* * *
* * *
Мощные удары нанесли по врагу в 1942 году балтийские подводники. Первой тогда прорвалась в открытое море «Щ-317» капитан-лейтенанта Мохова. Преследуемая кораблями и самолётами врага, она успела передать о потоплении пяти транспортов. Прорвавшиеся в Балтийское море вслед за ней другие наши подводные лодки также нанесли удары по транспортам и кораблям врага.
Это было в то время, когда даже переход кораблей из Ленинграда в Кронштадт оказывался трудной задачей. Вражеские батареи под Петергофом держали в перекрестьях прицелов весь путь по Морскому каналу. А дальше, к западу от Кронштадта, подводные лодки должны были преодолеть вначале минные заграждения у острова Гогланд, а затем многоярусные минные поля между островом Нарген, лежащим к северу от Таллина, и полуостровом Порккала-Ядд на побережье Финляндии. Более двенадцати тысяч мин различных типов подстерегали наших подводников. Кроме того, на островах в Финском заливе враг создал сеть постов наблюдения, береговых артиллерийских батарей и шумопеленгаторных станций. Сто двадцать противолодочных кораблей рыскали в поисках советских подводных лодок. Так что заявления гитлеровского морского командования о непреодолимости рубежей не были голословными.
В ноябре 1941 года в штаб флота поступило донесение: «Подводная лодка Л-2 из Кронштадта вышла в 18 часов 00 минут 12 ноября совместно с подводной лодкой М-98».
Лодки шли в составе конвоя на Ханко для эвакуации гарнизона. При форсировании минного заграждения противника «Л-2» дважды подорвалась на мине и через час после второго взрыва затонула. Спасено три человека. На этой лодке погиб поэт-маринист Лебедев.
В одной из последних встреч с женой Верой Ефремовной он сказал: «Я штурман. Это главное дело в моей жизни. Когда перестану быть моряком, и стихов не буду писать...».
Алексей Лебедев писал стихи о главном и погиб за это главное.
Он был поэтом моря, певцом морской службы, певцом флота, сила которого — в преемственности традиций. Ясно сознавая, что в борьбе никто не застрахован от гибели, и веря в неистребимость флота, в одном из последних стихотворений Лебедев писал:
А если сын родится вскоре,
Ему одна стезя и цель,
Ему одна дорога — море,
Моя могила и купель.
«К-52» свой боевой счёт открыла в феврале 1945 года в южной Балтике. Бушевал шторм, лодка покрывалась льдом, но упорно шла к цели. Командовал «К-52» капитан 3 ранга Травкин. В ночь на 24 февраля воздушная разведка оповестила, что появился вражеский конвой. «К-52» ринулась на перехват противника надводным шестнадцатиузловым ходом, рассекая штормовые валы. И вскоре расколотый двумя торпедами, транспорт «Эрика Фритцен» с грузом 7200 тонн пошёл на дно. Через неделю, 1 марта, «К-52» уничтожила транспорт «Бохус»; «Катюша» топила фашистов 4 и 8 марта, затем 25 и 27 апреля. За эти победы командир лодки капитан 3 ранга Травкин был удостоен звания Героя Советского Союза.
...В годы войны, обнаружив «К-52», германское радио сыпало в эфир тревожные сигналы: «Внимание, Травкин в море! Внимание, Травкин в море!» За голову командира грозного подводного крейсера Гитлер обещал большую денежную премию.
Первое место среди командиров подводных лодок по тоннажу потопленных кораблей занимает Александр Иванович Маринеско. Ещё в 1942 году, командуя лодкой «М-96», он потопил транспорт в 7 тысяч тонн. В 1944 году на лодке «С-13» он отправил на дно Данцигской бухты судно в 50 тысяч тонн, а в январе 1945 года нанёс гитлеровцам непоправимый удар.
В 1943 году командующий подводными силами гитлеровского рейха гросс-адмирал Дениц так докладывал ставке:
«Для осуществления обширной программы по созданию подводного флота необходимо будет передать на флот офицеров из армии и авиации... Военно-морские школы зимой 1943/44 года останутся без слушателей»
Зимой 1945 года советские войска шли к Кенигсбергу и Данцигу. Вот тогда-то Дениц, не видя иного выхода, предложил бросить на сухопутный флот личный состав учебного дивизиона подводных лодок из Готенхафена. На предложение Деница Гитлер ответил:
«Эти 1500 ценных специалистов не смогут изменить положение на сухопутном фронте, в то время как каждая отдельная подводная лодка представляет собой большую ценность в общем ходе военных действий...»
А вскоре гросс-адмирал Дениц принёс в железобетонный бункер Гитлера в Берлине ошеломляющую весть: 30 января 1945 года в районе маяка Устка советская подводная лодка «С-13» потопила лайнер «Вильгельм Густлов» водоизмещением 25 тысяч тонн, на борту которого погибло 3700 квалифицированных специалистов-подводников. Фашистский флот сразу потерял 80 подготовленных экипажей кораблей. А всего на лайнере было около шести тысяч гитлеровцев.
