Читая «Третью волну»
Читая «Третью волну»
Поразительно, но в создании облика нынешних сверхтехнологичных ВС Соединенных Штатов приняли живейшее участие футурологи и писатели!
Тоффлер рассказывает, как в один из дней 1981 г. его неожиданно пригласили в Пентагон. В гостинице «Куолити Инн» близ знаменитого пятиугольного здания-монстра его навестил генерал Дон Морелли, бывший участник боев в дельте Меконга. К тому времени — уже снедаемый раковой опухолью человек, коему оставалось жить всего три года.
Дело было после выхода в свет нашумевшей книги Элвина Тоффлера «Третья волна» (1980), где он напророчил скорое крушение мира Второй волны (старого индустриального порядка) и переход к информационным, энергосберегающим и нересурсоемким технологиям Третьей волны, к биологически-генетической революции и новой экономике. Быстрой, как мысль. О войне в ней практически ничего не говорилось.
В Советском Союзе 1981 г. все еще жили под впечатлением поражения США в Юго-Восточной Азии. «Американцы? — говорили наши генералы. — Они никудышные воины. Они не умеют драться и умирать, как мы. Их пехота отказывается идти в бой, если ей не подвезли мороженого, сока и резиновых ванн. Мы их замочим!» Знали бы мы тогда, что не замечаем огромных перемен в военной системе Америки!
И вот Морелли предстал перед Тоффлером, с самого начала очаровавшим футуролога. Мол, неправда, что генералы вечно готовятся не к будущей, а к прошедшей войне. Нет, есть сообщество носителей больших звезд на погонах во главе с Донном А. Старри и что оно сейчас (в 1981-м) внимательно читает «Третью волну», осознает конец эры Фабричных Труб и намерено готовиться к войнам в новом мире.
«Наш разговор шел несколько часов. Говорили мы обо всем — от видеоигр до децентрализации корпораций, от рубежей технологии до философии времени. Морелли сказал, что все это и еще многое требуется для составления новой военной концепции.
После ужина Морелли пригласил нас к себе в номер, где стояли два слайд-проектора. Материалы были те же, что он до того показывал Джорджу Бушу, в то время вице-президенту США. Опять пошли часы, мелькали слайды, а мы бомбардировали Морелли вопросами.
Если мы правильно помним, это было почти за десять лет до того, как термин «высокоточное оружие» или «интеллектуальная бомба» вошел в мировые словари. Армия США была все еще деморализована поражением во Вьетнаме. Но Морелли думал о будущем, а не о прошлом, и то, что мы видели на экране проектора, было эскизом картины, которую через десять лет во время «войны в Заливе» на экранах Си-эн-эн наблюдал затаив дыхание весь мир…
… Мы проходим переход от экономики мускульной силы к экономике силы мысли, а потому должны выработать новую концепцию войны, которую можно назвать только как «войну умственной силой».
Дон Морелли ознакомил нас со своими ошеломительными идеями. Главная проблема американской армии? Она позволяет, чтобы техника определяла стратегию, а не наоборот. Главное изменение в войне после Вьетнама? Оружие точного наведения. Главная проблема демократии по отношению к вооруженным силам? Армии демократий не могут выигрывать войну без поддержки народа, без согласия с ним. Можно ли избежать атомной войны? Да. Но не при помощи традиционного подхода. Почему он заинтересован в том, что мы писали о философии времени? Потому что вооруженные силы должны думать не о пространстве, а о времени…
… Дон Морелли не подходил ни под какое представление о солдате… Интеллектуалы привыкли карикатурно представлять себе военных грубиянами или просто дураками… Дон Морелли на самом деле был интеллигентом, который носит мундир (иногда)…» — вспоминает Тоффлер. (Э. Тоффлер, Х. Тоффлер. Война и антивойна. — М.: АСТ-Транзиткнига, 2005. С. 35–37.)
Роль фон Секта (немца, заложившего основы оглушительных побед гитлеровского вермахта за счет введения футуристических принципов) в Соединенных Штатах взял на себя генерал-интеллектуал Дон Старри, выпускник Уэст-Пойнта 1948 г., с 1976 г. командующий Пятым корпусом армии США в Западной Германии.
