Замалчивание намерений 

Замалчивание намерений 

Прикрытие программы действий путем мобилизации старых стереотипов сознания и привычной терминологии — прием манипуляции. Не далее как в 1988г., когда поворот перестройки к капитализму для специалистов уже не составлял секрета, можно было прочесть такие слова М.С.Горбачева:

«Среди ныне живущих в СССР каждые четырнадцать из пятнадцати родились после революции. А нас продолжают призывать отказаться от социализма. Спрашивается, почему это вдруг советские люди, выросшие и окрепшие при социализме, должны от своего строя отказаться? Мы будем всемерно социализм развивать и укреплять… Правда, на страницах печати были и предложения, выходящие за пределы нашей системы, в частности, высказывалось мнение, что вообще надо бы отказаться от плановой экономики, санкционировать безработицу. Но мы не можем допустить этого, так как собираемся социализм укреплять, а не заменять его другим строем. То, что подбрасывается нам с Запада, из другой экономики, для нас неприемлемо».

Между тем, Т.И. Заславская в книге-манифесте «Иного не дано» пишет:

«С точки зрения ожидающих решения задач предстоящее преобразование общественных отношений действительно трудно назвать иначе, как относительно бескровной и мирной (хотя в Сумгаите кровь пролилась) социальной революцией. Речь, следовательно, идет о разработке стратегии управления не обычным, пусть сложным, эволюционным процессом, а революцией, в корне меняющей основные общественно-политические структуры, ведущей к резкому перераспределению власти, прав, обязанностей и свобод между классами, слоями и группами… Спрашивается, возможно ли революционное преобразование общества без существенного обострения в нем социальной борьбы? Конечно, нет… Этого не надо бояться тем, кто не боится самого слова «революция».

Почти одновременно с Т. Заславской, близкой соратницей М.Горбачева, в «Правде» пишет помощник и идеологический советник Горбачева философ Г.Смирнов:

«…речь идет не о социально-политической революции, когда уничтожаются основы экономических отношений старого строя, устанавливается принципиально новая политическая власть, выражающая интересы свергающих классов. Здесь ситуация иная. Речь идет не о разрушении общественной собственности на средства производства, а о ее укреплении и более эффективном использовании… Речь идет не о сломе государственной власти, а о дальнейшем укреплении социалистического всенародного государства, углублении социалистической демократии, развитии народного социалистического самоуправления» [курсивом выделено мной. — К.-М.].

Итак, два советника по идеологии, два близких к генеральному секретарю ЦК КПСС члена его команды пишут о главном происходящем в стране процессе диаметрально противоположные вещи: достоверную трактовку в книге для узкого круга, для «своих» — и абсолютно ложную в массовой газете с тиражом 5 млн. экземпляров. И все это прикрывает сам генеральный секретарь в выступлении на всю страну.

Вот еще пример умолчания сути важной перемены. В России правительство периодически радует граждан сообщениями о том, что вскоре будет изменен порядок пенсионного обеспечения. Никаких пояснений ни от экспертов, ни от депутатов Госдумы не следует. Между тем, речь идет о важнейшем изменении жизнеустройства, которое касается буквально всех. Это даже не политика и не экономика, это — тип бытия и отношений между поколениями. Если хотите, речь идет о типе народа. Вопрос о том, как кормятся старики, определяется всей культурой народа и корнями уходит в религиозные представления.

То Черномырдин, то Путин решают, чтобы старики в России получали кусок хлеба не так, как считается правильным в православной культуре, а так, как установили протестанты. Я думаю, сами-то они и не понимают, что говорят, просто зачитывают бумажку, присланную из МВФ и плохо переведенную на русский язык.

То, что все равнодушно относятся к планам правительства изменить порядок начисления пенсий, — вещь необъяснимая, из серии «загадок русской души».

Помню, осенью 1995г. в Мадриде состоялось заседание совета директоров МВФ. И на встрече с правительством Испании руководство МВФ порекомендовало ввести и в Испании ту систему пенсий, что нам пообещало правительство («накопительную»). Это был такой скандал, что МВФ не знал, как его замазать. Министр труда Испании назавтра же выступил в парламенте с таким резким заявлением, что трудно было поверить своим ушам. Это, говорит — не экономика, а чистая идеология, которая для нас неприемлема, и пусть они с ней катятся куда подальше.

