Ягиль
Ягиль
Корень ягиль отмечен во многих преданиях, сказках и песнях. Он защищает от ведьм и бесов. Он очищает преступные места, он врачует израненное сердце. Много имен у корня.
Он и лесной ладан. Он и чемер. Он и катыр. И мариань, и белголовник, и бедрец, и кошачья радость, и балдриан, и мяун, и лихорадочный корень, и одолень, и серьпий глухой, и уразница, и сорокоприточник, и одеян, и домобыльник, и балдырь, и варагуша, и козиолкы, и переполох, и очный корень, и ходрейник, и глесник, и семяшник, и грудовка, и веснушка, и балдырьян, и катнавика, и пятношник, и рябинка, и копровник, и оверьян, и стоян, и ладоница… Невесть как зовут в разных местах корень целительный.
Все тот же валерьян — валерьяна оффициналис, свойства которого широко знают народы. В разных странах много сортов его, и узколистный, и серединный, и очереднолистный, и бузинолистный, и высокостройный, и мутовчатый, и сибирский мяун, и многие другие разновидности, свойства которых еще исследованы очень мало.
В большом разнообразии названий видно и многоразличное применение корня. В различных местах на него возлагают надежды частичных исцелений. Где лечат сердце, где — грудь, где глаза, а в сущности, корень оздоровляет всю нервную систему.
«В народной медицине корнями валерьяны пользуются от лихорадки, отваром поят детей от крика или от весновки, от худобища, от сердечной болезни, от пропасницы и порухи. В ветеринарии валериановый корень служит как болеутоляющее и противосудорожное средство».
«Какие из разновидностей наиболее пригодны для лекарств, не имеется никаких исследований, и наша фармакопея их совсем не отличает. О различии корней валерьяны имеются противоречивые сведения. Проф. В. Тихомиров в курсе фармакогнозии говорит, что главное достоинство этого товара определяется содержанием эфирного масла, которое весьма непостоянно: чем суше и возвышеннее почва, тем его больше, а чем влажнее и низменнее, тем меньше».
«Так как в России корни валерьяны собираются дикорастущими на низменных местах, а в Германии это растение культивируется на возвышенных, то следовательно бы, что русская валерьяна по достоинству ниже немецкой. Между тем представитель крупнейшей фирмы Р. Келлер на междуведомственном совещании сообщил, что русская валерьяна содержит больше эфирного масла и дает настой (тинктуру) зеленого цвета, германская же валерьяна содержит меньше эфирного масла, но более экстрактивных веществ и дает настой буро-желтого цвета. Разница в содержании масла и в цвете настоя, по мнению этого представителя, происходит от роста на мокрых и сухих местах: в первых растения имеют меньше экстрактивных веществ, но больше эфирного масла. Если это верно, то дикорастущая русская валерьяна заслуживает предпочтение, и разводить валерьяну нет надобности. Между тем тот же представитель утверждает, что для экстракта из корней растений, выросших на сырых местах, обработка невыгодна, так как экстракта получается очень мало. Необходимо для разрешения этих противоречий точное исследование, очень важное для установления характера культуры».
«Несмотря на то что в диком состоянии валерьяна растет на низменных местах, в Западной Европе культуру ее ведут на местах возвышенных с сухою каменистою почвою, на которой она получается низкорослою, около трех четвертей аршина вышины. Такая валерьяна называется горною, или малою. В небольшом количестве ее можно возделывать в огородах с суглинистою почвою, где она развивается роскошно, без удобрения. Корни выкапываются на третий год поздно осенью или следующей весною».
«У нас предлагают возделывать валерьяну на тощей почве бесплодных полей, выбирая открытые и сухие места; неизвестно только, какого достоинства получаются тогда корни валерьяны. В сахарном районе ее предлагают ввести в свекловичные поля, в междурядьях свекловицы, что составляет уже полную противоположность первому совету, так как свекловица для своего роста требует питательной почвы».
Эти указания, относящиеся к 1918 году, очень характерны, ибо еще раз показывают, насколько мало мы умеем обходиться даже с издревле известными лекарственными растениями. Вместо того чтобы очень бережно и заботливо исследовать лучшие условия культуры этих растений и познавать их отличительные качества, часто предпочитают попросту отказываться от этих высокополезных лекарств. Так, мы слышали, что валерьяна исключена из некоторых фармакопей. Можно только подивиться такому нелепому решению, ибо целебные свойства валерьяны засвидетельствованы многими веками. Ведь издревле валерьяна входила в состав двенадцати так называемых основных лекарств.
