НИЧЕГО В ЧУЖОЙ КУБЫШКЕ ДЛЯ НАС НЕ УГОТОВЛЕНО

НИЧЕГО В ЧУЖОЙ КУБЫШКЕ ДЛЯ НАС НЕ УГОТОВЛЕНО

Приятельница привезла из Греции необычный подарок: выходящие в Элладе газеты на русском языке. О чем же болит душа у потомков Гомера в далеких Афинах?

Газета «Афинский курьер», дочка «Московского комсомольца», — издание для эмигрантов. Ну, с «папашей» мы хорошо знакомы. На страницах «МК» был опубликован план секретного метро, залегающего ниже основного, чего ни один нормальный редактор не сделал бы. Зачем врагу знать наше все?

Но какие могут быть тайны нынче у безродных космополитов, по выражению Сталина, всех стран? Видимо, у нас теперь один общий начальник — ЦРУ. Этой организации все и докладываем. Может, за такую ретивую солидарность главный редактор «МК» и получил Государственную премию?

Что же архиинтересного найдем мы на страницах «дочки»? О, море чудес!..

Вот Галина Шаповалова… Приехала из России на заработки в Грецию, ухаживает за бабушкой 97 лет, работает без выходных, не имеет денег даже на лишнюю почтовую марку. Но в дискуссии участвует активно.

«Я не кухарка у плиты, а, как и многие-многие из нас, приехавших сюда, имею два высших! — пишет Галина. — Я тоже, как и вы, инженер-экономист и тоже на „Минске-32“ работала. И пионерка-комсомолка (!) и член (!) партии. И все свое детство считаю счастливым — пионерские лагеря, походы и т. д. И жизнь свою считаю счастливой, так как мой сын после операции на сердце остался жив, а все остальные дети после таких же операций умирали.

Да, я за операцию не заплатила ни копейки! Это было хорошее время! Я всю жизнь пела, плясала, все мне давалось легко, почти всю жизнь работала начальником (после института — маленьким, а потом уже и большим). Много лет была парторгом (не освобожденным от основной работы). Все было хорошо и беспечно! Но вдруг! Вдруг я прочла „Архипелаг Гулаг“. И все. И я не захотела платить членские взносы в ТАКУЮ партию. Еще до перестройки я вышла из этой партии…

Это мы-то с вами обманутое поколение! Да хоть одного Бунина прочитать „Окаяннные дни“, и то можно столько понять…» («Афинский курьер», «Что они с нами сделали», 22–29 декабря 2006 г., Ираклио, Крит).

Ничего себе обманутая… С двумя бесплатными высшими, при бесплатной медицине, да еще всю жизнь пела и плясала…

Знает ли Галина Шаповалова, что автор разухабистой поделки «Архипелаг ГУЛАГ», этот радетель за справедливость, также разухабисто призывал американцев сбросить атомную бомбу на советский народ, в том числе на голову Галины и ее сына?

Вдруг американцы послушались бы Солженицына? Тогда… Ложись, Шаповалова, ужас летит! А сына своего не жалко? Но американцы, к счастью, оказались хотя бы на этот раз умнее наших космополитичных пустоватых пророков.

Какая удивительная легковерность у наших советских людей. Стоило лишь почитать книжку, как мгновенно, презрев опыт собственной жизни, наплевав на своих два высших образования, счастливое детство, спасенного ребенка, она вдруг выскакивает на дорогу, заламывает руки и истошно орет на весь белый свет: «Вай, как нас обманули»! А что указанные авторы, Солженицын и Бунин — потомки помещиков, строго соблюдающие в своих рукописях классовый интерес на предмет «все советское — значит, плохо», и в голову бывшей начальнице не пришло.

Мне, к примеру, лишь за одно только высказывание о русском народе невероятно за Бунина стыдно:

«25 февраля. Слух: союзники — теперь уже союзники! — вошли в соглашение с немцами, поручили им навести порядок в России.

Опять какая-то манифестация, знамена, плакаты, музыка — и кто в лес, кто по дрова, в сотни глоток:

— Вставай, подымайся, рабочий народ!

Голоса утробные, первобытные. Лица у женщин чувашские, мордовские, у мужчин все как на подбор преступные, иные прямо сахалинские.

Римляне ставили на лица своих каторжников клейма: „Cave furem“. На эти лица ничего не надо ставить, — и без всякого клейма все видно».

И автором таких отзывом о русских людях восхищается Галина Шаповалова, хотя сама не из рода помещиков, а явно — пролетарское дитя?.. Так чему же она научилась в двух институтах? Может, вообще ничему не научилась, лишь зачеты кое-как сдавала, потому ничего не поняла хотя бы в жизни Бунина: Ивану Андреевичу нравились лишь те русские, которые почтительно в слугах ходили, а без «помещичьего благословения» русский народ, с точки зрения писателя, — полное ничтожество.

Кстати… Советское правительство проживающей в Париже вдове Бунина только за охранение рукописей Бунина до конца дней ее платило пенсию.

«Да! Да! Да! — продолжала Шаповалова на страницах газеты „Афинский курьер“. — Вы правы в том, что было бесплатное образование, медицина, квартиры и много-много всего хорошего было! Но! Могло-то ведь быть еще гораздо лучше! И должно было быть! При таком богатстве нашей страны люди были-то полунищие! Я вдруг вспомнила, что у меня никогда не было двое туфель, а только одни. И платье-то всегда одно — только форма! А моя мама всю жизнь работала учительницей, и у нее никогда не было часов! Их не на что было купить! А еще пенсия в 57 рублей, перед смертью прибавили еще 5. Но мы ездили каждое лето в Сочи. Мы жили хорошо потому, что у нас, русских, т. е. всех советских, были ничтожные запросы. Эти коммуналки, которых нет нигде! Эти 5-метровые кухни!» («Афинский курьер», 22–29 декабря 2006 г.).

