Игра по-крупному

Игра по-крупному

С 1 июля 2009 года все игорные заведения на территории Российской Федерации оказались вне закона – за исключением, разумеется, тех, которые должны были функционировать в специально отведённых для этой цели игорных зонах, расположенных в разных частях страны: «Азов-Сити» на границе Краснодарского края и Ростовской области, «Сибирская монета» на Алтае, «Янтарная» в Калининградской области и «Приморье» в Приморском крае соответственно. В ноябре 2010 года Президент РФ Дмитрий Медведев исключил Ростовскую область из списка регионов расположения игорных зон, а председатель Правительства РФ Владимир Путин подписал распоряжение о ликвидации «Азова-Сити»: вместо него решено было создать зону «Золотые пески» в Краснодарском крае, рядом с Анапой.

Ни одна из этих зон до сих пор не работает, в бюджет от них не поступило ни одной копейки, а частные инвесторы лишь при упоминании этих проектов только брезгливо морщатся: за всё время в путинскую затею было вложено не больше 50 млн рублей. Примерно столько же потратили и региональные власти.

Хотя сейчас, когда замаячила слабая надежда получить компенсации, инвесторы ростовской части «Азов-Сити», успевшие к концу 2010 года открыть только два (!) казино, заговорили уже о 500 млн рублей вложений. Правительству осталось только им поверить.

Ни Москва, ни Санкт-Петербург не вошли в короткий перечень субъектов РФ, на территории которых было предусмотрено создание таких «лас-вегасов». Тем не менее всё могло обернуться совершенно иначе, если бы игорный бизнес не оказался в западне, куда с подачи Владимира Путина его загнали лоббисты из «Единой России».

«Утрата контроля над отраслью – прямое следствие путинской реформы. […] Однако власти упорно стараются с игорным бизнесом что-то сделать. Подход понятен. Вместо обречённой изначально резервации, которую предложил Владимир Путин несколько лет назад, вышел сплошной уход бизнеса в подполье и Интернет. Недавний конфликт прокуратуры и Следственного комитета ещё и вскрыл схемы «крышевания» этого бизнеса со стороны госчиновников. Получается, что по итогам путинской реформы системно не получает дохода с казино только государство», – делает вывод обозреватель «Полит. Ру» Михаил Захаров.

Что было бы, если бы Федеральный Закон «О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр» не был принят или его вступление в силу было отложено депутатами на неопределённый срок?

Для того чтобы читатель мог представить себе масштабы игорного бизнеса в России и те перспективы, которые оказались перечёркнутыми, позволим себе привести данные, доступные в открытых источниках информации. Эти цифры просто поражают воображение даже сейчас и позволяют понять, какова на самом деле «цена вопроса», вокруг которого продолжают кипеть страсти по сей день.

По данным издания «Столичные новости», совокупный доход игорной индустрии в России за 2005 год превысил $ 6 млрд, что составило 8,76 % от всего оборота легальной игорной индустрии в мире. Этот показатель, по мнению «Полит. Ру», сохранился вплоть до 2008 года, когда игорный бизнес в России был уже, как всем казалось, на последнем издыхании.

В общей сложности, в стране было выдано около 6000 лицензий на организацию и проведение азартных игр. Как сообщил этот источник, оборот рынка игровых автоматов в г. Москве превышал $ 1 млрд в год: в столице насчитывалось около 70 тыс. игровых автоматов (видимо, кроме слот-машин учитывались «столбики», «ромашки» и пр.), т. е. годовой доход на каждый игровой автомат в среднем составлял $ 14 286.

По данным Deutsche Bank, в России доход только от игровых автоматов в 2005 году составлял не менее $ 4,3 млрд. Правда, председатель правления ГК «Уникум» Борис Белоцерковский оценивал оборот этого сектора игорного рынка за аналогичный период более сдержанно – в $ 3,5 млрд.

Эксперты отмечали тенденцию стремительного расширения рынка слот-машин. По подсчётам Deutsche Bank, в конце 1990-х годов во всей России их было около 12 тыс. единиц, в 2004 году – 240 тыс.: рост в 20 раз. По прогнозам специалистов ГК «Уникум», на конец 2005 года количество слот-машин, установленных в игровых залах и казино, должно было составить 450 тыс.

