Вскрытая копилка

Записано со слов р. Элияґу-Йоханана Гурари, главного раввина города Холон.

Посетитель, вошедший в кабинет главного раввина, чувствовал себя неловко. Раввину он сразу понравился: открытый взгляд и приятный голос внушали доверие. Через кабинет за месяц проходили сотни людей; многие говорили одно, имея в виду нечто совсем иное, другие пытались представить ситуацию в выгодном для них свете, третьи просто лгали. Раввин давно научился читать по лицам, как по открытой книге. Это было частью его работы. Не вникая в подробности дела, он сразу мог определить, что представляет собой посетитель. Первое, мгновенное впечатление редко подводило раввина, но он упорно отгонял его, дотошно вникая во все подробности дела. И часто получалось, что юлящий, прячущий глаза человек, на самом деле был прав, а смело смотрящий в лицо, уверенный в себе истец оказывался откровенным наглецом, не боящимся ни Б-га, ни людей.

— Дело довольно щекотливое, — смущаясь, начал посетитель. — Но я уж расскажу все, от начала до конца, а уважаемый раввин решит, как поступать.

У меня есть химчистка. Большая, три приемщика в ней работают. Дела идут очень хорошо, и у меня остается время для занятий Торой, но я, — тут посетитель тяжело вздохнул, — ну, не создан я для учебы. Честно прихожу на урок, честно пытаюсь понять, о чем идет речь, честно засыпаю. Кое-что, конечно, остается, но учение — не моя стихия.

Я человек действия, и поэтому нашел для себя нишу — собираю деньги для бедных. Не так, как некоторые, которые требуют десять, двадцать, а то и тридцать процентов от собранного в качестве платы за свой труд. Я работаю совершенно безвозмездно, все, что насобираю, до последнего грошика уходит на помощь беднякам.

Узнав несколько месяцев назад про открытие в Герцлии нового торгового центра, я не медлил ни минуты. Когда люди совершают покупки, и у них от этого обычно поднимается настроение, сердце немножко приоткрывается, а вместе с сердцем приоткрывается и карман. В районе Герцлии живут состоятельные люди, от них можно ожидать щедрых пожертвований.

Уже на следующий день я приехал в этот торговый центр, отыскал самый роскошный магазин, разумеется, женской одежды, и договорился с его владельцем про установку копилки прямо возле кассы.

— Помощь бедным, — объяснил я хозяину, очень элегантно одетому молодому человеку с тонкими губами, — открывает вашему бизнесу помощь с Небес. Если с помощью копилки бедняки станут получать хорошие пожертвования, Всевышний сделает так, чтобы покупатели в вашем магазине не переводились.

— Давайте попробуем, — согласился владелец. — Только выберите копилку поизящнее, со вкусом.

Ну, я постарался. Привез большую копилку, сделанную из прозрачного материала, так, чтобы было видно содержимое. Хозяин первым опустил в нее двадцатишекелевую купюру, и мы вместе водрузили ее на стеклянную, подсвеченную фиолетовыми лучами подставку. Вышло очень красиво, прямо произведение искусства.

Обычно на заполнение такой копилки уходит три-четыре месяца. Я оставил владельцу магазина визитную карточку и вернулся к своим делам. Когда спустя две недели на экране моего сотового телефона высветился номер из Герцлии, я удивился. Но мое удивление перешло все границы, когда хозяин магазина сообщил, что копилка полна и я могу за ней приехать.

Да, копилка оказалась забитой. Правда, купюр почти не было, мелкие монетки плотно заполняли все пространство до самого верха. Я отпер замочек, собрал деньги и спросил хозяина магазина, как идет его бизнес.

— Не знаю, ваша копилка повлияла или просто стечение обстоятельств, — ответил тот, — но дела идут прекрасно.

Прекрасно, так прекрасно! Ему хорошо и мне хорошо, ситуация, в которой все выигрывают. Через недели две или три — опять звонок: приезжайте. Я уже не удивляюсь, лечу в Герцлию, собираю деньги — снова мелкие монетки — и возвращаюсь домой счастливый. Так проходит полгода. Бизнес работает как часы, копилка наполняется тоже с точностью часового механизма, но что-то меня в этой механике начинает беспокоить.

