Источники к главе «Идеология и культура»
Источники к главе «Идеология и культура»
«И. В. Сталин. Краткая биография»
В. А. Белянов, публикатор материалов сталинской правки «Краткой биографии», подчеркивает:
«Его (Сталина.— Г.Ф.) поклонники могут даже найти подтверждения скромности вождя, вычеркивающего многочисленные восхвалительные фразы, включенные подобострастными составителями (типа „под руководством Сталина“, „гениальный“ и т. п.)».[608]
Сталин внес множество изменений в «Краткую биографию», в том числе в абзац, где подчеркивалась большая роль женщин:
«Большой заслугой Сталина нужно считать тот факт, что в этот период, в период первого разворота индустриализации и коллективизации, когда нужно было мобилизовать все трудовые силы народа для решения великих задач, он поставил во весь рост женский вопрос, вопрос о положении женщин, о женском труде, о важнейшей роли женщин, работниц и крестьянок в хозяйственной и общественно-политической жизни общества и, подняв его на должную высоту, дал ему правильное решение».[609]
Как отмечает Л. В. Максименков, Хрущев исказил характер сталинских поправок к «Краткой биографии»:][410
«Вопреки тезису Хрущева… очевидно значительное снижение культовых идеологем самим Сталиным за счет возвышения ленинских догматов. Все формулировки об „учении Сталина“ были сняты… В макете биографии Ленина, который к 1950 году был подготовлен согласно сталинским директивам, сам вождь систематически снижал высокий стиль информации, связанной с иллюстрацией параллели „Ленин — Сталин“… По понятным причинам, Н. С. Хрущев, П. Н. Поспелов, М. А. Суслов, Л. Ф. Ильичев и другие идеологи „оттепели“ не приводили в своих публичных выступлениях и статьях образцы этой правки. Автору неизвестны упоминания об этом первоисточнике, возможно, и появившиеся в годы перестройки».[610]
В. Д. Мочалов, один из участников работы над «Краткой биографией», оставил краткие записи двух встреч со Сталиным, в ходе которых первоначальный вариант книги подвергся резкой критике:
«Очень много ошибок. Тон нехороший, эсеровский. У меня всякие учения, вплоть до какого-то учения о постоянных факторах войны. Оказывается, у меня есть учение о коммунизме, как будто Ленин, видите ли, говорил только о социализме и ничего не говорил о коммунизме. А я, видите ли, сказал о коммунизме. Дальше, будто у меня есть учение об индустриализации страны, о коллективизации сельского хозяйства и т. п., и т. п. На самом деле именно Ленину принадлежит заслуга постановки вопроса об индустриализации нашей страны, также и относительно вопроса о коллективизации сельского хозяйства и т. п.
Похвал много в этой биографии, возвеличения роли личности. Что должен делать читатель после прочтения этой биографии? Стать на колени и молиться на меня…
Вот относительно Баку говорится, что, дескать, до моего приезда там у большевиков ничего не было, и стоило мне появиться, как все сразу переменилось. Хотите — верьте, хотите — не верьте! На самом деле как было дело? Надо было создать кадры. Такие кадры большевиков в Баку сложились. Имена этих людей я в соответствующем месте перечислил.][411
То же касается и другого периода. Ведь такие люди, как Дзержинский, Фрунзе, Куйбышев, жили, работали, а о них не пишут, они отсутствуют…
Это же относится и к периоду Отечественной войны. Надо было взять способных людей, собрать их, закалить. Такие люди собрались вокруг главного командования Красной Армии.
