Полпред президента Сергей Кириенко выпил водки и узнал военную тайну

Полпред президента Сергей Кириенко выпил водки и узнал военную тайну

Октябрь 2000 года.

Нижний Новгород — Киров:

— Вот кабинет Сергея Владиленовича. — Сотрудник аппарата полпреда распахнул передо мной легкую офисную дверь. — Вот стол заседаний, плазменная панель, комната отдыха. Туалета у шефа своего нет, ходит в общий. На столе вот Библия, Коран и композиция под названием «Инновация». А это карта округа.

Регионов в Приволжском федеральном округе, как республик в СССР, — 15. Простыми эти территории не назовешь: 85 % российского машиностроения, 60 % авиастроения, 50 % нефтехимии и еще 7 национальных образований — эта ноша легла на хрупкие плечи одного из самых молодых политиков России. На два дня я получил возможность следовать за ним в любом направлении.

Встреча с пристрастием

Восемь утра. К скромному «Як-40» нижегородской авиакомпании подъезжает «Мерседес» с номером AAA. Из «Мерседеса» выходит Кириенко. В самолете его уже ждет заместитель по силовому блоку Валентин Степанков (бывший, если помните, генпрокурор), охрана и несколько мелких чиновников из аппарата. Самолет отличается от обычного только тем, что для полпреда и его зама оборудован специальный столик с креслами друг против друга. Да еще надписи «Не курить» почему-то продублированы на арабском.

Дверь к пилотам зеркальная, полпред в ней отражается. Вот он работает над бумагами, вот он отказывается от завтрака, вот ему приносят кофе и вазу с фруктами. А вот Степанков общается с кем-то по мобильному во время посадки, и стюардесса его не ругает.

Киров встретил нас в 9.30 большой обнаженной женщиной, выложенной мозаикой на фасаде аэропорта «Победилово». Под ней полпреду салютует вся озябшая вятская элита. Сойдя с трапа, гость делает приветственное заявление: «Здесь, на Вятской земле, нет ни нефти, ни газа, зато велик человеческий потенциал. — Сергей Владиленович подумал и поправился: — Вятская земля людьми богата!» «Да, — подхватил губернатор Сергеенков, — мы у вас самые северные и должны быть на особом счету».

Кириенко прилетел сюда не просто полпредом, а полпредом-благодетелем. Накануне он дал людям тепло. Еще несколько дней назад замерзал весь город, а губернатор с мэром, которые давно грызут друг друга по любому поводу, вместо того чтобы решать проблему, стали публично выяснять, кто из них виноват. И тут вмешался Кириенко, собрал заинтересованные стороны, устроил мозговую атаку, и выход был найден: «Реструктурировать долг энергетикам под гарантии Сбербанка».

Здесь, в аэропорту, губернатор Владимир Нилович Сергеенков заключил полпреда в свои цепкие объятия и не выпускал все двое суток. На фоне высокого гостя он сделал очередной выпад против мэра. Мэр стоял в сторонке и еле сдерживал эмоции.

Киров и Китай

— Вы почему мое место заняли? Я начальник Налоговой инспекции. — Эти страшные слова я услышал, дожидаясь в губернаторском зале заседаний пункта первого сегодняшней программы. Пункт назывался: «Встреча с руководителями федеральных ведомств, областной и городской администрации».

В своих речах губернатор Сергеенков всегда следует одному и тому же интонационному рисунку. Начинает он скромно и неуверенно, потом голос его крепчает, но когда остается каких-нибудь полтона до «Ура!» или «Долой!», Владимир Нилович берет себя в руки, опускается с небес на землю, начинает вальяжно шутить, потом смолкает.

Скромно и неуверенно губернатор начал говорить о том, что в России наконец-то начался процесс собирания территорий. Крепчающим голосом — про «народ-государственник» и «губернатора-народника», которые и вместе, и по отдельности не подведут. Почти «Долой!» прозвучало опять-таки в адрес мэра, а шутка досталась невинной барышне из зала: «Вот тут одна барышня из журналистского корпуса улыбается. Да, барышня, будем бороться за единую Россию, будем! На земле есть только две точки на букву «К», лидирующие по темпам прироста, — это Китай и Киров. К нам даже ревизоры не любят ездить. Говорят: «У вас не воруют».

