Новые законы и организации

Новые законы и организации

«Новый курс» складывался импровизированно. Но наиболее важными вводимыми президентом Рузвельтом законами стали те, которые знаменовали прямое вмешательство государства вдела общества. Рузвельт начал восстанавливать государство «сверху», посредством серии законов.

1. AAA—Agricultural Adjustement Administration — очень специфический закон, обеспечивающий выплату фермерам компенсации за незасев своей земли — реструктуризацию двенадцатимиллиардного фермерского долга. Все действия, одобренные на Уолл-Стрит, 23, едва ли можно было назвать революционными или даже либеральными. Поворот Рузвельта в левую сторону политического спектра произошел в конце марта 1933 года, когда он обратился к конгрессу с просьбой о принятии AAA — Акта о сельскохозяйственном улучшении и Акта о чрезвычайной федеральной помощи, подписанных 12 мая 1933 года — на 65-й день его стодневного марафона. Программа AAA была выдвинута в пику его консервативным противникам — она поднимала цены, чтобы увеличить экономическую потребность. Правительство попыталось спасти дошедших до отчаяния фермеров. В течение четырех последующих лет аграрные банки выдали полумиллиону земельных владельцев ссуды на общую сумму 2,2 млрд долл. на очень льготных условиях.

Разумеется, здравый смысл восставал против уничтожения урожая или поголовья скота. Министр сельского хозяйства Г. Уоллес говорил от имени многих: «Я надеюсь, мы никогда более не прибегнем к этому снова. Уничтожать колск^щуюся пшеницу — выступать против самих оснований, базовых инстинктов человеческой природы». Но уже через четыре месяца он сам рекомендовал уничтожить шесть миллионов свиней. Администрация регулирования сельского хозяйства предлагала фермерам сокращать посевные площади. К 1935. году из 6,8 млн фермеров 2,8 млн стали издольщиками (средний доход 312 долл. в год).

2. ССС — Civilian Conservation Corps. 31 марта 1933 года Рузвельт провел через конгресс законопроект, который ему был особенно дорог — о создании Корпуса гражданской консервации (ССС). Следовало посмотреть на дело иначе, чем его предшественники в Белом доме. Он считал, что «изменилась сама природа стоящих перед нами политических вопросов. Теперь эти вопросы престали быть чисто законодательными и судебными; они стали социальными, затрагивающими самою жизнь общества, вопрос отношения человека к человеку в нашей стране. Ныне правительство имеет дело с поддержанием самой жизни. Механические, судебные процессы более недостаточны. Искусство идеятельность правительства ныне заключаются не в подходе к отдельному человеку, а в подходе к массам». И правительство обязано стоять на стороне слабых.

Этот закон дал работу двумстам пятидесяти тысячам безработных молодых людей в национальных парках и лесах, а всего через ССС прошли два с лишним миллиона молодых американцев, надевших зеленую униформу. За их эффективность отвечали генерал Макартур и полковник Джордж Маршалл. Двести миллионов деревьев были посажены от Флориды до Канады. Разумеется, часть общества увидела в этом путь к насильственным европейским режимам. Главной задачей ССС было проведение лесонасаждений, сохранение культурного слоя почвы, строительство национальных заповедников и многое другое. Уже через неделю в Вирджинии был создан первый лагерь Корт пуса; Америка стала опрятнее, а многие ее молодые граждане получили смысл в жизни. ФДР войдет в историю как создатель зеленых униформ. 25 долл в месяц платили за работу (плюс семьям еще 25 долл), и армия вчерашних безработных создала треть современных дорог и значительную долю муниципальных зданий.

Отчаяние 1932 года понемногу исчезало. Возникало новое чувство — что все возможно. Сухая, приятная зима освежила Вашингтон. До того, как AAA и система консервации ССС изменили сельскохозяйственную обстановку в стране, плодородные земли среднезапад-ных штатов постоянно размывались и сдувались постоянными ветрами. Только новые рузвельтовские программы позволили предотвратить экологическую катастрофу. До работы AAA земли за Миссури называли «великой американской пустыней». Здесь прошли тысячи бизонов и индейцев. Теперь здесь работали электроплуги «Джон Дир».

