Чекисты и политработники

Чекисты и политработники

Говоря о войне, о Сталине, необходимо отдельно упомянуть Л.П. Берию — шефа НКВД СССР, члена Политбюро ЦК ВКП(б) и Государственного Комитета Обороны. В сознании нашего народа Берия остался, пожалуй, самой зловещей и малоприятной фигурой. Даже на долю Н. Ежова выпало меньше ненависти.

Что мы должны сказать о Берии? Кое-кто сейчас пытается представить его большим государственным деятелем, незаменимым организатором. В действительности деловые качества Берии ничего сверхъестественного собой не представляли. Также, думаю, не является реальностью и то, что Берия был прирожденным садистом, отлавливал на улице девушек, как маньяк, и т.п.

Берия не был ни коммунистом, ни капиталистом и вообще не имел никаких убеждений. Он был просто карьеристом. Может возникнуть вопрос — почему Сталин в таком случае терпел Берию, поднял его так высоко? Причина в том, что свой Берия требуется любой большой структуре. Кто сомневается, что у государства, занимавшего одну шестую часть суши, имелась какая-то часть неблагодарной, черной работы? Ее выполнял Берия. Не следует думать, что так просто было подобрать шефа НКВД! Сталину нужен был во главе этого ведомства человек холодный, умный, хитрый, как змей. Человек, способный исходя из обстановки в стране, в руководстве самостоятельно определить нужный градус репрессий, необходимый их круг.

Берия был таким человеком. Пусть Берия не был убежденным коммунистом, пусть он был приспособленцем — с работой он справлялся. И неверно полагать, что Берия только пытал в подвалах невиновных, НКВД СССР — это, между прочим, милиция, уголовный розыск, система исполнения наказания, внутренние войска, а во время войны еще и охрана тыла армии. И сказать, что все это было придатком тирании Сталина, может только неумный человек, потому, что это служило интересам государства и в конечном итоге интересам народа.

Мы, россияне, должны негативно относиться к личности Л.П. Берии, но это не значит, что следует позволять кому-либо тыкать нам в нос нашей дикостью на основании того, что у нас был такой деятель. В США в этот же период был генерал Макартур, который требовал сбросить атомные бомбы на Северную Корею, Китай и СССР. В США был Гарри Трумэн, сделавший политическую карьеру под покровительством мафиозных кланов Чикаго и Канзас-Сити, утвердивший план военного нападения на СССР, собираясь сбросить на нашу страну 300 атомных бомб, и содержавший советником по СССР бывшего шефа гестапо Г. Мюллера. Давайте честно признаемся себе, что противостоять таким структурам, как СД или ЦРУ, имея во главе НКВД, скажем, графа М.М. Сперанского, было бы коллективным русским самоубийством.

Что касается работников органов безопасности во время Великой Отечественной — здесь необходимо прекращать истерию. Абверу, СД и гестапо, этим сверхмощным структурам рейха, запугавшим и сломившим волю всей Европы, свернули шею, переиграли их именно наши органы госбезопасности. Только враг мог требовать от нас вести эту борьбу в белых перчатках, потому что это означало бы провалить ее!

НКВД СССР, НКГБ СССР, военная контрразведка СМЕРШ выполняли гигантский объем работы, обезвреживая немецких агентов-диверсантов и шпионов, паникеров и дезертиров, мародеров и вредителей, бандитов и убийц. В то время как в Ленинграде люди тысячами погибали от голода, дети погибали от голода на руках матерей, работники НКВД, такие же голодные, изымали на обысках у воров и расхитителей десятки килограммов золота, серебра, тонны дефицитного продовольствия.

Не кто иной, как наши чекисты сыграли решающую роль в создании подполья на оккупированных территориях, развитии партизанского движения. Сотни и тысячи работников НКВД, НКГБ, военной контрразведки были заброшены в фашистский тыл, организовали партизанские отряды. Тысячи чекистов были замучены фашистами. Среди них славный сын нашего народа Николай Кузнецов, легендарный Пауль Зиберт.

Нам сейчас пытаются внушить, что пытки, шантаж, провокации были единственным методом работы НКВД—МГБ—КГБ. Еще раз возвращаю вас к тому, что в истории глобального противостояния народов не бывает компромиссов. Органы безопасности, разведка — это меч, который обнажен всегда, и в дни мира, и в дни войны. В мирные дни, когда орудия молчат, чекистам приходится вести бой, противостоя тем, кто стремится нарушить нашу жизнь. Это жестокая борьба с убитыми и ранеными, но это борьба за наш мирный труд, за наших детей. Наши органы и сегодня воспитывают молодых сотрудников в духе бдительности и бескомпромиссности и совершенно справедливо не отказываются от своего любимого девиза: «Враг не дремлет!»

