НАПРАСЛИНА
НАПРАСЛИНА
Как часто что-нибудь мы, сделавши худого,
Кладем вину в том на другого…
И.А.Крылов “Напраслина”
Полвека назад в нашей стране произошло событие, перевернувшее привычное течение жизни целого народа и повлекшее за собой далеко идущие последствия. 25 февраля 1956 года на закрытом заседании ХХ съезда КПСС первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев выступил с докладом “О культе личности и его последствиях”. Последствия, действительно, оказались далеко идущими и настолько разрушительными, что они отозвались эхом рухнувшей страны много десятилетий спустя. Осознать весь масштаб этих разрушений нам еще только предстоит…
После расстрела Берия и уничтожения компрометирующих документов из его сейфа у Хрущева появилась уникальная возможность переложить на Сталина всю вину за незаконные репрессии, а заодно и обвинить его во всех невзгодах как минувших, так и предстоящих. Разоблачая Сталина, Хрущев становился в глазах слушателей бесстрастным обвинителем, не имевшим ничего общего с “обвиняемым”.
31 декабря 1955 года было проведено заседание президиума ЦК КПСС, на котором обсуждался вопрос о репрессиях и о “культе личности”. И, к сожалению, мало у кого из членов Политбюро хватило смелости не бросить камень в “мертвого льва”. Большинство же, послушно восприняв “новую линию партии”, поступило подобно известному герою И.А.Крылова: “А мне чего робеть? И я его лягнул: Пускай ослиные копыта знает!”
А. Микоян, кроме прочего, приводит примеры, как в города и республики давались лимиты на аресты, утвержденные лично Сталиным. Жаль вот только, в подтверждение своих слов он не привел одной маленькой записочки от июня 1938 года:
“Дорогой Иосиф Виссарионович! Украина ежемесячно посылает 17–18 тысяч репрессированных, а Москва утверждает не более 2–3 тысяч. Прошу Вас принять срочные меры”.
Прав был Микоян, были лимиты. Кстати, значение слова “лимит” — предел, ограничитель. Но кто же добивался увеличения лимитов, сетуя на скупость Кремля? Посмотрим, кто автор записки: “Любящий Вас Н. Хрущев”.
Ну что ж, послушаем теперь, какие проблемы стали волновать “Любящего Н. Хрущева” в 1956 году.
“После смерти Сталина Центральный Комитет партии стал строго и последовательно проводить курс на разъяснение недопустимости чуждого духу марксизма-ленинизма возвеличивания одной личности, превращения ее в какого-то сверхчеловека, обладающего сверхъестественными качествами, наподобие бога. Этот человек будто бы все знает, все видит, за всех думает, все может сделать; он непогрешим в своих поступках. Такое понятие о человеке и, говоря конкретно, о Сталине культивировалось у нас много лет… Придавая большое значение роли вожаков и организаторов масс, Ленин, вместе с тем, беспощадно бичевал всякие проявления культа личности, вел непримиримую борьбу против чуждых марксизму эсеровских взглядов “героя” и “толпы”, против попыток противопоставить “героя” массам, народу…”
А что это за кавычки в докладе? Чья цитата? Взглянем на следующий документ: Письмо в ДЕТИЗДАТ при ЦК ВЛКСМ:
“Я решительно против издания “Рассказов о детстве Сталина”. Книжка изобилует массой фактических неверностей, искажений, преувеличений, незаслуженных восхвалений. Автора ввели в заблуждение охотники до сказок, брехуны (может быть, «добросовестные» брехуны), подхалимы… книжка имеет тенденцию вкоренить в сознание советских детей (и людей вообще) культ личностей, вождей, непогрешимых героев. Это опасно, вредно. Теория “героев” и “толпы” есть не большевистская, а эсеровская теория. Герои делают народ, превращают его из толпы в народ — говорят эсеры. Народ делает героев — отвечают эсерам большевики. Книжка льет воду на мельницу эсеров. Всякая такая книжка будет лить воду на мельницу эсеров, будет вредить нашему общему большевистскому делу. Советую сжечь книжку”.
