17. Их бин ребенок!

17. Их бин ребенок!

Следующие несколько глав будут интересны тем, кто, приехав в страну на относительно продолжительное время, привез с собой детей. Поэтому если Германия интересует вас исключительно в качестве туристической цели, просто пролистните несколько страниц.

Воспитание двуязычных детей — это головоломка, которая под силу далеко не каждому. При этом совершенно неважно, говорим ли мы о семье молодых аспирантов, планирующих провести в стране несколько лет, или об иммигрантах, приехавших насовсем. Проблемы, с которыми сталкиваются те, кто вынужден балансировать на грани двух культур, приблизительно одинаковы вне зависимости от того, какое у вас гражданство и какой паспорт в кармане.

Как бы ни тяжело было общение с немецкими официальными структурами, все эти проблемы меркнут по сравнению с теми сложностями, которые нам готовят наши собственные дети, живущие как бы в двух мирах: «русском» — с Дедом Морозом, новогодней елкой, букварем и сказками Андерсена на русском языке и «немецком» — с немецким языком в садике и в школе, с обязательным празднованием Рождества, с немецкими сказками и немецкими мультиками.

Подозреваю, что читателям этой книги любопытно будет узнать, каким же образом можно поддерживать в детях так называемое двуязычие, имеет ли смысл параллельное освоение двух языков, насколько рано следует начинать изучение русского (если ребенок растет в стопроцентно немецкой среде) или немецкого (если ребенка, живущего в Германии, окружают исключительно русскоговорящие родственники и знакомые).

Вас, наверное, удивляет, как это может быть, что ребенок, живущий в Германии, не говорит по-немецки? Да-да, не удивляйтесь, бывает и такое. Германия — это, конечно, не Брайтон-Бич, но количество русскоговорящих граждан со всех концов бывшего Советского Союза здесь столь велико, что русская речь слышна повсюду. А так как «наши» люди предпочитают селиться компактно, рядышком друг с другом, то в некоторых районах дети впервые видят «живых немцев» и слышат немецкую речь, только попадая в детский садик. Безусловно, я слегка утрирую, но в целом ситуация, когда малыш начинает говорить по-немецки лишь в детском саду, отнюдь не редкость.

Прежде чем делать какие-то обобщения, приведу очень показательный, на мой взгляд, пример, произошедший в моей собственной семье. Было моему старшему сыну на тот момент лет девять.

Представьте себе обычный вечер в рядовой «русскоговорящей» семье в Германии… Мой ребенок сидел на кухне, у меня на виду, и прилежно готовил уроки. Математика, немецкий, английский уже были закончены. Дело дошло до русского. Минут пятнадцать назад он завершил письменную часть, я посадила его читать заданный текст и с легким сердцем занялась домашними делами.

— Мама, а что такое «корешок женщины»?

— ???

Я вздрогнула, вынырнула из собственных мыслей, бросила на плите подгорающую курицу и с испугом посмотрела на отпрыска.

— Какой корешок? Какой женщины?! Ты чего мне голову морочишь? И вообще, покажи, что ты там читаешь?

— Там написано, что у дяди в рюкзаке был корешок женщины. Какой корешок, мам? И как он мог попасть в рюкзак?

Мне стало не по себе. Книг по каннибала Лектора у меня дома не водится, к проблеме взаимоотношения полов мы пока напрямую тоже не приблизились, ограничившись тем, что дети прошли в школе. А прошли они, надо сказать, не так мало. Строение тела, туда-сюда… Но выражение «корешок женщины» вкупе с рюкзаком в руках у какого-то дяди повергло меня в почти священный ужас.

Я неплохо знаю анатомию в теории, равно как и отличия полов на практике, но все же с трудом представляю себе ту часть организма женщины, которую можно сначала назвать корешком, а потом аккуратно упаковать в рюкзак.

— Слушай, покажи, пожалуйста, текст, если тебе нетрудно.

— Пожалуйста! — ребенок доверчиво протянул мне книгу для чтения в третьем классе начальной школы под редакцией Бунеева. — Там еще написано, что два мальчика встретили на речке дядю и пошли с ним в стог сена. А у него был рюкзак. А там…

Видимо, выражение моего лица было столь красноречиво, что сын замолчал на полуслове и молча протянул мне книгу.

Читаю: «В рюкзаке у него лежали все пожитки: брюки, тапочки, ковбойка, садовый нож с кривым лезвием, полбуханки белого хлеба и КОРЕНЬ ЖЕНЬШЕНЯ».

У меня случилась истерика, мальчик внимательно изучал буквально падающую на пол от хохота маму и обиженно сопел, а курица… курица приказала долго жить. Следующие полчаса мы учились отличать женщину от женьшеня, равно как и мужской род от женского.