Десятки графств в Колорадо, Канзасе, Нью-Мексико, Техасе и Оклахоме назывались районом песчаных бурь. Совет национальных ресурсов пришел к заключению, что 35 млн акров пахотной земли полностью уничтожены, а еще 125 млн акров приближаются к точке необратимой обреченности. Голод грозил окрестным местам. На девятом месяце пребывания у власти новой администрации лютый смерч, начиная с Южной Дакоты, объял ноябрьское небо. Когда солнце все же преодолело горькую тьму, глазам жителей предстала прежде немыслимая картина: поля были занесены снегом; дороги, деревья и кусты исчезли, занесенные землей. Чикаго почернел, и следы смерча были видны до Олбани в штате Нью-Йорк. И это было только начало. Сухая погода породила фантастические смерчи. Область потерявшей вегетативную возможность земель увеличилась еще на 125 млн акров. Целые графства превращались в подобие Сахары.

Для многих фермеров это было, разумеется, едва переносимым несчастьем. Благодаря AAA обеспеченные фермеры теперь нуждались в меньшей помощи. Но их родственники садились в старенькие грузовики и отправлялись туда, где зеленела трава. На занесенных песком буграх — прежних домах — стояли дощечки с надписью: продается. Песок уничтожал фермера как производителя и уничтожал его банк.

Так, в графстве Холл (Техас) население сократилось с 40 тысяч до 1 тысячи. Джон Стейнбек в «Гроздьях гнева» запечатлел картину страданий фермеров Оклахомы. Писатель работал в Калифорнии и видел бросивших свое хозяйство фермеров соседних штатов. Калифорния притягивала как магнит: она не знала холодов, фруктовые деревья повсюду, маленькие белые лошадки. Эти люди на маленьких лошадках были смертельно напуганы потоком бедных фермеров из глубинки. То, чего они опасались, описал историк Артур Шлесин-джер: «Угроза социальной революции со стороны потерпевших банкротство, со стороны нищих — взрыв снизу, засасывающий в себя общественное богатство и уважение к государству»[14].

Но засуха на всем огромном Западе — огромное несчастье — имела и свою оборотную сторону. Она невольно позволила сократить избыточное производство пшеницы и подняла на нее цену.

3. 27 марта создается Администрация сельскохозяйственного кредита для финансирования пострадавших фермеров, для сохранения за ними их ферм, для обновления сельскохозяйственного производства.

4.29 марта — Акт о доверии к ценным бумагам, который в значительной мере сдержал спекуляцию ценными бумагами. Впервые рынок ценных бумаг перестал быть ареной обогащения удачливых спекулянтов, впервые государство взяло его под свой контроль. Во главе Комиссии по федеральной торговле был поставлен Джозеф Кеннеди, патриарх знаменитого семейства, уже успевший сделать огромное состояние. Уж он-то знал, какие лазейки следует перекрыть спекулянтам. Критикам этого назначения Рузвельт сказал просто: «Ловить воров лучше всех может специалист в обхождении законов».

5. NIRA — National Industry Recovery Act и закон Вагнера — Коннери о регуляции трудовых конфликтов. 16 июня 1933 года появился закон NIRA — Акт о национальном индустриальном восстановлении — итог использования резервуаров воображения и планирования. Идея главной программы Рузвельта — NIRA возникла в ходе его второго выступлении «у камина» по радио — 7 мая 1933 года. Президент сказал, что хочет «партнерства в планировании между правительством и бизнесом, < дающее правительству право предотвратить нечестную практику отдельных промышленников». Рузвельт ставил перед страной цель прекратить зубодробительную конкурентную борьбу, вывести из сферы неслыханной эксплуатации женщин и детей. В законе о NIRA была знаменита статья 7 (а), легитимизирующая коллективные договоры между профсоюзами и предпринимателями, что давало толчок рабочему движению 1930-х годов.