О каком приросте в городе Кирове говорил Сергеенков, никто так и не понял. Вечером журналисты из пула Кириенко долго обсуждали этот вопрос в гостиничном ресторане и все-таки вынуждены были признать: «Губернатор сморозил глупость».

Кириенко говорил много, время от времени поглядывая на бумажку. На ней были записаны тезисы. Судя по выступлению, примерно следующие: 1. Институт полпредства — это машина для инвентаризации страны. 2. Назначаемых губернаторов не будет категорически. 3. В Мордовию невозможно привезти водку со стороны: такого быть не должно. 4. Налоговые нормы нужно» сделать одинаковыми для всех регионов, будь то Вятка или Татарстан. 5. Надо вернуться к политике кадрового резерва. Когда мне на согласование присылают одну кандидатуру — это не кадровая политика. 6. Прошу вас внимательнее относиться ко всем родственникам погибших в Чечне.

И напоследок опять о том, что вятская земля людьми богата.

Под этим лозунгом вообще прошел весь визит полпреда в Киров. Он повторял его на каждом перекрестке. Это, конечно, от большой любви к людям, но еще от того, что Кировской области особо хвастаться нечем. По уровню жизни этот регион занимает одиннадцатое место в округе, средний доход населения — 1100 рублей. Это если на цифрах, а живьем все это Кириенко увидел по дороге в село с жутким названием Марадыково.

Вместо обеда

В этот день Кириенко решил пожертвовать обедом. И правильно сделал, потому что после еды ездить по кировским дорогам — это все равно что засунуть себе в желудок блендер и нажать на «пуск». Ехали мы в разных транспортных средствах, но осмелюсь предположить, что все 70 километров полпред либо общался с соседями по «Газели», либо смотрел в окно. Поскольку работать с бумагами на кировских дорогах нет никакой возможности. А раз так, то видел он то же самое, что и я.

Деревни за окном имели названия-фамилии: Сергеевы, Орловы, Соколовы. Когда-то здесь селились выходцы из Новгородского княжества и архангельских земель — люди настолько лихие, что их и местные финно-угорские племена боялись, и бывшие одноплеменники из русских земель за своих не считали.

Теперь от Сергеевых и Орловых остались лишь беззубые старики и покосившиеся избы. Молодые — только гибэдэдэшники, которые всю дорогу отдавали полпреду честь, и чем дальше, тем больше их посты были похожи на собачьи будки.

А Марадыково — это склад химоружия. Полдня своего времени полпред решил потратить на него по весомой причине: на Приволжский округ приходится две трети всех российских запасов химоружия, и два крупных склада находятся именно в Кировской области. В 1997 году Россия подписала Международную конвенцию о запрещении химического оружия, и до 2009 года здесь должен быть уничтожен весь боезапас. Но уничтожить химоружие — это не пистон из кармана выкинуть. Вот уже несколько лет вокруг Марадыкова идет борьба. Военные предлагают строить здесь завод по утилизации, но против экологи и общественность. И есть отчего: метод мониторинга окружающей среды не разработан, не решен вопрос с отселением людей из опасной зоны. А кроме того, химоружие — это такая дрянь, что при уничтожении 7 тысяч тонн получается 29 тысяч тонн отходов, которые нужно либо захоронить здесь, а общественность очень против, либо увезти в какой-нибудь другой регион, но там скорее всего будет своя общественность. Между тем еще несколько лет. и весь марадыковский груз придется уничтожать в аварийном режиме — это природе будет уже совсем неприятно. Одна из причин проволочек в том, что Москва, Киров и прочие заинтересованные стороны просто не знали, как им скоординировать свои усилия. Но вот теперь приехал Кириенко, и усилия будут скоординированы.