Если к «ничтожным запросам» Галины Шаповаловой прибавить еще стоимость двух высших (по нынешней рыночной цене), той же бесплатно полученной коммуналки со смехотворной квартплатой, всех бесплатных путевок в Сочи с минимальной ценой на проезд или вообще с бесплатным, то и получится, что жила Галина в Советском Союзе как высокооплачиваемый специалист на Западе, но все охотно обменяла на ГУЛаг, который после 1991 года реально разверзся под ногами миллионов тружеников. Отчего инженер с высшим образованием Шаповалова оказалась вдруг в роли жалкой домработницы на далеком острове Крит.

Но что она в этой ситуации поняла? Когда ее мама каждый год в Сочи за 57 рублей пенсии и еще с дочерью… это не ничтожные запросы. Элементарная арифметика: две-три пары туфель и часы легко можно было приобрести, коль забыть хотя бы про одну поездку в Сочи. И в школьной форме в Сочи? И лишь одно платье, когда в магазинах — завал тканей. Да еще каких… Пан-бархат, креп-жоржет, крепдешин, ситец! Все натуральное! Такие нынче стоят по 200–400 долларов за метр в той же Америке.

Значит, автор возмущенного письма иголки в руках не держала, словом, полная неумеха, и во всем этом виновата, видите ли, советская власть? А ведь в каждом Дворце культуры к тому же были бесплатные курсы кройки и шитья.

«Мы, завистливые рабы, — продолжает самобичевание бывшая советская гражданка, пристроившаяся сиделкой на чужбине, — хотим, чтоб все у всех было одинаково (бедно). Так отоварьтесь и вы, и торгуйте! Не можете? И я не могу. Вот поэтому мы и моем полы, и не спим ночами» («Афинский курьер», 22–29 декабря 2006 г.).

Экое самоуничижение, лишь бы оправдать спекуляцию, именуемую в странах Запада бизнесом. На одной улице купил, на другой продал, что ж ты сам произвел? Это же позволяют для того, чтоб скрыть безработицу, от которой очень страдает на Западе простой народ.

У нас ее, этой безработицы, не было. У нас каждый человек был на счету. В общем, какую только глупость не напишешь после того, как побываешь в лапах буржуазных идеологических гуру?

Читаем афинскую газету дальше. Из многих ее публикаций видно, что какая-то Варвара Дианова посмела, видите ли, в своей статье на страницах одного из российских патриотических изданий защитить советскую власть и объяснила, почему были репрессированы греки. В ответ крик на греческих островах поднимается на всю Элладу: как Дианова посмела критиковать нас?

Отвечает этой оставшейся на Родине гражданке, по менталитету еще советской, не просто эмигрант, а врач, известный общественный деятель, депутат области Аттики — Панайотис Ксантопулос.

«Почему та статья так возмутила? — пишет он на страницах „Афинского курьера“. — Я совсем маленький. Мама собирает хлопок. На сбор хлопка их сгоняли силой.

Жара 55 градусов. „Мама, мама, я пить хочу“, — прошу я. „Сыночек, вот, последние капли“, — отвечает она. Жара нестерпимая. „Мама, мама, ну я же пить хочу“, — не унимаюсь я.

„На, возьми, сыночек, помидорку“, — протягивает мама. Помидор утоляет жажду на несколько минут.

И я опять: „Мама, мама, но я больше не могу“.

Мама не выдерживает. Берет меня за руку и ведет к крошечной лужице под деревом. Прося меня: „Ты только рубашкой прикрой ее и пососи воду через рубашку“»…

Душераздирающая сцена… Как оно на самом деле могло быть? Нас, ребят, выросших в Средней Азии, тоже посылали в школьные годы собирать хлопок, и я могу документально подтвердить, что в этом крошечном тексте много лжи.

Сбор хлопка начинается в августе, ближе к сентябрю, и 55 градусов жары в такую пору уже не случаются. Да и они, эти 55 градусов жары, бывают исключительно редко, в июне-июле, где-нибудь на юге Туркмении или в глубокой пустыне. А коль мама протягивает ребенку помидор, значит, описываемое событие происходит в весьма обжитой области, где кишлаки расположены в нескольких километрах друг от друга, а вокруг каждого поля — арыки, без которых не может быть ни одного хлопкового поля.

Кстати, из таких же арыков пило воду все сельское население южных республик, и мы, городские дети, во время уборки хлопка, в том числе.

Опрокинешь, бывало, под себя фартук с собранным хлопком, с удовольствием шлепнешься на него, раздвинешь заросли мяты, шуганешь лягушат и пьешь. И никогда ни с кем из нас не было из-за этой воды хворей, экология в те годы была в порядке.

Это Хрущев притащил в нашу жизнь полную химизацию сельского хозяйства. И вот тогда уже из арыков люди пить не решались. Но Панайотис Ксантопулос описывает события — еще задолго до прихода к власти Хрущева.

А вот лужицы под деревом (их не может быть при жаре 55 градусов, они мгновенно испаряются) кишат микроорганизмами, и как же мать могла позволить дитю пить бактериальные малярийные отходы, хотя сама была врачом?

К тому же на хирманах всегда были полевые детские сады, где за детьми присматривали пожилые женщины, которые уже не могли работать в поле. И ребенок пяти лет вполне мог находиться в этом детском саду, как правило, располагавшемся под навесами или под деревьями, в котором детей вовремя кормили, всегда была нормальная вода, и мать с ним общалась, когда приходила обедать.

Но коль мама взяла с собой на поле дитя бегать по жаре меж кустов, еще и не наполнив полностью флягу, то своей неразумной привязанностью она приносила ребенку такой вред, за который ее нужно было призвать к ответу. С ребенком на жаре случился бы солнечный удар, от которого мальчик без медицинской помощи мог бы погибнуть.

«На сбор хлопка их сгоняли силой…» — пишет депутат Аттики.

Выращиванием хлопчатника человечество занимается как минимум несколько тысяч лет, и на эти работы миллионы людей во всех поколениях сгоняли силой?

