ГЛАВА 3 АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ — ПЕРВОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ ЕВРАЗИИ

ГЛАВА 3 АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ — ПЕРВОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ ЕВРАЗИИ

Великий князь Александр Невский (1220–1263) защитил ядро Руси от вооруженной и духовной агрессии геополитических противников Руси в середине XIII века.

Александр Невский одержал знаменитые победы над шведами (Невская битва 15 июля 1240 г., отсюда прозвище) и рыцарями Ливонского ордена (Ледовое побоище на Чудском озере 5 апреля 1242 г.).

В 1237 году рыцари-монахи двух орденов — Тевтонского и Меченосцев, — объединившись, создали мощный Ливонский орден. Фактически образовалось государство, целью существования которого стал захват Прибалтики, продвижение на Русь и насильственное окатоличивание покоряемого населения.

Начавшееся завоевание шло трудно. Прибалтику тогда населяли древние балтские народы: эсты, литва, жмудь, ятвяги и пруссы. Все они находились в состоянии гомеостаза (равновесия с природной средой), и сил этих народов хватало только на выживание в родном ландшафте. Потому в борьбе с Ливонским орденом прибалты ограничивались обороной. Но поскольку оборонялись они до последнего, первоначально особых успехов немцы не имели. Помогло рыцарям то, что их поддерживало очень воинственное племя — ливы. Кроме того, рыцари нашли ценного союзника — шведов, подчинивших себе финские племена сумь и емь.

Постепенно немцы обратили в крепостное состояние леттов, но эсты отказались покориться им, имея значительные связи с русскими. Существование этих связей подтверждает такой факт: города, которые ныне называются Таллин и Тарту (до революции соответственно — Ревель и Дерпт), имеют вполне русские исторические имена — Колывань и Юрьев (по христианскому имени основателя этого города Ярослава Мудрого). В 1240 году шведский флот вошел в устье Невы, подошел к месту впадения в нее речки Ижоры и высадил десант, готовый начать наступление на Новгород. В Новгороде, как и во всех славянских городах, не столько готовились к защите, сколько спорили между собой о том, с кем лучше связать свою судьбу — с суздальским князем Ярославом или со шведским королем. Пока новгородцы спорили, сторонники Владимиро-Суздальской Руси призвали на помощь молодого князя Александра Ярославича, известного благодарным потомкам под именем Александра Невского. Тогда ему шел лишь двадцать первый год, но это был умный, энергичный и храбрый человек, а главное, настоящий патриот своей родины. Больших сил Александру собрать не удалось. Со своим маленьким суздальским отрядом и с немногими новгородскими добровольцами Александр форсированным маршем достиг Невы и атаковал шведский лагерь. В этом бою новгородцы и суздальцы покрыли себя вечной славой. Так, один новгородец по имени Гаврила Олексич верхом ворвался на шведскую ладью, дрался со шведами на их корабле, был сброшен в воду, остался жив и снова вступил в бой. Не ожидавшие нападения шведы были разбиты наголову и ночью бежали на кораблях с места разгрома.

Жертвенностью и доблестью соратников Александра был спасен Новгород, но угроза для Руси осталась. Тевтонские рыцари в 1240–1241 годах усилили натиск на Изборск, стремясь к завоеванию Пскова. А в Пскове среди бояр обнаружилась сильная прогерманская партия. Опираясь на ее помощь, немцы к 1242 году захватили этот город, а также Ям и Копорье и снова начали угрожать Новгороду. Зимой 1242 года Александр Невский со своими суздальскими, или, как тогда говорили, «низовскими», дружинами при поддержке новгородцев и псковичей напал на стоявший в Пскове немецкий отряд. Освободив Псков, он двинулся на главные силы ливонцев, которые отступали, минуя Чудское озеро. На западном берегу озера, у Вороньего камня, немцам пришлось принять бой.

На льду Чудского озера («на Узмени, у Вороньего камня») произошла битва, вошедшая в историю как Ледовое побоище.

