Александр Гордеев ГЕНУЭЗСКИЙ КУЛЬБИТ (Итоги саммита “большой восьмерки” для Путина)

Четверг, 19 июля. Генуя. 15:15, район Стурла.

Я — в Генуе! Добрался. Пока мне везет: трасса "гэбистская Россия — кварталы свободы" была словно расчищена для меня этим утром. Мигалки "Carabineri" на всем протяжении Италии дополнили картину: мой личный кортеж! Итак, первое попавшееся турагентство, "Хочу лицезреть Ватикан и Помпеи!", платишь 40 баксов за визу, 250 за чартерный рейс до Римини и обратно (через неделю, не забыть бы!) и полтинник за услуги. Шереметьево-2, билет без указанного места, незабываемый полет в окружении русских теток-челночниц — и через три часа ты в Италии. С паспортным контролем все в порядке: я прилично одетый (рубашка, брюки, "крутая" сумка) "руссо туристо", никаких анархистских бандан, флагов или рюкзаков, из-за которых при мне в аэропорту развернули троих финнов. Слух о закрытии границ и отмене Италией Шенгенской визы оказался полной лажей — они только полиции кучу нагнали в аэропорт, и ничего больше. Да еще проверки, проверки…

Автобусом до Болоньи, потом еще один до Модены, третий до Пармы — и вот улыбка фортуны: от Пармы до Генуи я трясусь в древнем "Фиате" итальянских троцкистов-синдикалистов (откуда они тут?). Да здравствует автостоп! Алессандро и Лаура, им по пятьдесят лет, едут, как и я, на Генуэзский социальный Форум протестовать против "Восьмерки" вообще, и против Берлускони в частности. Вот и вся информация за два часа пути. Учи итальянский или немецкий, будешь знать больше! Пообещали высадить меня рядом с главным лагерем демонстрантов, что на стадионе Карлини (Карлини кампо спортиво). Высадили, но пока никакого стадиона я не вижу, сижу на тротуаре под наглухо задраенными окнами какой-то "траттории" и пишу это.

Копы останавливали нас дважды — и оба раза в Нерви, пригороде Генуи: равнодушно изучали у каждого паспорта, сверялись с какой-то бумаженцией и отпускали. Копы везде одинаковые. Последние полчаса мы ехали в сплошном потоке автобусов и легковушек с протестантами. Сигналят, из открытых окон высовываются, галдят. Весело. Вдоль бортов — транспаранты, почти сплошь на итальянском, изредка на английском и испанском. Типа "Resist, revolt & fuck Berlusconi!" Троцкисты укатили назад: боятся оставлять машину в городе, собственники проклятые!

Вокруг куча народу на любой вкус и цвет (об этой цветастой разноголосице как-нибудь отдельно) — единственное, кого я тут пока не повстречал, так это радикалов: так, чтоб маска вместо лица и прорези вместо глаз, да с дубьем, да с противогазом. Если в хаосе можно выделить направление, то толпа эта движется куда-то на юг, к набережной. Кричат про какой-то марш. Иду с ними…

16:50, пьяцца Россетти.

Теперь у меня есть карта, куча минутных знакомств, сытый желудок, а главное — необходимый минимум информации. Итак, диспозиция. Генуя — морской порт, растянувшийся вдоль побережья с запада на восток (я сейчас на востоке). С севера — горы, с юга — море, между ними расплющен город. В его центре — круглая бухта. Там у одного из причалов — "European Vision" — лайнер, на котором живет "Восьмерка" (кроме, как стало известно, Буша). Слева от бухты — рабочие районы и порт. Справа к бухте (ближе ко мне) жмется исторический центр с дворцами и соборами. Он малюсенький, не более квадратного километра. Почти в самом его центре — палаццо Дукале (что-то типа дворца Князей). Там "Восьмерка" заседает.