Нигде не сказано ясно, что я ученик Ленина… На самом деле я считал и считаю себя учеником Ленина. Об этом я ясно сказал в известной беседе с Людвигом… Я ученик Ленина, Ленин меня учил, а не наоборот. Он проложил дорогу, а мы по этой проторенной дороге идем».[611]
В другом месте Косолапов пересказывает случай, возможно, апокрифический, но используемый довольно часто другими авторами, свидетельствующий о пренебрежительном отношении Сталина к своим портретам:
«Вспоминается разговор Иосифа Виссарионовича с сыном Василием, когда, уязвленный сыновней нескромностью, он вопрошал: „Ты думаешь, ты — СТАЛИН? Ты думаешь, я — СТАЛИН? Вот он — СТАЛИН!“,— и показывал на помпезный портрет».[612]
Один из таких авторов, обозреватель газеты «Известия» Юрий Богомолов, писал:
«…Молва разнесла такой разговор папы Иосифа с сыном Васей. „Ты думаешь: ты — Сталин? Ты думаешь: я — Сталин? Вот он — Сталин!“ — заключил свое гневное нравоучение вождь, указывая на свой портрет».[613]
«Краткий курс истории ВКП(б)»
На вопрос Чуева, не Е. Ярославский ли был истинным автором «Краткого курса истории ВКП(б)», Молотов ответил:
«— Не могло этого быть. Но написано не Сталиным. Он и не говорил, что он это написал. Он только одну главу свою нам читал — философскую…».[614]][412
В действительности, как показал Рой Медведев, роль Сталина в подготовке учебника была гораздо более значимой. В главе с характерным названием «Сталин — главный автор „Краткого курса“» Медведев отмечает:
«…Сталин… отредактировал и написал многие страницы этого „Краткого курса“. Сталину принадлежал не только общий план книги, но также заголовки всех глав и параграфов внутри этих глав. Он написал все относящиеся к теории разделы и страницы книги…
Еще 28 ноября 1938 года директор Государственного музея Революции Федор Самойлов… написал письмо начальнику канцелярии Сталина А. Н. Поскребышеву:
„ЦК ВКП(б), тов. Поскребышеву. В связи с необходимостью экспонирования в Музее Революции СССР "Краткого курса истории ВКП(б)" нельзя ли обратиться к товарищу Сталину с просьбой разрешить получить несколько написанных или правленых им страниц "Краткого курса", или правленые рукой товарища Сталина гранки. Если нельзя получить оригиналы указанных материалов, то нельзя ли предоставить Музею фотокопии с них. Экспонирование данных материалов будет крайне ценным и интересным для посетителей Музея“. Поскребышев показал это письмо Сталину через несколько дней, и тот прямо на бланке Музея Революции написал свой ответ: „т. Самойлову. Не думал, что на старости лет займетесь такими пустяками. Ежели книга уже издана в миллионах экземпляров — зачем Вам рукописи? С приветом. 6.XII-38 г. И. Сталин“. Это письмо с резолюцией Сталина было извлечено из архивов еще в конце 1955 года при подготовке XX съезда КПСС. На основании этого документа Н. С. Хрущев обвинил Сталина едва ли не в плагиате: „Краткий курс“ как свидетельствовал Хрущев, был написан коллективом авторов, а в „Краткой биографии Сталина“, вышедшей в свет в 1948 году, рукой самого Сталина была вписана фраза, что „книга "История ВКП(б). Краткий курс" была написана товарищем Сталиным и одобрена Комиссией ЦК ВКП(б)“. „Как видите,— восклицал на закрытом заседании съезда в своем секретном докладе Н. С. Хрущев,— произошло превращение труда, созданного коллективом, в книгу, написанную Сталиным!“
В данном случае Н. С. Хрущев ошибался. Как известно, сгорают не все рукописи. Часть машинописных текстов „Кратко][413го курса“ с разного рода правкой и вставками самого Сталина сохранилась, и эти материалы были опубликованы в 2002—2003 гг. журналом „Вопросы истории“».[615]
Сталинская подпись на постановлении от 2 июля 1951 года о сооружении скульптуры в свою честь
16 февраля 1951 года Политбюро приняло следующее решение:
«РЕШЕНИЕ ЦК ВКП(б)
Вопрос Президиума Совета министров СССР.
Председательствование на заседаниях Президиума Совета министров СССР и Бюро Совета министров СССР возложить поочередно на заместителей Председателя Совета министров СССР тт. Булганина, Берия и Маленкова, поручив им также рассмотрение и решение текущих вопросов.
Постановления и распоряжения Совета министров СССР издавать за подписью председателя Совета министров СССР тов. Сталина И. В.».[616]
Во время июльского (1953) Пленума вопрос о здоровье Сталина в последние годы жизни был поднят рядом выступавших.