По информации депутата Московской городской думы А. Метельского, в июне 2005 года на территории г. Москвы действовали 56 казино, более 2 тыс. залов игровых автоматов, общее количество которых превысило 50 тыс. единиц (по данным председателя спецкомиссии по культуре Мосгордумы Е. Герасимова, их насчитывалось 63 тыс.). Но вот по данным журнала «Форбс», в конце 2005 года в столице насчитывалось от 60 до 100 тыс. слот-машин, т. е. на Москву приходилось до четверти всех игровых автоматов в стране.

По информации «Комсомольской правды», налоговые поступления от игорной деятельности в бюджет г. Москвы в 2004 году составили около 5 млрд руб. Однако, по данным Мосгордумы, этот показатель составил «всего лишь» 2,5 млрд руб.

Несколько иная картина наблюдалась в регионах. Например, в Астраханской области, по сообщению газеты «КоммерсантЪ», действовал 51 субъект игорного бизнеса, на которые приходилось почти 2 тыс. игровых автоматов. В 2004 году областной бюджет получил с них более 2,7 млн руб. налоговых отчислений, а в 2006-м планировалось собрать уже 120 млн, так как ставка налога была поднята до максимально допустимой – 7,5 тыс. руб. с одного игрового автомата и 125 тыс. руб. с одного игрового стола.

По оценке журнала «Форбс», одна слот-машина приносила владельцу в месяц от $ 1 тыс. до $ 2 тыс. (в крупной игровой сети), «столбик» на людном месте давал выручку $ 500–700 в месяц. По оценкам экспертов журнала, от 70 % до 80 % рынка игровых автоматов приходилось на долю мелких компаний, формально друг с другом не связанных.

Однако эксперты предполагали наличие негласных сетевых структур, отказавшихся от корпоративного брендинга, которые сдавали принадлежащие им игровые автоматы в аренду мелким провинциальным предпринимателям в среднем за $250 в месяц. К таким структурам эксперты «Форбс» отнесли корпорацию KSI и компанию «Честная игра», которым принадлежало минимум по 40 тыс. игровых автоматов. Годовой оборот каждой структуры оценивался предположительно в $ 100 млн.

За последние два года до «закрытия лавочки» наблюдался заметный прирост доходности этой сферы бизнеса. По данным группы компаний «Уникум», в 2004 году годовой доход игорной индустрии в стране составил $ 5,4 млрд, при этом доля «теневого бизнеса» в этой сфере составляла 15 %, или $ 810 млн. По оценкам журнала «Форбс», в провинции игорный бизнес развивался быстрее: региональный рынок игровых автоматов за 2004 год удвоился, а столичный вырос только на 60 %.

В период до 1998 года ставка налога, определяемая муниципальными органами для субъектов игорного бизнеса, достигала 90 %, что провоцировало массовый уход бизнесменов «в тень». По данным «Новых Известий», в 2004 году сумма поступлений в федеральный бюджет от игорного бизнеса составила почти 10 млрд руб. Однако разработчики поправок в Налоговый кодекс посчитали, что владельцы игровых автоматов отдавали государству не более 17 % своих доходов, и повышение ставки налога позволяло надеяться, что эта доля вырастет хотя бы до 33 %. В ноябре 2005 года депутаты Госдумы в первом чтении приняли поправку в Налоговый кодекс РФ об увеличении ставки ЕНВД для игорного бизнеса до 15 тыс. руб.

Причём к этому моменту эксперты отмечали тенденцию снижения рентабельности легального бизнеса в секторе слот-машин. По данным журнала «Форбс», в 2002–2003 годах рентабельность игрового зала в Москве составляла около 50 %, в 2004 году – уже около 25 %, а прогноз на 2005 год был ещё пессимистичнее. При этом, по мнению директора по маркетингу Ritzio Entertainment Group С. Бартникаса, точка насыщения спроса в провинции достигалась за более короткий срок, чем в столице.

Кто именно были главными воротилами игорного бизнеса в нашей стране?