Лидеры всех фракций в парламенте были обязаны выступить и заклеймить предложение МВФ как оскорбительное для Испании — даже лидеры правых, которые проводят политику МВФ. Почему же такой тарарам? Потому, что в католической стране просто неприлично говорить такие вещи (хотя тайком эти вещи делают). А в России говорят — и ничего, все только глазами хлопают и молчат.

Давайте вникнем в суть. В тех культурах, где человек не стал, как в протестантизме, свободным индивидуумом — изолированным «атомом», сохранилось понятие народ. Народ вечен, пока в нем есть взаимные обязательства поколений. Одно из них состоит в том, что трудоспособное поколение в целом кредитует потомков — оно трудится, не беря всю плату за свой труд. Обязательство потомков — обеспечить достойный кусок хлеба тем согражданам из предыдущего поколения, кто дожил до старости.

В СССР этот извечный закон был воплощен в систему государственного пенсионного обеспечения. Эта система гарантировала именно связь поколений. Часть данного предыдущим поколением кредита возвращалась ему в виде пенсий. Только часть! Остальное шло на развитие страны, уже для внуков. Российское телевидение по всем каналам повторило кем-то подсунутую ложь, что сегодня средства на пенсии изымаются из кармана молодых. Ложь в том, что пенсии оплачиваются вовсе не молодыми, пенсии — возвращение кредита (да и то не полное), который дали молодым именно сами старики, когда были работоспособны. Другое дело, что бывают вороватые правительства, которые не любят отдавать долги своим гражданам, но так и надо говорить.

Так вот, в СССР та часть общественного долга старикам, которая возвращалась им в виде пенсий, распределялась, в общем, на уравнительной основе. Доля тех, кто не дожил до пенсии и не успел получить свою часть долга, шла в общий котел пенсионеров. Демократы назвали это «уравнительно-распределительной» системой. Это пустые, ничего не говорящие слова. Такая «уравниловка» нисколько не мешала тем, кто неплохо зарабатывал и был бережлив, откладывать на старость в сберкассе — советская власть вкладов не воровала. И у многих пенсионеров водились деньжата — все мы это помним, все мы у них занимали.

Что же сделало правительство Ельцина (буду говорить о России, но думаю, что схема и на Украине примерно такая же)? Давайте даже перейдем на «рыночную» терминологию. Нынешние пенсионеры в свое время вступили с обществом в «трудовой договор».

Они работали весь свой срок за весьма скромную зарплату, а общество в лице государства обязалось обеспечить им старость с вполне определенным уровнем потребления (мы эту «потребительскую корзину» советского пенсионера еще помним). Этот уровень повышался в течение четырех послевоенных десятилетий и уже воспринимался как естественное право человека. Подчеркиваю, что «договор» предусматривал именно уровень потребления, а не число бумажек или других средств платежа, которыми манипулирует правительство.

Около 30 млн. человек в России свою часть договора выполнили. Теперь наступило время выполнять свою часть договора правительству. Никакой отсрочки старики дать не могут, никакого рыночного рая, которого ждет молодежь, вкушать не будут. Как же ведет себя правительство? Оно грабит стариков, отказываясь отдавать им заработанное. Оно хладнокровно крадет их сбережения. Оно снижает уровень потребления ниже физиологического уровня выживания. Если при советской власти на месячную пенсию можно было купить 400 кг молока или 670 кг черного хлеба, то теперь — 80 кг молока или 150 кг хлеба.

При любых разговорах о пенсиях надо зафиксировать этот факт. А также аморальный характер аргументов правительства: оно не возвращает долг, потому что у него нет денег. Это — логика вора, который заимел силу. А кроме того, это вранье. Деньги есть, и очень много. Не платит правительство только потому, что у народа нет защитника, а сам он не может организоваться.

Ограбив тех, кто работал предыдущие полвека, государство теперь вообще сбрасывает с себя обязанность служить посредником между поколениями. Оно заявляет: все, народ рассыпается на «атомы».

Теперь пусть каждый накапливает себе на старость сам. Кто не накопил — пусть подыхает с голоду, так справедливее. И это нам представляется как «пенсионная реформа»! Просто пенсии отменяются — вот и вся реформа. Чтобы каждому копить на старость деньги — никакого государства и не надо. Более того, ведь это правительство наши деньги, отданные ему на сохранение в «пенсионный фонд», наверняка украдет. И ведь ничего не поделаешь — эти деньги по большей части будут вырываться у нас из зарплаты насильно.

