«Тьма сгущается» 16 октября 1938 года

«Тьма сгущается»

16 октября 1938 года

Радиовыступление для Соединенных Штатов, Лондон

Черчилль снова обращается с призывом к Америке.

Мне выпал шанс обратиться к народу Соединенных Штатов, и я не премину им воспользоваться. Я не знаю, как долго мы сможем позволять себе такие вольности. Возможностей для свободного выражения своей точки зрения становится все меньше; тьма сгущается; но у тех, для кого слова «свобода» и «парламентское правление» – не пустой звук, еще есть время обменяться мнениями. В общем, пока это еще возможно, давайте поговорим серьезно и начистоту.

Мне кажется, у вашего народа сложилось верное представление о масштабах постигшей Европу катастрофы. Американцы не хуже, а возможно, даже лучше французов и британцев осознают, сколь далекоидущие последствия будет иметь отказ от помощи Чехословацкой Республике и ее гибель. Я продолжаю придерживаться того мнения, которое высказал несколько месяцев назад относительно того, что, если бы в апреле, мае или июне Великобритания, Франция и Россия объединились и заявили о своей готовности совместно выступить против нацистской Германии в случае осуществления герром Гитлером акта неспровоцированной агрессии в отношении Чехословакии, если бы эти страны вдобавок своевременно известили о своих намерениях Польшу, Югославию и Румынию и пригласили их вступить в альянс держав, вставших на защиту мира, думаю, германский диктатор понял бы, с какой грозной силой ему придется иметь дело, и это непременно удержало бы его от осуществления завоевательных планов. Кроме того, это дало бы возможность всем мирно настроенным и умеренным силам в Германии, а также командованию немецкой армии попробовать восстановить хотя бы некое подобие нормальной цивилизованной жизни в своей стране. Если бы Франция и Британия с самого начала здраво оценили риск военного конфликта, открыто заявили о своей позиции и подкрепили свои заявления действиями, то наши перспективы могли бы быть совсем другими!..

Самый главный вопрос, к которому я подвожу вас, заключается в следующем: разве может тот мир, каким мы его знали, – прекрасный мир довоенных лет, в котором каждый мог надеяться на лучшее и получать удовольствие от жизни, мир, где люди чтили традиции и радовались всему новому, – разве может такой мир покорно подчиниться тем, кто ему угрожает? Неужели мы не в состоянии дать врагу достойный отпор? Давайте подумаем, остались ли у нас силы для того, чтобы сопротивляться. Нас постигла страшная беда: былая слава Франции, увы, померкла. Несмотря на наличие довольно многочисленной и отважной армии, авторитет этой державы заметно ослаб. Хотя наше правительство тоже допустило целый ряд досадных промахов, никто не имеет права обвинять Британию в том, что она не выполнила международных обязательств – можно сказать, она их перевыполнила, правда, тогда, когда было уже слишком поздно. Как бы там ни было, сейчас сбитая с толку Европа растерянно наблюдает за тем, как диктаторские режимы реализуют свои амбициозные притязания. На Пиренейском полуострове вмешательство, а точнее, «невмешательство» (как сейчас модно говорить) диктаторов привело к тому, что внутренние противоречия испанского общества вылились в серьезный военный конфликт, став проблемой мирового масштаба. Однако тирания торжествует не только в Европе. В этот самый момент японские милитаристы рвут на части Китай, а измученный и обездоленный народ этой страны противостоит им с беспримерной храбростью и упорством. Территория древней эфиопской империи оккупирована. В свое время жителей Эфиопии убеждали, что они должны уповать на неприкосновенность принципов международного права и довериться мудрости Лиги Наций, которая обеспечит им надежную защиту. В результате ничего хорошего из этого не вышло, несчастных эфиопов обманули, и теперь они вынуждены с оружием в руках бороться за свою жизнь. Нацизм добрался даже до Южной Америки, где он начинает подрывать устои бразильского общества.

Находясь в стороне от очага конфликта, под надежной защитой Атлантического и Тихого океанов, вы, граждане Соединенных Штатов, наверняка наблюдаете за происходящим и вряд ли можете оставаться безучастными к ужасным страданиям и горестям других наций. Лично у меня нет никаких сомнений насчет того, на чьей стороне ваши симпатии и чьи взгляды вы разделяете. Но станете ли вы ждать, пока Британия окончательно утратит свободу и независимость? Ведь тогда вам, скорее всего, придется самостоятельно вступить в борьбу, которая к тому времени уже будет почти проиграна. Насколько я знаю, некоторые из вас считают, что, поскольку Англия и Франция не выполнили свои внешнеполитические обязательства, народ Соединенных Штатов имеет полное право умыть руки и не ввязываться в этот конфликт. Возможно, такое мнение обоснованно, но я позволю себе усомниться в его справедливости. Чем сложнее ситуация, тем более активные усилия мы все вместе должны прикладывать, чтобы справиться с ней.