Рыцарей поддерживали пешие наемники, вооруженные копьями, и союзники ордена — ливы. Рыцари построились «свиньей»: самый мощный воин впереди, за ним — двое других, за теми — четверо и так далее. Натиск такого клина был неотразим для легковооруженных русских, и Александр даже не пытался остановить удар немецкого войска. Напротив, он ослабил свой центр и дал возможность рыцарям прорвать его. Тем временем усиленные фланги русских атаковали оба крыла немецкого войска. Ливы побежали, немцы сопротивлялись отчаянно, но так как время было весеннее, лед треснул, и тяжеловооруженные рыцари стали тонуть.

«И гнались за ними, избивая, семь верст по льду». Согласно Новгородской летописи, погибло бесчисленное множество «чуди» и 400 (в другом списке 500) немецких рыцарей, а 50 рыцарей попали в плен. «И возвратился князь Александр с победою славною, — рассказывает Житие святого, — и было много пленных в войске его, и вели босыми подле коней тех, кто называет себя «Божьими рыцарями». Рассказ об этой битве имеется в так называемой Ливонской рифмованной хронике (конец XIII в.). Ледовое побоище имело огромное значение для судеб не только Новгорода, но и всей Руси. На льду Чудского озера была остановлена крестоносная агрессия латинства. Русь получила мир и стабильность на своих северо-западных границах.

Ледовое побоище вместе с Невской победой дало полное торжество православию над происками против него со стороны римского папы и надолго остановило наступательные движения против Руси шведов и немцев в самые горестные и трудные годы русской жизни.

В том же году между Новгородом и Орденом был заключен мирный договор, по которому состоялся обмен пленными и возвращены все захваченные немцами русские территории. Летопись передает слова немецких послов, обращенные к Александру: «Что заняли мы силою без князя Водь, Лугу, Псков, Латыголу — от того всего отступаемся. А что мужей ваших в плен захватили — готовы тех обменять: мы ваших отпустим, а вы наших пустите».

Потерпев поражение на поле брани, римская церковь решила уже другими, дипломатическими средствами подчинить себе русские земли. В Новгород прибыло чрезвычайное посольство от папы Иннокентия IV.

Римский папа прислал к Александру Невскому двух своих знатнейших вельмож — кардиналов Гольда и Гемента с письмом, в котором требовал перехода Александра вместе со своим русским народом в латинство. Хитрые кардиналы, вручив Александру папское послание, помеченное 8 февраля 1248 года, стали, разумеется, всячески его уговаривать перейти в латинство, уверяя, что, только отрекшись от православия, он найдет помощь у западных государей и тем спасет как себя, так и свой народ от татар.

На это Александр, до глубины души возмущенный таким предложением, грозно отвечал им: «Слышите, посланцы папежстии и прелестницы преокаянныя. От Адама и до потопа, и от потопа до разделения язык и до начала Авраамля, и от Авраамля до приития Израилева сквозе Чермное море, а от начала царства Соломона до Августа царя, а от начала Августа до Рождества Христова, и до страсти и до Воскресения Его и на небеса всшествия, и до царствия Великого Константина, и до первого Собора и до седьмого Собора: сия вся сведаем добре, а от вас учения не принимаем».

В этом ответе Александра надлежит видеть отнюдь не какую-то его ограниченность. Нежелание вступать даже в прения с папскими легатами означало нравственный, религиозный и политический выбор князя. Он отказывался от возможного союза с Западом против татар, потому что, наверное, слишком хорошо понимал, что на деле Запад ничем не сможет помочь Руси; борьба же с татарами, к которой призывал его папский престол, может стать гибельной для страны.

Александр Невский отверг предложение папы римского принять католичество и титул короля и остался верен православию (на это согласился Даниил Галицкий, великий князь Галицко-Волынской Руси).

Римский папа объявил крестовый поход против православия и Руси (напомним, что по наущению папы в 1204 году крестоносцы захватывают православный Константинополь, который подвергается жутким грабежам и разорению).

