Сеня Сокольники Вторая сучья война. Тюремные байки
Сеня Сокольники
Вторая сучья война. Тюремные байки
Предисловие, или зачем я здесь публикуюсь
27.12.2006
Уважаемые читатели и критики!
Если вдруг вы захотите прочитать нижеприведенные произведения, убедительная просьба, начните чтение с этой заметки. Это позволит Вам лучше понять и сами рассказы и причины, по которым они были написаны.
В отличие от большинства публикующихся на этом ресурсе авторов, я совершенно не претендую ни на литературные лавры, ни на авторские гонорары, ни на какие-либо другие моральные или материальные выгоды от этих произведений. Я более чем критично отношусь к своим произведениям, и считаю, что называться литературой они не достойны. Я совершенно не страдаю графоманией и написание даже маленького рассказика для меня – почти мученье.
А причина, по которой я здесь публикуюсь, банальна: просто друзья попросили.
Большинство моих друзей и знакомых просто хотели знать что ТАМ, да как, руководствуясь при этом принципом «от тюрьмы и от сумы не зарекайся». Ну, что называется, на всякий случай. Но некоторые не скрывали своего интереса. Один заявил, что он социолог, и собирает данные для каких-то там исследований, другой оказался психологом и сказал, что в моих рассказах есть интересные психотипы (лично я так не считаю, и лавры Достоевского меня не мучают). А большинство, в основном те, кто побывал в ТЕХ местах, просто заявили, что мои истории интересные. Поэтому, чтобы, во-первых, не забыть этих историй, а, во-вторых, чтобы лучше их излагать, я и стал записывать. Так и появились эти рассказы.
Потом некоторые мои друзья разъехались, что называется, кто в Париж, кто в Магадан, и попросили меня посылать им рассказы по эл. почте. А потом один умный человек мне посоветовал: «что ты все шлешь одно и то же мыло разным челам, возьми и опубликуйся на каком-нибудь открытом портале, что бы тот, кому надо, взял и прочитал». Портал Проза.ру я выбрал просто по тому, что когда-то здесь был, а какой-то другой аналогичный портал мне было искать просто лень.
В принципе, в критиках я не нуждаюсь. Повторюсь, я пишу для друзей, ну и немного для себя. Однако, не скрою, мне будет очень интересно узнать мнение совершенно незнакомых мне людей, особенно разбирающихся в данной теме. Но! Убедительная просьба, если вы сочтете возможным написать рецензию, пишите только о содержании произведений, т.е., оценивайте только фактическую сторону. Вопросы стилистики, или там благозвучия, а тем более орфографии или пунктуации не интересны мне совершенно. Я уже говорил, что мои произведения с литературной точки зрения плохи, но менять я их не собираюсь, потому, как литератором себя не считаю. Поэтому, уважаемые критики, давайте только по делу.
Все без исключения произведения относятся к тюремной тематике. В принципе, они охватывают несколько сторон жизни в тюрьме или на зоне. Однако абсолютное большинство произведений посвящено только одной теме – петушиной. Причина, по которой изначально большинство рассказов было посвящено именно этой теме та же: желание моих друзей узнать, что надо, а что не надо делать, чтобы не попасть в петухи. Так как от тюрьмы зарекаться бесполезно, а вот от петушиного угла, пожалуй, можно.
Потом, признаюсь, эта тема стала моей любимой. На мой взгляд, именно перевод в петухи, отношение к петухам и сама петушиная доля – это, пожалуй единственный аспект тюремной жизни, в отношении которого соблюдаются более или менее четкие правила. Все остальные нормы поведения и тюремные обычаи (т.н. понятия), на самом деле довольно вольно трактуются, а иногда и на изнанку выворачиваются, а петушиная тема почти нет. Почти всегда решения, принимаемые по петушиным вопросам одинаковы, кто бы такие решения не принимал и по какому бы поводу они не принимались.
Кроме того, именно петушиная тема наиболее ярко демонстрирует жестокость уголовного мира.
От более подробных объяснений своей любви к петушиной теме я в настоящем предисловии воздержусь, сообщу лишь, что ни гомосексуалистом, ни садистом я не являюсь.
