прозрачное частно-государственное партнерство, основанное на взаимной ответственности в интересах экономического развития страны.

…Как показывает мировой опыт, тесное сотрудничество государства и бизнеса – необходимое и важнейшее условие успешного развития страны. Наиболее яркий пример такого сотрудничества – Japan Incorporated, модель частно-государственного стратегического управления развитием страны, обеспечившая японское экономическое чудо. Аналогичная модель обеспечила появление корейского экономического чуда. Быстрому восстановлению экономики Германии поспособствовала модель социально-ориентированной рыночной экономики… В развитии французской экономики ключевую роль играла модель стратегического планирования. Да и англосаксонская модель развития начиналась с королевских частно-государственных торговых компаний, обеспечивших Великобритании освоение ее гигантских заморских колоний…

Частно-государственное партнерство может работать только на условиях взаимного доверия. При этом государство должно определять целевые задачи и условия экономического развития, а бизнес – участвовать в их постановке и брать ответственность за реализацию. У нас же, наоборот, зачастую бизнес ставит задачи, а государственные чиновники выполняют их. [Конечно, ведь ставленники крупного бизнеса – чиновники, – лишь «хвост, которым машет собака» – М. К.]

…Разумеется, частно-государственное партнерство не может не быть дорогой с двусторонним движением. Бизнес должен иметь возможность участвовать в формировании планов экономического развития страны и регионов, в том числе, выражать свои интересы. Это интерактивный процесс, в котором поставленные государством целевые задачи корректируются исходя из интересов бизнеса, а эти интересы учитываются при формировании планов экономического развития. Общим знаменателем согласования интересов должны быть цели социально-экономического развития, определяемые на основе конституционного принципа социального государства».[325]

Вот тогда, на этой экономической основе и можно создавать базис новой, справедливой и правовой социально-политической системы с новой, национальной элитой, которая сможет развязать узлы тяжелейшего наследия и позднесоветского, и постперестроечного, ельцинского времени в сфере правовой, морально-нравственной и религиозной, национальной.

Не так уж много необходимо для этого. Побороть свою лень и лукавство.

Впрочем, и сейчас уже есть, как говорится, «ростки будущего» – там, где соблюдают законность, там, где не воруют, там, где власть озабочена жизнью народа.

Как пример – история муниципального успеха, описанная в своей статье Петром Скоробогатым.[326] Речь идет о подмосковном городе Долгопрудном, руководству которого удалось в наше непростое и кризисное время реализовать эффективную стратегию развития, сделав ставку на инновационную экономику и удержание профессиональных кадров. В результате высокие доходы городского бюджета позволили перейти к активной социальной политике. Как такое стало возможно?

При равных стартовых условиях, – пишет автор статьи, – подмосковные муниципальные образования, находящиеся на расстоянии всего в несколько километров друг от друга, разительно различаются: «Одни полностью превратились в дачные лабиринты, другие обрастают гигантскими логистическими центрами, третьи строят стадионы, парки, бизнес-центры…

Если москвичей, – продолжает П. Скоробогатый, – испортил, и судя по всему, продолжает портить «квартирный вопрос», то для подмосковных чиновников булгаковский приговор применим к вопросу земельному. Мало кто избежал соблазна замкнуть развитие подотчетных территорий на баснословные прибыли от продажи «золотых» гектаров, а затем сумел побороть жадность и «отстегнуть» часть доходов в интересах коренных жителей.

Можно сказать, что Долгопрудному с населением 100 тыс. человек повезло… команде градоначальника Олега Троицкого, который руководит городом с 2000 года удалось подобрать собственный рецепт экономического счастья.

… “Когда я возглавил муниципалитет, необходимо было срочно искать источники наполнения истощенного бюджета, – вспоминает глава Долгопрудного Олег Троицкий. – Старые предприятия были не в лучшем состоянии. Тогда мы с коллегами разработали долгосрочную городскую инвестиционную программу. Основная проблема заключалась в том, что в Долгопрудном очень мало свободной земли, особенно если рассчитывать на строительство перерабатывающих предприятий, открытие логистических или крупных торговых центров. Поэтому мы решили сделать ставку на малое производство инновационного типа с высокой добавленной стоимостью.”