Но на военной базе нас с Сергеем Владиленовичем разлучили. Ему можно было узнавать военные тайны, а мне — нет. Мне можно было смотреть только на солдатский храм Ильи Пророка, на урны, сделанные из снарядов, и на плакат «Реформа — это неуклонное повышение роли воинских уставов». Дойдя до казармы, я все же изумился по-настоящему, потому что казарма была без преувеличения класса «люкс». Новая мебель из натурального дерева, телевизоры с пультами, микроволновые печи, капремонт. Сначала я подумал, что это к приезду полпреда, но оказалось — хуже. Все эти удовольствия от щедрот федеральной программы «Уничтожение химического оружия Российской Федерации»: в этом году ее бюджет 500 миллионов рублей, в следующем — 3 миллиарда. То есть к самой программе никаких претензий — она неукоснительно выполняется. Непонятно только, почему так хорошо финансируется армия, которая уничтожает свое оружие, и так плохо — которая поддерживает его в боеготовности. А вот еще, кстати, и гостиница справа по ходу нашей делегации. «Здесь живут члены международных инспекций, которые проверяют, как боезапас уничтожается», — с плохо имитируемой гордостью сказал мне один из командиров части.

Сергей Владиленович на секретных объектах очень задержался. Чтобы не было скучно, я посмотрел документальный фильм о жизни воинской части. Вот солдаты в противогазах истребляют аварийный запас зарина. А вот уничтожаются пороховые заряды. Делается это так — один человек разрезает заряд резаком, а другой высыпает порох в ящик. Наполненный ящик относят на специальную площадку и высыпают на землю. Каждая новая кучка — на одинаковом расстоянии от предыдущей, между ними — пороховая дорожка. А потом за несколько секунд огонь все слизывает. Взрыва нет, но столб дыма поднимается высоко. Его местные жители боятся как черт ладана. Они думают, что их травят, а разубеждать их в этом никто не пытается.

Это самое равнодушие к общественности стало главным тезисом выступления насытившегося военной тайной полпреда. «Я не понимаю, почему нельзя допустить журналистов и общественность на площадку, где сжигается порох. Там поместится половина поселка. Пусть придут и посмотрят, что это абсолютно безвредно. А за уничтожением аварийного запаса нужно установить общественный контроль. Пусть кировчане сформируют и пришлют делегацию, которая будет наблюдать. Причем, если им покажется, что делается что-то не так, надо дать им право остановить работы. Мы приедем, проверим, если они ошиблись — работы будут продолжены».

Пока Кириенко все это говорил, директор федеральной программы генерал-лейтенант Валерий Канашин очень нервничал. Было видно, что он в целом, конечно, согласен, но чего-то не понимает. Во время наступившей паузы он не сдержался и решил уточнить:

— То есть, к примеру, Людмила Дмитриевна будет иметь право останавливать работы? — Канашин бросил недоумевающий взгляд в зал, где на первом ряду сидела ярко выраженная представительница общественности.

Над Людмилой Дмитриевной Жуковой, заместителем руководителя Кировского филиала Всероссийского общества охраны природы, несколько минут назад смеялись. Она демонстрировала вопиющую некомпетентность в вопросах уничтожения химоружия.

— А почему нет? — ответил Кириенко.

Генерал-лейтенант хотел что-то сказать, но вовремя сдержался.

Старушки и отруби

Следующим пунктом в программе значилось: «Встреча с жителями Марадыкова». На окраине поселка полпредский кортеж уперся в железнодорожный переезд. Чтобы не терять времени, встречу с любопытным народом решили провести прямо здесь, благо неподалеку собралась кучка настоящих старушек. В качестве тамады выступил губернатор:

— Ну что, бабульки, хорошо вам живется? Я тут вашему поселку недавно диспансеризацию назначал, прошли ее?

— Ноги у нас болят, товарищ губернатор, а диспансеризаторы ваши говорят, что это хроническое и терпеть надо.

— Лекарства-то получаете бесплатные? Я тут недавно распорядился…

— Бесплатные? Нет, мы все 100 процентов платим. Бесплатно нам никто ничего не дает.

— Как не дает? Вот у нас тут глава района. Почему не даете?

— Владимир Нилыч, я вам потом объясню.

— Я завтра с Зурабовым встречаюсь, начальником пенсионного фонда, я поговорю с ним на эту тему, — вступил в разговор Кириенко. — А вы мне скажите: может, чего еще надо?