Именно ему пришло в голову придумать нечто, что поможет отразить возможный натиск огромной Советской армии на Европу без применения даже тактического ядерного оружия. Толчком к оформлению замысла стали события 1973 г., когда израильтяне во время «войны Судного дня» смогли устоять против во много раз превосходящих сил египтян и сирийцев. Старри, детально обследовавший обстоятельства танкового сражения на Голанских высотах, уяснил: численное превосходство врага можно свести на нет, захватив инициативу в свои руки. Прочь старые планы НАТО в Европе! Что планировалось в семидесятые? Отступать под напором русских бронированных и механизированных орд, ведя маневренную оборону, а потом перейти в контрнаступление и вытеснить Советы, одержимые доктриной массированного наступления и непрерывных наземных боев. Если же это не удастся, применить ядерное оружие. Старри предложил иной выход: с самого начала сковать противника и наносить по нам рассекающие удары с выходом в глубокий тыл, срывая подход советских резервов. Их не нужно даже уничтожать: надо не дать резервам вступить в бой и опрокинуть западную оборону. А ставку делать не на количество, а на качество своих сил.
С 1973 г. в военном ведомстве США работала ТРАДОК — Группа обучения и доктрины, созданная специально для вывода армии из вьетнамского тупика. В 1977 г. ее возглавил Старри, ратовавший не за последовательные изменения военной доктрины страны, а за ее полную замену. Но новая доктрина — это всегда сложно. Ей всегда будут сопротивляться те генералы и подразделения, которые в новых условиях становятся ненужными.
Примечательно, что для создания новой стратегии наземновоздушной операции (и для разработки самой идеологии нынешней революции в военном деле) американские генералы-реформаторы вовсю изучали опыт арабо-израильской войны 1973 г. Они «обсосали» ее со всех сторон, изучив действия даже мельчайших подразделений. Прогнали полученные данные через компьютеры. Смоделировали разные варианты боевых столкновений. Уловили новые тенденции в военном деле.
Как это непохоже на советских генералов тех же лет! В 1973 г. наш Генштаб откомандировал на Ближний Восток две бригады специалистов всех родов войск для изучения итогов использования боевой техники СССР войсками Египта и Сирии. Старшим группы, отправившейся в Египет, стал Л. Карцев. Читаем его воспоминания («В Египте». — Журнал «Техника и вооружение», август, 2002.) Поработать удалось достаточно хорошо. Особенно по части танковой войны. Но вот беда: отчет, что написал генерал Карцев для Генштаба, никто из начальства читать не стал. Так он и провалялся, никем не тронутый, в архиве до 1992 г., пока его не уничтожили при «расчистке документов» в ходе формирования уже россиянского Генштаба.
Вот вам и вся разница в подходах в порученному делу у американцев и у нас. Они опыт недавних войн добросовестно изучают и находят в нем ключи к победе, а наши краснолампасники все в архив списывают. Некогда этим сволочам военное дело изучать: у них другие приоритеты. Что в этом смысле изменилось сегодня? Да ничего. Страны мы лишились. А генералы остались по сути теми же.
Кстати, воспоминания Карцева подтверждают вывод известного публициста Юрия Мухина: отечественные генералы меньше всего интересуются военным делом. Так, в составе русской делегации из Генштаба был генерал-начальник факультета Военно-инженерной академии. Ни хрена изучать он не стал — никуда не выезжал, сидел в гостинице, валюту экономил. За себя послал на Синайский полуостров своего сотрудника-полковника. Тот, увидев близ Суэцкого канала кучу противотанковых мин, приволок одну. С надписями на латинице. Подумал, что иностранную мину обнаружил. Но оказалось, что это — мина советского образца, только сделанная в Чехословакии. То есть профессиональные «военные инженеры» даже мин собственной армии не знают. Профессионалы хреновы. В то время как военные-янки на опыте 1973 г. придумывали стратегию и вооружения будущего, наши дубиноголовые «военачальники» думали исключительно о своих постах и об «экономии командировочных» в валюте!