Бюрократия была сведена к минимуму. Малый и средний бизнес потянулся в Долгопрудный…».

На первом этапе помогло жилищное строительство. Причем, по статистике, больше 55 процентов жителей Долгопрудного сами активно инвестировали в строительство жилья. Часть социальной нагрузки взяли на себя и застройщики. Инновационный путь развития экономики Долгопрудного стал приносить заметный результат к концу нулевых годов. Сегодня Долгопрудный – один из немногих доноров Московской области. В 2013 г. округ собрал свыше 13 млрд. рублей налогов. Сейчас «новые» производства и составляют двадцатку лучших, с точки зрения объема производства продукции и доли в наполнении городского бюджета, предприятий города.

«Например, компания “Профи-Медиа принт” занимает полгектара земли, а оборот у нее более миллиарда рублей, свыше 70 тысяч – средняя зарплата сотрудника. Налоги во все уровни бюджета – свыше 50 миллионов рублей, – перечисляет Татьяна Дворядкина, депутат городского совета. – Или мировой лидер “Фармстандарт”. У нас они разместили свой логистический центр и стали основными налогоплательщиками как на территории городского округа, так и в Московской области. При этом занимают чуть больше двух гектаров земли. Компании в технопарке “Лихачевский” разрабатывают программное обеспечение. Объемы заказов как у огромного предприятия, а у них всего пара десятков программистов, которые занимают помещение сто на сто метров… И таких примеров теперь десятки».

Одновременно город вел непростые переговоры с предприятиями-старожилами, убеждая их сократить площадь неиспользуемых земель и реконструировать производства. В итоге часть советского наследия при муниципальной поддержке удалось не только возродить, но и ввести в искомую двадцатку лучших.

Во многом успех инновационной политики Долгопрудного определялся политикой кадровой. Администрация делала все для удержания перспективной молодежи. Прежде всего, в городе появились хорошо оплачиваемые рабочие места в амбициозных компаниях. В 2007 году открылся первый в Московской области бизнес-инкубатор инновационного типа. В 2011-м – построен технопарк «Лихачевский» на средства представителей бизнес-элиты. Город, в свою очередь, принял ряд программ для поддержки малого и среднего бизнеса, выделил деньги для муниципального фонда поддержки предпринимательства и инновационной деятельности… Получилось государственно-частное партнерство для поддержки бизнес.

Другой внушающий оптимизм пример движения общества и власти навстречу друг другу – проект «Активный гражданин», запущенный в 2014 году в Москве. Универсальное мобильное приложение для тех, кому важно все, что происходит в городе. Происходит выстраивание диалога власти и гражданина, вовлечение жителей в управление мегаполисом. Предложенная проектом система электронных референдумов оказалась эффективным инструментом развития гражданского общества.

Этот проект, объединивший миллион жителей столицы России, не имеет аналогов в мире. Не так давно он получил международную награду Best m-Government Service Award. Премия присуждается правительством Объединенных Арабских Эмиратов за мобильные разработки органов власти, направленные на повышение качества жизни и развитие общества. Ничто не мешает большим и малым городам России использовать опыт Москвы: при минимуме затрат – огромный шаг вперед в развитии гражданского общества России.

Возведение здания гражданского общества в России должно опираться в первую очередь на отечественный опыт, – изучить, систематизировать его и донести результаты до граждан России и есть цель нашей книги!

Но все лучшее, что отвечает интересам большинства и здравому смыслу из зарубежного опыта – тоже необходимо использовать!

Сингапур – небольшая островная страна на пересечении международных торговых путей – дает пример того, как должно быть организовано взаимодействие власти и общества в XXI веке, в том числе и в борьбе с коррупцией, как надо решать национальные отношения, которые внутри многонациональной страны могут стать и фактором ускоренного развития, и миной замедленного действия под фундаментом государства.