Конечно, с валерьяной иногда обращались совершенно нелепо и противоестественно. Так, ее предлагали в соединении с эфиром, с аммиаком или в виде спиртовой тинктуры, между тем как все эти ингредиенты должны действовать как раз обратно основному качеству валерьяны. При дознании утончается и качество.
Наиболее опытные врачи предлагают валерьяну в виде настоя, или так называемого валерьянового чая, который приготовляется очень просто, подобно всем прочим чаям. Так же точно существовало большое недоразумение относительно самого способа приема валерьяны. Откуда-то произошло предположение, что валерьяна может действовать скоропостижно. Потому ее давали в случаях нервного потрясения и ожидали немедленного эффекта. В этих случаях эффект мог быть скорее от самовнушения.
Валерьяна как восстановитель нервной системы требует очень продолжительного приема в течение не менее полугода — регулярно по чашке валерьянового чая перед сном. Мы уже имеем перед глазами множество прекраснейших последствий такого продолжительного лечения. Конечно, еще полезнее вообще не прерывать подобный прием валерьянового чая и ввести его как предохранительное, укрепляющее средство. Такая профилактика тоже испытана многими, и в течение целого ряда лет.
Вполне естественно, что в народном понимании валерьяне приписывали также разнообразные целительные свойства. Получая облегчения в различных болезнях, люди упускали из виду, что воздействия на общую нервную систему, конечно, благотворно влияли и на весь организм.
Как и во многих других лекарственных растениях, так и в отношении валерьяны, следует применить очень вдумчивые и бережные изыскания. Даже на глаз и на вкус можно утверждать, что валерьяна германская весьма отличается и от русской, и от индусской, и от китайской. Такие явные различия должны отражаться и на степени полезности. Потому так необходимы сравнительные станции культуры лекарственных растений.
Как и во всем, нужен длительный и доброжелательный опыт. Конечно, примитивнее всего идти путем отрицания. Просто исключать все то, что недостаточно понято и дознано. Но такие темные отрицательные пути не приведут ни к чему доброму. Так называемая позитивная наука довольно легко отказывалась от многих полезных наследий. Даже эфедра — кузьмичева трава исключалась из фармакопеи. Но сейчас, благодаря счастливой находке в китайской старой фармакопее, этот полезный хвойник оказался лучшим средством против тяжкого бича человечества — астмы. Очевидно, то же самое произойдет и во многих других случаях.
Именно теперь, освободившись от предрассудка отрицания, люди опять заглянут в древние записи и почерпнут полезные соображения из опыта веков.
Один современный философ, очевидно опасаясь замарать о старину свои модернистические одеяния, осторожно заметил мне: «Ведь не всю старую фармакопею принять можно?» Замечание было довольно наивно. Кто же говорит о принятии всех старинных фармакопей. Но прочесть их и извлечь некоторые полезные соображения, конечно, следует. А для того, чтобы прочесть, нужно знать языки. В этом-то и заключается камень преткновения. Следует преобороть и это затруднение.
Сколько самых обычных растений пренебрежительно попирается ногами, но их древние имена показывают, что когда-то внимательный глаз уже усмотрел их значение. Желтоцвет весенний — одонис, борец — аконит, арника, беладонна, трава богородская, вягиль, наперстянка, полынь — артемизия, во всех ее многих разновидностях, разве это не зовет часто заглянуть под ноги, вместо того чтобы высокомерно попирать ее? Разве не замечательно показание Плиния о полыни, что пешеход, который несет это растение с собою или привяжет к ноге, — не чувствует усталости. Оттуда и бодрое название — артемизия партенион. Каждый путник, вдыхающий душистую полынь степных и пустынных просторов, в ободрении этим ароматом вполне согласится с замечанием Плиния.
Великими именами отмечены названия полезных растений. Дочь Коцита, прохладная нимфа Минте, дала свое имя успокоительной, свежесть несущей мяте. Недаром и валерьяна от корня валер напоминает нам о здоровье.
* * *
На псковских холмах старушка-знахарка выкапывает какие-то корни. «Что ты, бабушка, ищешь?» — «А ягиль корешок, голубчик, ищу». — «А что же исцелит твой корешок?» — «А залечит он твое сердечко, родимый».
5 апреля 1935 г.
Цаган Куре
Данный текст является ознакомительным фрагментом.