Сирота американская / Политика и экономика / Главная тема

Сирота американская / Политика и экономика / Главная тема

Сирота американская

/  Политика и экономика /  Главная тема

Что построила Америка на руинах своих детских приютов

В Соединенных Штатах сейчас насчитывается чуть больше 400 тысяч детей, по разным причинам оставшихся без попечения родных и близких. И в то же время в Америке нет детских домов в том смысле, в каком мы их понимаем в России. Проблему сиротства американцы решают по-своему, и, судя по статистике, довольно успешно. Во всяком случае, несмотря на значительный прирост населения в целом, число сирот в США по сравнению с 2000 годом уменьшилось почти на 150 тысяч. В американской традиции превалирует право на воспитание ребенка в семье. Оно реализуется в размещении детей, оказавшихся без призора, не важно насколько — на сутки или несколько лет, — в так называемых фостерных семьях (от англ. foster — «воспитывать»). Так устроены около 85 процентов американских сирот.

Дела семейные

Путь к нынешней системе был долгим. Поразительно, но уже в начале ХIХ века в США возникло движение за спасение детей, которое сосредоточило усилия на защите несовершеннолетних от развращающего влияния улицы. Позже по инициативе Чарлза Лоринга Брейса сирот и беспризорников из Нью-Йорка, Бостона, Филадельфии и других перенаселенных городов восточного побережья стали отправлять в приюты, возникавшие тогда по всей территории Америки, а также в семьи, пожелавшие взять на воспитание чужих детей. Поначалу этим занимались главным образом общественные и религиозные организации. Потом стали подключаться власти штатов. В частности, в 1893 году Южная Дакота приступила к выплате небольших финансовых субсидий лицам, работавшим с сиротами.

Спустя какое-то время проблемой занялись и на федеральном уровне. 9 апреля 1912 года президент Уильям Тафт подписал закон о создании управления по делам детей (тогда в составе министерства торговли и труда, сейчас — подразделение министерства здравоохранения и социальных служб). Это было первое во всем мире государственное учреждение для решения проблем детей и материнства. Его первый директор — гражданская активистка Джулия Латроп стала первой женщиной в США, возглавившей правительственную структуру. Накануне великого краха 1929 года и во время «Нового курса» Франклина Рузвельта были приняты первые федеральные акты, ставшие фундаментом нынешней законодательной системы, регулирующей политику США в отношении детей. Например, закон Шеппарда — Таунера о выделении грантов штатам по программам детского здравоохранения.

Одновременно американские «макаренки» изучали и сопоставляли результаты развития детей в приютах и первых фостерных семьях. Достаточно быстро был сделан вывод о неэффективности приютов и аналогичных учреждений именно в главной их ипостаси — воспитательной. Маятник предпочтений качнулся в сторону фостерных семей. И вскоре после Второй мировой в США практически не осталось детских домов как таковых. Есть лишь временные приюты, где заботятся о детях до момента их помещения в приемную семью.

Тут надо понимать, что речь идет не только о детях, ставших сиротами в результате преждевременной смерти или гибели родителей, но и о ребятишках из неблагополучных семей, откуда малолетних граждан вынуждены были забрать сотрудники социальных служб. Значительный контингент также составляют несовершеннолетние, родители которых оказались в тюрьме или на принудительном лечении в психбольницах, дети алкоголиков и наркоманов. Возрастной диапазон — от грудничков до 18-летних выпускников школ.

Общая установка делается на то, что ребенок в «замещающей» семье проживет недолго, ровно столько, сколько понадобится, чтобы обрести постоянный дом. Вариантами могут быть возвращение к родителям, если ситуацию в семье удалось разрулить, проживание у родственников, выразивших желание взять ребенка на воспитание, усыновление... В реальной же жизни случается по-всякому, и тот или иной ребенок может жить на положении приемыша и месяц, и год, и даже дольше, чтобы затем оказаться в другой семье. Или третьей... Кому как повезет! Усредненный срок пребывания в фостерной семье составляет 13 с половиной месяцев.

Согласно последним данным на сайте американского управления по делам детей в сентябре 2011 года число сирот в стране составляло 400 540 человек. 41 процент из них — белые, 27 — афроамериканцы, 21 — латиноамериканцы. Мальчиков-сирот на 4 процента больше, чем девочек. Четверть из них проживали в семьях родственников. Почти половина — в чужих семьях. Около 15 процентов — в специнтернатах и спецучреждениях (это трудные — в медицинском, психологическом или поведенческом смысле — дети, которые должны находиться под постоянным наблюдением специалистов). Четыре процента детей ожидали адаптации (усыновления или удочерения), один процент числились в бегах и один процент жили самостоятельно при регулярном мониторинге сотрудниками социальных служб.