Придя в бешенство, Гитлер приказал расстрелять командира конвоя, командира советской лодки капитана 3 ранга Маринеско объявил личным врагом. Трое суток гитлеровский рейх был в глубоком трауре. 10 февраля «С-13» отправила на дно транспорт «Генерал фон Штойбен» водоизмещением в 15 тысяч тонн с тремя тысячами солдат и офицеров на борту.
Весть о победе над фашизмом застала «С-13» в боевом походе.
Александр Иванович Маринеско родился и вырос в Одессе. С 16 лет плавал юнгой на судах торгового флота, а окончив в 1933 году Одесское мореходное училище, стал штурманом дальнего плавания. Однако вскоре он решил идти на подводный флот. Командир лодки «М-96» Маринеско путём упорных тренировок добился рекордного времени срочного погружения лодки — 19,5 секунды — и был награждён золотыми именными часами. Войну Александр Иванович встретил настоящим специалистом-подводником.
Немало подвигов в Великой Отечественной войне совершили и черноморские подводники. В тяжкие дни обороны Севастополя они доставляли в город боеприпасы и горючее, вывозили раненых, детей, женщин и стариков. Лодки вместо балласта принимали в свои цистерны бензин и шли под водой в Севастополь, а на обратном пути забирали людей. Только в июне 1942 года подводники совершили 77 рейсов, и каждый из этих рейсов был героическим.
Еще в октябре 1941 года начальник итальянского генерального штаба докладывал командующему, что у итальянских вооружённых сил почти совсем не стало нефти. Гросс-адмирал Редер, командовавший в то время германским военно-морским флотом, доложил Гитлеру: «Положение с нефтью очень критическое. Румынский экспорт к нам в Италию прекратился полностью».
* * *
18 ноября 1941 года английские войска в Северной Африке начали теснить немецко-итальянскую армию генерал-фельдмаршала Ром-меля. Фашисты вкапывали свои танки в песок, используя их как огневые точки, потому что у них не было горючего. А нефти их лишили советские подводники, топившие один за другим танкеры, идущие из Средиземного моря в Румынию за нефтью.
...Первый боевой поход лодки «Щ-211», открывший боевой счёт черноморских подводников, был не совсем обычным.
Выйдя из Севастополя 7 августа, лодка легла в дрейф. Когда совсем стемнело, к ней бесшумно подошёл катер и высадил на борт «Щ-211» 14 болгарских революционеров, направлявшихся на помощь Коммунистической партии Болгарии, которая вела борьбу против гитлеровцев. Болгария была единственной страной среди порабощенных фашизмом государств, из которой даже в самые чёрные дни неудач и провалов гитлеровцев не решились направить на Восточный фронт ни одного болгарского солдата, зная любовь болгарского народа к русскому. Группу коммунистов-подпольщиков, возвращавшихся из Советского Союза на родину, возглавлял Цвятко Николов Радойнов, участник гражданской войны в Испании.
Переход длился трое суток. В море бушевал шторм. С рассвета до заката лодка шла под водой. Приходилось уклоняться от кораблей противника, осторожно проходить через минные поля: надо было во что бы то ни стало доставить на болгарский берег товарищей целыми и невредимыми.
11 августа, как только начало светать, капитан-лейтенант Девятко тщательно изучил в перископ берег и наметил место высадки. В самый тёмный час ночи перед восходом луны лодка всплыла, и от неё одна за другой отошли пять надувных резиновых шлюпок, а «Щ-211» направилась к Бургасскому заливу топить фашистские танкеры и транспорты.
Вторую группу болгарских патриотов доставила в Болгарию лодка «С-32» капитана 3 ранга Павленко. Эту группу возглавлял Мирко Станков Петров.
В начале сентября 1944 года, когда советские войска вышли к Дунаю, в Болгарии вспыхнуло хорошо подготовленное коммунистами восстание. Оно окончилось полной победой 9 сентября. Ныне болгары с гордостью заявляют, что во время войны ни один советский солдат не упал на болгарскую землю. А когда советские войска прошли Болгарию, то с ними в строю шли части только что созданной Болгарской Народно-революционной армии.
Болгарский народ с благодарностью вспоминает помощь черноморцев в тяжёлое время освободительной борьбы.
Президиум Народного собрания Болгарии впоследствии наградил группу советских подводников орденами.
А один из болгарских революционеров так заявил в своих мемуарах: «Раньше я никогда не задумывался о жизни подводников. Теперь же мне стало ясно, что каждый из них — герой, а вся их служба — подвиг».
Действительно, служба подводников — подвиг. Они умели даже из безвыходного, казалось бы, положения найти выход, использовали для победы все, даже маловероятные, возможности.