Все произведения делятся на два типа.
Первый – это сбор и обработка уголовных норм и обычаев (понятий, закона), касающихся попадания в петухи, правил поведения петухов и правил поведения по отношению к петухам. т.е. этакие псевдонаучные статьи.
Вторые – это реальные истории сидельцев о том, как попадают в петухи и как им живется, т.е. сборник чего-то вроде художественных произведений.
Несколько слов о стилистике пересказа. Рассказанные в действительности сидельцами истории очень сильно отличаются от того, что вы прочитаете ниже.
Во-первых, в речи уважающего себя сидельца (особенно блатаря) содержится невообразимое количество мата. В 90 процентах случаях этот мат не несет смысловой нагрузки. В оставшихся случаях я старался заменить мат литературными синонимами, однако в ряде случаев я счел, что для передачи эмоционального настроя рассказа мат необходим.
Во-вторых, я старался по возможности сохранять натуральные выражения из блатного жаргона (фенечки), но это получалось не всегда. Ряд фраз и слов будут непонятны большинству читателей, а некоторые слова и фразеологизмы были не понятны и мне, поэтому особо сложные речевые обороты я заменял на более общеупотребительные. Вместе с тем, хочу отметить, эти рассказы не для широкого круга пользователей, совсем неподготовленный читатель не поймет в них многого.
В-третьих, отдельные высказывания (а иногда и все сказанное) моих собеседников вообще не поддаются ни литературному, ни псевдолитературному переводу. Так, например, ниже приведены истории, рассказанные десятью сидельцами, а всего в различное время моими собеседниками были более 20-ти человек. Однако, в силу особенности речи некоторых, я не счел нужным излагать их истории, так как если убрать мат, то получилась бы история примерно следующая: «Че базарить, взяли, да по беспределу опустили». Но в то же время хочу отметить, что удачей явилось то, что мои собеседники принадлежали к разным кастам. Пидоров среди них не было - базарить с пидором я считаю заподло даже на воле. А вот остальные были и блатными (некоторые – весьма авторитетные), и краснорогими (тоже, в общем, заподло, но не такое, как базарить с пидором), и мужиками разной степени козырности.
И, наконец, в-четвертых. Лично я сам был очевидцем лишь двух из приведенных ниже историй, все остальное – истории, рассказанные другими сидельцами в моем изложении. Поэтому прошу понять, данные писульки является хоть и псевдо, но всеж таки литературными произведениями. Поэтому иногда я позволял себе преувеличивать и приукрашивать, а иногда кое-что и менять, но основа всех рассказов это истории, рассказанные самими зеками. Естественно, я не могу поручится за их достоверность: зекам вообще свойственно привирать, к тому же во время рассказов все мои собеседники выпивали.
В большинстве случаев рассказ ведется от первого лица. Это вовсе не значит, что я сам и есть свидетель события. Просто от первого лица мне было удобнее. Есть такие произведения, где от первого лица, рассказывают, на самом деле, несколько человек.
И последнее. Имена, фамилии, клички (погоняла, погремухи), названия географических пунктов, номера зон и вообще любые данные, позволяющие идентифицировать кого-либо или что-либо, изменены мною до максимальной степени неузнаваемости. Даже в том случае, когда сюжет рассказа завязывается вокруг, например, смены погоняла. Я совершенно не желаю, чтобы кто-либо узнал в рассказе себя или свою зону. Причина тут проста: на самом деле в арестантской среде рассказывать истории о жизни ТАМ, считается если не заподлом, то уж косячком точно. Так как жизнь на зоне это вовсе не цирк и не театр, это очень суровая правда жизни и событий для радости и веселья там совсем не много, а уж тех, которыми их участники могли бы гордиться, пожалуй, и вовсе нет. А выставлять на показ трагические или унижающие кого-либо истории, согласитесь, по меньшей мере, не порядочно. Более того, в одном из произведений рассказано, как один человек, любивший рассказывать такие истории, серьезно за это потом поплатился.
Но если никто никого не узнает, то это будет уже как бы и не правдивая история, а тюремная байка, а тюремные байки это вовсе не косяк, а очень даже популярный у сидельцев вид творчества.