Подозреваемый

Есть классическая фраза, приписываемая Махатме Ганди: «Сначала тебя не замечают, потом над тобой смеются, затем с тобой борются. А потом ты побеждаешь». Правда это или нет, знают только те, кто прошел всю цепочку до конца. Неизвестно, суждено ли это Навальному, но пока события развиваются именно так: стадия глумления со стороны «эффективных менеджеров» закончилась, теперь с ним воюют на равных.

После публикации доклада по «Транснефти», когда Алексей еще был в Америке, в его офисе раздался телефонный звонок. Звонивший – по голосу, пожилой мужчина – заявил: «Мишень не один Навальный! Вам всем будет плохо!». Узнав о звонке, Алексей сразу потребовал от своих сотрудников написать заявление в милицию. Дело, конечно, возбуждать не стали. «Он же не сказал, что придет в четверг и зарубит вас топором!» – обосновали отказ милиционеры. «А то, что вам будет плохо… Всем нам рано или поздно будет плохо, дедушка прав…» – философски добавили они.

Навальный говорит, что пока это был единственный случай прямой угрозы, да и звонивший, признает он, скорее всего был не вполне психически нормален. Его противники не хулиганы, и действовать они предпочитают с помощью более им привычных и эффективных инструментов – провокаций и уголовных дел. Давление на многочисленных спонсоров РосПила дало противоположный эффект – поток пожертвований после звонков из ФСБ только увеличился, – но в дело идет все. Однажды возле проходной Кобяковской фабрики по лозоплетению остановился джип, и вышедший из него человек заявил отцу Навального Анатолию Ивановичу, что привез деньги на РосПил. На резонное предложение жертвовать через Интернет, человек из джипа сообщил, что не умеет им пользоваться. Разумеется, он уехал несолоно хлебавши. Но это не значит, что противники Навального не изобретут что-то, что рано или поздно сработает.

Конечно, Алексей осторожен: он не может себе позволить давать взятки гаишникам или платить «черные» зарплаты, на него смотрят даже не через увеличительное стекло, а прямо через электронный микроскоп. Наверное, памятуя об истории с Катей Муму (Мумугейт[47]), он не сможет завести себе и любовницу, даже если захочет. Но есть методы, уже неоднократно обкатанные, которые при настойчивости и умении правильно пользоваться правоохранительной системой дают результаты.

Пример тому – дело «Кировлеса», метко прозванное в Интернете «делом криволеса», тянущееся за Навальным с 2009-го.

Из беседы с Алексеем Навальным:

«…„Кировлес“ – это гигантское предприятие, самое большое унитарное предприятие в регионе, фактически монополист в своей области. В тот момент, когда Белых пришел, у него уже была задолженность 200 миллионов рублей. Там творился полный бардак: они говорили, что у них огромные остатки продукции, но продукции этой никто не видел. На каждом совещании у губернатора их обсуждали, потому что они все время требуют денег. Денег им дать не из чего, даже если бы было желание. Местный Минфин их ненавидит, потому что не хочет давать дотации этой черной дыре. Они же говорят – дайте, а иначе уволим 4000 человек. В общем, кошмар. Всем ясно, что надо либо как-то оптимизировать, либо банкротить.

Когда стали в первом приближении смотреть, оказалось, что они заготавливают и продают лес через 38 филиалов. Причем никто не знает, сколько и по какой цене, из документов это понять нельзя. Даже нет единой бухгалтерии. Кому-то может показаться, что такое невозможно в 2009 году, но это факт. Самое забавное, что все эти филиалы не были юридическими лицами и не имели права продавать, то есть они занимались незаконным предпринимательством.

Первое, что я им сказал, – все продажи, пожалуйста, делайте через единый головной офис, чтобы вас можно было контролировать. Им это крайне не понравилось, потому что за годы там, разумеется, была выстроена своя система: все филиалы делают чего хотят, с кем надо – делятся, и все довольны.