«Когда в конце 60-х годов прошлого века бывшая британская колония обрела независимость, то местные общины – китайская, малайская, индийская – были разрознены и порой сильно конфликтовали друг с другом. Потребовались годы мудрых и последовательных усилий правительства, чтобы теперь они почувствовали себя гражданами единого и процветающего государства… – пишет о «сингапурском чуде» в своем путевом репортаже спецкор «Российской газеты» Владимир Снегирев.[327] – Но сейчас все они – граждане Сингапура, чем открыто гордятся и на чем твердо настаивают. И это внушает уважение к государству, раз все тут такие патриоты. И сразу думаешь: вот бы и у нас так! Как бы сделать, чтобы все живущие в России люди – русские, татары, чечены, дагестанцы, евреи, якуты, все-все – называли бы себя россиянами. Тогда бы у нас не было многих проблем».

В словах «единое и процветающее государство» и содержится, по мысли автора статьи, «главное объяснение существующей национальной гармонии. Кто же не захочет называться сингапурцем, если Сингапур – первый в мире по множеству важнейших для жизни показателей. Здесь самая высокая доля ВНП на душу населения. Самая большая обеспеченность социальным жильем. Самое лучшее здравоохранение. Отсутствует коррупция. Нет уличной преступности. Даже в часы пик не бывает “пробок”. Да и другие стандарты жизни на высоте: судопроизводство, образование, экология…»

«При этом, – продолжает спецкор «РГ», – здесь хоть и мягкий, но авторитарный режим и явное отсутствие ряда привычных для западного общества демократических свобод. Запрещены уличные шествия и митинги. Средства массовой информации поставлены в жесткие рамки и, хотя официально цензуры нет, но фактически она есть и очень строгая. Интернет контролируется: если ты каким-то чудом, но все же зайдешь на порносайт, то жди чиновника с неприятными вопросами. Сменяемость власти относительная. За провинности могут приговорить к порке, а тяжелые преступления наказываются смертной казнью.

Да, демократии (в привычном для нас понимании) нет, а процветание налицо. Как же так? Ведь западная, да и наша либеральная общественность денно и нощно твердят: только свободное общество может достичь успехов в рыночной экономике. Загадка…

… У сингапурского чуда есть конкретный родитель и зовут его Ли Куан Ю. Это он в 60-е годы, став премьер-министром независимого государства, поставил перед собой амбициозную и казавшуюся многим недостижимой цель: сделать своих граждан счастливыми, а свою страну – великой… О том, как ему это удалось сам Ли Куан Ю в своей книге «Сингапурская история: из “третьего мира” в “первый”», ставшей библией для многих политиков и экономистов, блестяще шаг за шагом повествует о всех основных этапах роста. На протяжении нескольких десятилетий он неизменно – о чем бы ни шла речь – руководствовался правилом приоритета «старого доброго здравого смысла над умозрительными теориями». Суть этого пути, по его словам, состояла в «примате патриотизма, прагматизма и творческой практики над идеологическими концепциями».

«В борьбе за выживание, – пишет он в своей книге, – мы руководствовались простым принципом: Сингапур должен стать более организованным, более эффективным и более энергичным, чем другие страны региона».

Казалось бы, банальная мысль, но в ней опять-таки кроется суть успехов. Премьер-министр и его команда не просто декларировали свои мечты, а последовательно претворяли их в жизнь. Одну за другой. Сначала они ликвидировали безработицу, сумев привлечь сотни иностранных компаний и миллиардные инвестиции. Затем перешли к этапу повышения квалификации своих работников и внедрению высоких технологий. Параллельно решали социальные проблемы, и это тоже – с учетом особенностей страны и ее населения. Еще одно правило, которому всегда следовал Ли Куан Ю, состоит в том, что он всю жизнь не стеснялся учиться у лучших.

«Как в Сингапуре побеждают коррупцию?» – спрашивает российский журналист. И дает ответ словами Ли Куан Ю: «Начать с проповеди высоких моральных принципов, твердых убеждений и самых лучших намерений искоренить коррупцию – легко. А вот жить в соответствии с этими добрыми намерениями – трудно.