Как же узбеки, таджики, азербайджанцы, туркмены, которые десятилетиями зарабатывали на жизнь в колхозах уходом за хлопчатником и его сбором, они тоже делали это под конвоем? Ах, какие мы, греки, белоручки, ах, какие особенные, нам такую работу делать не положено, даже в войну!

Депутат Аттики («АК», 22–29.02. 2008 г) свидетельствует далее:

«Дети тогда умирали один за другим — гробы, гробы, гробы. В нашем поселке, Первомайском, куда нас выслали, точнее, выбросили в поле и окольцевали, чтоб мы не сбежали, умирали один за другим дети и старики. Практически все годовалые крохи! Из моих одногодок выжили тогда я и еще одна девочка.

Я тоже был болен. Отец взял вещи и пошел в город, сказав, если он не вернется с пенициллином, то тоже вместе с ребенком умрет. Он достал. Он отдал за два флакона пенициллина золотые часы. Я выжил…».

Во время войны дети эвакуированных в этих же и во многих других селениях тоже умирали один за другим. В моем родном городе Андижане вдоль центральной аллеи кладбища какое-то время были еще видны могилы одно-двухлетних детей, умерших в 1941–1943 гг.

Когда у нашей соседки Татьяны Косоруковой, муж которой в это время был на фронте, умирал семилетний сын Толик, получивший после кори осложнение на брюшину, мать ребенка смогла приготовить врачу в подарок лишь… три оладушка. А тут… у отца, которому «дали на сборы лишь три часа», — золотые часы… По тем временам стоившие невероятно дорого.

Иван Косоруков вернулся с фронта без золотых часов. С пустой котомкой. И сына его спасти не удалось. Иван спас только страну, в том числе и тех, у кого в загашниках в трудное время были золотые часы. Только за какие труды во время войны эти золотые часы оказались у четы Ксантопулосов? Может, не зря эта пара потом была выселена?

И далее в тексте врача Панайотиса Ксантопулоса одни неточности: «В нашем поселке Первомайском, куда нас выслали, точнее, выбросили в поле»… Во-первых, не выбрасывали, а развозили. И откуда появился поселок, если выбросили в поле? Откуда гробы в безлесной Средней Азии, если выбросили в поле? Но коли была возможность по-человечески проститься с близкими, значит, события происходили в местности с неплохо организованной жизнью.

Вот нынче в Средней Азии, которая отрезала себя от России, гроб стоит так дорого, что тех, кто не числит себя мусульманином, хоронят либо в старых шкафах, либо сколачивают гроб из досок, выдранных из пола.

Но пока оставим в стороне эмоции обиженных. Вернемся к тому, что действительно происходило в Азии, когда туда прибывали эшелоны с репрессированными.

Поезда с переселенцами, как правило, останавливались около больших станций или около поселков, а затем людей на машинах или арбах отправляли по колхозам. О чем и свидетельствуют документы по поводу депортации греков из Крыма с сайта «ПОЛИТ.РУ, ДОКУМЕНТЫ», «Греческая волынка в Ферганской долине».

21 ноября 2009 г. К юбилею тотальных депортаций крымских татар и других народов Крыма (Весна — лето 1944 г.)

Немецкая оккупация Крыма продлилась с конца октября 1941 до апреля — мая 1944 года. За это время немцами было уничтожено около 92 тыс. чел. (главным образом евреев и крымчаков), или 10 % населения полуострова. И коллаборационизм, и антинемецкое партизанское движение в Крыму были весьма сильными, причем как с той, так и с другой стороны было достаточно крымских татар. Их общее количество в Крыму на момент освобождения оценивалось в 140–160 тыс. чел., но в действительности их оказалось гораздо больше.

Сразу же после освобождения Крыма НКВД и НКГБ приступили к «очистке» его территории от антисоветских элементов.

Письмо Л. П. Берии И. В. Сталину о целесообразности депортации болгар, греков и армян из Крыма, 29 мая 1944 г.

Совершенно секретно

Государственный Комитет Обороны

тов. И. В. СТАЛИНУ

29 мая 1944 г. 541/6

«После выселения крымских татар в Крыму продолжается работа по выселению и изъятию органами НКВД СССР антисоветского элемента, проверка и проческа населенных пунктов и лесных районов в целях задержания возможно укрывшихся от выселения крымских татар, а также дезертиров и бандитского элемента.

На территории Крыма учтено проживающих в настоящее время болгар 12 075 человек, греков — 14 300 человек, армян — 9919 человек.

Болгарское население проживает большей частью в населенных пунктах района между Симферополем и Феодосией, а также в районе Джанкоя. Имеется до 10 сельсоветов с населением в каждом от 80 до 100 жителей болгар. Кроме того, болгары проживают небольшими группами в русских и украинских селах.

В период немецкой оккупации значительная часть болгарского населения активно участвовала в проводимых немцами мероприятиях по заготовке хлеба и продуктов питания для германской армии, содействовала германским военным властям в выявлении и задержании военнослужащих Красной Армии и советских партизан. За помощь, оказываемую немецким оккупантам, болгары получали от германского командования так называемые „охранные свидетельства“, в которых указывалось, что личность и имущество такого-то болгарина охраняются германскими властями и за посягательство на них грозит расстрел.

Немцами организовывались полицейские отряды из болгар, а также проводилась среди болгарского населения вербовка для посылки на работу в Германию и на службу в германскую армию.

Греческое население проживает в большинстве районов Крыма. Значительная часть греков, особенно в приморских городах, с приходом оккупантов занималась торговлей и мелкой промышленностью. Немецкие власти оказывали содействие грекам в торговле, транспортировке товаров и т. д.».

Нынешние греки возмущаются, мол, за что репрессии, если наши отцы и деды во время войны лишь торговали, чтобы спасти свои семьи? Но что такое бизнес на оккупированной территории, когда не работают предприятия и на протяжении почти трех лет ничего не производится?