К чему же это ведет? Народ лишается средства сохранить себя как непрерывную цепь поколений через долг и хлеб — без государства увязать это трудно, все рассыпается на изолированные индивидуальные решения. Основная масса стариков впадет в страшную бедность. Они не смогут накопить, будучи молодыми, ибо они не протестанты, они подсознательно живут по Евангелию. Да и из чего копить?

Это — не умозрительные предположения. Испанцы так болезненно восприняли попытку МВФ потому, что над ними уже проделали эксперимент. Сорок лет при Франко испанцы жили в государстве с сильными социальными гарантиями (после гражданской войны Франко укрепился потому, что принял почти всю социальную программу республиканцев). Поэтому в общем испанцы не стали накопителями, даже и при капитализме. После Франко была либерализация, попытка перехода к «свободному рынку» — каждый за себя. Пенсии стали «накопительными», и оказалось, что старики страшно обеднели. Самая состоятельная область Испании — Арагон. 57% жителей старше 65 лет живут ниже уровня бедности и имеют доходы менее 15 тыс. песет в месяц (снимать комнату в 8 кв. м. в общей квартире без отопления в Арагоне стоит 25 тыс. песет в месяц). 67,5% стариков живут в домах без отопления. Трудно передать, как это тяжело, — зима там холодная и промозглая. Почему же так получилось? Не умеют люди копить, культура не такая. Пришлось в Испании срочно выправлять пенсионную систему. Конечно, пенсионные фонды остались — копи, кто хочет. Но государственную систему трогать не дают.

К сожалению, в манипуляциях вокруг пенсий невольно участвует и оппозиция. Она уводит внимание от важнейшего вопроса к никчемным идеологическим стычкам, они нас отвлекают от главного: что совершили со стариками наши депутаты? И когда? Давайте именно это обсудим.

Изменение произошло фундаментальное. При советском строе пенсии были государственными и выплачивались из госбюджета. На обеспечение пенсий шли все доходы и все достояние государства. Никакой связи с тем, сколько сегодня заработал какой-нибудь Вася Клямкин вг. Урюпинск, размер пенсии не имел. Этот размер определялся негласным общественным договором и исходил из скромного набора тех благ, которые нужны пенсионеру для достойной старости. Потому-то никакой индексации в зависимости от зарплаты шалопая Васи Клямкина не проводилось — это было бы нелепо.

Что же сделали наши депутаты еще в 1990г., в Верховном Совете СССР? Они отменили советский тип пенсии и учредили Пенсионный фонд — что-то среднее между налоговым ведомством и банком. Сколько сумеют содрать в этот «фонд» с Васи Клямкина — столько и разделят между пенсионерами. А госбюджет уже за пенсии не отвечает. Что с этими деньгами творят в «фонде», кто запускает в него лапу — нам к тому же неизвестно.

Вот это и есть главное. Перешли от исчисления пенсии исходя из реальной жизненной потребности стариков — к раздаче тех денег, что «удалось собрать», к исчислению от зарплаты Васи Клямкина. И сделано это для того, чтобы просто снизить пенсии («сократить дефицит госбюджета»), но снять ответственность с правительства. Извините, мол, собираемость низкая!

Новый президент России В.В.Путин даже в своем первом Послании парламенту опять заговорил об отмене государственной пенсионной системы, прибегая к известным доводам: трудоспособное население не может прокормить такую уйму стариков, у государства средств на это нет, пусть сами себе копят. В этих рассуждениях замалчивается очень важная вещь. Средств на пенсии «вдруг» стало не хватать именно в результате реформы, которая выбросила из общественного производства почти треть трудоспособных людей. Они теперь не только не производят прибавочного продукта, часть которого шла на обеспечение пенсий, но и сами отбирают прибавочный продукт себе на прокорм — разными способами. То же происходит и в Западной Европе, где кормится армия более 20 млн. безработных. В советском хозяйстве такой проблемы не было.

А утверждение о том, что для пенсий «нет средств», вообще нелогично. Если средств нет объективно, значит, людям по достижении 60 лет надо просто моментально умирать. Этого нам не предлагают. Значит, речь идет о том, что государство просто желает сбросить с себя эту хлопотливую обязанность, возлагает ее на «самих утопающих».

При этом прекрасно зная, что значительная часть граждан накопить себе на старость не сможет по очень многим причинам — хотя бы потому, что и сегодня едва сводит концы с концами и работает по теневым контрактам. Должны же нынешние молодые задуматься о своем будущем, оно ведь наступит скорее, чем они предполагают.