Кроме того, там был один важный политический момент: из этих 38 филиалов некоторые в своем отдаленном лесном районе были градообразующими предприятиями. Поэтому директор филиала вместе с главой района и главным милиционером – они и есть власть, которая дает людям работу, они вместе там всем управляют. Таким образом, отнять право решать, кому давать лес, а кому не давать, означало нарушить сложившуюся систему взаимодействия этих местных микроэлит. На самом деле, пусть бы оно так и оставалось, если бы они сами справлялись. Но 200 миллионов рублей долгов, задолженность по зарплате нарастает, и стало понятно, что необходимо предприятие банкротить. Поэтому я им говорил, чтобы централизовали продажи, чтобы начинать считать и запускать процедуру. Параллельно Белых усиленно агитировал по всей стране, чтобы в регион приезжали работать предприниматели.

Одним из тех, кто приехал, был некто Офицеров. Хочу, говорит, заниматься лесом. Тогда ему, как и всем остальным, сказали – иди в „Кировлес“ и занимайся. Он заключил договор, начал торговать. Дело у них сразу не пошло, он все время приходил на них жаловаться. И в конце концов, все бросил и уехал. Ну, уехал и уехал, его право. А потом, по прошествии некоторого времени, директор „Кировлеса“ придумал „гениальную“ комбинацию и написал заявление в милицию, что это я его принудил заключить договор с Офицеровым и что именно из-за этого предприятие находится в таком плачевном состоянии. Разгорелся скандал, обвинение же серьезное. Стали разбираться. В результате оказалось, что в объеме продаж „Кировлеса“ этот несчастный Офицеров занимает 1,3 %, общий объем их торговли был 12 миллионов рублей. А самое главное, что все деньги, на которые Офицеров торговал, они у него в фирме остались, было совершенно ясно, что никто никуда ничего не выводил. Нельзя было сказать, что их кто-то похитил.

Это все ненадолго затихло, а потом, насколько я могу судить, корпорации, с которыми я сужусь, начали что-то на меня искать и нашли это заявление. Стали пытаться собрать из этого уголовное дело. Дело все время разваливалось, потому что было понятно, что все это не стоит выеденного яйца. Хищения или мошенничества инкриминировать так и не удалось, но сейчас, когда они уже по-серьезному за это взялись, они насчитали так называемую упущенную выгоду. Например, они говорят, что Офицеров покупал у них пиломатериалы по цене, скажем, 3000 рублей, а рыночная была – 3300 рублей. Но в это же время „Кировлес“ кому-то еще отгружал по 2700 рублей. Получается, что упущенной выгоды не было? Или надо так же сажать всех остальных контрагентов?

С одной стороны, это конечно смешно, но, с другой стороны, совершенно не смешно, потому что дело возбуждено и у этого Офицерова, который совершенно очевидно страдает из-за меня, пятеро детей. Он же совершенно ни при чем, что называется, оказался не в то время не в том месте. Если бы не он, они бы придумали другого.

Дело рассматривали на уровне Кировской области, и оно развалилось. Потом его отправили на уровень Приволжского федерального округа. Там тоже не нашли состава преступления. И тогда его забрали на самый высокий уровень, в Главное следственное управление, начальник которого и возбудил уголовное дело…»

NAVALNY.LIVEJOURNAL.COM:

Так как даже смелые транснефтяные умы не могут заявить, что этот миллион я, типа, похитил, то дело идет по ст. 165 – «Причинение имущественного ущерба при отсутствии признаков хищения». Статья занятная – главным образом она применяется к железнодорожным проводникам, подсаживающим «зайцев». Однако по 3-й части – до пяти лет.

