Продержаться бы до весны
Продержаться бы до весны
В сентябре наша газета рассказала о судьбе беженцев из Краснодона ("Война - ещё не повод бежать из страны", «ЛГ», № 36), которых на своей исторической родине чиновники миграционной службы и местные власти встретили совсем не по-родственному. Помогали люди простые, нечиновные, порой незнакомые и живущие далеко от их деревни. После публикации в адрес моих героев пошли посылки с вещами, денежные переводы.
Читатели спрашивали: как всё-таки сложилась судьба краснодонцев дальше?
Отвечаю. Ещё в сентябре будущее их просматривалось туманно. Проходили все мыслимые сроки, а они по-прежнему оставались без денег, без документов, а главное – без статуса, то есть без права жить и работать в России. Внучка Даша пошла было в школу. Вернее, не пошла – поехала. Школьный автобус увозил её из деревни в райцентр по грунтовой дороге в 6 утра и привозил в 6 вечера. Такой ритм она выдержала недолго. Как и её мама, дочь Надежды Александровны, Оксана. Не сумев без статуса устроиться хоть на какую-то работу, она забрала Дашу и уехала назад в Краснодон.
И вот когда отчаяние охватило, казалось бы, всю их семью, им наконец-то предоставили разрешение на временное пребывание в России сроком на три года. В том числе и Надежде, которая родилась и выросла в этой деревне и которая вернулась сюда же, в родительский дом, вместе с парализованной матерью.
А уже наступала осень, холодало, по утрам начинались заморозки. Они входили в зиму без дров, без воды в доме, без денег и тёплой одежды для внучки.
Глядя на их мытарства, в меру сил помогая им, подключая к этой помощи самых разных людей, я думал вот о чём. Хорошо сочувствовать, сидя в тепле и сытости перед телевизорами, беженцам с Украины. Радоваться и даже гордиться, видя, как им быстро оформляют необходимые для проживания в России документы, берут в семьи, организованно рассылают по разным регионам страны, где есть работа и хоть какое-то жильё. Понимаешь, что это за наш счёт, что в будущем в чём-то придётся отказывать себе, но и там, на Украине, и это тоже хорошо понимаешь, фактически идёт война с Россией. Этих несчастных, ни в чём не повинных людей угораздило оказаться в ненужное время в ненужном месте. Оставить их сейчас без помощи – грех великий. Потому и берут в семьи, устраивают на работу, дают крышу над головой.
Но Батурины никак не вписывались в эту пасторальную телевизионную картинку. Может, думал я, им надо было дождаться, когда их дом разбомбят, ехать под обстрелом и, если посчастливится не быть убитыми, пересечь границу вместе с основным потоком беженцев, который случился чуть позже. И тогда всё было бы как у всех.
Или это только перед телекамерами без проволочек оформляют документы и устраивают на работу? А без телекамер у всех так же, как у Батуриной? Молодая девушка в модных очках из ФМС Тверской области, которая ляпнула, что, мол, война ещё не повод бежать из страны, она, сама-то, что знала о войне? Она не пряталась от пикирующих самолётов, не ждала каждую ночь прилёта снаряда в свою квартиру, не хоронила соседей, попавших под внезапный обстрел, не стирала с двери оскорбительные националистические надписи. Она клерк. Функционер. Может, с друзьями, родственниками тоже сочувствует жителям Донбасса. В приватном разговоре, заметил я, каждый чиновник вроде как нормальный человек и уж точно патриот, но когда касается дела, а уж тем более личной ответственности[?] Так и здесь. Выполняя свои профессиональные функции, она действует уже не так, как велит ей совесть (если она есть, правда), а как велит начальство. Как учат. А учат не всегда тому, что декларируют.
Не знаю, какие установки спускала нынче своим подчинённым миграционная служба России, но прежде, в конце 90-х – начале 2000-х, когда шёл поток вынужденных переселенцев, а проще говоря, наших же соотечественников из Средней Азии, негласная установка была «не пущать». Нет, перед телекамерами Россия радушно улыбалась приезжим, но и только. Потому что денег на обустройство этого потока не было, а гражданство требовало трат – на трудоустройство, медобслуживание, соцобеспечение. И очень скоро вынужденным переселенцам чиновники научились чинить всяческие преграды. Действовали, как у нас частенько бывает, не по закону, а по негласным ведомственным установкам. Соискатели проходили через сито неимоверно сложных ведомственных проверок. В конце концов купить гражданство оказалось легче, чем получить его. Главным разрешительным фактором стал кошелёк. Возникла парадоксальная ситуация: представителей коренных наций из Закавказья и Средней Азии Россия брала под свою защиту, а русских, которых эти представители и выдавили из своих республик, нет. Вот и сейчас купить российское гражданство не проблема, и те украинские олигархи, которых бандеровцы не признают своими, воспользуются этой возможностью. Лишённые же всего беженцы на этом рынке неконкурентоспособны.