Внутренняя часть бухты, ее набережная и все подходы к Дворцу, включая две главные улицы (виа Рома и виа Двадцатого сентября), что подступают к нему с северо-востока и востока, "герметически" перекрыты четырехметровой железной решеткой (в бухте ее роль успешно выполняют пушки Шестого флота США, а также катера и военные аквалангисты). Зона внутри решетки зовется Красной. Туда можно попасть, только если ты Путин, друг Путина, "шестерка" Путина или любимый папарацци Путина (плюс иностранные аналоги). Охраняется всеми видами полиции и армии, плюс водометы, бэтээры, вертолеты и ракеты "земля-воздух" на случай, если прилетит Усама бен Ладен…

17:30, корсо Аурелио Саффи.

По очертанию Красная зона похожа на лежащую кошку, где бухта — это кошкина задница, дворец Дукале — сердце, виа Рома, идущая к дворцу от площади Корветто,— шея и голова, а виа 20 Сентября — кошкины лапы. "Кошка" эта смотрит на восток, и я сейчас где-то под ее лапами. (Класс — пишу это, а рядом со мной детишки, пять человек, спустили с поводков штук двадцать дворняжек — откуда только взяли? — а те бегают вокруг, путаются под ногами, жмутся к детям…)

Помимо Красной, есть еще и Желтая зона. С севера, востока и юго-востока она небрежно окружает "Кошку", оставляя ей в разных местах от сотни метров до километра свободного воздуха. Желтая зона — что-то вроде санитарного коридора. Входить туда можно всем — как одиночкам, так и целым демонстрациям, но полиция там будет лютовать: кордоны, проверки и аресты. Что ж, посмотрим. Больше в Генуе никаких зон не объявлено. (Наконец, почти все собаки разбежались — "Кошку" гонять? — остались только две псины и ни за что не хотят уходить.)

В данный момент я нахожусь в самом дальнем углу Желтой зоны, внизу возле моря. (Одна девочка не выдержала, схватила обеих собачек под мышки, прижала к себе, села и сидит, целует их…) Передо мной, на пьяццале Кеннеди — организационный центр демонстраций, информационный узел и штаб независимой Интернет-прессы (купленные журналюги засели в "Новотеле" где-то в центре). За спиной у меня — то, что называется "Convergence Center", — Точка сбора всех протестантов. Рядом со мной, на пьяцце Россетти, гигантская столовка под открытым небом: тут местный профсоюз фермеров на халяву кормит протестантов (почти исключительно мясными блюдами, поэтому вегетарианцы плюются). Пресловутый стадион Карлини, где можно будет поспать ночью, — километрах в четырех на восток отсюда, в безопасной зоне. (Интересно, на каком стадионе у них тут "Дженоа" играет?)

Сейчас около пяти, и скоро мимо меня пройдет "Демонстрация Мигрантов" — первое из намеченных шествий за ближайшие три дня протестов. Пойду ей навстречу…

20:20, корсо Италиа.

Вот это демонстрация! Попробую написать патетично. Я шел со всеми, я стал их частью, и мы были счастливы сегодня, 19 июля первого года нового тысячелетия. Движение наше нельзя было назвать просто ходьбой или бегом. Мы, тысячи и тысячи, одновременно шли, танцевали, скакали, целовались, свистели, ходили на руках, молились небу, торжественно несли знамена, лезли друг другу на шею, притоптывали под пение псалмов, "Интернационала" и "Битлз", лопали в такт надутые пузыри из жвачки, ползли на коленях, корчились под растянутыми транспарантами, вышагивали парадным строем, плелись под тяжестью деревянных крестов, извивались змейками и просто неспешно шествовали, заполняя своими полуголыми белыми, черными, красными, желтыми телами обе полосы набережной корсо Аурелио Саффи! Мы не проходили по этой набережной, мы проживали на ней!

И мы общались, чувствуя близость друг друга, мгновенно заражаясь настроением соседа, на лету подхватывая проклятия и речевки. Невероятный хор голосов на всех языках мира витал над нами, одновременно возглашающий десятки разных лозунгов, песен, молитв, ругательств, ободрений.