Судя по уже прочитанным абзацам доклада, написать такое мог только мужественный обличитель культа личности, не побоявшийся поднять свой голос против грозного тирана. Проверим себя и посмотрим на подпись, ожидая увидеть росчерк дорогого Никиты Сергеевича. Но, увы, нас ждет разочарование. Письмо написано другим человеком — И. Сталин, 16 февраля 1938 года.
Хрущев, возможно, сам того не подозревая, просто цитирует Сталина, когда он обличал “брехунов и подхалимов”. Но уж, конечно, сам Хрущев никак не попадает в разряд подобных подхалимов? Увы, нет. С каким мастерством Хрущев вызывает овацию в зале XVIII съезде ВКП(б) в 1939 году:
“Успешным и победоносным разгромом фашистских агентов — всех этих презренных троцкистов, бухаринцев и буржуазных националистов — мы, прежде всего, обязаны лично нашему вождю, нашему великому Сталину… (Шумная овация).
Да здравствует величайший гений человечества, учитель и вождь, который ведет нас победоносно к коммунизму, наш родной Сталин!” (Бурные аплодисменты, переходящие в овацию. Все встают, возгласы: “Ура!”, “Да здравствует великий Сталин!”, “Товарищу Сталину — ура!”).
В качестве следующего пункта обвинения против Сталина Хрущев “достает из нафталина” историю с “Политическим завещанием” Ленина. Он пишет:
“В.И. Ленин дал совершенно правильную характеристику Сталину, указав при этом, что надо рассмотреть вопрос о перемещении Сталина с должности генерального секретаря в связи с тем, что Сталин слишком груб, недостаточно внимателен к товарищам, капризен и злоупотребляет властью.
В декабре 1922 года в своем письме к очередному съезду партии Владимир Ильич писал:
“Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью”…
Владимир Ильич говорил:
“Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д.”
Обратите внимание: перед нами — редкий пример того, как Хрущев сначала пересказывает ленинское определение о Сталине “своими словами”, а потом приводит подлинные слова Ленина. Интересно кроме прочего сравнить две фразы: хрущевскую “злоупотребляет властью” и ленинскую “я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью”. Совершенно разный смысл, не правда ли?..
Попытки скомпрометировать Сталина ленинским “завещанием” далеко не новы, и сам Сталин уже давно ответил на все нападки оппозиции в своей речи на пленуме ЦК 23 октября 1927 года:
“Да, я груб, товарищи, в отношении тех, которые грубо и вероломно разрушают и раскалывают партию… Я на первом же заседании пленума ЦК после XIII съезда просил пленум ЦК освободить меня от обязанностей генерального секретаря. Съезд сам обсуждал этот вопрос. Каждая делегация обсуждала этот вопрос, и все делегации единогласно, в том числе и Троцкий, Каменев, Зиновьев, обязали Сталина остаться на своём посту. Что же я мог сделать? Сбежать с поста? Это не в моём характере, ни с каких постов я никогда не убегал и не имею права убегать, ибо это было бы дезертирством. Человек я, как уже раньше об этом говорил, подневольный, и когда партия обязывает, я должен подчиниться…
Оппозиция старается козырять “завещанием” Ленина. Но стоит только прочесть это “завещание”, чтобы понять, что козырять им нечем. Наоборот, “завещание” Ленина убивает нынешних лидеров оппозиции.
В самом деле, это факт, что Ленин в своём “завещании” обвиняет Троцкого в “небольшевизме”, а насчёт ошибки Каменева и Зиновьева во время Октября говорит, что эта ошибка не является “случайностью”. Что это значит? А это значит, что политически нельзя доверять ни Троцкому, который страдает “небольшевизмом”, ни Каменеву и Зиновьеву, ошибки которых не являются “случайностью” и которые могут и должны повториться.
Характерно, что ни одного слова, ни одного намёка нет в “завещании” насчёт ошибок Сталина. Говорится там только о грубости Сталина. Но грубость не есть и не может быть недостатком политической линии или позиции Сталина…”
Итак, Хрущев вырвал из контекста ленинского письма лишь одну из характеристик — о “грубости” Сталина. Вместе с тем умолчав о том, что Ленин дает характеристики и другим лидерам партии и, кстати сказать, далеко не лестные.