В другой раз мы делали письменную работу.

— Мама, мама, мне тут слова надо правильно списать и ошибки, которые автор допустил, исправить. Поможешь?

— Ну конечно, — говорю, — начинай, а если будут вопросы — обращайся.

Минут пятнадцать сосредоточенной работы.

— Мама, «по чистому снежку»? Там же «ж»? А в тексте «ш». И вообще, «снишку». Я исправлю?

— Конечно!

— Мама, «дарожка» или «дорожка»?

— О…

— Спасибо!

— Мама, «лапки» или «лопки»? Мам, не слышишь меня? Мам!

А я действительно не слышала.

— Не слышу… Попробуй сам подумать, как правильно. Я потом проверю.

Сама в этот момент по телефону разговаривала. И как раз ругала абонента на том конце провода за обилие английских слов в примитивной русской речи и даже сделала замечание: «Ты же рос в России! Ладно, ты читать по-русски не любишь, но говорить-то можно по-человечески, хотя бы со мной!»

Попрощалась. Предварительно умудрилась сказать, что вот мои дети будут говорить по-русски чисто. Не то, что некоторые.

— Мама. Все сделал!

Пошла проверять.

Читаю: «За мышкой — дорожка, где в снегу ЛОБКИ ступали».

Роняю тетрадь. Глотаю хохот.

— КТО?! Кто ступал по снегу?!

— Лобки! Мышка бежала, а за ней ЛОБКИ остались. Много-много. По снегу. Маленькие ЛОБКИ, мышкины.

Я постаралась взять себя в руки, хотя это очень непросто. Но если все время смеяться, то можно полностью отбить желание к изучению русского языка.

Смотрим в учебник. Там написано слово «лапки», которое совершенно не нужно исправлять. Оно уже написано правильно!

— Лапки, лапки, понимаешь? У мышки — лапки. И они оставляют следы на снегу. Ты в одном слове из пяти букв сделал две ошибки.

— Какая разница, ЛАПКИ или ЛОБКИ. Понятно ж, что мышкины они…

Это, конечно, случаи из разряда курьезов, но в целом нужно учитывать тот факт, что для ребенка, рожденного в двуязычной семье или привезенного в эту среду, процесс развития разговорных навыков может быть затруднен: дома говорят на одном языке, на улице — на другом, а если еще и мама с папой разных национальностей и между собой говорят, скажем, на английском — вообще караул. Справедливости ради надо заметить, что универсальных рецептов не бывает, и там, где один ребенок, растущий в билингвальной среде, молчит как рыба до трех лет, другой лопочет на всех языках уже к двум годам.

Я могу говорить только о собственном опыте. Мы не ставили себе целью как можно быстрее заставить детей разговаривать хоть на каком-нибудь языке. Старший ребенок (тот самый, о котором шла речь выше), рожденный в Германии, до трех лет вообще практически не слышал немецкого языка. Совершенно сознательно. Мы не включали в его присутствии немецкие программы, не говорили дома по-немецки, не читали ему немецких сказок. Какие-то азы языка он получил на детской площадке, в остальном — полное погружение в русскую языковую среду. Мультфильмы, книги, кассеты с песенками и сказками, русские друзья. С четырех лет он пошел на занятия по русскому. Там же занимался и математикой (тоже исключительно на русском). Русским продолжает заниматься до сих пор. Читает, пишет, говорит практически без акцента. Хотя, конечно, казусы, подобные тем, о которых вы только что прочитали, периодически случаются.

Немецкий пришел сам, без каких бы то ни было усилий с нашей стороны. Через месяц после того, как нас взяли в детский сад, сын спокойно объяснялся с воспитателями и детьми, в пять лет научился складывать буквы, и в школу пошел уже «читающим» ребенком.

На сегодняшний день сын владеет в большей или меньшей степени четырьмя языками, двумя из которых — русским и немецким — как родными. В целом могу сказать, что сейчас мы очень довольны тем, что сын с самого рождения не говорил по-немецки. Так как в противном случае его пришлось бы обучать русскому как иностранному, а это уже несоизмеримо сложнее.

С младшим получилось немного забавнее. Он к трем годам вполне сносно говорил по-немецки, опять же без всяких усилий с нашей стороны. Тому есть несколько объяснений. Во-первых, прошли годы, и мы освоили немецкий, что привело к тому, что языки мы дома мешаем. Периодами вдруг переходим на немецкий, потому что так легче, потом снова на русский, потом опять «прыг-скок». Но чаще всего мешаем языки внутри предложения, что безобразно с лингвистической точки зрения, но чертовски удобно. Потому что быстро.