Эту торговлю на примере западной Украины хорошо описал украинский писатель Ярослав Галан: «Галицийский кулак, в течение ста пятидесяти лет дрессированный немецкими офицерами в австрийской казарме, ограниченный и тупой, коварный и лицемерный, трусливый и в то же время бесцеремонный, жадный и ненасытный, как все живоглоты во всем мире, сказал себе, что пробил его час. Спущенный с цепи немецким бароном, он впереди всех кинулся на сограждан другой национальности. Гитлеровцы грабили бриллианты, он довольствовался мебелью, гитлеровцы тащили меха, он рад был латаным штанам.

Как вши, размножались „украинские“ предприятия, магазины, лавки и лавочки, где можно было купить детские рубашонки с едва приметными следами крови, сережки, только вчера вырванные из девичьих ушей вместе с мясом, костюмы, которые не успели проветриться от трупного запаха.

На улицах галицийских городов и городков появились в форме украинско-немецких полицаев верные сыны австрийских капралов и цугсфюреров. Достаточно было такому обмундированному живодеру поработать две недели во славу Гитлера, чтобы на его пальцах засверкали краденые перстни, а карманы отдулись от краденых денег. Эти подкулачники с таким же хладнокровием шантажировали свои жертвы, с каким на другой день они распарывали им штыками животы.

Они преспокойно открывали лавочки и кабаки, и их ни капли не волновало то, что карьера их построена на костях сотен тысяч ни в чем не повинных людей».

(Ярослав Галан, из ст. «Мамелюки», Памфлеты, М., «Советский писатель», 1982 г., с. 43).

Чтобы получить право на открытие магазина, надо было идти в немецкую комендатуру, завести среди фашистов связи, давать взятки, возможно, и выдать кое-кого. И где взять товар? Помните эту цифру, что за время оккупации Крыма погибло 92 тысячи советских граждан, в основном евреев и крымчаков, их имущество куда пошло?

Предвижу неистовое возмущение некоторой части читателей статьи: «Это же не наши. Наши этого не могли…».

Ситуация в оккупации везде была похожа. Во-вторых… Что и «нашим» ничто не чуждо, рассказывает в своих воспоминаниях последний протопресвитер царской армии и флота Щавельский, который в 1916 году посетил Кавказ: «В Трапезунде еще были свежи следы погромов: все армянские дома стояли заколоченными, с перебитыми окнами, через которые виднелись переломанная мебель, битая посуда и зеркала, изорванная на куски одежда и пр. Величественный армянский собор сиротливо стоял недостроенным. Из армян, кажется, никого не оставалось в городе. Но в то время как армяне избивались поголовно, греки остались нетронутыми. Упорно тогда утверждали, что последние сильно поживились брошенным добром первых. Делали даже недобрые намеки на митрополита» (О. Георгий Щавельский, «Воспоминания последнего протопресвитера Русской армии и флота», Изд-во им. Чехова, Нью-Йорк, 1954 г.)

Далее в письме Л. Берии И. В. Сталину о целесообразности депортации… говорится и о преступлениях некоторой части армян.

«Армянское население проживает в большинстве районов Крыма. Крупных населенных пунктов с армянским населением нет. Организованный немцами Армянский комитет активно сотрудничал с немцами и проводил большую антисоветскую работу.

В гор. Симферополе существовала немецкая разведывательная организация „Дромедар“, возглавляемая бывшим дашнакским генералом ДРО, который руководил разведывательной работой против Красной Армии и в этих целях создал несколько армянских комитетов для шпионской и подрывной работы в тылу Красной Армии и для содействия организации добровольческих армянских легионов.

Армянские национальные комитеты при активном участии прибывших из Берлина и Стамбула эмигрантов проводили работу по пропаганде „независимой Армении“.

Существовали так называемые „армянские религиозные общины“, которые, кроме религиозных и политических вопросов, занимались организацией среди армян торговли и мелкой промышленности. Эти организации оказывали немцам помощь, особенно „путем сбора средств“ на военные нужды Германии.

Армянскими организациями был сформирован так называемый „Армянский легион“, который содержался за счет средств армянских общин.

НКВД СССР считает целесообразным провести выселения с территории Крыма всех болгар, греков и армян» (Л. Берия).

Врач Панайотис Ксантопулос вспоминает: «На сборы нам дали три часа. Затем почти месячная „прогулка“. До Чкалова все было ничего. Я был крепким ребенком, рано начал ходить, но после Чкалова сник и я. Детей не успевали на стоянках хоронить. А если не успевали, то выбрасывали из вагона. Моя мама была фельдшером, и она бегала из вагона в вагон, чтобы спасти хоть кого-то. Нас везли в телячьих вагонах, как СКОТ, нам не давали воды, чтобы вымыть эти вагоны. Среди людей началась жуткая эпидемия. Тогда моя мать спасла много людей, я бы ей памятник поставил со шприцем в руке. Я не пою сейчас гимн своей матери. Я хочу вспомнить всех тех матерей, которые потеряли своих детей в этих страшных поездах, в степях Казахстана, тех матерей, которые до сих пор кручинятся по своим замученным крошкам».

Со шприцем в руке? Значит, не только фельдшер в эшелоне был, но и лекарства. И коли добирались до Узбекистана целый месяц, значит, были длительные остановки, т. к. в Средней Азии — одноколейка, приходилось, скорее всего, пропускать поезда с отремонтированным на заводах Ташкента вооружением. И не было никакой необходимости выбрасывать умерших…

«Докладная записка зам. народного комиссара внутренних дел УзССР полковника ГБ Меера начальнику Отдела спецпоселений НКВД М. В. Кузнецову 29 июля 1944 г.

Сов[ершенно] секретно Начальнику отдела спецпоселений НКВД СССР Полковнику госбезопасности тов. КУЗНЕЦОВУ

гор. Москва

Докладная записка

О расселении дополнительно прибывших из Крыма спецпереселенцев греков и др.

Дополнительные эшелоны № 733 и 741 со спецпереселенцами из Крыма — греками и другими иноподданными прибыли, первый на ст. разгрузки — Горек Ферганской области УзССР 11 июля в 22 часа 40 мин. и второй на станцию Коканд Ферганской области 12 июля в 20 часов.