Став великим князем Владимирским, для защиты от внешней военной и духовной агрессии А.Невский заключил стратегический военно-политический союз с Золотой Ордой. Он связал себя клятвой в побратимстве с сыном Батыя Сартаком (христианином-несторианцем). Батый, став приемным отцом Александра Невского, помогает русским отразить агрессию католицизма. Православие и Русь были спасены. Вооруженные отряды католицизма были разгромлены. Агрессия с Запада провалилась.

Поход Батыя от Аральского моря до Адриатического отдал во власть монголов всю Восточную Европу, и казалось, с православием будет покончено. Но обстоятельства сложились так, что события потекли по иному руслу. Во время похода Батый рассорился со своими двоюродными братьями — Гуюком, сыном самого верховного хана Угедея, и Бури, сыном великого хранителя Ясы Чагатая. Отцы стали на сторону Батыя и наказали опалой своих зарвавшихся сынков, но когда умер в 1241 году Угедей и власть попала в руки матери Гуюка, ханши Туракины, дружины Гуюка и Бури были отозваны — и Батый оказался властителем огромной страны, имея всего 4 тысячи верных воинов при сверхнатянутых отношениях с центральным правительством. О насильственном удержании завоеванных территорий не могло быть и речи. Возвращение в Монголию означало жестокую смерть. И тут Батый, человек дальновидный, начал политику поиска союза с русскими князьями Ярославом Всеволодовичем и его сыном Александром. Их земли не были обложены данью.

Но и Гуюку было не сладко. Против него выступили монгольские ветераны, сподвижники его деда, и христиане-несториане, связанные с детьми Толуя. Хотя в 1246 году Гуюка провозгласили великим ханом, но настоящей опоры у него не было. Гуюк попытался найти ее там же, где и его враг Батый, — среди православного населения завоеванных стран. Он пригласил к себе «священников из Шама (Сирии), Рума (Византии), Осов и Руси» и провозгласил программу, угодную православным, — поход на католическую Европу.

Гуюку не повезло. Вызванный для переговоров князь Ярослав Всеволодович был отравлен ханшей Туракиной, особой глупой и властной. Туракина просто не соображала, что она делает. Она поверила доносу боярина Федора Яруновича, находящегося в свите владимирского князя и интриговавшего против него в своих личных интересах. Сочувствие детей погибшего князя перешло на сторону Батыя, и этот последний получил обеспеченный тыл и военную помощь, благодаря чему смог выступить в поход на великого хана. Заигрывания Гуюка с христианами-несторианами тоже оказались неудачными. В начале 1248 года Гуюк внезапно умер, возможно от отравы. Батый, получивший перевес сил, возвел на престол сына Толуя — Мункэ, вождя христианско-несторианской партии, а сторонники Гуюка были казнены в 1251 году. Сразу же изменилась внешняя политика монгольского улуса. Наступление на католическую Европу было отменено, а взамен начат был «желтый крестовый поход», в результате которого пал Багдад (1258). Батый, сделавшийся фактическим главой империи, укрепил свое положение, привязал к себе новых подданных и создал условия для превращения Золотой Орды в самостоятельное ханство, что и произошло после смерти Мункэ, когда новая волна смут разорвала на части империю Чингисидов. Несторианство, связанное с царевичами линии Толуя, оказалось за пределами Золотой Орды.

Такое положение (дружба и союз Александра Невского и Сартака) продолжалось до смерти Сартака в 1256 году, после чего Берке-хан перешел в ислам, но позволил основать в Сарае епархию в 1261 году и благоволил православным, опираясь на них в войне с персидскими ильханами.

Александру Невскому пришлось испытать невероятное потрясение: под угрозой оказалась вся его политическая линия. В 1256 году умер его союзник Батый, и в том же году из-за симпатий к христианству был отравлен сын Батыя Сартак. И кем? Братом Батыя Берке-ханом, который опирался на ордынских мусульман. Берке принял ислам, вырезал несториан в Самарканде, отравил своего племянника, казнил свою родственницу Боракчин и установил мусульманскую диктатуру, хотя и без религиозных гонений. Верный своему принципу борьбы за интересы Отечества, Александр Невский и на этот раз «положил душу за други своя». Он отправился к Берке и договорился об уплате дани монголам в обмен на военную помощь против литовцев и немцев. Но когда в Новгород вместе с князем пришли монгольские переписчики, чтобы определить сумму налога, новгородцы устроили бунт, во главе которого оказался Василий Александрович — старший сын великого князя.