— Отруби у нас дорогие, скот кормить не можем. В городе рупь шейсят, а здесь на четыре рубля дороже.

— Завтра же распоряжусь прислать вам вагон отрубей по кировской цене, — опять губернатор. — Дадим, все дадим.

— Надо вас в болото… — обрадовались старушки, — на ягоды сводить. Вот вы с нами поговорили, нам вроде как и лучше стало.

Поезд ушел, шлагбаум открылся, все попрыгали в машины и уехали.

Старушки и бабки

История со старушками имела продолжение на следующий день. Обещанная встреча Кириенко с Зурабовым должна была пройти в городском пансионате для ветеранов. Мы-туда приехали, а Зурабова нет: уехал и просил передать, что ждет в администрации. «А, ну тогда поедем туда», — сказал полпред и направился было к машине. «Но люди же ждали», — остановил его губернатор. «Да, вы правы, — согласился полпред. — Люди ждали, пойдемте».

Пансионат для ветеранов — это трехэтажное здание, на обшарпанных стенах которого еще угадывается розовый цвет. Директор и замдиректора пансионата как-то не в меру даже для такого визита нервничали. И, как оказалось позже, было из-за чего. В этом году Пенсионный фонд выделил на обустройство российских домов престарелых сотни миллионов рублей. Татарстану, например, досталось 43 миллиона, Кировской области — 44. Этому конкретному пансионату — 16. На днях глава Пенсионного фонда был в Казани, и там он увидел, как эти деньги потрачены. А здесь — не увидел. Поэтому разгневался и уехал снимать своего наместника. Полпред пока этого не знал, но ему тут тоже не понравилось: коридоры темные и дурно пахнут, мяса в тарелках у старушек не видно, лица несчастные.

— Плохо живем. Надоело, — сказали ему старушки.

— Надоело жить, наверное, — добрым голосом переспросил директор пансионата. — Так у нас теплица есть, можно там поработать.

— Нам-то ничего, — у этих старушек по сравнению со вчерашними в глазах был страх. — Вот вы бы медсестрам зарплату прибавили. А то уходят они от нас.

В администрации встреча Кириенко с Зурабовым длилась больше часа. Выяснилось, что 16 миллионов пошли на строительство реабилитационного центра для инвалидов. «Вы поймите, он нам очень нужен», — бил себя в грудь губернатор. Кириенко не спорил, что нужен. Но 16 миллионов на строительство, естественно, не хватило, и теперь область имеет один недостроенный дом и один в отвратительном состоянии. На обратном пути в самолете мы с полпредом беседовали на эту тему подробнее, и вот что он сказал: «Это стремление каждый новый рубль вкладывать в новое строительство известно. Любимое дело строителей — осваивать нулевой цикл, очень прибыльный, а потом — хоть потоп. Именно поэтому в стране масса недостроенных объектов. Мы будем очень серьезно разбираться». Но своего начальника пенсионного фонда губернатор все же отстоял. Ограничились дежурным разносом. А на вопрос о вчерашних старушках, которым были обещаны бесплатные лекарства, Кириенко ответил мне в самолете таю «Нет, постойте. Вопрос с лекарствами можно решить и на уровне местной власти. Я обещал поговорить с Зурабовым на темы социального обеспечения в целом».

Бог… владеет…

Так получилось, что визит в Киров прошел под покровом Русской православной церкви. Сначала орденами и медалями были награждены четыре высоких сана, в том числе владыко Вятский Хрисанф и Костромской — Александр. Потом полпред отужинал в Трифоно-Вятском монастыре. Переночевал, правда, в гостинице, но уже ранним утром был в православной гимназии, посетил строительство храма, испил водицы из святого источника при монастыре и там же провел совещание на тему «Взаимодействие государства с общественными и религиозными организациями в вопросах воспитания детей». По результатам совещания все стороны назвали друг друга — «соработниками». Я спросил у Сергея Владиленовича: «Православие — это новое поручение президента?» Он ответил: «Нет, совпадение. На прошлой неделе, например, у нас был семинар по исламу».

