Глава 12. «Постмайданная» Украина

Глава 12. «Постмайданная» Украина

Украина с этнической точки зрения — искусственное государство. По крайней мере, Украина в том виде, в котором она сформировалась в составе СССР.

Для чего при Ленине к Украине были присоединены восточные земли, большинство населения которых не говорит по-украински? Дело в том, что правительство большевиков присоединяло их не для того, чтобы в 1991 вывести из состава России. О том, что московские правители в далёком будущем развалят страну, тогда никто и думать не мог. Наоборот, так сделали, чтобы удержать всю Украину в составе России. Ведь отделение начала ещё Центральная рада, большевики оказались в меньшинстве в западных и центральных областях Украины, а на территории Донецко-Криворожской республики имели большинство. Большевиками контролировался, также и Харьков, на много лет ставший столицей Украины. Потому, присоединив восточные области к Украине, большевики без труда взяли её под свой контроль. Повторяю — земли отдали ИМЕННО ПОТОМУ, ЧТО НИКТО НЕ ДУМАЛ ОТДЕЛЯТЬ УКРАИНУ ОТ РОССИИ.

Кстати, отделение в 1991 году было незаконным. Ни для кого не секрет, что под названием СССР существовало то государство, которое раньше называлось Российской империей. И хоть Союз состоял из формально независимых республик, выйти из состава СССР республика могла, только получив благословение… самого СССР. Только высший орган Союза ССР мог отпустить ту или иную республику в «свободное плавание». Что делало законное отделение республик практически невозможным, так как трудно представить, чтобы за это мог проголосовать Верховный Совет СССР.

Поэтому отделение республик Прибалтики, Украины, Грузии, Молдовы было типичным сепаратизмом. Тем более, что 17 марта 1991 года население СССР проголосовало на общесоюзном референдуме за сохранение страны. И те люди в сепаратистских республиках, которые не хотели отделяться от России (мы здесь говорим о ситуации ещё до развала СССР), были именно борцами с сепаратизмом. Хотя в собственных республиках их называли сепаратистами. Я имею в виду Абхазию, которая не разделяла сепаратистских настроений Грузии, будучи автономной республикой в составе Грузинской СССР, и решила остаться с Россией. Я имею в виду Приднестровье, которое не желало уходить из СССР вместе с Молдовой. Я имею в виду русскоязычное население всех трёх республик Прибалтики и Крыма.

Украинские националисты обвиняют в сепаратизме тех людей, которые не хотят жить с ними в одном государстве, после того, как они превратили его в кровавый Бандерштадт, установили на Украине режим фашистского террора. Но с другой стороны те же националисты не называют сепаратистами Грушевского и Петлюру, которые боролись за отсоединение Малороссии (Украины) от России в начале XX века. Хотя Грушевский и Петлюра были типичными сепаратистами по отношению к России. Более того, в период Евромайдана, когда Янукович даже странами Запада считался легитимным президентом, ряд областей на западе Украины заявляли, что на их территории не действуют указы президента. Запрещали на своей территории неугодные им всеукраинские партии. А ещё задолго до Майдана заявляли, что на их территории не действуют неугодные им законы Украины — закон о Региональных языках, закон о Красном Знамени Победы и ряд других. Не сепаратизм ли это?

Парадокс в том, что сепаратизм по отношению к одной единице может означать анти-сепаратизм по отношению к другой. Например, Украина, проведя референдум 1 декабря1991 года, ещё до того, как в конце декабря этого же года Ельцин, Кравчук и Шушкевич при пособничестве Горбачёва развалили СССР, проявила сепаратизм по отношению к СССР. Поэтому тогдашний руководитель Украины Л.М. Кравчук на то время был сепаратистом. А Крым, который был против отделения, выступал против украинских сепаратистов, но сам проявлял сепаратизм по отношению к Украине. С другой стороны можно умозрительно представить, что, если бы крымские татары имели компактное проживание, они могли бы отделиться от отделяющегося Крыма. Тогда они бы стали сепаратистами по отношению к Крыму, анти-сепаратистами по отношению к Украине и снова сепаратистами по отношению к СССР. Дальше мы можем ещё продолжить нашу умозрительную схему, представив, что в местах проживания татар один район захотел остаться с Крымом и СССР, но в этом районе один город отделился от района и захотел остаться с Украиной, а в этом городе один квартал с Крымом, а в этом квартале один дом с Украиной, а в этом доме одна квартира… И так до конкретного человека. Этот пример я привёл не шутки ради. Дело в том, что яростные сепаратисты по отношению к державе, от которой они отделяются, становятся такими же яростными приверженцами территориальной целостности, когда начинают делить их собственную страну. И это не только украинский пример — это мировая практика. Поэтому исходной точкой логичнее было бы брать основу — самую большую территорию, от которой и началось отделение. В нашем случае такой страной является СССР. Поэтому настоящими сепаратистами были именно украинские националисты, когда отделяли Украину от Советского Союза. Неудивительно, что крымчане не захотели с ними жить в одном государстве, хотя на протяжении почти четверти века честно пытались делать это.