Александр Невский вывел «татарских» послов из города под своей личной охраной, не дав их убить. Тем самым он спас Новгород от гибели — ведь мы знаем, как поступали монголы с населением городов, где совершалось убийство послов монгольского хана. С вожаками смуты Александр Ярославич поступил жестоко: им «вынимали очи», считая, что глаза человеку все равно не нужны, если он не видит, что вокруг делается. Только такой ценой удалось Александру Невскому подчинить новгородцев, утерявших вместе с пассионарностью здравый смысл и не понимавших, что тот, кто не имеет сил защищаться сам, вынужден платить за защиту от врагов. Конечно, отдавать свои деньги всегда неприятно, но, наверное, лучше уж расстаться с деньгами, чем с независимостью и жизнью.

В 1261 году в Сарае усилиями Александра Невского и монгольских ханов Берке и Мэнгу-Тимура было открыто подворье православного епископа. Он не подвергался никаким гонениям; считалось, что епископ Сарский является представителем интересов Руси и всех русских людей при дворе великого хана. Если на Руси начиналась княжеская усобица, хан присылал Сарского епископа с татарским беком (обязательно христианином), и они решали спорные вопросы на княжеских съездах. Если кто-то не считался с принятым решением и пытался продолжить удельную войну, его принуждали к миру с помощью татарской конницы.

Опираясь на союз с Берке, Александр решил не только остановить движение немцев на Русь, но и подорвать саму его возможность. Он заключил с литовским князем Миндовгом, своим ровесником, союз, направленный против крестоносцев. Как правителя, Миндовга отличали хитрость и изворотливость. В 1250 году он принял католичество, но «крещение его льстиво бысть», — говорит летописец. Через 10 лет Миндовг отказался от насильно навязанной ему религии и стал злейшим врагом крестоносцев и католиков.

Александр Ярославич находился на пороге своей второй, не менее значительной, чем в случае с Ордой, дипломатической победы. Но в 1263 году в разгар подготовки совместного похода против Ливонского ордена, возвращаясь из очередной поездки в Орду, князь скончался. Можно предположить, что Александр Ярославич умер, выражаясь современным языком, от стресса. Действительно, столь сложные дипломатические акции, блестящие победы, борьба с соотечественниками требовали слишком большого нервного напряжения, которое не каждому по силам. Однако кажется странным то, что вскоре умер и Миндовг. Невольно напрашивается мысль, что причиной смерти князя Александра был не стресс; скорее, в смерти Александра и Миндовга следует видеть усилия агентов католиков, действовавших на Руси и в Литве.

В условиях, когда среди русских западников находились люди, которых можно было купить и использовать в борьбе против Отечества, надежный союзник на Волге был вдвойне необходим русским княжествам. В 1268 году, через шесть лет после смерти Александра, новгородцы пошли на принадлежавшую датчанам крепость Раковор (современный город Раквере, недалеко от Таллина). По дороге на новгородские полки напали немцы, и произошла жуткая сеча — Раковорская битва. Новгородцы одолели союзные войска немцев и датчан. Те, недолго думая, призвали большое количество воинов и рыцарей из Западной Европы, для того чтобы, перейдя реку Нарову, захватить Новгород. Но тут в Новгород, согласно договору с Ордой, явился татарский отряд в 500 всадников. Немцы, даже не зная точно размеров этого отряда, тотчас же «замиришася по всей воле новгородской, зело бо бояхуся имени татарского». Новгород и Псков уцелели.