Весьма знаменательное для меня событие, потому что за свою деятельность я отправлял в правоохранительные органы десятки заявлений о хищениях на сотни миллионов долларов, но НИ РАЗУ не удостоился того, чтобы телеследователь Маркин появился ради меня на экране в своих погонах, лычках, эполетах и аксельбантах. Для того, чтобы из полной выдумки слепить всамделишную уголовку, понадобилось поднять ее на самый высокий уровень – СК РФ. На уровне Кирова вынесли отказ в возбуждении дела, на уровне ПФО тоже. Всего «отказных» в деле, как я понимаю, уже штук пять.

Самое крутое, что все мои заявления о миллиардных хищениях идут вниз: Генпрокуратура – Прокуратура Москвы – Прокуратура ЦАО – Подзаборная прокуратура. Сфабрикованное дело против меня неуклонно двигалось вверх: СК Кировской области – СК ЦФО – СК РФ.

Очень мне любопытно, есть ли в производстве СК РФ и следователей по особо важным делам еще одно дело масштаба «О причинении ущерба на 1,3 миллиона рублей без признаков хищения».

Сомневаюсь.

Из беседы с Алексеем Навальным:

«…Любой человек, который почитает эти материалы, увидит, что это полная ерунда. Но от этого не легче, дело существует. В результате появился такой дуализм: если я буду действовать эффективно, а именно к этому я стремлюсь, шансы на то, что оно дойдет до суда, сильно возрастают. Чем лучше я работаю, тем выше вероятность, что они попрут напролом. Правда, я не очень понимаю, как они это все будут доказывать в суде. Там же дойдет до экспертизы, надо будет реальные документы изучать. Они пытаются придумать мотив и доказать мой умысел, но сделать это весьма трудно, потому что из документов дела всем понятно, что нет самого преступления. Кроме того, все решения принимались на комиссиях, а не то что я приходил и диктовал – делайте то-то и то-то.

Там была такая смешная штука. Им же, чтобы говорить о причинении ущерба без признаков хищения, в чем меня обвиняют, нужно доказать, что с моей стороны был обман. Я работать начал в январе, а бумажку, что я советник, подписали в мае. Бумажка эта никому не была нужна, все равно советник без полномочий, приходи к губернатору и советуй, то есть формально ее действительно не было. И теперь они говорят, что я вводил всех в заблуждение, потому что советником не являлся. Но при этом как советника меня всегда представлял губернатор. И возникает вопрос: кто тогда вводил в заблуждение – я или губернатор? В общем, все это «дело» выглядит примерно так.

Потом, они все время повторяют, что я сбежал из Кирова, чтобы скрыться от следствия, видимо, именно это должно служить доказательством моей вины. На самом деле несколько месяцев, пока я был в Москве, до июля, когда я уже уехал в Америку, никто мне никаких претензий не предъявлял. А после этого они, разумеется, заявили, что я скрылся за границей. Может быть, надеялись, что не вернусь.

Впрочем, нужно признать, что, несмотря на абсурдность самого уголовного дела, в их настойчивости есть своя логика. С одной стороны, когда я их называю ворами, они не могут ничего ответить по существу, но с другой, – они вынуждены защищаться. Вариант защищаться в суде для них не годится, потому что они лучше всех знают, что я прав. Поэтому они начинают делать то, что всегда делают преступники, имеющие власть, – пытаются ошельмовать того, кто их обвиняет. Никто ведь не будет разбираться, что там на самом деле было с этим „Кировлесом“, многие люди воспринимают это по принципу „то ли он украл, то ли у него украли, но дело точно про воровство“. Их задача не отомстить мне или как-то наказать. Их цель в другом. Кто поверит человеку, который сам жулик? Поэтому сейчас они пытаются любой ценой слепить что-то, чтобы можно было сказать: Навальному нельзя верить. Это не их изобретение, не я первый и, конечно, не я последний. Я прекрасно понимаю, что они будут изобретать все новые способы меня скомпрометировать, потому что мой главный ресурс – это доверие людей. Не получится с этим, попробуют что-то другое. Они не учитывают или просто не понимают одного – сколько веревочке ни виться, а конец все равно будет.»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.