Для этого требуются сильные лидеры и решимость бороться со всеми нарушителями, без всяких исключений».

Без всяких исключений – вот они, ключевые слова! Основанное чуть ли не полвека назад Бюро по борьбе с коррупцией как раз и было нацелено на выявление взяточников в верхних эшелонах власти. И если кто-то попадал в поле его внимания, то пощады виновным ждать не приходилось – будь они хоть министрами, хоть самыми близкими родственниками премьера. Кара ждет любого, кто замечен во мздоимстве или даже просто в тратах, не соответствующих честно заработанному.

Что касается произвола со стороны мелких чиновников, то и с этим разобрались – путем упрощения процедур принятия решений, ликвидации в законах и правилах всяких двусмысленностей, а самое главное – максимально оградив граждан от общения с потенциальными вымогателями.

За неделю, проведенную в Сингапуре, я не видел на улицах ни одного автоинспектора и даже просто полицейского, хотя, конечно, это не говорит о том, что за порядком там не следят – следят еще как, но с помощью видеокамер.

Все остальное, допустим, общение с социальными службами, или таможней, или с фискальными органами ведется исключительно в виртуальном пространстве, через Сеть. Система «электронного правительства» устроена так, что даже малоискушенный в компьютере человек не «ошибется дверью», сможет без труда оплатить через Интернет налоги, квартплату, пенни, зарегистрировать свою фирму, получить лицензию на право любой разрешенной законом деятельности, уладить проблемы, связанные с наследством…

Один из наших соотечественников, успешный предприниматель, живущий на острове уже двадцать два года, сказал мне, что за все это время он ни разу в глаза не видел ни налогового инспектора, ни таможенника, хотя исправно и регулярно платит и налоги, и пошлины. «Но эти платежи настолько незначительны, а вся система настолько прозрачна, что никому и в голову не придет что-то утаить», – подчеркнул он.

По мнению другого моего собеседника, сотрудника местной юридической фирмы по имени Кларенс Ео, это, возможно, и есть главный предмет гордости и основное завоевание сингапурцев – то, что публичная власть безупречна и пользуется абсолютным доверием у граждан.

Согласитесь, такое признание дорогого стоит.

Еще 15 лет назад Сингапур вошел в десятку лучших государств мира, опередив США, Великобританию, Японию, по показателю «обеспечение честного правосудия в обществе». Речь в первую очередь о том, что закон одинаково применяется ко всем – кем бы ни был нарушитель.

В этой связи здесь часто вспоминают историю, когда 15-летний американский школьник и его друзья, решив развлечься, раскрасили из пульверизаторов десяток автомобилей и сломали несколько дорожных знаков. Судья приговорил мальчонку к шести ударам палками и четырем месяцам тюрьмы. За океаном этот приговор вызвал шквал возмущения: как это их парнишку осмелятся выпороть жестокие азиаты? Сам президент Клинтон обратился тогда к сингапурскому президенту Онг Тенг Чеонгу с просьбой помиловать нарушителя. После дебатов в правительстве наказание было смягчено: Майкл получил четыре удара палками по ягодицам, после чего отбыл на родину, где, кстати, вскоре был уличен в токсикомании и стал героем очередного скандала.

Наказание палками это, впрочем, еще цветочки. За хранение оружия нарушителя ждет пожизненное заключение, а за выстрел (хоть просто в воздух) – смертная казнь. То же самое – за распространение наркотиков, особенно если преступника застигнут вблизи школы.

Сурово? Но ведь, судя по всему, это работает.

По объему валютных операций остров теперь лишь немного уступает Нью-Йорку и Лондону, а по банковским депозитам скоро, похоже, опередит Швейцарию. Многие иностранцы переводят сюда свои сбережения, потому что здесь остается незыблемой тайна вкладов, а когда грянул последний кризис, то государство немедля объявило: все депозиты в сингапурских банках страхуются без ограничения выплат. Это тоже очень показательная реакция властей – они всегда работают на опережение.