Закон о восстановлении промышленности (NIRA), был направлен на приобретение контроля над экономикой посредством принятия специальных кодексов. Закон предусматривал передачу значительной части полномочий в стране высоокоорганизованным, хорошо финансированным объединениям промышленников.

Рузвельтовская NIRA способствовала укреплению профсоюзов. В течение трех недель после того, как президент подписал Акт о национальном восстановлении экономики, 135 тысяч прежних членов Объединенного союза шахтеров заново вступили в профсоюз. Стали крепнуть и другие профсоюзы. Лидер горняков Джон Льюис объявил о создании Конгресса производственных профсоюзов (КПП), объединивших миллионы неквалифицированных и полуквалифицированных рабочих. Постепенно (в основном через сенатора Вагнера) президент Рузвельт стал сближаться с силами, которые могли обеспечить ему массовую поддержку.

Необходимо было что-то делать с промышленностью. Мнения здесь были настолько полярными, что Рузвельт 10 мая собрал представителей борющихся групп, представляющих непримиримые стороны в Белом доме, И когда первые два часа не выявили компромиссного подхода, Рузвельт приказал своему помощнику — генералу X. Джонсону запереть дискутантов в отдельную комнату и не выпускать вплоть до достижения взаимоприемлемого решения. Именно из этой идейной битвы возник знаменитый Акт о восстановлении национальной промышленности (NIRA) — самое большое мероприятие «Нового курса». К средине лета 1933 года под флагами NIRA работало более девяти миллионов рабочих, а кодексы NIRA подписал миллион предпринимателей. Президент приказал государственным учреждениям иметь дело только с фирмами, подписавшими статут NIRA. Федеральная помощь не была абсурдной в дальней перспективе, но, как объяснил Гарри Гопкинс сенатской комиссии, «люди не едят «в дальней перспективе», они едят каждый день». Гопкинс предложил программу национальной помощи бедным, и министр Перкинс представила его президенту Рузвельту, который рекомендовал данную программу конгрессу. Это вызвало шок у правых парламентариев. Член палаты представителей Роберт Люс (Массачусетс) назвал эту программу «социализмом». А член палаты Каррол Биди (Мэн) воскликнул: «Боже, спаси народ Соединенных Штатов!»

Главой NIRA — главной программы «Нового курса» был назначен, пожалуй, самый колоритный из помощников Рузвельта — генерал Хью Джонсон. Он резко обличал всех противостоящих ему политиков и был остр на язык. Он говорил про противников, что в их жилах «текла кровь грызунов». Других он называл «надушенными ребятами из госдепартамента». Третьих «продавцами пустословия». Во время сенатских слушаний Национальная ассоциация производителей и Торговая палата США резко выступили цротив NIRA. Рузвельт пригласил чувствующих себя наиболее обиженными представителей промышленности на конференцию в Белый дом, которая продолжалась до тех пор, пока участники не пришли к соглашению.

Статья 7 (а) осталась нетронутой, но стало ясно, что ее реализация встретит жесткое сопротивление. Промышленники и их представители в конгрессе не пошли на противостояние только потому, что опасались закрытия всех свободных предприятий. Как сказал Ральф Фландерс — тогдашний президент компании, «Джонс энд Лэмсон мэшияз», промышленники верили, что экономическое восстановление возможно только в условиях «смягченной конкуренции». Генерал Джонсон был настолько выдающимся «шоумэном», что сумел избежать конфликта с бизнесом на протяжении всего 1933 года. Фирмы, которые принимали предложенные правила социальной игры, получали право размещать на своей продукции «синих орлов», ставших символов честной конкуренции. Журнал «Тайм» печатал эту птицу на своей обложке еженедельно. Девушки татуировали «синего орла» на своих плечах. 8 тысяч молодых людей изобразили своими телами эту птицу на стадионе в Сан-Франциско. Джонсон ездил по всей стране, заставляя всех причастных к индустрии подписывать кодекс «синей птицы», кодекс честной конкуренции. Сам президент Рузвельт приказал всем федеральным ведомствам иметь дело только с теми компаниями, которые носили знак синей птицы.