«Не может быть, — в который раз повторяю себе я, — не может быть, чтобы покупатели в таком дорогом магазине раз за разом наполняли копилку мелкими монетками. У них даже денег таких не водится, в кошельке только кредитные карточки или крупные купюры. Ну, один раз такое могло произойти, ну два, но столь неизменное постоянство производит странное впечатление».

Так я себе говорю, но делать с этими предположениями, прямо скажем, нечего — ни проверить, ни обосновать. Ни проверить, ни обосновать. Да и сами мысли стыдные, мало ли что, кажется! Все ведь прекрасно, копилка быстро наполняется, мелкие монетки — тоже деньги, и они регулярно поступают на счет бедняков, чего еще желать?

Услышал Всевышний мои сомнения и послал весть. Выхожу я после очередного опорожнения копилки из магазина и встречаю прямо посреди торгового центра старого знакомого. Из бывших моих подопечных. В последние годы он встал на ноги, и я перестал ему помогать. Он меня как увидел, бросился с распростертыми объятиями:

— Вас, — говорит, — мне сам Б-г послал.

Я его обнимаю, а сам думаю: плохи, видно твои дела, дружище — быть тебе опять моим подопечным.

Но дело оказалось совсем в другом.

— Это ваша копилка стоит на втором этаже в магазине женской одежды? — спрашивает меня старый знакомый.

— Моя, — отвечаю, — причем, очень удачная копилка.

— Вы просто ничего не знаете, иначе бы заговорили совсем по-другому. Я, слава Б-гу, в жизни устроен, ни в чем не нуждаюсь, но за бедняков сердце болит.

— Что же такое случилось? Расскажи.

— А вот что. Я отвечаю за чистоту магазинов второго этажа. Убираю, то есть. Работы много, но платят хорошо. Уже несколько месяцев подряд я наблюдаю такую картину. Исподтишка, разумеется, через отражение в зеркале. Когда магазин закрывается, я начинаю его драить первым. Пока вожусь в одном конце, хозяин магазина приносит маленький пылесос на батарейках, каким в автомобилях ленивые хозяева мелкий мусор собирают. Хозяин приставляет пылесос к щели копилки, высасывает из нее купюры, а вместо них сыплет мелочь. Я специально наблюдал, иной раз к вечеру копилка почти доверху наполняется ассигнациями, а утром смотришь — одна мелочь.

— Не может быть, — вскричал я, — ты ошибаешься!

— А вы проверьте.

Так я и сделал. Отрядил знакомого парнишку, живущего в том районе, тот несколько дней приходил в магазин перед закрытием и незаметно фотографировал копилку своим сотовым телефоном. А наутро возвращался и сразу после открытия снова фотографировал. Снимки однозначно подтвердили — хозяин магазина ворует пожертвования. Причем ворует солидно, евреи Герцлии жертвовали щедро, я сумел различить на телефонных снимках ассигнации в пятьдесят шекелей. Три-четыре таких бумажки с лихвой перекрывали полную копилку мелочи.

И стал я думать, что же делать. Если прямо обвинить хозяина в воровстве, он выставит меня вместе с копилкой. Позволять ему и дальше воровать — нарушение законов Торы. Может быть, раввин отыщет в книгах возможность объявить эти деньги ничейными, и тогда хозяин магазина перестанет быть вором, а я продолжу получать пожертвования? И пусть беднякам достается меньше, намного меньше, чем дают добрые люди, но все-таки они что-то получают, а могут остаться вообще без ничего!

Раввин задумался. Потом достал с полки том Талмуда и принялся быстро перелистывать страницы.

— Вот, нашел! — воскликнул он, отыскав нужное место. — Послушай, какая ситуация рассматривается в трактате «Кидушин».

Мудрец Хия бар Аши каждый вечер перед сном просил Всевышнего, чтобы его оставили дурные побуждения.

«Дурные побуждения? — удивилась его жена, случайно подслушав просьбу. — Но ведь мой муж стар и давно перестал жить со мной супружеской жизнью! Давай-ка я проверю, не является ли его молитва пустыми словами».

