Евроденьги для энергозоны

Общий размах капиталовложений в предлагаемый проект многократно превосходит собственные возможности российского бюджета. Причём не только нынешнего — грозящего зачахнуть в случае перебоев потока нефтедолларов. Даже во времена расцвета общесоюзной экономики, когда мы по технологиям и производительности труда не слишком болезненно отставали от западного рынка, работа подобного масштаба вполне заслужила бы титул «проект века» и отняла десятилетия.

По счастью, нам вовсе не обязательно исполнять её в чучхейском духе — с опорой исключительно на собственные силы. Наоборот, Россия — вовсе не самая заинтересованная в проекте часть света. Дешёвая энергия нужна в первую очередь самым промышленно развитым странам — западноевропейским. У них же хватает и денег на столь объёмное строительство. Они и заплатят.

Конкретные формы оплаты могут быть весьма разнообразны. Оптимальную комбинацию акционирования, кредитования, прямых субсидий — например, в рамках печально известных экологических проектов — вряд ли следует расписывать заранее. Главное — не запутаться во взаимоотношениях с европейскими — пока куда более опытными, чем мы — финансистами.

Развитие энергозоны изрядно привяжет Европейский Союз к Казахстану, России, а возможно, и другим странам, размещающим у себя компоненты зоны. Между тем многие на Западе уже сейчас — пока мы поставляем только нефть и газ — изрядно опасаются энергетической зависимости. Особо сильные страхи порождены двумя украинскими газовыми войнами. Формальная правота России в данном случае важна для правительств, но не для обывателей и уж тем более не для антироссийски настроенной части политической верхушки. Идея диверсификации энергоснабжения — здравая политически, но не всегда бесспорно выгодная экономически — в очередной раз вошла в моду[76]. Собственно, отсюда и возник в массовом сознании мощный импульс к возрождению — вопреки фобиям, умело выращенным нефтедолларовой пропагандой — ядерной энергетики, совсем было заклеванной зелёными ястребами.

Политические опасения неизбежны, если весь контроль над энергозоной окажется в руках Казахстана и России. Но финансовое участие ЕС как раз и означает: некоторая доля управленческих полномочий окажется в его руках. Поэтому не нужно стремиться к полному владению реакторным и турбинным хозяйством. Более того, Россия может отказаться от контрольного пакета. Мы своё в любом случае наверстаем: вышеперечисленные побочные эффекты — далеко не единственные и, возможно, даже далеко не главные выгоды проекта.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.