Нас было так много! Сотни различных эмблем, знамен, транспарантов, татуировок, маек, шапок, бандан, повязок, "арафаток", плащей со звездами, серпами и молотами, портретами вождей, символами организаций, фронтов, лиг и обществ, со стилизованными животными, перечеркнутыми бомбами, кислотными раскрасками, трафаретными надписями. Возле меня, сотнями или поодиночке, двигалось все "отребье мира". Анархисты, в красном и черном, не переставая скандировали на немецком и итальянском. Коммунисты в красных свитерах шли обнявшись, точно танцоры сиртаки. Члены общества охраны животных в панамах с игрушечными зверьками на полях вытоптывали чечетку. Католические священники, чеканя шаг, маршировали в единой шеренге с "зелеными". Защитники озонового слоя пускали воздушные пузыри, а геи и лесбиянки водили хороводы. Независимые адвокаты вместе с хакерами несли транспарант с надписью: "Восьмерка" допустила некорректную операцию и будет закрыта". Маоисты и сапатисты в черных масках и в камуфляже под общую речевку гневно выбрасывали кулаки в небо. Пацифисты, объединившись с местными циркачами, акробатами и клоунами, крутились колесом. Баптистские сектанты смешались с курдами и слились в огненном карнавале. Сторонники легализации легких наркотиков соорудили из долларов кусты марихуаны и через каждые сто шагов меланхолично поджигали лист за листом…

В этом великом разнообразии групп, походок, лозунгов, выкриков и расцветок дышала великая свобода. Здесь, под солнцем, в запахах моря, асфальта и человеческих тел, шли молодые, красивые, загорелые люди, одетые, как им нравится, стриженые, как им нравится, целующиеся, с кем им нравится, во всю свою глотку орущие то, во что они верят и ради чего приехали сюда.

Формально марш этот был провозглашен в защиту беженцев и эмигрантов всего мира, но те тысячи и тысячи, что шли в колоннах, уверен, думали не только о турках, малайцах или чеченах. Мы думали о тех "Восьмерых", что заседают сейчас в двух километрах отсюда, охраняемые решетками, ракетами и флотами, — о них и о самих себе думали мы. И как бы расслаблена, вольготна, разнообразна ни была та великая людская река, в водах которой только что тек и я, мысль о том, что есть Они и есть Мы, ни на секунду не покидала нас. Пение, смех, поцелуи, брань, и вдруг: "Люди — это не прибыль!"— донеслось из передних рядов. И тут же крик был подхвачен всеми вокруг, понесся дальше над разноязыкой человеческой массой, мгновенно понятый без всяких переводов, осознанный, уверованный. Новый рокот: "Капитализм убивает!" — и я понимаю, что выкрикиваю это одновременно со всей демонстрацией. И тут же — "Берлускони — фашист!" — и крик вырывается из меня, сливаясь с ревущей Генуей…

21:10, пьяцца делла Витториа.

…Дальше демонстрация ушла с набережной на север и снова свернула на восток, на виа Барабино, начав удаляться от центра. Я решил, что в первый же день должен увидеть, что такое Красная зона. Выйдя из демонстрации, я направился на пьяцца делла Витториа, к "коготкам Кошки". Пройти мне нужно было всего-то метров пятьсот и пересечь эту площадь. Первый отряд полиции в полном боевом облачении перерезал мне путь через три десятка метров: спешным шагом он протопал в сторону Точки сбора. Я шел дальше, и чем ближе подходил к Красной зоне, тем больше тут было бродящих кучек протестантов, небольших отрядов полицейских (в бронежилетах, но с голыми руками, короткие дубинки, противогаз за белой портупеей), подразделений карабинеров (черная форма, красные лычки, пластиковые краги, прямоугольные "древнеримские" щиты и сверхдлинные дубинки), легковушек и джипов военной полиции, стоящих "на стреме" машин "скорой помощи". Вся "площадь Победы" была запружена хаотично двигающимся народом, копами (синие, черные, белые шлемы) — и среди этого скопления людей не было, похоже, ни одного местного жителя.