Как-то раз, когда Хия бар Аши сидел на лужайке перед домом и учился, его жена надела праздничное платье, надушилась, при помощи краски и других женских ухищрений совершенно преобразила свою внешность и принялась разгуливать перед мужем.

— Кто ты? — спросил ее Хия бар Аши.

— Харута, проститутка.

И тут дурное побуждение навалилось на мудреца и вскружило ему голову.

— Пойдем со мной, — попросил он.

— Хорошо, — ответила Харута, — только сначала достань мне гранат с дерева.

Хия бар Аши сорвал плод, передал Харуте и пришел в себя. Глубокий стыд охватил его, стыд и раскаяние. Отделавшись от женщины, он несколько часов в отчаянии бродил по полям, не зная, как поступить. Домой он вернулся к вечеру, когда его жена, смыв краску и переодевшись в обычное платье, развела огонь в печи. Печь в те времена представляла собой яму в земле. Хия бар Аши подошел к краю ямы и хотел уже броситься в полыхающее пламя, но жена удержала его, схватив за одежду.

— Что ты делаешь, сумасшедший? — вскричала она. И тогда Хия бар Аши рассказал ей о случившемся.

— Я совершил тяжелый грех, искупить который может только смерть. И не просто смерть, а смерть в огне.

— Какие глупости! — вскричала жена. — Ты же ничего не сделал! Ты только собирался, только подумал. И вообще, это была я. Видишь вот гранат, который я у тебя попросила. Ты не совершил никакого греха.

— Нет, я хотел совершить грех и был готов к нему, — ответил мудрец. — И за это мне полагается наказание.

В Талмуде написано, — завершил раввин свой рассказ, — что Хия бар Аши действительно закончил свои дни, погибнув в пламени пожара.

Из этой истории мы можем понять, как следует вести себя в подобного рода ситуациях. Предположим, мы с тобой объявим содержимое копилки бесхозным имуществом, взять которое может любой человек. Разумеется, хозяин магазина знать об этом не должен. Значит, каждый раз, забирая деньги из копилки, он будет думать, что совершает кражу и, следовательно, за это ему все равно полагается наказание. Получается, нет иного выхода, кроме как тем или иным способом объяснить хозяину магазина, что о его проделках стало известно.

— Это значит, — понурился посетитель, — что бедняки останутся даже без мелких денег.

— Подумай, что получается, — ответил раввин. — Мы хотим облегчить одному еврею жизнь в нашем мире, и ради этого позволяем другому еврею лишить себя жизни вечной. Выхода нет, копилку необходимо забрать.

На следующий же день владелец химчистки отправился в Герцлию. Отыскал хозяина, поблагодарил его, руку пожал и объяснил, что переносит копилку в другой магазин.

— А чем тут плохо? — удивился хозяин. — Вон сколько денег собирается. И вам хорошо, и мне замечательно, я просто чувствую, как меня осеняет благословение Всевышнего.

— Вовсе не плохо, — ответил владелец химчистки, стараясь не смотреть в глаза жулику, — но нужно, чтобы Всевышний благословил и другие магазины.

Он думал, будто хозяин магазина станет его и дальше уговаривать, да вышло по-другому, тот на секунду замялся, а потом с легкостью произнес:

— А ведь вы правы, нельзя быть жадным. Благословением тоже нужно делиться.

Снял копилку с постамента и вручил ее владельцу химчистки.

Вы думаете, тут конец истории. Вовсе нет. Спустя несколько месяцев посетитель снова пришел на прием к раввину.

— Совершенно случайно, — рассказал он, — я оказался в том самом торговом центре и, проходя мимо витрины того самого магазина, бросил взгляд вовнутрь. Каково же было мое удивление, когда я увидел копилку на прежнем месте, красиво подсвеченную фиолетовыми лучами! И тут я запоздало сообразил, почему хозяин магазина перестал меня уговаривать. Он понял, что может не делиться с бедняками даже мелочью, а забирать себе все деньги. И что теперь с ним делать?

— Ничего, — ответил раввин. — Дело вышло из человеческой юрисдикции. Хозяин магазина ворует деньги прямо у Всевышнего, и Тот, вне всякого сомнения, найдет способ расквитаться с воришкой.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.