I.

I.

Покойный Борис Ельцин, разумеется, был первым президентом России, но - и это тоже бесспорный факт - у Ельцина был предшественник во главе того государственного образования, которое сейчас называется Российской Федерацией. Борис Николаевич, став летом 1990 года председателем Верховного совета РСФСР, занял в доме на Краснопресненской набережной кабинет Виталия Воротникова - предыдущего председателя. У Воротникова Ельцин и принял дела - вместе с ключами от сейфа, гербовой печатью и прочими тогда скромными атрибутами республиканской власти.

Этого исторического казуса, однако, недостаточно для того, чтобы Виталий Иванович Воротников мог заслужить хотя бы строчку в учебнике истории. Он не был даже последним главой РСФСР - последним был все-таки Ельцин. Он не был и членом «золотого состава» брежневского Политбюро: в высший партийный орган его избрали уже при Андропове, во времена почти смутные. Какими-то интересными историями он тоже не прославился - совсем. Был послом на Кубе, но быстро вернулся в Россию, не выдержав умеренно-тропического климата Острова Свободы. Брежнев просьбы о возвращении игнорировал, Андропов услышал, и Воротникова бросили на, казалось бы, важный участок партийной работы: в Краснодарский крайком на место скандального Сергея Медунова, которого было принято считать коррупционером узбекского масштаба. Но на Кубани своего Гдляна не нашлось, и Медунов отделался тихой московской ссылкой, а Воротников уехал из Краснодара менее чем через год, стал председателем правительства РСФСР (в Верховный Совет его перевел уже Горбачев) и широким массам запомнился только как элемент заунывно-рифмованного бубнежа телевизионных дикторов: «товарищи Зайков, Слюньков, Воротников».

Нынешней осенью в этом ряду неожиданно появилась еще одна фамилия - Зубков. Новый премьер, помимо прочих своих положительных и нейтральных качеств, оказался внешне безумно похож на Воротникова. Я постеснялся сказать Виталию Ивановичу, что пришел к нему, чтобы своими глазами увидеть двойника Зубкова, поэтому мы заговорили о России.