Особого религиозного рвения при этом полпред действительно не проявил. В Успенском соборе, правда, поставил свечку, но креститься не стал. Свечка — о чудо! — пошатнулась и упала бы, если б полпред ее не подхватил. Но знамение не подействовало. Сергей Владиленович поставил свечку на место и снова не перекрестился.

Зато в гимназии он увидел то, что не каждому дано увидеть. Духовник гимназии отец Сергий рассказал полпреду историю. После того как это здание вернули церкви («А вот соседний дом не хотят передавать, Сергей Владиленович»), буквально через полгода на стене стали проступать слова: «Бог… владеет…» «По всей видимости, это часть надписи, которая была здесь еще до революции, — признался священник, — но ведь это чудо, что только теперь, когда нам его вернули, эти буквы появились вновь. Вот они, видите? Если стену намочить, они будут видны лучше, но и так проступают, правда?»

Я, признаться, ничего не увидел, а полпред увидел. Видимо, первая власть все же ближе к богу, чем четвертая.

Не плачьте, менеджеры

У входа в кировский ТЮЗ полпреда встречали маршем «Прощание славянки». В фойе джаз-банд играл «Let mу people go». Зал был забит битком, в первых рядах сидели лауреаты конкурса «Золотой кадровый резерв России», их Кириенко должен был поздравлять с победой. «А мы могли бы служить в разведке, мы могли бы играть в кино!» — играла популярная песня, когда полпред вошел в зал.

Награждаемых было 22. Им тут же на сцене некоторые местные и даже московские бизнесмены предлагали хорошую работу. Поднимать Россию призывали депутаты Госдумы и даже замминистра образования Елена Чепурных. Полпред говорил о страшном кадровом голоде, который царит по всей России вплоть до Кремля, и опять о том, что Вятка людьми своими богата. «Поколение Кириенко» слушало шефа, раскрыв рты, а когда под занавес заиграла песня «Машины времени» «Не стоит прогибаться под изменчивый мир», мамы победителей заплакали.

Последним пунктом кировской программы полпреда было участие в заседании экспертно-консультационного совета предпринимателей округа. Открыл встречу снова губернатор: «Мы за малый и средний бизнес, который дает хорошие результаты». Предприниматели жаловались на госрэкет, отсутствие кредитов, нехватку образованных кадров и прочие известные болячки. Полпред пообещал оказывать всяческое содействие инициативам бизнесменов: «Но я хочу, чтобы вы поняли: организовать свою деятельность вы должны сами, государство не будет этим заниматься. Схема работы такая: ваши инициативы — моя поддержка. Вот, например, хорошая инициатива — «Книга фиксирования проверок». Я с удовольствием ставлю под ней свою подпись (подписывается, бурные аплодисменты). Она обязательна для всех проверяющих. Это действует. Мне рассказывали в других регионах, что проверяющие, наткнувшись на эту книгу, просто разворачиваются и уходят».

Бизнесмены подарили полпреду декоративный самовар (точно такой же, какой Латышев подарил на днях матери погибшего в Чечне сына) и настоящее ружье. Но потом все испортили, зачитав дурацкую грамоту о том, что «вы таперича надежда и опора наша… А мы собрались тут думу думати, как просить вас и как кланяться». Кириенко хмурился.

Сцена последняя — посошок в аэропорту. ВИП-зал, набитый всеми, кто мелькал перед полпредом в эти два дня. Полпред поднимает рюмку с водкой и произносит тост: «За руководителей». Потом Кириенко еще в самолете раздавил полпузыря. А я почему-то думал, он вообще не пьет.

Реальное отступление

Анекдот, который рассказывают в администрации Нижегородской области: «Поднимается недавно депутат Госдумы Крашенинников по лестнице полпредства. Навстречу ему нижегородский губернатор Петрович (Скляров). «Вот, — говорит, — от начальника иду. Ничего вроде, не ругается».