И поэтому доезжаем мы в «эсбане» (электричке) до «банхофа» (вокзала), там пересаживаемся в «убан» (метро) и двигаемся прямиком до «флюгхафена» (аэропорта), где предъявляем «аусвайзы» (паспорта) и летим «в урлауб» (отпуск), попутно захватив «вас цу тринкен им флюгцойг» (что-нибудь выпить в самолете) в ближайшем «гешефте» (магазине).

На самом деле это совершенно неправильно с точки зрения обучения языку. Правильнее было бы говорить только на русском (об этом — чуть ниже), чтобы выработать у ребенка чувство языка. В последнее время мы стараемся очень тщательно за этим следить, не говорить дома на нашем «руссланд-дойче» и даже уже сделали некоторые успехи. К сожалению, не всегда получается, но что поделаешь… Все мы — люди. И порой все же смешиваем оба языка, каждый из которых по-своему родной.

Это, конечно, всего лишь частные примеры, и, наверное, у каждого существует свой рецепт того, как сохранить ребенку русский язык, не влияя при этом на качество владения немецким, но на основе своего собственного опыта и опыта моих многочисленных друзей, в разные годы пребывания в Германии столкнувшихся с той же самой проблемой, позволю себе сделать некоторые обобщения.

Вопросы по существу

• Маленькому ребенку, по сути, совершенно все равно, на каком языке говорить. Он не понимает и в силу малого возраста пока не может оценить певучести и романтичности итальянского, жесткости немецкого или жизненной необходимости английского. Ребенок начинает говорить на том языке, который слышит вокруг себя. Поэтому если ваша цель — сохранить для ребенка русский язык, то единственный разумный способ — создать для малыша «правильное» звуковое окружение. Причем с первых дней жизни, а не когда-нибудь потом, когда он уже освоит немецкий и вам придет в голову, что неплохо бы обучить чадо родному языку его родителей (или одного из них).

• Отсюда следует: русский, русский и еще раз русский. Круглые сутки. Мультфильмы, кассеты и диски с детскими песенками, сказки на ночь — все это должно быть только на русском. Ребенок просыпается с русским языком и с ним же засыпает. Причем дома должен действовать негласный закон — все члены семьи говорят только на одном языке. Разумеется, это не распространяется на те случаи, когда мама и папа изначально говорят на разных языках. В этой ситуации самым правильным было бы выбрать путь, когда каждый из родителей говорит с ребенком только на одном языке — своем родном.

• И здесь мы поговорим о той ошибке, которую делают очень многие родители, приехавшие в Германию и выучившие или только изучающие здесь язык. Делают, разумеется, из самых добрых побуждений, желая своему ребенку только самого лучшего и тем самым оказывая ему медвежью услугу.

НЕ НАДО говорить с малышом на немецком, если он не является вашим родным языком. Дети впитывают все, как губки. Поэтому все ваши погрешности, ошибки, неточности, не говоря уже об очень сильном «жестком» русском акценте, ребенок будет повторять за вами, как прилежно обученная птичка-попугай. Разница только в том, что, глядя на сидящего в клетке говорящего попугайчика, мы умиляемся тому, что он хоть как-то говорит. А то, что ваш трехлетний ребенок, повторяя за вами, запоминает неправильные окончания прилагательных и неверные артикли, может умилять только до тех пор, пока он не пошел в школу. Там у него могут возникнуть серьезные проблемы.

• Подозреваю, что у меня найдется немало оппонентов, утверждающих, что как раз-таки совершенно неважно, грамотно или неграмотно мама и папа говорят на немецком языке. Главное, что говорят, и дети слышат живую речь. А выучить артикли они всегда успеют. На то она и школа, чтобы учить. Все это, к сожалению, не совсем так. Именно потому, что дети мгновенно запоминают все, что слышат вокруг себя, необходимо создавать для них «чистый» языковой фон. Чистый с точки зрения грамматики, фонетики и стилистики. Понятно и совершенно объяснимо желание родителей научить своего ребенка языку той страны, в которой ему предстоит жить, но, я думаю, никто не будет отрицать тот факт, что наилучшего качества можно достичь в том случае, если язык преподает его непосредственный носитель.