В начале декабря 1941 года на Севере подводный крейсер «К-3» потопил транспорт в 6 тысяч тонн. Уходя от преследования противника, лодка на глубине 60 метров ударилась о грунт, легла и затаилась. Однако вражеские корабли кружили вокруг, продолжая бомбить всё точнее и точнее. В лодку стала поступать вода. Командир «К-3» капитан-лейтенант Малафеев и находившийся здесь же на борту командир дивизиона подводных лодок капитан 2 ранга Гаджиев решили, что повреждена топливная цистерна и на поверхность всплывёт соляр. Положение становилось безвыходным, рано или поздно глубинная бомба разрушит «К-3». Тогда подводники решили всплыть для артиллерийского боя с военными кораблями противника. Это было неслыханно! Орудия кораблей, специально предназначенных для уничтожения подводных лодок, были готовы к немедленному открытию огня, а подводной лодке после всплытия нужно ещё некоторое время, чтобы изготовиться к стрельбе. Хотя это всего десятки секунд, но в бою они могут стать решающими.
Через минуту после всплытия грянули обе стомиллиметровки «К-3» — и вражеский сторожевик разлетелся в клочья. Вслед за ним взорвался «охотник», другой пустился наутёк зигзагами и скрылся за островом Рольвсе.
Примером неистребимой воли к победе советских подводников служит необычный поединок, состоявшийся в мае 1942 года на Севере.
«М-176» капитан-лейтенанта Бондаревича, идя в надводном положении, встретила немецкую субмарину, идущую тоже надводным ходом. Заметив друг друга, обе лодки погрузились. Некоторое время они маневрировали, следя друг за другом в перископы. Затем «М-176» ушла на глубину, оставив врага у себя за кормой. Тогда фашист устремился за «Малюткой» в погоню, ориентируясь по шуму винтов, и стал выстреливать торпеду за торпедой. Израсходовав десять торпед, немецкая субмарина четыре раза пыталась протаранить «Малютку» под водой, но та искусно уклонялась от удара. Так прошло три с половиной часа.
Израсходовав все торпеды и полностью разрядив свою аккумуляторную батарею, вражеская субмарина была вынуждена всплыть. Этого и добивался капитан-лейтенант Бондаревич: двумя торпедами «М-176» расправилась с фашистами.
В июле 1942 года из Исландии в наши северные порты Мурманск и Архангельск отправился конвой РQ-17 из 34 транспортов и 21 корабля охранения с ценным военным грузом.
Встречаясь с моряками, участниками этого рейса, я не верил своим ушам. Моряки рассказывали, что в военно-морской базе Скапа-Флоу население города, кишевшего немецкими шпионами, знало все детали подготовки конвоя и время его выхода. Даже некоторые радиопередачи о конвое немецкие лазутчики давали в эфир открытым текстом.
На разгром конвоя из Норвегии вышла немецкая эскадра, в которую входил линкор «Тирпиц» — лучший корабль германского флота. Из его башен торчало восемь орудий калибром 380 миллиметров. Через такой ствол пролезет взрослый человек. Кроме этого, на линкоре было 12 стопятидесятимиллиметровых пушек и 16 стопятимиллиметровых. А зенитными автоматами линкор был утыкан, как дикобраз иголками. Узнав о выходе германской эскадры, британское командование немедленно приказало своим кораблям, прикрывающим конвой, повернуть обратно. Транспортам же приказали добираться до портов назначения самостоятельно. Лучшего варианта для германских субмарин и самолётов нельзя было и придумать. Из всего каравана уцелело только 11 судов.
В это время в море находилась наша подводная лодка «К-21» под командованием Героя Советского Союза Лунина. 5 июля Лунин увидел в перископ вражескую эскадру и решил атаковать линкор «Тирпиц». Эскадра, опасаясь подводных лодок, шла сложным противолодочным зигзагом под усиленной охраной эсминцев.
Намереваясь ударить по такой громадине, как «Тирпиц», шестью торпедами, Лунин начал маневрировать. До торпедного залпа ему пришлось пятнадцать раз менять курс корабля. Наконец лодка проникла внутрь строя кораблей охранения, выпустила по «Тирпицу» четыре торпеды и ушла на глубину. Через 2 минуты 15 секунд раздались два взрыва.
Удар по «Тирпицу» был настолько неожиданным, что, опасаясь последующих подводных атак, корабли охранения не решились нарушить строй для поисков и преследования советской подводной лодки.
В 19 часов 9 минут «К-21» всплыла под перископ. Горизонт был чист. Лунин передал в штаб флота радиограмму о вражеской эскадре и сообщил о своём ударе по «Тирпицу».
На следующий день наши разведывательные самолёты увидели фашистскую эскадру. Отказавшись от преследования уже беззащитного каравана РQ-17, она уходила на юг.
А корабли и самолёты нашего Северного флота ещё три недели разыскивали рассыпавшиеся на огромном пространстве от Шпицбергена до Новой Земли транспорты несчастного конвоя и приводили их в свои порты. Около трёх сотен моряков разных наций было подобрано с потопленных транспортов в Баренцевом море.
После трагической гибели РQ-17 британское правительство заявило советскому командованию, что слишком рискованно в летнее время отправлять в наши северные порты караваны судов, и отложили поставку грузов до наступления полярной ночи. В это время наш народ один на один дрался с гитлеровскими полчищами, рвущимися к Волге и Кавказу.