Из всего руководящего состава Ленин выделяет двух лидеров — Сталина (его характеристику благодаря стараниям Хрущева мы уже знаем) и Троцкого. Последнего Ленин характеризует как человека, “чрезмерно хвастающего самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела” (то есть, проще говоря, для которого более важны не реальные дела, а бумажная напыщенность).
А дальше идет ключевая фраза о том, для чего даются все эти характеристики:
“Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу…”
Слова Ленина об опасности раскола пропущены Хрущевым и поэтому создается впечатление, что Ленин просто недоволен деятельностью Сталина на посту генсека. Но эта мысль Ленина — о недопущении раскола — является ключевой и в том месте письма, где он советует “обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека… с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение”.
Интересно, что, характеризуя других членов ЦК (Троцкого, Бухарина, Пятакова, Каменева и Зиновьева), Ленин пишет именно об их политической ненадежности, предостерегая, что на этих товарищей нельзя “положиться в серьезном политическом вопросе”. При этом оговариваясь, что этот недостаток “мало может быть ставим им в вину лично”. То есть с чисто человеческой точки зрения все эти люди хороши, а вот как политические деятели — увы.
Характеристика же Сталина — прямо противоположна. Хрущев, желая очернить Сталина, приводит ленинские слова о том, что он “сосредоточил в своих руках необъятную власть”, но даже не подозревает, что эти слова — лучшая оценка Сталина как деятельного руководителя и политика. Ибо задача руководителя именно в том и состоит, чтобы действовать, имея власть, а не заниматься “чисто административной стороной дела”. Краснобаев у нас во все времена хватало, а вот работать подчас было действительно некому.
Но кого же Ленин предлагает вместо Сталина на пост генерального секретаря? Вот кого: “человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д.”…
А ведь в этих словах заключается заведомое противоречие: невозможно найти человека, являющегося точной копией другого, за исключением “только одного перевеса”!
Поэтому можно с уверенностью сказать, что Ленин в своем письме лишь предостерегает Сталина от проявления грубости и нетерпимости, а вовсе не вынуждает его уйти с должности генерального секретаря. Иначе бы он еще не раз об этом написал после января 1923 года.
Далее Хрущев переходит к главному, ради чего было затеяно все это “варьете с разоблачениями” — к репрессиям:
“Сталин ввел понятие “враг народа”. Этот термин сразу освобождал от необходимости всяких доказательств идейной неправоты человека или людей, с которыми ты ведешь полемику: он давал возможность всякого, кто в чем-то не согласен со Сталиным, кто был только заподозрен во враждебных намерениях, всякого, кто был просто оклеветан, подвергнуть самым жестоким репрессиям, с нарушением всяких норм революционной законности”.
Чем же можно ответить на подобное обвинение? ЧитаемПостановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) “Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия” от 17 ноября 1938 года:
“Враги народа и шпионы иностранных разведок, пробравшиеся в органы НКВД… старались всячески запутать следственные и агентурные дела, сознательно извращали советские законы, производили массовые и необоснованные аресты, в то же время спасая от разгрома своих сообщников, в особенности, засевших в органах НКВД… Работники НКВД совершенно забросили агентурно-осведомительную работу, предпочитая действовать более упрощенным способом, путем практики массовых арестов, не заботясь при этом о полноте и высоком качестве расследования… Крупнейшим недостатком работы органов НКВД является глубоко укоренившийся упрощенный порядок расследования, при котором, как правило, следователь ограничивается получением от обвиняемого признания своей вины…Такого рода безответственным отношением к следственному производству и грубым нарушением установленных законом процессуальных правил нередко умело пользовались пробравшиеся в органы НКВД и Прокуратуры — как в центре, так и на местах — враги народа. Они сознательно извращали советские законы, совершали подлоги, фальсифицировали следственные документы, привлекая к уголовной ответственности и подвергая аресту по пустяковым основаниям и даже вовсе без всяких оснований, создавали с провокационной целью “дела” против невинных людей, а в то же время принимали все меры к тому, чтобы укрыть и спасти от разгрома своих соучастников по преступной антисоветской деятельности…”
Председатель Совета Народных Комиссаров СССР В. МОЛОТОВ
Секретарь Центрального Комитета ВКП(б) И.СТАЛИН
Вот ведь как получается, Хрущев обвиняет Сталина в том, что в органах НКВД имели место беззакония, необоснованные репрессии и другие нарушения. Но именно на это указывает и Сталин, требуя от работников НКВД и Прокуратуры строгого соблюдения законности и сурово наказывая истинных врагов народа за творимые ими злодеяния! Как бы нам научиться отличать истинных врагов народа от их жертв? Сколько же мы будем валить всех в одну кучу?
