Политические романы, или Как делают президентов в Америке

Не то чтобы повиниться, но признаться в покраже придется: название этой портретной главы принадлежит не мне, а Наташе Шапиро, редактору нью-йоркской газеты «Русский базар», где под этим заголовком была опубликована моя статья в авторской рубрике «Парадоксы Владимира Соловьева». С другой стороны, копирайта на названия нет – отсюда, скажем, столько «Бурь»: от «Бури» Шекспира до «Бури» Эренбурга. Тем более когда название подсказывает редактор. Со мной такое не впервые. Из моих книг одна из самых востребованных, тиражных и неоднократно переиздаваемых по обе стороны океана – питерская горячечная исповедь о двух моих друзьях-поэтах антиподах Бродском и Кушнере и о самом авторе. Очередной ее издатель – Игорь Захаров – решил, что изначальное название «Роман с эпиграфами» формально и вяловато и пустил его в подзаголовок, зато придумал новое броское и хлесткое «Три еврея», под которым книга с тех пор и известна читателю. Был у меня, наконец, редактор – Миша Гусев из «В новом свете», нью-йоркского филиала «МК», – с которым у нас было творческое состязание: он переиначивал заголовки моих статей – у кого эффектнее? Честно: он часто выигрывал. А когда я жалился, что его название не соответствует моему содержанию, он парировал: «Главное – прокукарекать». А тут, в данном случае, редакторский у меня выигрыш был налицо, что бы я еще ни напридумал, пусть сам этот гендерный перевертыш хрестоматийный и гуляет по мировой литературе (к примеру, пушкинский «Домик в Коломне»).

Ну, читатель, пораскинь теперь мозгами: кто у Барака Обамы усатый нянь? Вестимо, усатый Дэвид Аксельрод, дважды стратег его президентской кампании, политический гуру, ближайший друг и главный советник, а по психоаналитической схеме – «отцовская фигура», хоть между ними возрастная разница всего шесть лет. Но Барак Обама рано лишился отца – когда отец ушел из семьи, Бараку было только два года, а потом Обама-старший погиб в автокатастрофе. Считай, безотцовщина. Ладно, назовем это «политическим отцовством», чтобы не тревожить великую тень великого Фрейда.

Секрет Полишинеля: не было бы никакого президента Барака Обамы, не сведи его судьба с Аксом. Так коллеги и друзья сокращенно зовут Дэвида Аксельрода, хотя ничего от «топора» в его характере нет: добрый, отзывчивый, совестливый человек. Потому аналогии этого великого политического романа с другими подобными – Карл Роув – Джордж Буш-младший, Майкл Дивер – Рональд Рейган или Джеймс Фарли – Франклин Рузвельт – возможны только с известной натяжкой.

Того же Карла Роува взять – прожженный циник, атакующий, без тормозов, стиль, не брезглив в средствах, был даже под следствием за свои махинации, но чудом вывернулся. Как читатель помнит, его прозвали «мозгами Буша» – в том смысле, что своих собственных нашему двукратному республиканскому президенту явно не хватало. Так или не так – разве в этом сейчас дело? В любом случае, это Карл Роув всеми правдами и неправдами дважды обеспечил своему протеже победу на президентских выборах, а победителя не судят. Или все-таки судят, супротив мнению императрицы?

Для Карла Роува все средства были хороши: черный пиар против соперника он использовал намного ловчее, чем белый пиар в пользу своего подопечного. В самом деле, как ни старайся, трудно было найти харизму в Буше-младшем, особенно когда тот баллотировался второй раз, тем более, его противником был обаяшка Джон Керри, высокий, спортивный, речистый, остроумный. Дебаты между кандидатами, которые Буш люто ненавидел, Керри выигрывал легко и изящно – все три! К тому же герой вьетнамской войны – грудь в медалях: Серебряная, Бронзовая и три Пурпурных сердца. Есть чем гордиться, да? Но именно одна из этих медалей и стала точкой преткновения – первая ложка дегтя в бочке меда. Заслужил ли эту медаль демократический кандидат в президенты? Она давалась за полученную во вьетнамской войне рану, а рана у лейтенанта Джона Керри, как утверждали республиканцы с ловкой подсказки Карла Роува, была пустяковая, даже не рана, а маленькая ранка, скорее даже царапина, никак медали не заслужившая. И вот, получив отмашку, делегаты явились на республиканский конвент с легкими наклейками на разных видимых частях тела, демонстрируя ничтожность царапины, за которую Джон Керри незаслуженно получил награду.

Вынужден пересказывать эту историю снова, потому как кстати.

Дальше – больше. Сначала в книге-скорописке, потом на пресс-конференциях и, наконец, в проплаченной рекламе вьетнамские ветераны, служившие, как и Джон Керри, капитанами быстроходных речных катеров, поставили под сомнение его тактику во время войны, объявив ее легкомысленной и неоправданно рисковой. Сам он не считал нужным опускаться до такого уровня и не опровергал инсинуаций, и впоследствии они были признаны беспочвенными, а служба лейтенанта Джона Керри во Вьетнаме безупречной, но очернительная эта кампания в глазах кой-кого опустила его кандидатуру. Тем более его заодно обвинили в антипатриотизме – за то, что он участвовал в движении ветеранов против войны во Вьетнаме. Удар под дых.