Летом 2002 года вышел новый закон о гражданстве, который и вовсе закрыл перед нашими соотечественниками, волею судеб оказавшимися за пределами своего исторического Отечества, пограничный шлагбаум. Дескать, было время подумать, и те, кто хотел приехать, уже приехали.
Может, по этой же старой схеме, инерционно, и продолжают сегодня работать миграционные службы на местах? А программа переселения соотечественников, не подкреплённая деньгами, так на бумаге и осталась? По крайней мере другим моим знакомым, тоже рождённым в России и тоже бежавшим из Луганской области к родным в Питер, так и сказали: надейтесь в лучшем случае на «упрощёнку», никакого льготного переселения вам не светит – нет денег.
…О Батуриных, кстати, я узнал случайно. Их присутствие в районе местные чиновники как-то стыдливо замалчивали. Ведь их не прислали по разнарядке из центра. А значит, и отчитываться за них перед вышестоящим руководством тоже не надо. Сами приехали, сами пусть и выкручиваются. Хотя некоторые из них перед этим соглашались, что, вот, мол, после крымских событий и начала гражданской войны на Украине раскрыты все карты, каждый проверяется на излом. Здесь всех на излом проверяли Батурины. И очень немногие выдержали эту проверку.
Вот ведь что интересно: каждый свой нехороший поступок человек всегда пытается оправдать. А уж чиновник особенно. Батурины, говорили мне в районной администрации, приехали к своим родственникам, у них там дом. То есть как бы уже и не беженцы. Тем же, в чём нуждается семья с Украины, даже не поинтересовались. А на письмо, написанное Батуриной на имя Президента России, которое, опять же по неписаным чиновничьим законам вернулось в район, ответили только Москве, даже не уведомив о содержании этого ответа саму Надежду. Отказалась дать материал о приезжих и районная газета. Она вообще перестала быть источником информации для подписчиков, полностью переключившись на информационное обслуживание власти, находясь под её тотальным контролем.
Другое дело, поток украинских беженцев, который ожидали в Сандовском районе по разнарядке из Твери. К их приезду власти готовились основательно. Собрали с народа по 500 рублей пожертвований, чтобы купить кровати, постельные принадлежности, подготовить для проживания трёх десятков человек общежитие местного ПТУ и обветшавшее здание одной из бывших деревенских школ. Работники районной службы по труду и занятости искали в пожарном порядке рабочие места, хотя местное трудоспособное население в основном кормится выездной, сезонной, вахтовой работой. Но если бы беженцев по разнарядке велено было трудоустроить, трудоустроили бы. И с деньгами, с врачебными справками, с определением статуса проблем не возникло бы, на каждого в сутки обещали выделять по 800 рублей. Правда, не на руки наличными, а прокормом, медосмотрами, обустройством. Медицинские работники, которых здесь нет, вероятно, сами приехали бы из других городов взять у приезжих анализы и сами бы привезли результаты.
Батурины под этот благодатный дождь не попадали. Они вообще никуда не попадали. Безденежная местная власть единственное, что смогла для них сделать, так это привезти машину отходов с пилорамы.
Но, повторяю, после публикации в «Литературной газете» в адрес Батуриных пошли посылки, денежные переводы. В посылках в основном были вещи для девочки Даши, которая к этому времени успела уехать в Краснодон. Но ещё неизвестно, как всё сложится там. А кроме того, Даша с родителями обещали приехать в деревню Вокшино в ноябре, на осенние каникулы. И все присланные для неё вещи будут ей переданы, они по-прежнему нужны. Денежных переводов набралось более чем на 22 тысячи рублей. Сумма не велика, её было решено потратить на водопровод. Но и этих денег не хватило бы, если бы опять не добрые люди. Местный предприниматель Муравьёв предоставил беженцам трактор, чтобы прокопать траншею от колонки до дома. Другой предприниматель Эльхан Салимов – обрусевший азербайджанец – провёл воду в дом. Другие люди обеспечили семью дровами на зиму.
«Спасибо! – говорит всем Надежда Батурина. – Теперь у нас нет острой нужды ни в чём». С 3 октября она пошла на работу продавцом в деревенский магазин. Муж Виктор ухаживает за парализованной тёщей и занимается водопроводными делами. За лето и осень он наносил ягод, грибов, распахал, подготовив к весне, целину возле дома под будущий огород. На очереди – перевод пенсии с Украины в Россию.
Словом, как говорил один киногерой, кажется, жизнь налаживается.
А беженцы по разнарядке так в Сандово и не приехали... Интересно бы знать, куда ушли собранные с народа деньги? Одно точно знаю: Батуриным с них не капнуло ни рубля.
Теги: общество , семья