На нынешнем этапе достаточно взглянуть на оставшихся защитников цивилизации, чтобы понять: они воистину несокрушимы! Если бы только эти державы были едины в своем представлении о том, что такое справедливость и долг, то ни о какой войне и речи бы не шло. С другой стороны, когда народ Германии, трудолюбивый и добросовестный, отважный, но, увы, лишенный гражданского самосознания, очнется от того кошмарного сна, в котором сейчас живет, он тоже, без сомнения, займет почетное место в авангарде прогрессивного человечества. Александр Македонский утверждал, что народы Азии были так легко обращены в рабство, потому что не умели говорить «нет». Давайте не допустим, чтобы этот афоризм стал эпитафией для англоговорящих народов и для парламентской демократии во Франции или в любом другом либеральном государстве Европы, еще сохранившем демократические ценности.

В этом одном-единственном слове, символизирующем протест, заключается по сути ответ на вопрос, что должны делать нации, отстаивающие принципы свободы и прогресса, толерантности и доброй воли. Никакому народу, даже вооруженному до зубов, а тем более никакой жалкой горстке жестоких и беспощадных людишек, вынужденных постоянно озираться по сторонам в поисках врагов, не под силу помешать остальному человечеству идти твердой поступью к намеченной цели. На нашей стороне превосходящие силы мирового сообщества. Но для того, чтобы наши противники нам подчинились, мы должны выступить единым фронтом. Нам нужно вооружаться. Британия и Америка обязаны как можно скорее увеличить свою боевую мощь. Если из-за своего страстного стремления к миру мы оказались в невыгодных условиях, то теперь самое время наверстать упущенное, удвоив наши усилия и проявив необходимую выдержку в эту трудную пору. Без надлежащей защиты сейчас никак нельзя. Отказавшись от многовековых традиций терпимости и миролюбия, Британия вводит для своих граждан обязательную воинскую повинность. Граждане нашей страны готовы встать в строй и мужественно сражаться с врагом.

Но одних лишь танков, пушек и солдат, то есть «средств вооруженной борьбы», как назвал их президент Вильсон, явно недостаточно. Нам нужны принципы и цели, на которые мы могли бы ориентироваться в этой борьбе. Кое-кто полагает, что мы ни в коем случае не должны ввязываться в идеологическое противостояние между нацизмом и демократией. Но ведь это противостояние уже началось. Именно конфликт духовных ценностей и моральных идеалов составляет основу нашей борьбы с врагом; именно осознание собственной правоты придает свободным странам сил для сопротивления. На наших глазах диктаторы размахивают руками со своих пьедесталов, охраняемых шеренгами солдат и полицейских. Этих деспотов защищают многотысячные армии, батареи пушек, эскадрильи самолетов, неприступные линии укреплений, и потому тирания чувствует свою безнаказанность и всячески превозносит себя. Но на самом деле в сердцах диктаторов таится страх. Они боятся слов и мыслей: что-то скажут о них за рубежом? Что-то подумают о них их собственные сограждане? Чтобы справиться с этим ужасом, нужно пресечь любые попытки выражения личного мнения. Подобно слонам, оказавшимся в одной комнате с крошечной мышью, даже самые могущественные диктаторы впадают в панику, столкнувшись с проявлением свободы мысли. Они делают все возможное, чтобы не дать мыслям и словам укорениться и принести плоды; их пугают непредсказуемые способности человеческого разума. Производить пушки и самолеты можно в любых количествах, но вот как подавить естественные проявления человеческой природы, которые за многовековую историю в результате социального прогресса оказались облечены в прочную броню неистребимого и несокрушимого знания?

Диктатура как слепое поклонение одному человеку – это переходное явление и, по сути, довольно примитивный общественный строй, в условиях которого люди лишены возможности говорить то, что думают, дети выдают своих родителей полиции, предприниматели и мелкие торговцы борются с конкурентами, строча на них доносы властям. Разумеется, такой социум вряд ли способен долго существовать в условиях взаимодействия с цивилизованным внешним миром. В прошлом свечу социального прогресса, испускающую свет терпимости и миролюбия, человеческого достоинства и благополучия, не раз пытались потушить. Но я твердо верю, что на настоящий момент эпоха варварства осталась настолько далеко позади, что мы обязательно сумеем его обуздать и искоренить, если только осознаем, что именно происходит, и проявим решимость. В конце концов, мы обязательно это сделаем. При этом нам следует помнить, что каждый день промедления делает нашу и без того непростую задачу еще труднее!

Призываю ли я к войне? Неужели кто-то станет утверждать, что подготовка к противодействию агрессии равносильна развязыванию войны? Я полагаю, что на самом деле это единственная надежная гарантия мира. Нам нужно собраться с силами, чтобы противостоять не только военной, но и идеологической агрессии. Всем англоговорящим народам и прочим, большим и малым нациям, которые готовы последовать за нами, пора решительно и хладнокровно взяться за выполнение своего долга. Не успеет закат смениться восходом, как мы в едином порыве расчистим путь для дальнейшего прогресса и навсегда изгоним из своей жизни страх, который уже заслонил свет солнца для сотен миллионов человек.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.