Хрущев:
«Мы все уважаем товарища Сталина. Но годы свое берут. В последнее время товарищ Сталин бумаг не читал, людей не принимал, потому что здоровье у него было слабое».[617]
Каганович:
«…Товарищ Сталин, как правильно говорили, последнее время не мог так активно работать и участвовать в работе Политбюро».[618]][414
Ворошилов:
«Вместе со всеми нами он знал, что Сталин в результате напряженной работы за последние годы часто стал прихварывать».[619]
Микоян:
«Товарищ Сталин первое время в образовании этих органов очень активное участие принимал, а последние два года перестал ими интересоваться».[620]
Дворец Советов
Максим Волченков в статье, посвященной истории Дворца Советов, сообщает:
«Несмотря на бурное начало строительства, реализацию проекта пришлось заморозить. Более того, металлический каркас Дворца Советов был разобран во время войны: столица нуждалась в материалах для обороны от фашистской Германии. После победы восстанавливать здание не стали, хотя идея постройки этого грандиозного сооружения не покидала Сталина до самой смерти. Вождь хотел подчеркнуть этим зданием превосходство советской системы над устройством капиталистических государств…
Ресурсы, отложенные на строительство Дворца Советов, были востребованы для восстановления государства после жестокой войны. К тому же, начиналась „холодная“ война, и нужны были немалые силы и средства на создание атомной бомбы. Какой смысл в грандиозном здании, если противник, обладающий атомным оружием, может смести всю страну с лица земли? Кто тогда полюбуется шедевром советской архитектуры? Было ясно, что возведение величественного сооружения откладывается на неопределенный срок. Несмотря на это, при Совете министров СССР еще несколько лет существовало управление строительства ДС. Потом оно переквалифицировалось в строительство других многоэтажных зданий, используя накопленный с годами опыт разработок Дворца Советов. Пройдет еще какое-то время, и Управление займется строительством телевизионной башни в Останкино».[621]][415
Волченков цитирует в статье «закрытый доклад» Хрущева, но тотчас оговаривается:
«Несмотря на жесткую критику старого проекта и его организаторов, ничего более достойного новый конкурс так и не выявил, а здания ни при Хрущеве, ни после него страна так и не увидела».[622]
Ленинские и Сталинские премии
В «Примечаниях» к научной публикации «закрытого доклада» Хрущева редакторы ничего не сообщают о какой-либо связи между отменой Ленинских и учреждением Сталинских премий:
«Ленинские премии присуждались за выдающиеся достижения в области науки, техники, литературы, искусства, архитектуры. Учреждены в 1925 г. В 1935—1957 гг. не присуждались. В 1940—1952 гг. присуждались Сталинские премии».[623]
Идея назвать премии в области литературы впервые родилась у Горького. Прочитав в газетах речь Сталина на объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) (7—12 января 1933 года), писатель откликнулся восторженным письмом.
«16 января 1933 года.
Дорогой Иосиф Виссарионович!
Секретариатом «Истории Гражданской войны» закончен подбор материала для первых четырех томов.
Теперь необходимо, чтобы главная редакция утвердила намеченных для обработки материала авторов, о чем я и прошу Вас убедительно. Авторы должны сдать рукописи к 31 марта. Очень прошу Вас: сдвиньте это дело! У меня возникает впечатление, что главная редакция саботирует эту работу.
С чувством глубочайшего удовлетворения и восхищения прочитал Вашу мощную, мудрую речь на Пленуме. Совершенно уверен, что столь же мощное эхо вызовет она всюду в мире трудящихся. Под ее спокойной, крепко скованной фор][416мой скрыт такой гулкий гром, как будто Вы втиснули в слова весь грохот стройки истекших лет. Я знаю, что Вы не нуждаетесь в похвалах, но думаю, что у меня есть право сказать Вам правду. Большой Вы человек, настоящий вождь, и счастлив пролетариат Союза Советов тем, что во главе его стоит второй Ильич по силе логики, по неистощимости энергии. Крепко жму Вашу руку, дорогой и уважаемый товарищ.
А. Пешков».
На обороте листа писчей бумаги рукою Горького сделаны две приписки, во второй из которых среди прочего говорилось следующее:
«Алексей Толстой затевает Всесоюзный конкурс на комедию,— прилагаю проект резолюции о конкурсе.
В среде литераторов чувствуется сильное оживление и желание серьезно работать, поэтому конкурс может дать неплохие результаты. Но для Всесоюзного конкурса семи премий мало, следовало бы увеличить их до 15-ти хотя бы, а сумму первой премии повысить до 25 тысяч — черт с ними! — и придать премиям имя Сталина (выделено мной.— Г.Ф.), ибо эта ведь затея исходит от Вас.
