Последний приют с хорошей скидкой

Не сказать, что Петр Афанасьевич с Марией Денисовной сразу оценили роль скидок в их жизни. Сын, перетянувший их за собой в Германию, хорошо зарабатывал и от души баловал предков, но дела бизнеса позвали его в Австралию. Родители лететь за тридевять земель наотрез отказались, остались в ставшем привычным Бонне.

Так они жили-поживали, все чаще используя свои медицинские страховки. Сын регулярно звонил, но денег присылал все меньше, – что-то у него там не заладилось. Сдача в аренду квартиры на Кутузовском проспекте плюс российские пенсии, конечно, облегчали дело, но снижать уровень жизни на закате этой самой жизни очень не хотелось. Вот тогда-то их и охватила скидочная лихорадка.

Кто ж из нас не любит сезонные распродажи, всевозможные сейлы-дисконты, но все хорошо в меру. Петр же Афанасьевич с Марией Денисовной перешли грань. День и ночь напролет они шерстили все виды рекламы, выискивая то продукты (дешевле всего купить перед окончанием срока годности и тут же съесть), то одежду (надо не лениться и объехать все окрестные аутлеты), то домашнюю утварь… Когда у Марии Денисовны окончательно накрылся фен, Петр Афанасьевич до тонкостей изучил рынок бытовой техники и заказал с максимальной скидкой новую модель из Китая. Товар шел полгода, все это время жена сушила волосы над газовой плитой.

А еще ведь есть билеты в театр, абонементы в бассейн, туристические путевки, и все это тоже можно приобрести совсем не дорого. Нужно только бороться и искать, найти и не сдаваться.

Однажды Петр Афанасьевич, читая за завтраком рекламную газету, вскричал: «Майн готт!», что прозвучало как архимедова «Эврика!». На местном католическом кладбище с большой скидкой был выставлен на продажу участок для семейного захоронения. Очень удобно: как раз на две персоны, и от дома всего три остановки на трамвае. Мало того: с дополнительной скидкой предлагалась гранитная могильная плита. На которой – внимание! – абсолютно бесплатно можно было выгравировать имена, даты, а также вмонтировать фото счастливых обладателей погоста.

Упустить такой случай было невозможно. В тот же день супруги сделали ритуальное приобретение. Дело оставалось за малым: какие даты написать на камне. Если с годом рождения все было понятно, то насчет времени ухода оставались некоторые сомнения. А надо вам знать, что эта коллизия происходила еще в 1997 году, Петру Афанасьевичу было семьдесят, Марии Денисовне – на два года меньше.

Обсудив имеющиеся болезни, порешили так: до миллениума как-нибудь дотянем, а вот первое десятилетие следующего века точно не перешагнем. Поэтому на плите напротив даты рождения через дефис нужно выбить: «200_». Тот из супругов, кто переживет другого, дозакажет последнюю цифру. Ну, а когда и он удалится в мир иной, дети завершат композицию.

Они всей душой полюбили собственный последний приют и часто его навещали, любуясь своими ламинированными фотографиями в овальных рамочках, именами и цифрами жизни, глубоко врезанными в темно-серый гранит и покрытыми позолотой. Как ни странно, именно здесь страх смерти на время оставлял их.

Так они пересекли границу двух столетий и подошли к концу нулевых. В 2008-м Петр Афанасьевич и Мария Денисовна начали вопросительно поглядывать друг на друга, – дескать, пора, чего ты тянешь? А когда наступил 2010-й, отправились к кладбищенской администрации узнать, нельзя ли на надгробии переделать «200» на «201». Всего-то одну цифирку. Можно, сказали им, но придется целиком стесывать и полировать лицевую сторону камня, а потом заново выбивать и золотить все буквы и цифры. Супруги показали договор, по которому эти работы ранее были выполнены бесплатно, но им разъяснили, что на новый подряд старые скидки не распространяются, и выдали счет на 1350 евро. Петр Афанасьевич и Мария Денисовна отказались от заказа и, душимые жабой, удалились восвояси, бормоча что-то про бесплатный сыр.

Они живы доныне и теперь все чаще радуются, что не стали ничего переделывать. А то не ровен час доживешь до следующего десятилетия и придется менять «201» на «202_». Так никаких денег не хватит.