Снова обвинение Хрущева:
“Большинство членов и кандидатов ЦК, избранных XVII съездом и подвергшихся арестам в 1937–1938 годах, были исключены из партии незаконно, с грубым нарушением Устава партии…”
Ответ Сталина можно прочитать в следующем документе: Постановление январского (1938) Пленума ЦК ВКП(б) “Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии, о формально-бюрократическом отношении к апелляциям исключенных из ВКП(б) и о мерах по устранению этих недостатков”:
“Известно немало фактов, когда партийные организации без всякой проверки и, следовательно, необоснованно исключают коммунистов из партии, лишают их работы, нередко даже объявляют, без всяких к тому оснований, врагами народа, чинят беззакония и произвол над членами партии…
Во многих районах Харьковской области под видом “бдительности” имеют место многочисленные факты незаконного увольнения с работы и отказа в предоставлении работы исключенным из партии и беспартийным работникам…”
Ай да Никита Сергеевич! Да ведь именно он в это время возглавляет ЦК Компартии Украины! Не иначе, как только что назначенный на эту должность товарищ Хрущев развернул такую бурную деятельность, что удостоился упоминания в Постановлении пленума! Но продолжим чтение Постановления:
“…среди коммунистов существуют, еще не вскрыты и не разоблачены отдельные карьеристы-коммунисты, старающиеся отличиться и выдвинуться на исключениях из партии, на репрессиях против членов партии, старающиеся застраховать себя от возможных обвинений в недостатке бдительности путем применения огульных репрессий против членов партии.
Такой карьерист-коммунист полагает, что раз на члена партии подано заявление, хотя бы неправильное или даже провокационное, он, этот член партии, опасен для организации и от него нужно избавиться поскорее, чтобы застраховать себя как бдительного. Поэтому он считает излишним объективно разбираться в предъявленных коммунисту обвинениях и заранее предрешает необходимость его исключения из партии.
В связи с этим Пленум обязал обкомы, крайкомы, ЦК нацкомпартий снимать с партийных постов и привлекать к партийной ответственности тех партийных руководителей, которые не выполняют директив ЦК ВКП(б), исключают из партии членов и кандидатов ВКП(б) без тщательной проверки всех материалов и допускают произвол по отношению к членам партии…”
Почему же Хрущев обвиняет в незаконных гонениях на честных коммунистов Сталина? Не по принципу ли того, кто громче всех кричит “держи вора”?
Не обходит Хрущев своим вниманием и трагедию начального периода Великой Отечественной войны, не упуская возможности лишний раз ужалить Сталина, обвиняя его в том, что он не верил донесениям о начале войны:
“…в донесении из Берлина от 6 мая 1941 года военно-морской атташе в Берлине капитан 1-го ранга Варенцов доносил: “Советский подданный Бозер… сообщил помощнику нашего морского атташе, что, со слов одного германского офицера из ставки Гитлера, немцы готовят к 14 мая вторжение в СССР через Финляндию, Прибалтику и Латвию…
…помощник военного атташе в Берлине Хлопав докладывал, что “…наступление немецких войск назначено якобы на 15.VI, а возможно, начнется и в первых числах июня…”
Позвольте, но ведь в этих донесениях нет ни точной даты начала боевых действий, ни точного плана немецкого наступления. А ведь любая ошибка могла очень дорого стоить! Так о чем же тогда сокрушается Хрущев? О том, что Сталин не поверил гитлеровской дезинформации? А ведь именно благодаря железной выдержке Сталина Англия и США, вместо того, чтобы стать нашими противниками, стали союзниками.