Но так или иначе Украина в границах, доставшихся ей в наследство от СССР, была искусственным образованием. Хоть с Крымом, хоть без Крыма. Ведь на её территории жили представители разных народов с одинаковым названием. Дело в том, что украинцами по паспорту являлись и русскоязычные жители Восточной и Южной Украины, и украиноязычные жители Центральной Украины и, галичане, имеющие своё наречие, которое сильно отличается от нормативного украинского языка, и закарпатские русины. И это не говоря уже о том, что на Украине жили миллионы русских, а также татары, румыны, венгры, болгары и представители многих других народов. Правда, последние имели влияние только на региональном уровне. Так, Румыния выдавала румынские паспорта этническим румынам и молдаванам, населяющим Черновицкую область, заманивая их тем, что по такому паспорту можно ездить в Европу. Понятно, что такая политика проводится для возможного отторжения Черновицкой области от Украины, чего не скрывают некоторые румынские политики. Точно так же и крымских татар пыталась использовать Турция для реализации своих геополитических амбиций и… украинские националисты, используя неприязнь части крымских татар к русским. Это при том, что крымские татары не знают украинского языка, а украинские националисты не знают татарского, поэтому в своей антироссийской деятельности вынуждены использовать русский язык для общения между собой. А премьер-министр Венгрии вскоре после того, как Крым вышел из состава Украины, а в Луганской и Донецкой области прошли референдумы о независимости, потребовал предоставления автономии венграм, живущим на западе Украины. Потребовал и двойного гражданства для этнических венгров, что запрещено украинскими законами. Всё это вызвало негодование представителей хунты, захватившей власть в Киеве. Они априори считали своим главным врагом Россию, а страны, входящие в Евросоюз — естественными союзниками. Оказалось, всё не так однозначно.

Но не это главное. Главное то, что примерно половина населения Украины имеет пророссийскую ментальность, другая половина — прозападную. Причём пророссийскую ментальность имеют не только этнические русские, но и большинство людей на Восточной и Южной Украине, которые по национальности считаются украинцами, хотя говорят на русском или на суржике — на смеси русского и украинского языков.

Надо сказать, что национальность указывалась в советских паспортах, а в паспортах независимой Украины такой графы нет, что делает отличие между этническими русскими и русскоговорящими украинцами практически несущественным. Я, например, украинец по паспорту (по советскому), родился в Южной Украине, в Одесской области, но до избрания в парламент всю жизнь прожил на Восточной Украине. Украинский язык я выучил только в школе. В моём родном городе Петровское — на Луганщине — все говорят на русском. В селе Круглик, где жила моя бабушка неподалёку от Петровского, говорят на суржике, причём русских слов в этом суржике больше, чем украинских.

Понятно, что когда в пределах одного государства живут два больших этноса, примерно одинаковых в количественном отношении, то ни один из них не сможет господствовать над другим сколь-нибудь долго в исторической перспективе. И если в Российской Федерации русских гораздо больше, чем, например, чеченцев, то понятно, что Россия может удержать в своём составе Чечню, будь на то политическая воля руководства РФ. А вот в Югославии сербы не смогли бы насильно удержать в составе этой страны хорватов, боснийцев, македонцев, так как сербы не имеют подавляющего большинства. То же касается и Чехословакии — там чехи даже не пытались удерживать словаков, да и не смогли бы удержать НАСИЛЬНО, даже если бы очень хотели.

Жители Восточной Украины — терпеливые люди. Ради спокойствия страны они шли на уступки Западной Украине до тех пор, пока это было возможно. Такое проявление миролюбия привело к тому, что многие на Западной Украине даже не догадывались о том, что большинство на Восточной Украине не разделяет их националистических взглядов. Конечно, это проявлялось во время выборов, когда восток Украины голосовал не так, как запад. Но политические силы, узурпировавшие власть на Восточной Украине (вначале команда Л.Д. Кучмы, потом В.Ф. Януковича), использовавшие пророссийскую риторику во время выборов, неизменно переходили на службу Западу, здесь под этим термином мы понимаем не только Западную Украину, но и Запад в широком смысле слова — страны либеральной демократии.