Я пришел, сел на газон рядом с колонией революционеров и стал писать это. Отсюда, с площади, я наконец вижу Стену. Первое ощущение — город разрезан по живому. Криво да косо, сквозь улочку, через посадку деревьев, наперерез пешеходной дорожке, подмяв остановку, свернув дорожный знак, в спешке разбросаны бетонные блоки. Сбиты в ряд, выкрашены в черно-белые полосы, словно дорожное ограждение. Сверху к ним приварены трехметровые металлические решетки (скорее, даже сетки) с аляповатыми пластиковыми козырьками, свисающими внутрь Красной зоны. В некоторых местах в блоках зияют промежутки: там две сцепленные вместе решетки образовывают некое подобие ворот, они же — пропускные пункты.

По эту сторону от Стены — толпы народу: одни гуляют, другие сидят кружком или спина к спине, третьи подкрепляются бутербродами, пивом, пастой, четвертые страстно спорят, поют, даже спят, пятые, растянувшись на асфальте, спешно рисуют плакаты на том, что под рукой. По ту сторону — молча и сосредоточенно дислоцируются группы полиции, подкатывают новые джипы с подкреплением. Здесь человек десять молодых людей разлеглись голыми прямо на шоссе, прикрывшись лишь тряпкой транспаранта — что-то написано по-немецки. Там два грузовика-водомета развернулись в сторону протестантов, а переулок метрах в ста от Стены перегородил БТР. Тройка "зеленых" вроде бы в шутку попыталась было перелезть через Стену — их резко окрикнул офицер с той стороны и тут же приказал десятку копов расположиться вдоль сетки, не выходя из своей проклятой зоны.

С этой стороны, в общем-то, все мирно: сразу из многих мест приторно пахнет травкой, кто-то перебросил между опорами Стены веревку и развесил на ней самое обычное белье: трусы, колготки, рубашки… Но от самой Стены, от ее абсолютной неестественности здесь, от той спешности и неаккуратности, с какой она была тут возведена, от черно-белой краски блоков, сетки, полицейской амуниции, от вороненых водометов веет дикой тоской, абсурдом и несправедливостью. Почему я не имею права пройти вон туда, на двадцать метров вперед? Рядом со мной парень из Польши сравнивает все это с древними кварталами отдельно для плебса и для патрициев. Его перебивает какой-то немец и страстно кричит что-то о Берлинской стене. Мне же на ум приходят лишь "царские села" на Рублевке. Пойду пройдусь вдоль этого чертова забора…

Жуть берет от этих мертвых древних улочек. Вековые, благородно темного цвета здания — с колоннами, балюстрадами, высоченными этажами (не более пяти этажей, но кажется, что они выше наших девятиэтажек), облицованные массивными глыбами, способные выдержать осаду и штурм, — эти здания, словно мертвецы с впавшими щеками, с закрытыми глазами: спрятаны за жалюзями светлые окна, наглухо задраены двери и подъезды, а стены ощерились арматурой и крюками, на которых еще вчера расцветала реклама. Здания стоят плечо к плечу, словно готовые к расстрелу, отданные на милость нам. Победителям?..

Пятница, 20 июля. 01:20, у стадиона Карлини.

На завтра запланирован штурм Стены! По порядку. Само собой разумеется, сюда съехалась куча самых разных групп. Различаются они не только по идеологии, но и по способам борьбы. Насколько я успел узнать, все протестанты в Генуе разделены на три разновеликие группы. Самая многочисленная — Розовая группа. Это мирные демонстранты. Это не значит, что там собрались только пацифисты; там каждой твари по паре — умеренные крылья и проч. Вторая группа называется по-разному: Серебрянная, Белая или Желтая, но главное — это группа гражданского неповиновения. Во вчерашней демонстрации, кстати, принимали участие именно первые две группы. И третья, самая малочисленная, но самая радикальная группа — Black Bloc, Черный Блок, "черные". Именно она и будет завтра прорываться в Красную зону! Официально на завтра мероприятий не запланировано, но будут проводиться автономные акции неповиновения и то, что называется "direct actions",— в разных местах вокруг Стены. Должно быть жарко!