Превратить своих врагов в друзей и союзников — на это был способен только гений Сталина. Как сказал Черчилль, “Это был человек, который своего врага уничтожал руками своих врагов, заставлял нас, которых открыто называл империалистами, воевать против империалистов…”
Вообще, когда речь заходит о войне, то слова Хрущева о Сталине приобретают откровенно издевательский характер:
“Он долгое время фактически не руководил военными операциями и вообще не приступал к делам и вернулся к руководству только тогда, когда к нему пришли некоторые члены Политбюро и сказали, что нужно безотлагательно принимать такие-то меры…”
О напряженнейшем графике работы Иосифа Виссарионовича в первые дни войны говорит журнал регистрации посетителей в приемной Сталина. Прием начинался в 5.45 утра и заканчивался зачастую глубоко за полночь. И это Хрущев называет “не руководил” и “не приступал к делам”?
А дальше Хрущев на полном серьезе начинает нести откровенную ахинею:
“Надо сказать, что Сталин операции планировал по глобусу. Да, товарищи, возьмет глобус и показывает на нем линию фронта”.
Что ж, пусть эти паясничания Хрущева о “глобусе” останутся целиком на его совести. Вместе с двумястами тысячами солдатских жизней, потерянных в результате поражения Харьковской наступательной операции 1942 года при его бездарном командовании. Фраза про глобус и была нужна Хрущеву именно для того, чтобы возложить на Сталина всю вину за окружение советских войск под Харьковом. Хрущев ведь, по его словам, “умолял” Василевского показать Сталину карту(!) со сложившейся обстановкой, но Сталин не внял мудрым советам.
Вспоминаются слова из статьи, написанной самим же Хрущевым к шестидесятилетию Сталина:
“Трудящиеся всего мира будут писать и говорить о нем с любовью и благодарностью. Враги трудящихся будут писать и говорить о нем со злобной пеной у рта”…
Ну что ж, точнее не скажешь. Именно “с пеной у рта” Хрущев поносит Сталина, неся злобную ахинею. Так кто же он после этих слов? Враг трудящихся? А может, выразимся точнее, враг народа?
Нельзя не сказать пару слов по поводу обвинения Сталина в “выселении народов”. Вот что говорит об этом Хрущев: “Вопиющими являются действия, инициатором которых был Сталин… Речь идет о массовом выселении со своих родных мест целых народов, в том числе всех коммунистов и комсомольцев без каких бы то ни было исключений. Причем такого рода выселение никак не диктовалось военными соображениями”.
Разумеется, Хрущеву, как исключительному знатоку военной стратегии, легко судить о необоснованности подобных решений. Но у нас нет столь глубоких познаний и поэтому для понимания происходящего необходимо провести небольшой экскурс в историю. Являлись ли действия советского правительства уникальным примером “бессмысленного злодейства” или же практика подобных депортаций есть явление обычное для военного времени?
Для начала пример из отечественной истории:
“Немцы-колонисты, владеющие в сельских местностях землёю или иным недвижимым имуществом, а равно безземельные… хотя бы они и проживали в городах, подлежат обязательному выселению за собственный счёт в местности вне театра войны… Недвижимое имущество колонистов подвергается секвестру и передаётся в ведение Главного управления землеустройства и земледелия, причём, в зависимости от местных условий, к эксплуатации его могут быть привлекаемы беженцы из очищенных войсками местностей”.
Знаете, кто принял этот документ? Особое совещание при штабе Верховного Главнокомандующего. Как много мы наслышаны про легендарное “ОСО”, уникальное изобретение сталинского произвола! Однако посмотрим на дату документа: 23 июня 1915 года, самый разгар Первой мировой войны и либеральнейшее царское время!