Другое дело, что Запад хотел править не через прислужников, с которыми надо было бы договариваться, а через собственных агентов, которым можно было бы приказывать. Поэтому Запад инспирировал выступления как против Кучмы, закончившиеся так называемой «Помаранчевой революцией», так и против Януковича, закончившиеся переворотом 22 февраля 2014. Удивительно, что, даже создавая Антимайдан, буквально накануне своего бегства в Россию, Янукович не разрешал людям выходить с пророссийскими лозунгами, как говорилось выше, им дали лозунг, что они тоже хотят в Европу, но попозже.

И только падение власти Партии регионов, открытый националистический переворот дали возможность жителям востока и юга Украины выйти под теми лозунгами, под которыми они хотят — это союз с Россией, государственный статус русского языка, недопущение бандеровщины, как самой агрессивной формы украинского национализма.

Надо сказать, что многие жители Западной Украины искренне не верили, что это настоящие чаяния Восточной Украины. Они искренне думали, что люди на востоке и юге Украины запуганы, а выступают проплаченные агенты.

Давно известно, что межэтнические конфликты самые ожесточённые и непримиримые. Люди просто перестают понимать друг друга. Замечено, что во время этнических противостояний у многих людей отключается разум и верх берут эмоции. Ещё в конце 1980-х нам со стороны приходилось наблюдать противостояние армян и азербайджанцев, когда старые друзья становились злейшими врагами, когда спокойные до того люди становились агрессивными и просто переставали не то что воспринимать, даже слышать оппонентов.

При советской власти мы, жители востока Украины, даже не догадывались, как к нам — русским и русскоязычным — относятся многие уроженцы Западной Украины. Эти люди не показывали своих чувств — ходили на советские демонстрации, праздновали советские праздники, говорили с нами по-русски. Хотя информация об их истинных чувствах проникала к нам в мифологизированной форме. Помню в детстве мы, подростки, рассказывали друг другу, что если ты приедешь в село на Западной Украине и попросишь у какой-нибудь бабушки воды на русском языке, то она не откажет тебе, улыбаясь, вынесет воду, но когда ты уйдёшь, со злостью выкинет кружку и больше не прикоснётся к ней. Понятно, что в этом мифологизированном образе много преувеличений, но мифология отражает реальность.

На бытовом уровне простые люди Западной и Восточной Украины хорошо понимают друг друга, могут запросто общаться, если не трогать тем языка, Бандеры, отношений с Россией. Более того, интеллигенция Восточной и Западной Украины отлично понимает друг друга. Представители интеллигенции могут вести самые углублённые беседы на самые интеллектуальные темы, от обсуждения тонкостей экзистенциализма до кварков с позитронами. И опять-таки, если не касаться вопросов языка, Бандеры и отношений с Россией.

Более того, когда началась война на востоке Украины и хунта усиленно призывала в армию представителей Западной Украины, рассчитывая, что те будут с лёгкостью убивать чужаков, многие люди не хотели идти в армию. Они заявляли, что не собираются ехать на восток, потому что не хотят убивать людей только за то, что те не хотят признать смену власти в Киеве. По украинскому телевидению прошло несколько таких сюжетов, несмотря на жуткую цензуру, и я, когда смотрел это, подумал — как всё-таки много хороших людей живут на Западной Украине несмотря на засилье националистов. Но, тем не менее, украинские националисты взяли там полную власть и «перешли Днепр», начали завоевание в желании завоевать и Восточную Украину. О том, что они планируют «перейти Днепр», националисты заявляли очень давно.

Они культивируют ненависть к России, прославляют кровавых бандеровцев и, самое главное, заставляют людей с Восточной Украины отказаться от родного языка, признать своих предков оккупантами или прислужниками оккупантов и «манкрутами», признать себя второсортными по отношению к «західнякам». Понятно, что на это уважающие себя люди пойти не могли.

Но если до кровавого Евромайдана, до сожжения людей в «Одесской Хатыни», до зачистки юго-востока силами карателей националистов, жители востока и юга Украины относились к идеям и символам националистов с неприятием, то потом пришла ненависть.