Узнал о некоторых группах, которые сюда прибыли. Начнем с Black Bloc. В основном это радикальные боевики, анархисты и сапатисты из Германии, Италии и Мексики. Это парни из немецкой Schwartze Bloc, французы, шведы и испанцы из World Revolution и, кажется, итальянские ребята из Ya Basta! Они в черном, красном или в хаки, в балаклавах и масках, действуют слаженно, в группах, и громят все подряд. Надо будет их отыскать!

Среди Белого блока выделяются Tute Bianche или White Overall — "все в белом" или, точнее, "белые балдахины". В основном, как я понял, это ребята из французской АТТАС и британской Wombles, профсоюзники из COBAS, плюс группа "Уничтожить МВФ". Они предпочитают особо ничего не громить, но почти все — в защитной амуниции, похожи на игроков американского футбола: шлем, жилет, наколенники, налокотники, у многих — пластиковые щиты. Эти своими телами любую стену завалят!

Тут, на Карлини, вроде центра этих самых "белых". Этот стадион тысяч на десять мест. Каменные трибуны, на поле — огромные тенты и куча палаток. На свободном месте идет "бой" — это тренируются "белые": как совместно действовать при атаке стены, при разгоне полицией, при слезоточивом газе, при водометах. Рядом вот присела девчушка отдохнуть, симпатяга: кудрявая, рыжая, волосы из-под шлема выбиваются, на щечке — голландский (или французский?) флажок, сама вся в доспехах, которые, по-моему, больше нее самой, с громадным, в два роста, прозрачным пластиковым щитом. Еле отдышалась — и снова в "бой". Классная!

Дальше. Среди розовых активистов особо отличаются британские антиглобалисты из Globalize Resistance, международная группа Drop the Debt — "простить долги", христиане из Christian Aid, а также борющиеся за климат ребята из Rising Tide и отдельные группы "зеленых", не считая мелких организаций вроде Lilliput network. Скорей всего, что-то да напутал. Ну да ничего. Завтра разберемся, кто есть кто. Сходить в море искупаться, что ли?

P.S. Во вчерашней демонстрации приняло участие до 50000 человек! Сильно.

18:20, корсо Европа, недалеко от стадиона Карлини.

Это война! Это побоище! Это революция! Вот уже несколько часов во всей восточной Генуе — отсюда на востоке и до пьяцца Сарзано на западе, и от вокзала Бриньоли на севере до Точки сбора на юге — демонстранты бьются с полицией, всюду бомбы с газом, водометы, дубинки, вертолеты и пластиковые пули. Линии фронта нет. На одном пространстве — десятки разрозненных отрядов копов, банд Black Bloc, групп "белых балдахинов" и ATTAC, ватаг COBAS и Globalize Resistance и даже какие-то "эльфы" — Animal Liberation Front (ALF). Некоторые протестанты просто сидят и не сопротивляются — их здесь застали врасплох. К ним подбегают полицейские, избивают, утаскивают.

Началось с того, что утром "белые" двинулись от Карлини через вокзал Бриньоли на запад, к Стене — и у вокзала завязались бои с карабинерами. Утром же в Точке сбора COBAS и Black Bloc выстроили баррикады — полиция пыталась разгромить их и расчистить площадь бульдозерами, причем больше всего досталось мирным протестантам. Но мне говорят, что баррикады еще держатся. Часть Black Bloc двинулась к вокзалу, громя все на своем пути. От пьяцца Россетти до улицы Толемаид не осталось ни единого целого ларька, витрины банка (даже задраенной), офиса турагентства, заправки или ресторана. На моих глазах группа революционеров перевернула полицейский грузовик; десятки машин изуродовано и подожжено, без разницы — богатые тачки или нет.