Его Акт о доверии к ценным бумагам подписал миллион предпринимателей — но в большинстве своем это были предприниматели средней руки. К середине лета 1933 года девять миллионов рабочих трудились в условиях этого соглашения. Но они не составляли большинства в масштабах всей Америки. Из десяти ведущих отраслей промышленности — текстильной, нефтяной, стальной, швейной, оптовой торговли, строительной индустрии — только в текстильной отрасли преобладали фабрики «под синим орлом».

Журналисты спросили генерала Джонсона, что в конечном счете будет с предпринимателями, не подписавшими соглашение? Тот сказал: «Я натяну им носок на нос». Когда Генри Форд отказался подписывать соглашение, Джонсон сошел со своего фордовского «Линкольна» и пересел на «Кадиллак» компании «Дженерал моторз».

Джонсон развивал свою стратегию. Он развернул общенациональную кампанию за то, чтобы все предприниматели дали обязательство платить своим наемным рабочим двадцать четыре доллара за сорокачасовую неделю. Президент Рузвельт сделал этот вопрос темой своей третьей беседы у камина 24 июля 1933 года. «На войне, в ходе боевых действий в ночное время, солдаты носят яркие, заметные значки, чтобы избежать трагической ошибки, когда свои начинают по ошибке стрелять по своим товарищам. В этом смысле носящие синего орла должны знать своих единомышленников уже издалека».

После слов президента членство в «обществе синего орла» приобрело особое значение. Мэр города Бостона Джеймс Керли собрал сто тысяч детей, и те дали торжественную клятву: «Как хороший гражданин Америки, я обещаю внести свой вклад в NIRA. Я буду покупать товары и продукты только там, где реет знак синего орла. Я буду просить мою семью... покупать товары, произведенные в Америке. Я обещаю помочь президенту Рузвельту возвратить хорошие времена». Повсеместно проводились парады NIRA, а оркестры бодро играли всеобщий гимн борцов с кризисом: «Вернулись счастливые дни».

В знак солидарности с NIRA проходили парады его сторонников. Всех обогнал Нью-Йорк. В течение десяти часов два миллиона жителей города наблюдали за четвертьмиллионным парадом. Симфонический оркестр Вальтера Дамроша вел за собой работников радио. За Чарльзом Виннингером шли актеры, работники кино. Маршировали тысячи парикмахеров, десять тысяч банкиров и брокеров, клерков Фондовой биржи. Далее последовали двадцать тысяч работников швейной промышленности. С огромной трибуны выпустили пятьдесят почтовых голубей, понесших хорошие вести Франклину Делано Рузвельту. Наступила ночь, но зажглись огни Пятой авеню, и все новые делегации выходили на площадь — на Вашингтон-сквер — бакалейщики, ювелиры, мясники, пожарники, полисмены, библиотекари, аптекари, печатники, официанты.

В Талсе парад за собой вела семидесятисемилетняя мать генерала Джонсона, предупреждая всех-, что «людям лучше бы подчиниться правилам NIRA, иначе мой сын поразит несогласных, как молния: вы даже не будете знать, с какой стороны ударит эта молния». Марширующие, пишет Хейвуд Браун, ощущали прилив энтузиазма, надежды и уверенности: «Когда формируется колонна и ты чувствуешь плечо товарища, рождается солидарность».

В конечном счете, все основные отрасли промышленности примкнули к NIRA, кроме автостроителей и шахтеров. Потом не удержались и автостроители (исключая Генри Форда). А затем в общий строй влились и шахтеры. В порыве всеобщего энтузиазма даже Герберт Гувер (!) подписал согласие руководствоваться правилами NI RA.