Кроме того: почему только комедия? Нужно включить и драму…
Простите, что надоедаю.
А.П.»
3 февраля 1933 года Сталин ответил Горькому:
«Дорогой Алексей Максимович!
Письмо от 16.1.33 получил. Спасибо за теплое слово и за „похвалу“. Как бы люди ни хорохорились, они все же не могут быть равнодушными к „похвале“. Понятно, что я, как человек, не составляю исключения…
3. Конкурс на комедию (и драму) завершим на днях. Отшить Толстого не дадим. Обеспечим все по вашему требованию. Насчет того, чтобы «придать премиям имя Сталина» я решительно (решительно!) возражаю (выделено мной.— Г.Ф.).
Привет! Жму руку!
И. Сталин.
P.S. Берегите здоровье».[624]][417
21 декабря 1939 года «Правда» опубликовала постановление Совнаркома СССР об учреждении премии и стипендии им. Сталина. В постановлении, которое вышло за подписью Председателя СНК Молотова и управляющего делами СНК Хломова, говорилось:
«В ознаменование шестидесятилетия товарища Иосифа Виссарионовича Сталина Совет народных комиссаров Союза ССР постановляет:
I. Учредить 16 премий имени Сталина (в размере 100 тысяч рублей каждая), присуждаемых ежегодно деятелям науки и искусства за выдающиеся работы в области:
1. физико-математических наук,
2. технических наук,
3. химических наук,
4. биологических наук,
5. сельскохозяйственных наук,
6. медицинских наук,
7. философских наук,
8. экономических наук,
9. историко-филологических наук,
10. юридических наук,
11. музыки,
12. живописи,
13. скульптуры,
14. архитектуры,
15. театрального искусства,
16. кинематографии.
II. Учредить Сталинскую премию, присуждаемую ежегодно за лучшее изобретение:
десять первых премий в размере 100 тысяч рублей каждая,
двадцать вторых премий в размере по 50 тысяч рублей каждая,
тридцать третьих премий в размере по 25 тысяч рублей каждая.
III. Учредить Сталинскую премию, присуждаемую ежегодно за выдающиеся достижения в области военных знаний: три первые премии в размере 100 тысяч рублей каждая,
пять вторых премий в размере 50 тысяч рублей каждая,
десять третьих премий в размере 25 тысяч рублей каждая.][418
Председатель Совета народных комиссаров Союза ССР В. Молотов
Управляющий делами Совета народный комиссаров Союза ССР М. Хломов
20 декабря 1939 года
Москва, Кремль».[625]
Затем вышло еще одно постановление, где вопрос о Сталинских премиях получил дальнейшее развитие:
«В дополнение к постановлению СНК Союза ССР от 20 декабря 1939 года… СНК Союза ССР постановляет:
одну — по поэзии,
одну — по прозе,
одну — по драматургии,
одну — по литературной критике.
Председатель Совета народных комиссаров СССР В. Молотов
Управляющий делами Совета народных комиссаров СССР М. Хломов
1 февраля 1940 года
Москва, Кремль».[626]
С 1930 и вплоть до 1991 года наивысшей из государственных наград СССР оставался орден Ленина, не Сталина (причем последний так и не был учрежден благодаря настойчивости самого Сталина):
«ОБ УЧРЕЖДЕНИИ ДВУХ НОВЫХ ОРДЕНОВ СОЮЗА ССР: „ОРДЕН ЛЕНИНА“ и „КРАСНАЯ ЗВЕЗДА“
Постановление Президиума Центрального исполнительного комитета СССР от 6 апреля 1930 г.][419
1. Учредить два новых ордена Союза ССР: „Орден Ленина“ и „Красная Звезда“.
СТАТУТ ОРДЕНА „ОРДЕН ЛЕНИНА“
Постановление Президиума Центрального исполнительного комитета СССР от 5 мая 1930 г. (СЗ СССР. 1930. № 36, ст. 289).
Президиум Центрального исполнительного комитета Союза ССР… постановляет:
Утвердить нижеследующий Статут ордена „Орден Ленина“…»[627]
Данный текст является ознакомительным фрагментом.