Где-то на юге социалисты были сметены с улицы водометным огнем; полиция измочалила отряд COBAS недалеко от их лагеря на виа деи Цикламини; в каком-то переулке, недалеко от вокзала, карабинерские грузовики на скорости въехали в группу "белых" (вроде все живы); на пьяцце Паоло да Нови и на корсо Торино — столкновения, избиения и аресты; на виа Толемаид — новые баррикады.

Я видел, как восемь полицейских в кровь избили девчонку на пьяцца Верди. Я видел, как группа Black Bloc, с черными флагами, под бой барабанов, напала на журналюг, которые пытались поближе подкрасться к месту боев (так и слышу оргазмические стоны репортеров: "Кровь! Крупно! Снимайте!")

Сейчас полгорода — в слезоточивом газе, ни черта не видно, дышать нечем. Полиция перенесла боевые действия подальше от Красной зоны. Она вся в противогазах — десятками метает канистры с газом. Канистры разного размера — от 15 см до полуметра. Копы выстреливают их на высоте человеческого роста. Они падают — из них валит газ. Улицы перекрыты полицейскими шеренгами, усыпаны битым стеклом и горящей резиной. Между полицией и протестантами носятся "скорые помощи" и специальные бригады спасения, набранные из демонстрантов. Над головами взад и вперед барражируют вертолеты. Некоторые улицы завалены спешно подвезенными железнодорожными контейнерами.

Тактика тут такая. Если ты один — приткнись к группе. Если ты в группе — носишься вперед и назад в боях за каждый перекресток, дом, квартал. Очень часто копы тоже не выдерживают, срываются с мест и удирают — их забрасывают булыжниками, бутылками с коктейлем Молотова, дымящими канистрами с газом. Потом к ним прибывает подкрепление — и тогда вся орава несется в другую сторону. Убежать или спрятаться тут некуда: смотаешься с одной улицы — тут же попадешь в гущу событий на другой.

Час назад к Точке сбора прорвались ATTAC и Globalize Resistance — их рассеяли. В тот же момент у вокзала "белые", смешавшись с "черными", пытались пробиться к Стене — я с ними, но полиция оттеснила нас на восток, на корсо Гастальди. Меня чуть было не взяли — я вырвался. Пока не ранен. Сейчас передышка, я метрах в трехстах от передовой. Похоже, они гонят нас к стадиону Карлини. Кто-то рядом орет на английском, что один из наших убит — полиция переехала его джипом. Первая кровь?..

21:25, стадион Карлини.

Да, один убит. Выстрел в голову, потом — джипом по трупу. Итальянец. Имени пока не знаю. Это случилось на пьяцце Лимонде, как говорят. Первый убитый в истории антиглобалистских акций. Не хочу про это сейчас думать. Лишь голые факты.

Полиция контролирует почти весь город. Что там на Точке сбора — не знаю, но там горит какое-то здание. Сообщают также о двухстах раненых сегодня. Особо тяжелые поступают в госпитали Сан-Мартино, Карлов и Галльери. Один бразилец на русском (безумие какое-то!) рассказал мне, что в эти же госпитали поступают и раненые полицейские. Атмосфера там стоит еще та! Драки на операционных столах.

Полиция блокировала стадион. Каждого, кто выходит, арестовывают. Тут говорят уже о семидесяти арестованных за день — перехватили сводки полиции, кажется. Демонстрация сегодня все-таки была: профсоюзы тихо-мирно прошлись где-то в западной части — по виа Канторе, кажется.