Чтобы изменить старые представления, Старри организовал журнальную кампанию. Начались ожесточенные диспуты по каждому из пунктов новой доктрины. К началу восьмидесятых состояние умов стало переламываться в пользу генералов-новаторов. Поддержку «сверху» обеспечили бывший начальник ТРАДОК генерал Де Пюи и глава штаба сухопутных войск генерал Мейер. Вокруг Старри сложилось сообщество полковников-интеллектуалов, к нему пришел работать бригадный генерал Дон Морелли. Вместе они составили «дрейфующий мозговой центр» при ТРАДОК. Они разработали концепцию «глубокого боя», воздушно-наземной операции. Не поражать только первый русский эшелон, а наносить удары на всю глубину стратегического построения наших армий, парализуя резервы, подвоз припасов, управление. Невероятная энергия ТРАДОК распалила умы и воображение стратегов американских ВВС, и они стали работать бок о бок с людьми Старри. Вскоре ТРАДОК поручили не только доктриной заниматься, но и определить, какие виды вооружения нужны Америке. Тогда и были разработаны требования к технике, ставшей оружием американских побед в войнах 1991–2003 гг. — к танку «Абрамс», вертолету «Апач», боевой машине пехоты «Брэдли», противоракетному комплексу «Пэтриот». Особой удачей стал летающий радарный комплекс «Джей-старз», позволявший обозревать поле сражения на десятки километров вперед, засекая множество наземных целей противника.
И вот 20 августа 1982 г., покуда в СССР генералы крушили родные ВВС и ПВО, в Америке доктрина воздушно-наземной операции отлилась в форму официально принятого боевого устава FM-100-5. Упор делался на тесное взаимодействие авиаторов и сухопутчиков, на глубокие удары по русским армиям с целью предотвратить выход их первого, второго и последующего эшелонов на поле сражения. Из уроков войны 1973 г. в новый устав вошло самое важное: всегда, даже обороняясь, нужно перехватывать инициативу. Если численно превосходящий противник прорвался, встречать его следует не контратаками в лоб на острие его прорыва, а ударами по слабым местам. А для этого нужны обученные по максимуму солдаты и офицеры.
Иными словами, Старри продолжил дело гитлеровского вермахта, развивая идеи немцев 1930-х г г. Только с применением боеприпасов особой меткости, самонаводящихся и самоприцеливающихся штучек, спутниковой связи и установок радиоэлектронной борьбы. От устава было решено перейти к доктрине. Работа над ней началась в 1987-м, а официально доктрину воздушно-наземных операций приняли 1 августа 1991 г., после успешного испытания новых подходов в первой войне с Ираком. Главный принцип доктрины — действовать на дальних расстояниях с большой скоростью и изумительной точностью.
А что в это время творилось в советской военной машине? Пока американцы методом «коллективного разума» творили революцию, в Генштабе СССР все дело подготовки к будущей войне монополизировали два генерал-полковника — М. Гареев и А. Данилевич, особо приближенные к Огаркову. Чуть ли не пятнадцать лет они возились над трехчастными «Основами ведения операций Вооруженными силами СССР». Да так их и не завершили…
Тем временем американцы… «В связи с ориентацией на неядерную войну в Вооруженных силах НАТО предусматривалась модернизация имеющегося вооружения и создание новых систем оружия, позволяющих достичь целей в войне. План модернизации ограничивался сроком до 1990–1992 гг. Суть его заключалась в создании высокоточного, дальнобойного оружия. Особое место отводилось крылатым ракетам различной дальности и предназначения, новым стратегическим бомбардировщикам с малозаметным покрытием, оснащенным десятками стратегических крылатых ракет (СКР). Планировалось поступление на вооружение разведывательно-ударных комплексов, применяемых по принципу „обнаружил — поразил“. Совершенствовались средства управления войсками и оружием на основе создания АСУ, широкого применения воздушных командных пунктов. Усовершенствованию подлежали и боезаряды, эффективность которых по разрушительной силе и поражающим возможностям становилась близкой к ядерным…» — вспоминает В. Красковский.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.