К прибытию эшелонов созданными в местах расселения (Горском и Кагановическом районах) районными тройками при участии представителей УНКВД по Ферганской области были подготовлены по колхозам необходимое количество квартир, помещения и средства для санобработки, автогужевой транспорт для перевозки спецпереселенцев с места разгрузки в колхозы, обеспечено питание.

В эшелоне № 733 на станцию Горек прибыло спецпереселенцев 636 семей с количеством людей 2256 человек. Из них мужчин 839 чел, женщин 925 чел. и детей до 16 лет 492 человека.

В эшелоне № 741 на станцию Коканд поступило 553 семьи спецпереселенцев в количестве 1950 человек, из них мужчин 538 человек, женщин 723 чел. и детей до 16 лет 868 человек.

Эпидемических и других заболеваний среди прибывших спецпереселенцев, как в пути следования, <так> и на местах разгрузки не отмечено.

Переброска спецпереселенцев со станции Горск в колхозы Горского района началась по проведении санобработки утром 12 июля.

После отправки машин со спецпереселенцами со станции в колхозы, оставшиеся организованно отказались грузиться в автомашины и повозки, заявляя при этом, что при выселении из Крыма их обманули, что их обещали переселить на Украину или Северный Кавказ, что климатические условия Средней Азии им не подходят, что они — греки не являются изменниками, многие участвовали в партизанских отрядах во время пребывания в Крыму немцев и т. п.

Принятыми мерами со стороны руководящих работников УНКВД и районных партийно-советских органов разъяснениями спецпереселенцам сущности постановления ГКО о их переселении из Крыма положительные результаты достигнуты не были.

Спецпереселенцы, особенно женщины, продолжали оказывать сопротивление путем вызывающего поведения, выкриков с призывом „не сдаваться“. Имели место шовинистические выкрики по адресу узбеков — что они, спецпереселенцы, не смогут жить вместе с узбеками и т. п.

Аналогичное организованное массовое сопротивление, направленное против выезда в колхозы, оказали спецпереселенцы на станции Коканд в 13 часов 13 июля, после того как 580 человек из них уже было отправлено по колхозам.

Разъяснительная работа среди них и в отдельности среди старших, по вагонам положительных результатов не дала.

Старшие по вагонам спецпереселенцы заявили, что они ничего не могут сделать, так как все спецпереселенцы не желают ехать в колхозы.

НКВД УзССР к месту выгрузки спецпереселенцев были командированы зам. наркома внутдел УзССР тов. Козырев и нач. оперотдела тов. Тарасов.

Повторное разъяснение сущности постановления ГКО о переселении из Крыма также ни к чему не привело, из толпы спецпереселенцев слышались выкрики „расстреливайте нас на месте, в колхозы мы не поедем, возвращайте нас в Крым“, „греки не сдаются, будем держаться, пока вернете нас в Крым“ и т. п.

Для ликвидации создавшего положения и саботажа со стороны спецпереселенцев нами были приняты следующие оперативные меры.

1. В Горский район были выброшены войсковые подразделения: 80 бойцов и офицеров из Кокандской школы связи войск НКВД 60 бойцов и офицеров из резервной роты 170 полка из гор. Андижана и 100 человек из гор. Ташкента.

2. Была создана оперативная группа из числа оперсостава УНКВД и милиции.

3. На станции Горек было изъято и заключено под стражу 20 человек спецпереселенцев, принимавших наиболее активное участие в оказании сопротивления, на станции Коканд было изъято и заключено под стражу 16 человек спецпереселенцев.

В первые несколько машин семьи и вещи спецпереселенцев были погружены насильственным путем, при помощи колхозников, что сопровождалось выкриками и шумом со стороны спецпереселенцев, но через 30–40 минут сопротивление прекратилось и оставшиеся начали грузиться в машины и повозки самостоятельно.

Для проведения агентурно-оперативных мероприятий — НКВД УзССР направлена на места расселения спецпереселенцев — Горский и Кагановический районы оперативная группа в составе 3 человек во главе зам. нач. ОСП НКВД УзССР тов. ШИТИК.

Перед опергруппой поставлена задача произвести среди прибывших в эшелонах № 733 и 741 спецпереселенцев вербовки, агентурным и следственным путем вскрыть организаторов „волынки“ и привлечь их к уголовной ответственности, а также выявить среди спецпереселенцев предателей, агентов немецкой разведки и пр. враждебный элемент.

В процессе следствия опергруппой установлено, что „волынка“ произошла не стихийно, а в результате проведенной отдельными лицами агитации против переселения, что во время „волынки“ со станции Коканд на станцию Горская были посланы 2 подростка-грека с письмом о сопротивлении расселению.

Из числа задержанных арестовано 6 человек зачинщиков, в том числе 2 мужчин и 4 женщины:

1. САКИДИ Иван Николаевич, 1890 г. рождения, уроженец гор. Триполи — Турция, до переселения проживал в Евпатории.

2. СЕМИНИДИ Анна Константиновна, 1914 г. рождения, уроженка гор. Севастополя, по национальности гречанка, до переселения проживала в гор. Алупке.

3. КЕРМИДЕЛИДИ Ефимия Константиновна, 1918 г. рождения, гречанка, уроженка города Алупка, где и проживала.

4. СУЛЕЙМАНОВА Мария Марковна, 1913 г. рождения, уроженка селения Шулаверы. Груз. ССР, по национальности персидская еврейка, сов. подданная, до переселения проживала в гор. Симферополе.

5. СИАМИДИ Елена Фатиевна, 1916 г. рождения, по национальности гречанка, уроженка города Ялты, где и проживала до переселения.

6. ЛАЛАНОВ Николай Георгиевич, 1918 г. рождения.

Дополнительно намечено к аресту 5 человек зачинщиков.