Спад производства, ставший в других странах поводом для массовых увольнений, здесь использовали, чтобы повысить квалификацию работников, их переобучение. Даже в самые тяжелые времена правительство находило возможность доплачивать компаниям по триста долларов на каждого работника – с условием, что никто не будет уволен. Зато, когда экономика снова пошла в рост…

И этот магнит притягивает не только крупные корпорации, но и, как говорится, физлиц, то есть отдельных граждан, ищущих надежной гавани для себя, своих детей и своих капиталов.

Сингапурские лидеры никогда не скрывали и не скрывают сейчас, что по всему миру ищут самые лучшие примеры в разных областях и затем эти достижения у себя копируют. У англичан они позаимствовали британское право. Когда взялись за строительство своей армии, то воспользовались опытом Израиля. Внедряя у себя самые современные технологии, приглашают американцев, немцев, японцев.

Я иногда сам себе удивляюсь. Вырос на Западе. Типичный продукт западной демократии. Но тут как-то само собой вышло, что для меня важнее стали другие ценности. Скажем, возможность без опаски днем и ночью гулять по городу. Не бояться за своих детей. Быть уверенным в стабильности денежной системы и экономики в целом. Для обывателя такие вещи гораздо дороже, чем стандартные либеральные вывески. Западная модель демократии исчерпала себя – об этом говорят и вспышки насилия в европейских столицах, и выступления антиглобалистов, и нарастающая волна кризисов.

Здесь сейчас наступает следующий этап развития, и он связан с ростом личных свобод граждан. Хотя мне лично нравится, что в Интернете существуют определенные фильтры – значит, мои дети будут ограждены от тлетворного влияния порнографии.

Мне нравится, что здесь открыто говорят: представители малайской общины более отсталые в своем развитии, и потому им надо помогать, надо подтягивать и их общий образовательный уровень, и навыки предпринимательства. Об этом открыто пишут в СМИ. Эти вещи не утаиваются стыдливо и не смакуются, а речь идет именно о том, как помочь части коренного населения.

Знаю, что еще с советских времен слово «пропаганда» у вас воспринимается как ругательное, негативное. А здесь не стесняются пропагандировать национальное единение, патриотизм. Это тоже одно из структурных завоеваний Сингапура.

Я занимался в Гонконге в школе бизнеса на степень МВА. И вот что заметил. В каждой учебной группе были ребята из Сингапура. Курс стоил 124 тысячи долларов, и целиком оплачивался правительством. Здесь это обычная практика: сначала способного молодого человека посылают учиться в Штаты, а затем в Европу или в Гонконг. Поэтому и в министерствах, и в корпорациях все значимые посты занимают люди исключительно с блестящим образованием. И это тоже – неотъемлемая часть системы.

Здесь продвигают наверх только тех, кто способен в будущем приносить стране реальную пользу.

Борьба сингапурцев за чистоту давно стала притчей во языцех. Немыслимые штрафы за брошенный окурок или бумажку, запрещение употреблять жевательную резинку, курить во всех без исключения общественных местах… У кого-то это вызывает восхищение, у кого-то усмешку. На самом же деле, это никакая не паранойя и вовсе не чудачество, а всего лишь часть той государственной, национальной политики, которая призвана навсегда укоренить в умах и душах местных граждан уважение и любовь к тому дому, в котором они живут. И сингапурцы гордятся такой государственной, национальной политикой!

Во многих отношениях Сингапур – это поучительный и горький укор нам.

Горы мусора вдоль железнодорожных магистралей, свалки в подмосковных лесах, заплеванные тротуары, рыбы-мутанты в городских водоемах – мы смирились с этими признаками вырождения, мы словно живем не в своем, а в чужом доме, разве это не так?

И по уровню коррупции мы ни на шаг не приблизились к успешным странам. И пробки, увы, не одолели. И еще многое не получилось из того, что является непременным условием для того, чтобы претендовать на звание мирового финансового центра – а именно такая цель была поставлена перед нашей страной в 2009 году.

Да что там центра – просто удобной для жизни страны, соответствующей стандартам XXI века».