Другой пример: 19 февраля 1942 года Рузвельт подписывает указ “о выселении из западных штатов лиц японской национальности и размещении их в лагерях в центральной части страны”. Было выселено 120 тысяч человек. Одновременно с этим из армии увольняют всех военнослужащих японского происхождения.
Значит, у правительств воюющих государств есть основания опасаться угрозы со стороны “пятой колонны”?
Но вернемся к докладу. Не упускает Никита Сергеевич случая съязвить и по такому поводу:
“Возьмем вопрос о Сталинских премиях. Даже цари не учреждали таких премий, которые назвали бы своим именем”.
А что из себя представляла Сталинская премия?
Сталин был автором многих трудов, и труды эти широко издавались как в СССР, так и за границей. А, как известно, за каждую проданную книгу автору причитается определенный гонорар. Так вот, основой Сталинской премии как раз и были гонорары Сталина за издание его книг. То есть, по сути, его личные деньги, которыми он поощрял выдающихся изобретателей, деятелей искусства и проч. Сам же всю жизнь оставаясь бессребреником. Вот почему после ХХ съезда Сталинская премия прекратила свое существование.
Пишет Хрущев и о недостатках Сталина в руководстве сельским хозяйством. И, как всегда, выступает в роли непонятого спасителя положения:
“Когда Сталину в одной из бесед было сказано, что положение в сельском хозяйстве у нас тяжелое… была создана комиссия… Но проект, разработанный нами, не был принят, в феврале 1953 года он был отложен… Сейчас в сельском хозяйстве мы стали понемногу выкарабкиваться из тяжелого положения”
Как всегда, глупый Сталин не послушал умного Хрущева. Ну что ж, теперь-то, после ХХ съезда, у Хрущева руки развязаны, уж теперь наше сельское хозяйство пойдет на лад!
Однако почему-то люди старшего поколения не помнят, чтобы после прихода к власти Хрущева в стране наступило благоденствие. Наоборот, вспоминают, как началась борьба с приусадебными хозяйствами, как ограничивали и запрещали продажу кормов для личного скота. Как обложили налогом каждое деревце.
Пресловутая кукуруза надолго запомнится руководителям колхозов…
Затратив колоссальные силы и средства, распахали целину в надежде получить небывалый урожай и “догнать Америку”. Но, убрав урожай, оказалось, что его попросту негде хранить. Миллионы тонн зерна сгнили под открытым небом, а распаханный плодородный слой был уничтожен суховеями.
Хрущев ликвидирует машинно-тракторные станции (МТС), вынуждая колхозы выкупать технику. Далеко не все колхозы оказались в состоянии эту технику оплатить и затем содержать ее в исправном виде. Это привело к резкому сокращению парка сельскохозяйственной техники. Колхозы терпят убытки, снижаются объемы сельскохозяйственного производства.
Но ведь именно об этой опасности предупреждал Сталин, и не далее как в 1952 году! В своей работе “Экономические проблемы социализма в СССР” он буквально “разжевывает” эту мысль для таких “особенно одаренных” товарищей, как Н.С. Хрущев:
“Сосредоточение основных орудий сельскохозяйственного производства в руках государства, в руках машинно-тракторных станций, является единственным средством обеспечения высоких темпов роста колхозного производства… техника не может стоять на одном месте, она должна все время совершенствоваться, старая техника должна выводиться из строя и заменяться новой, а новая — новейшей…
Но что значит вывести из строя сотни тысяч колесных тракторов и заменить их гусеничными, заменить десятки тысяч устаревших комбайнов новыми, создать новые машины, скажем, для технических культур? Это значит нести миллиардные расходы, которые могут окупиться лишь через 6–8 лет. Могут ли поднять эти расходы наши колхозы, если даже они являются миллионерами? Нет, не могут, так как они не в состоянии принять на себя миллиардные расходы, которые могут окупиться лишь через 6–8 лет. Эти расходы может взять на себя только государство…
Что значит поле всего этого требовать продажи МТС в собственность колхозам? Это значит вогнать в большие убытки и разорить колхозы, подорвать механизацию сельского хозяйства, снизить темпы колхозного производства”.