Пальму первенства, безусловно, держала Ritzio Entertainment Group (владелец игровых сетей «Вулкан», «X-Time», «Миллионъ» и др.), которая управляла парком слот-машин в количестве более 30 тыс. единиц, в её распоряжении были 681 игровой зал в более чем 65 городах России (на игровую сеть «Миллионъ» приходилось более 350 залов), 7 казино и по 2 развлекательных центра в России, Прибалтике, Казахстане и в Украине. Оборот группы компаний в 2004 году составил более $ 325 млн. По итогам 2005 года прогнозировалось удвоение оборота. Летом 2005 года МДМ-банк организовал выпуск векселей Ritzio Entertainment Group на общую сумму $ 125 млн. Основными совладельцами Ritzio Entertainment Group являлись Б. Белоцерковский и О. Бойко.

Второй крупной компанией на рынке игорного бизнеса являлся холдинг «Шторм Интернэшнл» (владелец игровой сети «Джекпот», компании «Супер Слот» и др.), в распоряжении которого было более 10 тыс. слот-машин, 3 казино и 2 развлекательных центра. По оценкам экспертов «Форбс», оборот холдинга, президентом которого являлся М. Ботчер, в 2004 году составил $ 140–150 млн.

По данным журнала «Форбс», одна слот-машина в системе Ritzio Entertainment Group и «Шторм Интернэшнл» давала около $ 1600 выручки в месяц. Доход от «столбиков» и «ромашек», которые арендовались у KSI и «Честной игры», составляли около $ 300–500 в месяц (в Москве – $ 500–700 в месяц).

Следует заметить, что «несводимость» или противоречивость финансовых показателей из разных источников объясняется закрытостью этой сферы бизнеса, а также ненадёжностью официальных статистических данных и особенностями применения налогового законодательства тех лет. Но даже эти данные красноречиво свидетельствуют о том, вокруг какого «куска пирога» развернулась борьба за кулисами Госдумы.

Значительное влияние игорный бизнес оказал и на структуру занятости населения.

По данным «Российской газеты», в сфере отечественного игорного бизнеса было занято около 300 тыс. человек, среди которых преобладали люди… с высшим образованием. (Из них 250 тыс. человек обслуживали объекты малого бизнеса. По оценкам региональных источников, эта доля насчитывала около 150 тыс. человек.) Однако, по информации журнала «ИнтерСлот», общее число занятых в этой отрасли работников составляло около 400 тыс. человек.

При таких масштабах развития игорного бизнеса в России произошли серьёзные социальные изменения, которые позже явились питательной средой для тысяч «игорных точек», созданных подпольно почти во всех регионах страны.

По данным Госкомстата, в России один игровой автомат приходился на 320 жителей! Согласно опросу, проведённому летом 2005 года Фондом «Общественное мнение» (ФОМ), только 48 % россиян выступали за то, чтобы количество игровых автоматов в их населённом пункте было уменьшено, а для 18 % опрошенных эта проблема вообще не имела значения.

По результатам исследования Левада-центра, раз в несколько месяцев или чаще в игорных заведениях бывали 6 % взрослого населения России, и только 7 % игроков считали, что игра – это дурная привычка, от которой они не могут избавиться. По данным председателя спецкомиссии по культуре Мосгордумы Е. Герасимова, только в столице проживало около 600 тыс. активных игроков.

По мнению психолога А. Брилёва, игромания является крайне устойчивым психическим отклонением и практически не поддаётся лечению. Среди игроманов преобладают мужчины, лидируют две возрастные категории – до 20 лет и после 35 лет. Психологический портрет «среднестатистического» игромана: решителен, энергичен, суеверен, авантюрист по натуре.

Как считает психотерапевт В. Есаулов, гэмблеров (людей, подверженных тяжёлой форме игромании) отличает инфантильность и русская вера в чудо. Носители русской национальной ментальности играют не для развлечения, а только ради выигрыша. По информации журнала «Форбс», таковых не больше 5 – 10 % от всех посетителей игровых залов, но именно они приносят основной доход: каждый – больше $ 100 в неделю.

Таким образом, учитывая результаты соцопроса, проведённого Левада-центром, можно утверждать, что игромании в тяжёлой форме было подвержено до 0,6 % взрослого населения России. Стоит ли удивляться тому, что, даже перейдя на нелегальное положение, игорные заведения продолжали приносить своим хозяевам весьма приличный доход, которого вполне хватало на регулярную выплату больших взяток «крышующим» их «силовикам»?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.