Давайте посмотрим, в чем разница между Россией и Сингапуром:

• там нет никаких своих природных ресурсов;

• у нас есть все природные ресурсы в неограниченном количестве;

• там допускают к управлению только самых образованных и талантливых, отобранных в конкурсной честной борьбе;

• у нас приходят, в основном, по связям, по дружбе, по партийной принадлежности;

• там ставят задачи и выполняют их (исключений нет);

• у нас говорят о задачах, выполняют их с условиями и оговорками.

Продолжение сравнений будет явно не в нашу польз у.

Разве причина в национальности? В некой традиции? В местоположении? Истории? В ЕС или США? Украине или Крыме?..

Не правда ли, смешно?! Как говорится – без комментариев!

Недавно весь мир с великой скорбью и почестями проводил в последний путь великого реформатора нашей эпохи – Ли Куан Ю. Он не изобрёл таблицу Менделеева, не изобрел (слава Богу) динамит, не открыл Америку. Он просто был честный, мудрый, высокопрофессиональный руководитель, любивший свой народ (как любой родитель своих детей), понимающий грех Божий, известный любому простолюдину, и строго соблюдавший законы Божии сам и требовавший этого от всех других, независимо от родства и положения. Он понимал реальный смысл и действие Законов Мироздания, неотвратимость наказания любого человека за грехи, и не столько наказания от силовых структур государства, сколько наказания от самого Бога, самой Жизни, судьбы…

Он понимал основную суть мироустройства на Земле – это обязанность любого человека, а тем более, руководителя: быть профессионалом в своей области деятельности, творить добро и не сеять зла, уметь любить и прощать, выявлять в каждом человеке талант, помогать развивать его, а к управлению допускать только лучших из самых лучших. Все эти истины давно известны всем народам в том или ином виде. Но только Ли Куан Ю, будучи президентом своей страны, неукоснительно соблюдал эти заповеди. Это и есть главная причина феномена Сингапура.

Есть над чем задуматься нашим руководителям.

Мы говорим о стандартах XXI века, тогда как вынуждены решать проблемы, доставшиеся нам еще от позднего СССР.

Единство – наш пароль для прохода в будущее.

«Единство и любовь» – эти слова должны стать нашим лозунгом, если мы хотим сохранить наш мир для себя и для наших детей.

Мир стоит на пороге новой эры, и мы должны искать новые решения старых проблем, если хотим, чтобы наш народ и наша страна не просто выжили, но и вышли на новый уровень развития. Единство и любовь внутри общества, между обществом и властью – вот единственный выход из исторического тупика, куда человечество загнано старой социально-политической конструкцией, в которой довлеет война всех против всех.

Президент сегодня говорит нам о том, что давно назрело. Эта новая перспектива пока слабо отражена в медийном поле, но уже получила освещение в наиболее интересных публицистических материалах последних месяцев, принадлежащих экспертам Российского института стратегических исследований, Центра проблемного анализа и государственного проектирования, кругу авторов сборника «Перелом», информационно-аналитического проекта «Однако».

Мы стоим на пороге национальной консолидации, а консолидировать нацию могут только общие нравственные и исторические ценности. Если консолидация будет успешной, а политический курс будет проложен в верном направлении, через несколько лет мы станем свидетелями появления новой парадигмы публичных ценностей в России. Несколько лет – немалый срок, но процесс уже начался.

* * *

Завершится ли процесс национальной консолидации нашей победой? Удастся ли нам разрешить проблемы, поставленные перед нами XXI веком? Какой будет наша страна и мир вокруг нас?

В первую очередь это зависит от активной жизненной позиции каждого гражданина России, от того, сможем ли мы создать легитимную и справедливую общественно-политическую систему взаимодействия общества и власти.

И еще от того, сможем ли мы воспользоваться тем опытом государственного строительства, который наработали наши предки. В первую очередь речь идет о вершине русской государственности, «народной монархии» и Земских соборах, возникших в результате поистине великих социально-политических реформ первого русского царя Иоанна IV Васильевича Грозного.