Самое смешное, что так оно и было. Так оно и есть. Кириенко — едва ли не единственный из полпредов, у кого в столице округа действительно схвачено если не все, то многое. Под его контролем одна телекомпания, три газеты и еще несколько СМИ завязаны на дружественные структуры рекламными бюджетами. Два банка. Крупнейшие нижегородские олигархи, причем один из них, глава «Нижновэнерго» Алексей Санников, — соратник открытый: он член областного координационного совета СПС. На условиях анонимности очень многие влиятельные люди говорят, что именно «Нижновэнерго» оплачивает ремонт полпредства и обеспечивает настоящие зарплаты работникам аппарата. Но мы, конечно, ни за что в это не поверим. Мало ли кто чего говорит.

Жилищной проблемы, как у Латышева в Екатеринбурге, здесь не было и быть не могло, губернатор без боя сдал один из трех корпусов своей администрации и поступить иначе не мог. В руках Кириенко — исход ближайших выборов. И губернатор Скляров, и мэр Лебедев имеют примерно одинаковые шансы, но работают в одном и том же электоральном поле. На кого поставит Кириенко, тот и выиграет. Впрочем, скорее всего, Кириенко официально поддерживать не будет никого. Есть менее явные рычаги влияния — через то же «Нижновэнерго». Вот, например, на прошлой неделе один из районов Нижнего остался без тепла. За неуплату, конечно. Но, в отличие от Кирова, полпред не бросился на помощь. Неделю люди мерзли, и только когда городской прокурор пригрозил энергетикам уголовным делом, тепло дали. Еще несколько таких отключений, и рейтинг мэра упадет к ногам Кириенко. В кабинетах нижегородского Кремля поговаривают, что Петрович (так здесь называют губернатора) все-таки удобнее для полпреда: он будет сговорчивее во многих вопросах.

75 200 рублей

В общественной приемной полномочного представителя работает девушка Яна. Студентка 4-го курса Академии госслужбы, красавица и перспективная До часу дня учится, а потом бежит сюда и сидит на телефоне, решает проблемы старушек. Впрочем, недавно ее повысили, теперь она участвует в работе аналитического отдела.

Надо признать, что общественные приемные у Кириенко организованы очень неплохо. Яна — однаиз 13 волонтеров, которые здесь работают. Плюс пятеро практикантов. «Яна, — спрашиваю я, — зачем вы сюда ходите? Здесь же денег не платят, морока одна». А она говорит. «Я пыталась найти работу сама — бесполезно. А здесь чувствуются перспективы». Ее начальник — старый друг Кириенко, еще по комсомолу и по Сормовскому заводу. Андриянычев Сергей Николаевич. Когда-то в командировки вместе ездили, в одном номере жили, а теперь вот перед докладом у шефа страх берет. Но шеф доволен. За три месяца — 1500 обращений, из них 300 — живьем Очень много, конечно, склочников и сутяжников. Есть такие, кто хочет подстраховаться — чтобы повлиять на решение суда. Но больше сотни человек получили здесь реальную помощь, а 20 случаев стали показательными, о них трубили во многих СМИ. Например, про женщину и гаишника. Гаишник, скажем так, неправильно себя повел на дороге, женщина обратилась сюда Андриянычев отправил в ГИБДД бумагу — через несколько дней приходит майор службы внутренней безопасности и отчитывается: все улажено. Женщина потом позвонила и сказала, смеясь, что они под ее дверью три дня дежурили, извинялись, умоляли, и ей было так приятно, что она их простила.

А аналитическая группа, в которой работает Яна, готовит для полпреда информацию по обращениям граждан из того региона, куда он направляется. Вот, например, что было написано в записке по Кировской области: 45 обращений, большинство — по задолженностям зарплаты. Командировочные расходы сельским учителям не выплачиваются 4 года. В общей сложности — 75 200 рублей.

А теперь давайте посчитаем. Полпредовский самолет туда-сюда, десять машин на два дня, несколько десятков командированных из Москвы на совещания с полпредом чиновников, аренда помещений, проживание…

Итого — не менее той суммы, которую задолжал бюджет кировчанам.

За один день своей работы Сергей Кириенко не решил ни одной проблемы.

А если бы он не поехал в Киров, а отдал бы деньги, которые потратил на поездку, бюджетникам, одной проблемой в Кировской области было бы меньше.

На следующий день полпред поехал в Самару. А через день — в Оренбург.

Вертикаль власти — удовольствие дорогое.