Поясню на примере жёлто-голубого флага — символа, подаренного украинским националистам австрийской монархией, который они запятнали, убивая под ним людей во время Гражданской и Великой Отечественной войн. Я и мои соратники по борьбе с национализмом не воспринимали этот флаг с самого начала и боролись против него ещё с 1991 года, когда он стал государственным. Будучи депутатом парламента, я практически не надевал депутатский значок, потому что он сделан в виде жёлто-голубого флага. Надевал, только когда надо было решать вопросы избирателей в том или ином министерстве. Но большинство людей после 1991-го смирились, даже в Восточной и в Южной Украине. За 23 года выросло целое поколение, которое родилось под этим флагом, в школах и детсадах им пытались привить любовь к нему, и они воспринимали его нормально. Но благодаря кровавому Евромайдану и последовавшим за ним репрессиям националисты добились того, что люди на востоке и юге Украины относятся к жёлто-голубому флагу с ненавистью. Разве может он после этого быть флагом государства, если на юго-востоке выходить с ним стало просто опасно? То же можно сказать и о тризубе в качестве герба и о песне «Ще не вмерла», в качестве гимна.

Националисты любят кричать, где надо и где не надо, свой любимый лозунг «Слава Україні», причём ответ на него — «Героям слава» стал неприемлем большинству людей на востоке и юге Украины, и не потому, что слова плохие. Хотя у бандеровцев в годы войны эта речёвка имела зловещее продолжение — «слава нації — смерть ворогам». В сочетании жёлтого и синего цвета тоже ничего плохого нет, но националисты привели к тому, что нейтральные символы стали вызывать отторжение у нормальных людей. Кстати, древний знак свастики тоже когда-то был безобидным сакральным символом — до тех пор, пока его не испоганили фашисты.

Националисты довели Украину до такого жалкого и постыдного состояния, что словосочетание «Слава Україні» иначе, как издевательским, не воспринимается. Ещё более издевательски звучит их другой любимый лозунг — «я пишаюсь тим, що я українець», что в переводе означает — «я горжусь тем, что я украинец». После того как под лозунгами независимой Украины стали сжигать живых людей, своих соотечественников да ещё демонстративно гордиться этим, многие русскоязычные украинцы стыдятся того, что они украинцы по национальности и предпочитают называть себя русскими.

Таким образом, у националистов получилось как всегда — хотели пользы для своего дела, но бездарным переворотом нанесли ему такой колоссальный вред, что Украина в прежнем виде никогда не будет существовать.

Для Западной Украины героями Гражданской являются студенты, оборонявшие станцию Круты, для Восточной — воюющие против них герои Арсенала. Для Западной Украины героями времён гитлеровского нашествия являются пособники фашистов — «вояки» ОУН-УПА и СС» Галичина», для Восточной — воюющие против них воины Красной Армии. Во время войны, которую националисты развязали в 2014 году — для Западной Украины героями являются боевики самообороны Майдана, для Восточной — бойцы «Беркута». И так во всём. Несмотря на то, что жители Восточной Украины какое-то время, чтобы избежать конфронтации, не выступали активно против навязываемых им галичанами ценностей — больше такого не будет. Восток и юг Украины после Евромайдана всё активнее и активнее осознают свою идентичность, своё неприятие чуждой им культуры. Кстати, весьма местечковой и примитивной.

Одна украинская девочка, сторонница националистов, написала весьма посредственное стихотворение «Никогда мы не будем братьями», в котором говорится о том, какие хорошее украинцы и какие плохие русские. В общем, типичный ксенофобский стих. Подобное «творчество» свойственно националистам всех времён и народов. Суть стихотворения можно передать коротко — «вы вонючие/мы — пахучие/ вы тщедушные/ мы — могучие». Зато всем русофобам текст очень понравился, литовцы даже песню соответствующую написали и начали её пафосно петь. Петь, естественно, на русском. Понятно, что оскорбление предназначалось для многомиллионной аудитории русских людей и русскоязычных украинцев. Надо была видеть, с каким восторгом сиё творение демонстрировали украинские телеканалы, проявляя своё дурновкусие. Когда я думал писать об этой песне в данной книге, я думал как-то возразить. Но после «Одесской Хатыни», когда националисты сжигали живых людей и хвалились этим, решил, что не стоит возражать. Никогда мы не будем братьями! Действительно… никогда.

Начиная с конца 1950-х и до 2014-го, украинский национализм пытался рядиться в цивилизованные тоги, по крайней мере, перед Западом. После Евромайдана он показал своё истинное лицо, свой звериный, фашистский оскал. Пришло время освободить мир от украинского национализма, ибо он не совместим с жизнью.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.