Здесь, среди "белых балдахинов", все в ярости от Черного блока. Обвиняют их в провокациях. Вроде как они всегда в масках и балаклавах — переодетые копы? Кто-то видел, как несколько "черных" высаживались из полицеского джипа. По-моему, это лажа: кому нужны такие подставы? Другие говорят, что полиция их не трогает, нападая вместо них на мирных протестантов. Не знаю, при мне Black Bloc мочился с копами. Но что правда, то правда — на Стену "черные" не нападали, а все, что делали, — в глубине Желтой зоны громили витрины и автомобили. К Красной зоне прорывались лишь "белые". Они считают, что акции "Черного блока" не на то направлены. Впрочем, тут, в лагере, немало и таких пацифистов, которые отвергают любое насилие, что "белое", что "черное", и сейчас собирают манатки и хотят укатить, пока их не прибили. Пацифисты — уроды!..

Суббота, 21 июля. 17:00, где-то на севере отсюда — стадион Марасси.

Дым. Еле дышу. Бежать некуда. Идти тоже. Пишу на ходу. Была демонстрация. В шесть раз больше народу, чем тогда. Шли с востока на запад. Набережная — Точка сбора — на север к вокзалу. Места вчерашних боев — и новые бои. Полицейские — скоты! Они струсили. Они не выдержали, сорвались, напали на мирных. На дедов напали. У Точки сбора две тысячи "белых" свернули не туда — и всю демонстрацию накрыли газом. Сзади старики кричат: "Продолжайте идти!" — а куда идти?! Полицейские баррикады впереди. Давка, кровь, паника. И ни черта не видно. Вопли: "Assassini! Убийцы!"

Мирные-то причем тут?.. Измочалили копы кучу народу. Дубинка — арест — дубинка — арест. И перцем из баллончика в лицо без разбора каждому. Из телефонных будок детей вытаскивали — и по башке. А потом щитами. Десять на одного. Если ты один — ты труп. Расстрел из водомета — в стену водой мужика вгвоздили. Другого за ноги — и по битому стеклу голым пузом. Третьему газовой канистрой выстрелили в лицо, потом подбежали и уже лежащего той же канистрой по голове. Бегут, орут: "Viva il Duce!" и лупят безоружных. Еще в сознании? Бей дальше! Ручей крови по мостовой — я в нем ноги промочил, так и бегал в чьей-то крови.

Но и мы, но и мы! Пятеро из ATTAC все-таки прорвались в Зону!!! Black Bloc измолотил все вокруг. Устроили пожар под ж/д мостом у вокзала. Ya Basta! в доспехах у вокзала перебила штук пятнадцать копов. Где-то на корсо Торино. Почти там же коповскую шеренгу зажали с двух сторон и превратили их в тесто. Так их!

Сидеть тут нельзя. Все. Дожить до завтра!

Воскресенье, 22 июля. Утро, Карлини.

Восстание в крови. Копы всюду. Точка сбора, Интернет-центр, две школы (штабы) разгромлены. Передают: за три дня двое наших убиты — Карло Джулиани и одна женщина, от 500 до 700 человек ранены, 300 — арестованы, "Восьмерка" веселится.

Поражение? Хрена с два! Мы победили, мать их!

Победили, потому что нас здесь в пять раз больше, чем в Сиэтле-99. Потому что полиция сдрейфила, потеряла лицо, стала мочить всех подряд, разгромила штаб и пресс-центр, а вчера под вечер вооружилась автоматами. Да будь у нас "пушки" — мы бы от них мокрого места не оставили! Победили, потому что Они увидели, что весь мир их презирает и ненавидит. Победили, потому что у нас появились первые святые, первые мученики, павшие в бою против глобализма. Невинная кровь дорогого стоит.

На месте гибели Карло — сад цветов, свечей, прощальных писем. Там лежит футболка, на ней надпись: "Я был рожден на площади. Вчера на ней кого-то убили". Не тебя, Карло, не тебя…

Иван ЛЕНЦЕВ

[guestbook _new_gstb]

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 20 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

21

zavtra@zavtra.ru 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]