За чуть более полувека – краткий по историческим меркам период – Земские соборы, возникшие как совещательный орган при царе, прошли путь от всенародного представительства первого, Примирительного Земского собора 1549 года до правительства всея Руси в безначальное и смутное время начала XVII века.

Являясь всесословным представительством, Земские соборы позволяли донести глас народа до самой высшей власти в России, а царю – обратиться напрямую ко всему обществу, минуя административные, чиновничьи барьеры, на которых зачастую повисали клоками содранной кожи все благие начинания власти.

Земские соборы не только стабилизировали социальную ситуацию в стране, но и позволили царю и народу обрести единство, столь необходимое в тот тяжелый исторический период, когда в жесточайшей борьбе между боярско-княжеской партией, готовой растащить Русь по вотчинам и центральной властью Российское государство входило в Новое время, создавая единое экономическое, политическое, социальное и, главное, духовное пространство.

Школа Земских соборов и система местного самоуправления, созданная при Иване Грозном, позволила России выжить и победить во время Смуты 1598–1618 гг., когда национальной государственной власти в стране фактически не было. Московский престол сначала незаконно занимали самозванцы либо нелегитимные цари, а затем страна попала под власть коллаборационистов – зависимой от Речи Посполитой Семибоярщины.

В условиях, когда Русского государства уже не было, а русскому народу угрожала иноземная кабала, страну спасли именно те основы, которые заложил в свою социально-политическую систему «народной монархии» царь Иван Грозный. Земские деятели, такие как земский староста Кузьма Минин и воевода князь Пожарский, были не местечковыми деятелями, пекущимися о своем кармане, они привыкли думать широко – в масштабах всей страны.

Пятьдесят лет широкого самоуправления приучили и «простой народ» к гражданской самодеятельности. Привыкнув выбирать власть (судей, налоговых инспекторов, присяжных заседателей и пр. гражданских служащих), сообща решать не только местные, но и – через своих представителей на Земских соборах – общегосударсвенные дела вплоть до объявления войны и заключения мира, как это было на Земском соборе 1566 г., утверждения на престоле царя (впервые – Симеона Бекбулатовича в 1575 г.) и даже сведения его с престола (того же Симеона Бекбулатовича в 1576 г.), земщина осознала себя актором политической жизни страны.

Именно это осознание своей значимости и своей ответственности за страну позволило русскому и другим народам России в Смутное время самоорганизоваться, собрать ополчение, организовать национальное Земское правительство и изгнать из Москвы оккупантов и поддерживавших их коллаборантов-бояр.

Гражданская активность большинства населения России, организованного в земство (гражданское общество), воспитание в земской системе самостоятельно и широко, в государственном масштабе мыслящих лидеров, позволило народам России в момент смертельной опасности, в условиях отсутствия и государства, и верховной власти, победить врага и воссоздать русскую государственность.

Это урок всем нам, ныне живущим в России. Мы живем в переходный период, когда в муках мирового системного кризиса, чреватого экономическими и военными потрясениями, рождается новая мировая система. Что ожидает мир и нашу страну в ближайшем будущем – можно только догадываться.

Наша страна, наше государство должно войти в это будущее сильным, единым, готовым справиться с любыми испытаниями.

Но для этого власть и общество России должны быть едины. Такое единство может обеспечить только справедливая легитимная система, обеспечивающая взаимодействие власти и общества на всех уровнях государственного управления, поддерживающая социальную справедливость, обеспечивающая соблюдение законности и правопорядка для всех без исключения граждан.

У нас есть исторический образец такой системы организации гражданского общества: народная монархия Ивана Грозного и его Земские соборы. У нас есть замечательные национальные примеры народоправия в России – от вечевого периода до Советов революционной эпохи начала ХХ века.

Взяв все лучшее от этих исторических образцов, творчески переработав их для современной эпохи развития российского общества, ниже мы представляем вам, дорогой читатель, наш Проект построения гражданского общества в России, который мы можем и непременно должны реализовать – иного пути в будущее у нас нет!