6. CWA — Civil Work Association. 22 мая Рузвельт назначил главой Администрации гражданских работ (CWA) малоизвестного ему тогда ньюйоркца Гарри Гопкинса, который объявил своей задачей «сделать так, чтобы люди не умирали с голоду». (Под разными названиями эта организация просуществовала до 1942 года.) Гопкинс привлек внимание Рузвельта тем, что не хотел заниматься простой благотворительностью: люди без работы теряют достоинство. В Администрации гражданских работ были заняты более четырех миллионов человек. Было осуществлено более тридцати тысяч проектов. Люди Гопкинса строили мосты, стадионы, аэропорты. За десять лет Администрация гражданских работ CWA создала десятую часть всех новых дорог в Америке, 35 процентов всех новых больниц, 65 процентов зданий городского управления, 70. процентов новых школ. И сейчас всякий проезжающий под Гудзоном по туннелю Линкольна или по мосту, соединяющему Манхэттен с Нью-Джерси, кто смотрит на золотохранилище США в форте Нокс, помнит трудовой пыл CWA. Не перечислить всего того, что за короткий срок украсило Америку, сделало ее современной. И все это обошлось в двадцать миллиардов долларов — на треть меньше, чем помощь по ленд-лизу Англии. И именно Администрация гражданских работ спасла тлеющие, ржавеющие военные установки, что сделало мобилизацию 1940-х годов столь успешной. Без государственных работ 30-х годов Америка не смогла бы создать и атомную бомбу в столь сжатые сроки.

7. TVA — Tennescee Valley Authority (каскад электростанций). В апреле была создана Администрация долины Теннеси (TVA) — самое амбициозное предприятие в области общественных работ: государственное планирование, федеральная организация, охватывающая сразу несколько штатов. Это была революционная мера, невиданная до сих пор. И, разумеется, она вызвала бурю эмоций, в которой немедленно объединились между собой и правые, и левые радикалы. Прогрессивный налог — всеобщий показатель цивилизованности и развития. Вопреки жесткому сопротивлению большого бизнеса, этот налог стал законом. Он был, по современным меркам развитых стран, весьма скромным. Но он был важнейшим в развитии американского общества шагом к прогрессу.

Разумеется, крики о «ползучем социализме» стали звучать громче, но Франклину Рузвельту этот проект был очень дорог. Проект лоббировал сенатор Джордж Норрис, сторонник национализации источников энергии и одновременного сохранения окрркающей среды. TVA стала символом незашоренности мыслительного горизонта Рузвельта, отказавшегося видеть призрак коммунизма в государственном владении гидроэлектростанциями.

8. Закон 1938 г. о минимальной заработной плате (25 центов в час), введена 40-часовая рабочая неделя и запрещен детский труд.

9. Субсидирование жилья для рабочих.

10. Закон о социальном страховании — пенсионное обеспечение и пособия по безработице.

11. Средства на трудоустройство писателей, художников, актеров, музыкантов — Федеральный театральный проект. Были изданы сотни книг и брошюр, граффити на заборах и в помещениях.

«Новый курс» Рузвельта сократил безработицу с 13 до 9 млн человек (она полностью рассосалась в годы Второй мировой войны).

К 1933—1934 годам относятся законоположения, начавшие регулировать финансовые и биржевые рынки во избежание новых «черных вторников». Появляются кодексы честной конкуренции, по сути носящие нормативный характер. За короткий период было составлено 557 основных и 189 дополнительных кодексов в отраслях, которые охватили 95 процентов всех промышленных рабочих. На волне кодификации возникло около 500 новых предпринимательских ассоциаций. Эти кодексы ограницивали конкуренцию: предприятие, подписавшее такой кодекс, рке могло не бояться антимонопольных законов. Стороны гарантировали минимум зарплаты, а также единую зарплату для всех рабочих одной категории — так называемый принцип солидарной оплаты, который затем взяли на вооружение профсоюзы Швеции.