• Мне достаточно часто приходится отвечать на вопросы из серии «Мы говорим дома только по-русски, а малышу скоро в детский сад. И что же дальше?» Дальше ваш сын или ваша дочь идут в детский сад и самое большее в течение полугода начинают говорить так, как «нам и не снилось». Порой просто диву даешься, насколько грамотно и стилистически правильно говорят трех— или четырехлетние «русские» дети по-немецки. Говорят так, как человек, приехавший в страну в сознательном возрасте, не способен изъясняться в принципе. Или немножко не так — способен, но для этого ему необходимо приложить во сто крат больше усилий, чем ребенку. Для того чтобы так говорить, взрослый должен часами штудировать грамматику, читать книги и самое главное — общаться, общаться, общаться. Ребенок же пока не умеет читать и понятия не имеет ни о какой грамматике. Он просто повторяет то, что только что услышал от своего друга — четырехлетки Кевина и воспитательницы фрау Миллеркопф. Услышал и автоматически воспроизвел. Поэтому наша помощь («наша» — в смысле родителей с родным русским) ему в этом смысле совершенно не нужна. Гораздо полезнее для него, если мы говорим с ним дома на правильном и чистом русском языке.

• Теперь представьте такую ситуацию. Ваш четырехлетний сын уже целый год ходит в детский сад, где прекрасно изъясняется по-немецки. Воспитатели не могут нарадоваться на такое талантливое чадо. Тест на знание немецкого языка успешно пройден (о нем мы поговорим чуть позже). Но, приходя домой, ребенок продолжает говорить по-немецки.

Или, что еще хуже, начинает смешивать языки. «Смешивать» — не в смысле вставлять отдельные словечки, которые просто быстрее сказать по-немецки, а так, что начало предложения звучит на одном языке, а его окончание — на другом. И получается каша, «смесь бульдога с носорогом». Выход в данном случае есть только один: объясните ребенку, что дома вы говорите только по-русски, а в садике, на улице, в гостях, на детских занятиях — по-немецки. И не делайте, пожалуйста, одну из самых распространенных ошибок, которую в той или иной степени делают многие «наши» родители. Не отвечайте ребенку по-русски на немецкое предложение. Таким образом вы хоть и стимулируете его слуховое восприятие, но совершенно не развиваете разговорную речь. Со временем это может войти в привычку, и ребенок абсолютно сознательно перестанет говорить по-русски. Зачем? Его и так понимают.

• Теперь о том самом языковом тесте. С недавних пор в Германии принят закон, согласно которому все детки в возрасте четырех лет, посещающие детские сады, проходят обязательный языковой экзамен на знание немецкого языка. Экзамен — это, разумеется, не билеты с вопросами и не сочинение на тему «Как я провел лето». Обычно это своеобразный игровой урок, во время которого дети отвечают на вопросы по картинкам, отгадывают загадки и решают несложные, соответствующие их возрасту, логические задачки. Тест проводится для того, чтобы выявить детишек, у которых существует определенный языковой дефицит, и своевременно им помочь, чтобы к моменту перехода из садика в школу проблемы языкового плана были решены. Если выясняется, что вашему ребенку не хватает словарного запаса и если он не в состоянии правильно сформулировать свою мысль, то ему предлагается посещать специальные занятия. Обычно они проходят в самом детском садике. Если существуют проблемы с произношением некоторых букв, то родителям порекомендуют обратиться еще и к логопеду. Все эти мероприятия проводятся совершенно бесплатно. Они направлены на то, чтобы максимально облегчить вашему малышу переход из детского сада во «взрослую» школьную жизнь. В Германии дети идут в школу в шесть лет, так что за оставшиеся два года родители обычно успевают справиться с имеющимися языковыми сложностями, и к моменту покупки первого школьного ранца вопрос уже не стоит на повестке дня.

• Очень многие мамы и папы жалуются, что их подросший ребенок категорически отказывается читать на русском языке, в то время как устная речь не вызывает у него никаких сложностей. К сожалению, дети в последнее время вообще значительно меньше читают, заменяя книги «фастфудом» в виде телевизионных программ и интернет-чатов. А русский язык для вашего ребенка все же не является стопроцентно родным, и чтение на нем требует значительно бо?льших усилий, чем на немецком. Поэтому единственный выход — читать вместе с ребенком. Читать ему вслух, обсуждать прочитанное, пытаться инициировать дискуссию. Со временем, если вы будете последовательны в своем начинании, он войдет во вкус и начнет потихоньку читать самостоятельно.

• И последнее. Не бойтесь, что ваш отпрыск, живя в Германии, не освоит в должной мере немецкий язык. Если отсутствуют какие-то органические нарушения, то подобная ситуация — при условии постоянного нахождения в языковой среде — практически исключена. Ваша самая большая задача и головная боль одновременно — создать такие условия, чтобы сохранить для него русский. Ни один иностранный язык в принципе не бывает лишним. А уж русский-то, по праву считающийся одним из самых сложных языков мира, может впоследствии помочь вашему сыну или дочери получить престижную работу или послужить пропуском в мир большого бизнеса.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.