С/о „Чертонидис“ в своем донесении от 18.07.44 г. сообщил: организатором „волынки“ является КОРОНИДИС Ставрон, который уговаривал спецпереселенцев не прекращать сопротивления, „не сдаваться“, если понадобится, то он, Коронидис, сможет прокормить всех греков на протяжении 15 дней. КОРОНИДИС устанавливается на предмет ареста».

Зам. народного комиссара внутренних дел УзССР полковник госбезопасности МЕЕР.

29/VII 1944 г. № 72 725, г. Ташкент.

(NewsNetwork: Газета-Ru, ww.polit.ru).

Как видим, переселенцы уезжали на поселение с вещами и с весьма непустыми карманами, коли лишь один из них мог бы в течение 15 дней прокормить целый эшелон. В это же время недалеко от станции Горек в соседнем городе Андижане у русской женщины Татьяны Косоруковой, прибывшей в эвакуацию, было лишь три блинчика на троих детей в ту минуту, когда умирал ее сын.

«Государственный Комитет Обороны

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ГОКО № 5984сс От 2 июня 1944 г.

Москва, Кремль

Государственный Комитет Обороны постановляет:

Обязать НКВД СССР (тов. Берия) дополнительно к выселению по постановлению ГКО № 5859 от 11.05.1944 крымских татар выселить с территории Крымской АССР 37 000 человек немецких пособников из числа болгар, греков и армян.

Выселение и расселение произвести порядком, утвержденным пунктами 2 и 3 постановления ГОКО № 5859сс. (тов. Смирнова), Наркомзаг СССР (тов. Субботина) и Наркомсовхозов СССР (тов. Лобанова) — обеспечить прием по обменным квитанциям скота, зерна и сельскохозяйственных продуктов хозяйств выселяемых из Крыма греков, болгар и армян.

…Расчеты на перевозку произвести по тарифу перевозок заключенных.

5. Обязать Наркомторг СССР (тов. Любимова) обеспечить питанием в пути эшелонов со спецпереселенцами из Крыма в количестве 37 000 человек, в соответствии с графиком движения эшелонов, установленным НКПС и НКВД СССР.

Выделить Наркомторгу для этой цели продовольствие, согласно приложению № 1.

6. Обязать Наркомздрав СССР (тов. Митерева) обеспечить спецэшелоны со спецпереселенцами из Крыма, по заявке НКВД СССР, медицинским составом, медикаментами и медико-санитарным обслуживанием в пути.

7. Обязать секретарей обкомов ВКП(б)… — для выдачи спецпереселенцам в течение первых трех месяцев после ежемесячно равными партиями, согласно приложению № 2.

Выдачу спецпереселенцам продовольствия в течение июля — сентября проводить бесплатно в расчет за принятые от них в местах выселения сельскохозяйственную продукцию и скот».

Председатель Государственного Комитета Обороны И. Сталин.

Из этих же приказов следует, что для питания спецпереселенцам в пути следования выдавали на одного человека в сутки 500 г хлеба, 70 г мяса-рыбы, 60 г крупы и 16 г жиров.

В блокадном же Ленинграде выдавали жителям лишь по 200 граммов хлеба.

Во многих своих воспоминаниях потомки репрессированных акцентируют внимание читателей на том, что их перевозили в «скотских» вагонах. Это те самые вагоны, в которых во время войны уезжали на фронт солдаты Красной армии. В таких же отправляли эвакуированных, которых в дороге не всегда кормили, и воды, чтобы вымыть вагоны, тоже не всегда давали, ее надо было найти самим. Мы эти вагоны во всех фильмах, посвященных Великой отечественной войне, видели. Других вагонов у страны еще целое десятилетие не было. И советские граждане не возмущались тем, что спасали им жизни в этих плохоньких вагонах, хотя бывало, что на глазах солдат рожали беременные женщины, умирали старики. Везли в глубокий тыл тогда в этих вагонах и детей.

Кстати, во время депортации крымских татар было изъято нелегально хранящегося у населения оружия 15 990 единиц, в том числе 716 пулеметов, боеприпасов — 5 млн штук. Во время депортации греков, армян, болгар изъято оружия у выселяемых: винтовок — 67, автоматов — 53, револьверов — 60. Для чего хранилось по домам и в схронах это оружие?

Когда-то фельмаршал Румянцев, чтобы ослабить Крымское ханство, предложил Екатерине II переселить в Россию армян, грузин и греков, ибо в их руках была сосредоточена вся торговля ханства. «Все они исповедовали православную религию, и сам собою напрашивался вариант спасения православных от мусульманского угнетения».

Российское правительство прислало из Азовской губернии 6000 подвод, на которых были размещены греки, армяне и грузины. И эскортируемые войсками А. В. Суворова 31 386 человек двинулись в путь.

Переселение началось в августе 1778 г. Вначале переселили городское население из Кафы, Бахчисарая, Карасубазара, Козлова, Ак-Мечети и Старого Крыма (5 августа — 1122 души, 15 августа — порядка 3 тыс. душ). Затем переселили сельское. Уже 18 сентября (за полтора месяца!) все было завершено.

В книге «Мариуполь и его окрестности», изданной в 1892 году, читаем: «Многие греки желали возвратиться обратно; доходило иногда до открытого неповиновения, — и тогда укрощались строгими от начальства мерами, и правительство в необходимости было высылать военные команды для усмирения беспокойных. Волнения были во всех селах, а в особенности проявилось в 1804 году в селах Сартана, Чердаклы, Малый Янисоль, Карань и других. Свое стремление вернуться в Крым бунтовавшие объясняли тем, что „они и предки их там жили“. Непросто складывались отношения митрополита с переселенцами. К тому же если в Крыму митрополит был не только духовным лицом, но и судьей своего народа, то в Мариуполе он таких прав был лишен, вследствие чего возникали некоторые трения с представителями местной власти.

