Вторая половина 1922 года. Бесплодные попытки союзников и Германии договориться по репарационному вопросу

В первые месяцы 1922 года острота проблемы германских репараций несколько ослабла, так как до 31 мая действовал мораторий на репарационные платежи. После Генуи и Гааги тревога опять стала нарастать, ситуация в Германии накалялась. Там активизировались националисты, которые критиковали министра иностранных дел Ратенау за его «соглашательскую» политику на конференции в Генуе, призывали к полному отказу от всяких выплат и даже к денонсации Версальского договора. Направлял кампанию против репараций уже упоминавшийся нами промышленник Гуго Стиннес, с которым заодно действовала германская «народная партия». Активно противодействовали репарационным выплатам и поставкам также другие промышленники. Так, «угольный король» Фриц Тиссен отказался поставлять уголь во Францию и вместе с другими промышленниками Рура создал суд чести для коллаборационистов[150].

Канцлер Вирт сразу же после окончания Генуэзской конференции начал метаться между Лондоном и Парижем, пытаясь получить заем на очередную выплату. Его усилия окончились полным фиаско. Франция угрожала Берлину оккупацией Рура в случае прекращения репарационных выплат. По инициативе Стиннеса ряд немецких газет в начале июня опубликовали материалы, в которых согласие на выплаты репараций обусловливалось отказом победителей от ряда тяжелых для Германии условий Версальского договора и других документов. Таких условий, как оккупация территории Германии (в первую очередь, Саарского бассейна), 26-процентный сбор с внешней торговли (установлен в 1921 г. Лондонским меморандумом), предоставление всем союзникам «права наиболее благоприятствуемой нации» и т. д. Кроме того, Стиннес и его единомышленники требовали права свободной торговли с Данцигом и через Польский коридор, исправления границ Германии и т. д. Назревал серьезный конфликт с Германией. В июне был убит министр Ратенау. Все германские газеты говорили, что это была месть за его соглашательскую политику с Францией.

В августе 1922 года в Лондоне проходила очередная конференция по репарационному вопросу. Неожиданно Франция выступила на ней с рядом инициатив. Суть их сводилась к тому, чтобы репарации из преимущественно денежных платежей сделать преимущественно товарными поставками. Кроме того, предлагалось передать победителям все таможенные пошлины, часть акционерного капитала германских предприятий и т. п. Эти предложения, сделанные французским президентом Пуанкаре, получили название «программы продуктивных залогов». Указанная программа вызвала резкое неприятие со стороны союзников, особенно Великобритании (после Генуи Лондон искал сближения с Германией, опасаясь усиления германо-советских отношений на почве Рапалло). На той же Лондонской конференции образовался откровенный раскол между Лондоном и Парижем. Предложениям Пуанкаре Лондон противопоставил свою программу из пунктов. Главными из них были: автономия центрального банка Германии (Рейхсбанка); ограничение внешнего долга Германии; предоставление ей моратория на внешние выплаты как по кредитным долгам, так и репарациям. Союзником Лондона на данном этапе истории был Вашингтон, который рассчитывал на то, что Германия в ближайшие годы могла бы стать сферой приложения американских капиталов. Вашингтон опасался, что излишне жесткая позиция Франции может осложнить проникновение американского капитала в Германию. Лондонская конференция в августе 1922 года была последней попыткой решить репарационный вопрос дипломатическим путем на коллективной основе. После этого Париж в одностороннем порядке решил готовиться к тому, чтобы принудить Берлин выполнять репарационные условия Версальского договора. Способ был простой – оккупировать Рур, наиболее индустриальный район Германии. То есть реализовать силовым методом «программу продуктивных залогов».

14 ноября 1922 года правительство Германии по совету Лондона представило в Репарационную комиссию ноту с просьбой о введении моратория на репарационные выплаты на 3–4 года. Комиссия, находившаяся под сильным влиянием французов, проигнорировала немецкую ноту. Проводившаяся в декабре конференция союзных премьер-министров отклонила предложения, содержащиеся в немецкой ноте. Стиннес в конце 1922 года заявил в печати, что даже если последует оккупация Рура, германская тяжелая промышленность отказывается платить репарации. Перед самым новым годом Репарационная комиссия по настоятельному требованию Пуанкаре поставила вопрос о невыполнении Германией лесных поставок. Великобритания назвала это невыполнение «микроскопическим». Видимо, Франция искала любой повод для оккупации Рура. Агрессивный настрой Парижа поддерживался еще тем, что на его стороне в вопросе репараций оказался Рим (после того, как 30 октября 1922 года во главе итальянского правительства встал Муссолини).

Союзники рассчитывали найти приемлемое решение проблемы репараций на конференции, которая проводилась в первых числах января 1923 года в Париже. Великобритания озвучила на конференции следующий план: 1) мораторий на репарационные платежи на 4 года; 2) по истечении этого срока выплата в течение следующих 4 лет ежегодно по 2 млрд зол. марок; 3) далее уплата по 2,5 млрд зол. марок в год. Общая сумма репараций – 50 млрд зол. марок. Британский проект увязывался с погашениями задолженностей европейских союзников перед Соединенными Штатами. Франция (вместе с Бельгией и Италией) была против английских предложений, обнаружился окончательный разлад между Лондоном и Парижем по вопросу репараций. Печать даже констатировала, что «сердечное согласие» (Антанта) уступило место «сердечному разрыву».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.