Колхозы постигло именно то, от чего так предостерегал Иосиф Виссарионович. Падение производства неизбежно привело к повышению цен на сельскохозяйственную продукцию — мясо, масло и прочее. И это после того, как люди уже успели привыкнуть к тому, что “при Сталине” цены снижались каждую весну. Мало того, недостаток продукции приводит к тому, что страна впервые начинает закупать миллионы тонн хлеба за границей. Черчилль по этому поводу заметил: “Хрущев — гений. Только гениальный человек мог оставить Россию без хлеба”. А может, все-таки не “гений”, а вредитель и враг народа?
Но, может быть, разоблачив “сталинские беззакония”, Хрущев явился для жителей нашей страны кроткой овечкой и люди навсегда перестали бояться за свои жизни? Хотя, кажется, мы уже достаточно познакомились с неприглядными “повадками” этого товарища, чтобы не быть столь наивными. И вот в подтверждение тому — два примера.
В начале марта 1956 года жители Тбилиси вышли на митинг под лозунгами “Восстановить доброе имя Сталина! Долой Хрущева!”. Против собравшихся были применены войска, открывшие огонь на поражение. Хрущев, будучи неподражаемым гением военной мысли, нашел новое применение танкам — стрелять по безоружным людям. В результате столкновения десятки человек были убиты, сотни — ранены.
А чего стоит знаменитый Новочеркасский расстрел! В результате почти десятилетнего правления Хрущева сельское хозяйство страны пришло в упадок. В ряде областей были вновь введены продовольственные карточки. Страна в мирное время оказалась перед реальной угрозой голода. На треть выросли цены на мясомолочную продукцию, а одновременно с этим с поистине иезуитской подлостью были на 30 % снижены трудовые расценки. (Практика, которая впоследствии приобрела печальную известность.) Люди выходили на стихийные демонстрации, но против них снова были применены войска. И снова десятки людей были расстреляны. Показательно назначенных “зачинщиков” приговорили к высшей мере наказания, других участников протеста — к различным срокам заключения…
Солженицын в свое время написал хорошие слова: “Всякий делающий всегда порождает и то, и другое — и благо, и зло. Один только — больше блага, другой — больше зла”. Жаль только, что сам Александр Исаевич своим же словам не следует. В изобилующем откровенной ложью “Архипелаге” у него нашлись для Сталина лишь черные краски. Он исхитрился отыскать сталинскую вину даже в новочеркасских событиях. Что ж, у доктора Геббельса были славные продолжатели.
“Чтобы построить Днепрострой, надо пустить в ход десятки тысяч рабочих. А чтобы его взорвать, для этого требуется, может быть, несколько десятков человек, не больше… Чтобы построить большой железнодорожный мост, для этого требуются тысячи людей. Но чтобы его взорвать, на это достаточно всего несколько человек…” — пророчески сказал Сталин в своем докладе на Пленуме ЦК ВКП(б) 3 марта 1937 года. Эти несколько человек в нашей стране, увы, нашлись.
Когда холодным мартовским утром 1953 года не стало Иосифа Виссарионовича Сталина, простые люди на улицах плакали от горя. Его отпевали в церквах по всей России — на это благословил лично Патриарх Алексий (Первый). В своей речи перед панихидой Патриарх сказал много теплых слов в адрес покойного. И эти слова не были лицемерными. Они исходили от самого сердца. Благодаря Сталину в 1943 году было восстановлено патриаршество, началось возрождение церковной жизни. Гонения на Церковь возобновились с новой силой лишь при Хрущеве. Обо всем этом сейчас не принято вспоминать, но тому есть документальные подтверждения и это еще одна сторона многогранной личности Иосифа Сталина.
Сталин — слишком великая и неоднозначная фигура в истории нашей страны. Особенно по сравнению с тем человеком, который вылил на него столько грязи в своем “секретном докладе”. Сравнивать “Слона” и “моську” — дело неблагодарное. Но если мне удалось хоть немного пробудить у читателя интерес к этой неординарной личности, я буду считать свою задачу выполненной.
Г. ШЛЕПНИН