Владея поместьем из нескольких домов, рыбным заводом и лавками, он построил дачу и посадил сад. По указанию председателя городского суда (по нашим понятиям — мэра города), усмотревшего, вероятно, незаконность в действиях митрополита, была снесена ограда и сад уничтожен. И вот тогда произошло событие, заставляющее задуматься о многих конъюнктурных, вперемешку с политическими, моментах творения „новой“ истории Мариуполя. Игнатий, отслужив обедню, вышел на Покровскую могилу, что на Георгиевской улице, предложил своим сторонникам отделиться от противников и в лице председателя городского суда проклял тех.

Все бедствия — ежегодные засухи, повальные болезни, как, например, холера в 1830 году, когда вымирали целые улицы — Георгиевская и прочие, — народ приписывал проклятию своего предводителя.

Сегодня митрополит Игнатий УПЦ Московской патриархии канонизирован — возведен в лик святых». («Зачем из Крыма изгнали греков?», «Как донецкими стали греки Крыма». Анатолий Герасимчук, свободный журналист «ХайВей»).

И это переселение… на подводах, тоже без воды, тем более без медицинского шприца в руке фельдшера, нынешними составителями не проклинается, не подводится под статью «Геноцид», а частенько в статьях понтийцев вспоминается, в конечном итоге, как благо. Это наводит на мысль, что нынешняя акция по сбору фактов геноцида греков в СССР — политическая, конъюнктурная, за которой стоит цель элиты потянуть из России средства на свое обустройство… в Греции.

В 1920 г. некоторая часть греков добровольно перебралась в Казахстан и там на его необъятных просторах возделывала табак. На чем они добирались? На телегах. Вопли по этому поводу были? Не слышно.

Документы рассказывают далее: «Более двух третей выселенных из Крыма человек поступило на спецпоселение в Узбекскую ССР. В телеграмме № 1476 от 8.06.1944 г. на имя Л. Берия нарком внутренних дел Узбекской ССР Ю. Бабаджанов сообщал: „Докладываю об окончании приема эшелонов и расселении спецпереселенцев крымских татар в Узбекской ССР. 8 июня с. г. прибыл и разгружен последний эшелон СК-579 в составе семей 385, людей 1813, в т. ч.: мужчин — 303, женщин — 685, детей — 825 для Кашка-Дарьинской области. Всего принято и расселено в Узбекистане спецпереселенцев семей — 33 775, людей — 151 529, в том числе: мужчин — 27 558, женщин — 55 684, детей — 68 287.

Умерло в пути следования во всех эшелонах 191 человек. Расселено по областям: Ташкентской — 56 362 человека, Самаркандской — 31 540, Андижанской — 19 630, Ферганской — 19 630, Наманганской — 13 804, Кашка-Дарьинской — 10 171, Бухарской — 3983 человека. Расселение в основном произведено в совхозах, колхозах и предприятиях промышленности, в пустующих помещениях и за счет уплотнения местных жителей“»…

Если верить статистике, в эшелонах из Крыма умерло 191 человек, а не так, чтобы везде гробы, гробы, да еще выкинутые из вагона мертвые… Эмоции и суть, эмоции и подлинная правда — разные вещи, даже если это и эмоции депутата Аттики.

Я выросла в Средней Азии и могу свидетельствовать: все мы там жили нормально, учились в советской школе, поступали в институты. Работы для всех было сколько угодно. И никто в городе не знал, каким образом появились те или иные семьи. Все были равными, если были честными и дружелюбными по отношению к другим. «Жертв» и в бинокль нельзя было углядеть. Заводы в городе росли как грибы. Греки, армяне, потомки русских кулаков быстро устроились на хлебные должности: завхозами, прорабами, продавцами в магазины, заведующими складов, фармацевтами, то есть туда, где можно было что-то распределять… И распределяли. Как потом подтвердила жизнь, чаще всего за мзду.

Вскоре, однако, все влились в коллективы, начали получать квартиры, многие выстроили собственные дома, вступили в партию, работали в горкоме и в обкоме партии. Мало того, крымские татары, о чем я узнала лишь недавно, скидывались из зарплаты на «общак» и имели в горах подпольные стада, отчего частные дома с большим подворьем росли у них как на дрожжах. Армяне еще при жизни ставили себе на кладбищах монументы из черного мрамора. Придешь, бывало, на кладбище навестить ушедших близких, вдруг видишь, что умер Погонесян, которого все знали. Только начнешь сокрушаться по поводу его смерти, глядь, он сам из-за памятника выглядывает и широко улыбается, мол, простите, еще не успел… вот пришел к своему загодя заготовленному памятнику цветочки полить. И весело подмигивает сочувствующим.

Но вот «егорушки» и «хрюши-гаврюши» перессорили людей. Ивсе, как заговоренные, кинулись проклинать свою жизнь и друг друга.

Уезжали греки из Советского Союза очень благополучными людьми. Крымские татары увозили из узбекских городов в Крым вагоны со стройматериалами, сами ехали, как пингвины, поверх досок и кирпичей, а о мытье полов в вагоне даже не помышляли. И чем больше вывозили, тем больше потом кричали, что в СССР они были нищими.

Греки вывозили контейнеры с эмалированными кастрюлями и тканями. Наверно, правильно делали, коль у нас здорово делали эту посуду, а китайская, которая ныче продается на каждом углу, через месяц уже с черными пятнами по бокам.

Уезжающие в Израиль бухарские евреи еще до «хлопкового» дела скупили в Узбекистане золото, продавцы же магазинов еврейского происхождения подменили в кольцах бриллианты на стекляшки, тогда и возникло в Узбекистане первое дело — «бухарское», еще задолго до «хлопкового». Когда свои грабили своих же!..

Как вывозили золото в Израиль? Запаивали в проволоку, которой обматывали багаж. Новенькие мебельные гарнитуры разбирали, поворачивали тыльной стороной и сколачивали из них ящики для вещей. Только книги с собой не брали. После отъезда той или иной семьи на полу сиротливо валялись узбекские народные сказки про пери и джиннов, басни про лебедя, рака и щуку, «Поднятая целина» и про подвиг Павки Корчагина. Люди уезжали, чтобы восхищаться теперь иными подвигами и пребывать совсем в иных параметрах жизни.