Совершенно несправедливо приписывать жесткие методы только советской контрразведке. Шпионов и диверсантов не жалели нигде и никогда. Так, 30 марта 1904 года в тылу Маньчжурской армии России были задержаны японские военнослужащие: подполковник Юкока и капитан Оки. Они были переодеты в китайское платье, их заподозрили в намерении устроить диверсию. Через неделю обоих офицеров по приговору полевого суда на основании Свода Военных Постановлений Российской империи повесили.

У нас сегодня воспроизводится истерия 37-го, с той лишь разницей, что роль врагов народа отводится чекистам. Еще в конце 80-х в СССР в один из масштабных военных фильмов был втиснут эпизод с пытками в НКВД немецкого перебежчика, предупредившего о выдвижении вермахта для нападения на СССР. На самом деле ефрейтора Альфреда Лискова, тридцатилетнего коммуниста-антифашиста, никто не пытал, а сообщенные им сведения немедленно были доложены УНКГБ Львовской области по команде.

Мы — россияне, и это наши органы безопасности, это наши чекисты, наши люди. До каких пор чекисты у нас будут изображаться моральными уродами, третирующими русского человека? Кому выгодно, чтобы нам показывали этих уродов, а не Николая Кузнецова, других честных и преданных людей? В нашей стране работать в органах госбезопасности всегда было крайне почетно — эта работа требовала огромной веры в свой народ и свою страну, абсолютной честности, исключало связи с криминалом. Мы должны с уважением и любовью относиться к своим органам госбезопасности, требовать от них принципиальности, сохранения преемственности традициям чекистов-фронтовиков.

В те времена существовал термин «чекистское обслуживание воинских частей». Этот термин отражает суть контрразведывательной работы — не надзирать, не пасти, а способствовать, помогать честным бойцам и командирам выполнять боевые задачи, прикрывать их спину.

Почему нам, россиянам, зазорно употреблять само слово «чекист»? Оно должно быть возвращено в официальный оборот — это наша история, наше оружие.О комиссарах же Великой Отечественной нужно писать не отдельную главу — книгу! Роль политработников по ходу войны серьезно менялась, однако на всем ее протяжении комиссары и политруки оставались мощной силой. Силу эту направлял сам Сталин.

Наиболее одиозной личностью в политорганах считается начальник Главного политического управления (ГЛАВПУР) РККА Л.З. Мехлис. Многие задаются вопросом — что это был за человек? Жуков, Конев, Черняховский, Тимошенко, Горбатов — все, кто сталкивались на фронте с Мехлисом, считали его чуть ли не дьяволом. Мехлис всюду видел измену, ему ничего не стоило застрелить командира. Часто вспоминают, как Мехлис, приехав в одну из армий, застал в штабе только начальника артиллерии генерала Гончарова, который в это время обедал. Вытащив генерала из землянки, Мехлис с криком «Немцы наступают, а ты пьянствуешь!» застрелил Гончарова.

В ходе войны Мехлис входил в военные советы девяти фронтов. Именно его сегодня обвиняют в провале Крымской операции в 1942 году, падении Керчи и Севастополя. Безусловно, Сталин знал о темных сторонах натуры Мехлиса, однако неизменно ценил его полную, самозабвенную преданность, абсолютную правдивость и бескомпромиссность. Сталин считал, что огромная энергия и убежденность Мехлиса способны положительно воздействовать на целые фронты, именно в Мехлисе, полагаю, Сталин видел на первом этапе войны идеал комиссара. Надо смотреть правде в глаза: в то время, когда не хватало техники, сил, а у военачальников не было достаточного опыта командования, убежденность Мехлиса была тем аргументом, пренебрегать которым Сталин не мог.

Говорят, что после провала Мехлисом его миссии в Крыму в 1942 году Сталин сказал комиссару: «Будьте вы прокляты!» Между прочим, тот факт, что вождь не расправился с Мехлисом, а лишь понизил его в должности и звании, говорит исключительно о том, что Сталин признал ответственность за деятельность своего личного «кадра». Мужественное и мудрое решение со всех точек зрения.

Таким же, как Мехлис, был и член Военного совета Юго-Западного фронта в начале войны дивизионный комиссар Н.Н. Ватутин.

Командир 8-го мехкорпуса генерал Д.И. Рябышев, комиссар корпуса Н.К. Попель в своих книгах вспоминали, как в первые дни войны к ним на КП в сопровождении полевого трибунала и комендантского взвода прибыл Вашугин. Схватив Рябышева за грудки, комиссар закричал: «За сколько продался, Иуда? Тебя, изменника, полевой суд слушать будет. Здесь, под сосной, выслушаем и у сосны расстреляем». Попытки Рябышева объяснить, что войска корпуса в соответствии с планом сосредоточиваются для атаки, ни к чему не привели. Вашугин потребовал тут же собрать все силы, что были под руками, и бросить вперед под командой комиссара корпуса Попеля. Попеля Вашугин напутствовал словами: «Не возьмете Дубно — расстреляем, возьмете — наградим!» В результате этого решения группа Попеля оказалась окруженной в Дубно и погибла.