Как видим, положительные стороны союза с Ордой проявлялись и после смерти Александра Ярославича. Там, где вступали в дело татарские войска, крестоносный натиск быстро останавливался. Таким образом, за налог, который Александр Невский обязался выплачивать в Сарай — столицу нового государства на Волге, — Русь по- лучила надежную и крепкую армию, отстоявшую не только Новгород с Псковом. Ведь точно так же благодаря татарам в 70-е годы XIII века сохранил независимость Смоленск, находившийся под угрозой захвата литовцами.

Смоляне в 1274 году предложили своему князю добровольно подчиниться Орде, и, поскольку Смоленск стал находиться под защитой татар, литовцы не рискнули его штурмовать. Так союз с Ордой во второй половине XIII века принес Северо-Восточной Руси покой и твердый порядок. Более того, русские княжества, принявшие союз с Ордой, полностью сохранили свою идеологическую независимость и политическую самостоятельность. Например, после победы в Орде мусульманской партии в лице Берке никто не требовал от русских обращения в ислам. Одно это показывает, что Русь была не провинцией Монгольского улуса, а страной, союзной великому хану, выплачивавшей некоторый налог на содержание войска, которое ей самой было нужно.

Военно-политическое объединение Руси с Золотой Ордой при Александре Невском несомненно. (Переворот Мамая в 1362 году привел к разрыву традиционного союза Руси и Золотой Орды. Затем Мамай вошел в союз с католиками для борьбы с православной Москвой. В 1380 году в ходе Куликовской битвы этот союз против православия и Руси был уничтожен.)

Иными словам, Александр Невский признал суверенитет хана Золотой Орды. Великий князь Владимирский становится союзником хана Золотой Орды. Объединенное русско-монгольское войско Золотой Орды включало около 600 тысяч человек. Монголо-татары составляли лишь 150 тысяч человек. Русские же составляли около 250 тысяч. Именно русские войска составляли основу монгольского войска, которое завоевало Персию и Сирию, захватило Багдад.

Союз Орды и Руси осуществился благодаря патриотизму и самоотверженности князя Александра Невского. В соборном мнении потомков выбор Александра Ярославича получил высшее одобрение. За беспримерные подвиги во имя родной земли Русская православная церковь признала князя святым.

Золотая Орда давала Русской православной церкви специальные ярлыки, по которым любое поношение православной веры каралось смертной казнью.

Далее более 200 лет шло накопление геополитических сил Руси. Шел процесс рождения глобальной мировой геополитической концепции-идеи.

Какова же этническая интерпретация этих грандиозных событий XIII века? В IX — начале XIII века Русская земля представляла собой единый суперэтнос. Но с падением пассионарности в XIII веке единство оказалось утраченным. Отдельные подсистемы ослабевшего суперэтноса вошли в состав более молодых этнических миров. Так, Северо-Восточная Русь вошла в монгольский суперэтнос. Именно поэтому преемники Батыя — ханы-немусульмане, а потом и ханы-мусульмане типа Берке — заняли место византийских императоров в иерархии русских геополитических представлений. Ранее на Руси считалось, что существует лишь один царь — василевс в Константинополе. В Русской земле правили князья — самостоятельные властители, но вторые лица в иерархии государственности. После взятия крестоносцами Константинополя (1204) и крушения власти византийских императоров титулом «царь» на Руси стали величать ханов Золотой Орды. Их так и называли: «добрый царь» Джанибек или «суровый царь» Узбек.

Те русские княжества, которые отказались от союза с татарами, были захвачены частично Литвой, частично Польшей, и судьба их была очень печальной. В рамках западноевропейского суперэтноса русичей ждала участь людей второго сорта.

Сформулированная Александром Невским доминанта поведения — альтруистический патриотизм — на несколько столетий вперед определила принципы устроения Руси. Заложенные князем традиции стратегического союза с народами Азии, основанные на национальной и религиозной терпимости, вплоть до XIX века привлекали к России народы, жившие на сопредельных территориях. И наконец, именно потомками Александра Ярославича Невского строилась на развалинах древней Киевской Руси новая Русь. Сначала она называлась Московской, а с конца XV века стала называться Россией.