Потомки кулаков, крымские татары, армяне в среднеазиатских городах в семидесятые вольготные годы двадцатого столетия шалели от жадности. А мусульманское население вместо того, чтобы кормить как следует своих детей, все премии и награды откладывало на калым или на памятники покойным величиной уже чуть ли не с дом, чтобы издалека было видно.

Ну зачем мертвому — башня? И почему все религии мира воспевают «тот мир», вынуждая тем самым дарить мертвым дворцы, а судьбы живых размалывать в тлен?

Некоторые понтийцы нынче делают все, чтобы доказать всему миру, что в СССР был геноцид по отношению к ним. Но что такое геноцид? Давайте разберемся. Что нам рассказывает История?

«…Агаряне, умертвивши греческого Государя, овладели совершенно городом и, расхищая оный, произвели ужаснейшие опустошения; ибо они, разграбляя святотатственною рукою церковную утварь, разоряли и самые храмы. Едва только распространился слух, что Император Константин пал в сражении и Царьград завоеван магометанами, устрашенные жители бросились искать спасения себе в разные места. Множество народа устремилось к пристани на стоявшие там греческие и венецианские суда, чтобы предаться на них бегству; но суда эти от большой тяжести искавших на них себе спасения пошли ко дну морскому вместе с ними.

Сторожа, бывшие при городских Воротах, увидевши толпы бегущих греков в страшном беспорядке, отдавших город на расхищение, заперли городские ворота и бросили ключи за городские стены. Этот неблагоразумный поступок учинили они на основании одного древнейшего предсказания, состоявшего в том, что если жители Царьграда возвратятся назад, то возмогут обратить в бегство врагов своих. Но это послужило к страшному кровопролитию и к неслыханному ужасному событию. Мужчины, женщины, дети и старики и почти весь народ, не будучи в состоянии бежать из города, принуждены были искать своего спасения во храме Святой Софии. В одно мгновение это огромное святилище наполнялось народом, который стоял там даже над колоннами, на жертвеннике (на святом престоле!) и во всех прочих местах, куда обыкновенно не позволялось или невозможно было вступать человеческой ноге. Все двери храма были заперты. Всеми овладело отчаяние и страх: иные кричали, другие плакали и рыдали, и вопли их растерзывали самые жестокие сердца, большая же часть молились из глубины души пламенно и усердно Богу о спасении своем. Напоследок, и к довершению зверской жестокости, турки, расхитив, разграбив и разорив город, умертвив и взяв в плен множество жителей его, бросились ко храму Святой Софии. Нашедши оный запертым, они принялись ломать его двери топорами.

Невозможно, говорит один из историков, описать эту страшную сцену! Трудно представить, как рыдания и вопли несчастного народа увеличивались до отчаяния при каждом ударе топором в двери сего святилища! Плач маленьких детей, грустное, похоронное пение злополучных матерей, стенания отцов и горькие слезы собравшихся там греческих девиц были невыразимо трогательны и могли бы привести самых диких животных к состраданию.

…Не было места, где бы не лилась кровь греков и сарацин; всюду превеликими грудами лежали трупы мертвых воинов; везде слышен был вопль и стенание, и при каждом шаге лежало обагренное человеческою кровью разломанное оружие, которое и тогда наводило смертельный страх обеих сторон ратоборцам». («Славная история Царьграда и Византийские пророчества. Царь — Монархия — Monar.ru»).

Уничтожение населения чуть ли не всего опального города — это и есть геноцид.

Вот еще одно свидетельство геноцида: «В марте 1915 г. в окрестностях г. Смирны (ныне Измир) младотурками была осуществлена резня греков, призванных незадолго до этого в турецкую армию.

Геноцидиальная политика по отношению к греческому населению Турции стала активно проводиться турецкими националистами под руководством Мустафы Кемаля (Ататюрка) во время греко-турецкой войны 1919–1922 гг.» («Геноцид понтийских греков», Википедия).

Надо все же справедливо заметить, что греки и армяне в первую мировую все время дезертировали из турецкой армии, что вызывало раздражение и возмущение местных жителей. Потом эту же практику дезертирства из воюющей Красной Армии применили и крымские татары. Почему советским людям это должно было понравиться, если почти все мужчины в то время были на фронте? Какая страна в мире не судит за дезертирство? Но наказание наказанию — рознь.

«Юрисконсульт Константинопольской комендатуры и президент следственной комиссии султанского правительства Фери-паши, Джемаль Нузхет, резко осудил действия Кемаля, обвиняя его в том, что тысячи греков были заживо сожжены в храмах, что их поселения разграблены, женщины подвергались насилию, и в целом около 90 % процентов греческого населения Пафры было уничтожено. Европейские и американские гуманитарные организации и консульства подтверждали эти заявления. Газета Telegraph в мае 1922 года опубликовала протест украинской дипломатической миссии, которая стала свидетельницей разрушений и насилия в Самсуне и следов смерти на улицах города».

«(В Турции)… Число жертв геноцида греков по разным оценкам составляет от 900 тыс. до 1,3 млн человек» («Геноцид понтийских греков» — Википедия).

«Наиболее жестокой и варварской была резня в Урфе, где армяне составляли до трети населения города. Осажденные армяне спрятались в кафедральном соборе и потребовали официальной защиты от турецких властей. Командующий турецкими властями дал им такую гарантию, после чего группа армян направилась к местному шейху. Тот приказал бросить их на землю и, прочитав над ними молитву, перерезал всем горло. На следующее утро толпа мусульман подожгла собор, в котором спрятались армяне, и сожгла заживо полторы тысячи человек. Днем чиновники-мусульмане, посланные оповестить армян, что убийств больше не будет, вырезали последние 126 армянских семейств. Общее число убитых армян в Урфе составило более восьми тысяч» («Геноцид армян» — Википедия).

Данный текст является ознакомительным фрагментом.