Тот же Попель вспоминал, как Вашугин в хромовых сапогах и легком полушубке шел впереди цепей по льду залива на финские пулеметы в 1940 году. Это был храбрый, честный человек. Его ошибка состояла в том, что он не верил людям, понимал только силу угроз и расстрела, а в Великой Отечественной войне только такой подход был неприемлем. Поняв это, Н.Н. Вашугин нашел в себе мужество застрелиться.

Однажды на службе ко мне обратился по какому-то делу офицер и представился: «полковник Вашугин», это был внук Николая Николаевича Вашугина. И хотя мой дед был одним из танкистов генерала Рябышева, внуку комиссара Вашугина нет причины стыдиться своего деда, который честно работал и честно погиб.

Позднее Сталин понял, что Мехлис и Вашугин — не то, что необходимо в условиях войны. Поэтому Мехлис бы замещен на посту начальника ГЛАВПУРа Щербаковым, а комиссары, переименованные в замполитов, перестали вмешиваться в управление войсками. Для заключительного периода войны характерен случай, когда в 1-ю танковую армию в ходе сражения за Украину в 1943 году приехал Жуков. Узнав, что с одной из бригад, которой после ранения командира руководит замполит, потеряна связь, Маршал приказал: «Комиссарить вздумал? Судить трибуналом!» (по меньшей мере штрафбат. — М.О.).

Ситуация коренным образом изменилась — политработники имели свой круг четко обозначенных задач. Еще 4 октября 1941 года Нарком обороны СССР Сталин подписал приказ № 391 о фактах подмены воспитательной работы в Красной Армии репрессиями. Этот приказ, в частности, гласил:

«Необоснованные репрессии, незаконные расстрелы, самоуправство и рукоприкладство со стороны командиров и комиссаров являются проявлением безволия и безрукости, ведут к обратным результатам, способствуют падению воинской дисциплины».

Приказ, безусловно, требовал от политработников сосредоточиться на воспитательной и разъяснительной работе и задал направление их дальнейшей деятельности до окончания войны.

Это фашистская пропаганда уверяла, что наших людей в бой гонят комиссары. В своих листовках немцы писали: «Бей жида-политрука, рожа просит кирпича», «Ваши жиды-комиссары понуждают вас к бессмысленному сопротивлению» и т.п. Фашистский расчет оболгать комиссаров при помощи дремучего антисемитизма провалился. В этой войне идеологий, мировоззрений, в войне, которая прежде всего шла за умы и души людей, наши политорганы делом доказали свою эффективность.

Кстати, немцы только нашим солдатам твердили о жидах-комиссарах, а сами-то очень быстро поняли эффективность этого армейского института. Уже с конца 1941 года немцы стали отказываться от автоматического уничтожения пленных политработников, поскольку безусловные их расстрелы, по мнению Гитлера, только цементировали нашу армию. После взрыва в Волчьем логове в 1944 году, параллельно с массовыми репрессиями в вермахте, Гитлер ввел в армии должность офицера по национал-социалистическому воспитанию личного состава. Однако копировать советский опыт в этой области оказалось столь же утопичным, сколь воспроизводить Т-34 по внешнему виду.

Политработники Красной Армии шли со взводами и ротами, горели в танках и истребителях. Большинство из них были настоящими комиссарами, вникавшими в судьбы и мысли солдат. Их опыт нельзя отрицать на основании того, что они собирали бойцов в ленинских землянках. Суть политработников Великой Отечественной была не столько коммунистической, сколько патриотической. Красная Армия ведь не только воевала, она освободила Европу, Китай. В том, что наша армия прошла по этим странам не просто как вооруженная сила, а как освободительница, — большая роль комиссаров. Отрицать роль политработников, изображать их идеологическими фанатиками, оторванными от солдат, — продолжать дело Геббельса и Гиммлера.

Нельзя недооценивать моральный фактор в борьбе. Если бы мы сегодня один из новых атомных ракетоносцев, например, назвали «Иосиф Сталин», некоторые зарвавшиеся деятели за границей поубавили бы гневной риторики в отношении России.

Наши недоброжелатели прекрасно знали, чем сильна наша армия, навязав нам принципы, объявляющия армию вне политики и не допускающие образования в ней политических органов и вообще политической деятельности. Сегодня ситуация требует присутствия политорганов в армии еще больше, чем во время Великой Отечественной, так как в будущем на вооружении вражеских идеологов в случае войны будет куда более богатый арсенал средств пропаганды.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.