Закон и порядки

Американцы не вполне удовлетворены многослойностью, громоздкостью и забюрократизированностью существующей системы помощи детям-сиротам. Больше всего упреков высказывается по поводу трудностей усыновления американских детей своими же гражданами. Знакомая семья, работающая в вашингтонском офисе Всемирного банка, три года назад подала заявку на усыновление ребенка в штате Вирджиния и до сих пор не видит никакого прогресса. Продвижение очереди очень медленное. По статистике лишь каждый пятый ребенок из фостерной семьи может быть усыновлен. Все дело в том, что нынешняя система чрезвычайно либеральна по отношению к биологическим родителям ребенка, и потому процесс адаптации долог и сложен. Этим, кстати, прежде всего объясняется повышенный интерес американских граждан к усыновлению детей-иностранцев. «Да и вообще, — говорит Люк, глава семьи, — чтение основного федерального закона по этой теме о поддержании благополучия детей и семей, принятого в 2003 году, сравнимо разве что с чтением свода законов по налогам, без юриста ничего не разберешь: в этом пакете четыре законодательных акта, каждый объемом в 20—50 страниц убористым шрифтом».

Впрочем, на уровне штата бюрократии тоже хватает. Там берут если не объемами, то количеством законов, регулирующих актов, требований и инструкций. С другой стороны, как обойтись без таких положений, которые записаны в административных кодексах практически всех штатов: «требования к приемным родителям», «требования к усыновителям», «порядок размещения детей у родственников», «лицензирование фостерных семей» и т. д. Лица, которые будут соприкасаться с сиротами, в соответствии с этими документами обязательно должны «пройти проверку на то, что они не совершали преступлений, что не имеют проблем с физическим и психическим здоровьем и что им не было отказов на поданные ранее заявления о воспитании чужих детей или их адаптации».

На уровне штатов, а иногда даже районов устанавливается размер финансовой помощи на каждого приемного малыша. Выплаты эти в одних случаях особого значения не имеют и играют для приемных семей второстепенную роль. Но есть семьи, которые сделали уход за чужими детьми и их воспитание своей профессией и, конечно, имеют свой интерес к финансовой составляющей. В любом случае разброс этих выплат очень велик — от 120 до 1100 долларов на одного ребенка. Причем это не всегда денежные чеки, а, к примеру, продовольственные талоны (food stamps) или бартер в виде детской одежды и обуви...

Есть также множество специфических норм и местных положений. Скажем, на Аляске вполне обходятся без законодательного акта об обязанности духовных лиц сообщать о жестоком и пренебрежительном обращении с детьми. А вот параграф 26-14-3 кодекса Алабамы требует, чтобы о подобных случаях властям было непременно доложено.

И если взаимодействие всех уровней власти и заинтересованных общественных организаций как по вертикали, так и по горизонтали для человека непосвященного выглядит ребусом, то в самом низу пирамиды отношения предельно ясны: с фостерными семьями дело имеют прежде всего работники социальных служб и отделений Управления по делам детей в штатах и районах.

Исповеди форстерных семей об инспекторских визитах кураторов порой способны вызвать содрогание. Часто от приемных родителей требуют того, чего никогда бы не потребовали от кровных. Так, некоего мужчину лишили прав опекунства только потому, что соцработник пришел к нему в день рождения и застал его с банкой пива в руках. Другой ходил по верхнему этажу дома без рубашки, было жарко из-за вырубившегося кондиционера, — и тоже потерял лицензию, несмотря на то что вверенные его попечению дети мирно играли в подвальном помещении, где было попрохладнее. Ну ладно пиво, обнаженный торс... А вот почему не рекомендуется иметь в доме фостеров животных, особенно собак? Уж они-то, как правило, становятся для входящего в чужую семью ребенка самыми первыми и верными друзьями!

Хорошо забытое

При наличии всяческих законов и правил, детальных регуляций и массированной пропаганды семейных ценностей система поддержки детей-сирот в США далека от совершенства. Случается, что дело доходит до суда, в том числе Верховного. В последний раз высшая американская судебная инстанция возвысила свой голос в 2011 году. Тогда судьи отказались утвердить апелляцию калифорнийского района Ориндж об отмене штрафа в 9,5 миллиона долларов на местную власть в пользу Дианны Фогарти-Хардвик за незаконное помещение ее детей в фостерную семью. Не менее громким вышло дело в Калифорнии, в районе Санта-Клара. Бывший приемыш в течение четырех лет — с 1995 по 1999 год — подвергался сексуальной эксплуатации со стороны фостерного отца Джона Джексона. Этот «родитель» получил лицензию от штата, несмотря на зафиксированные факты насилия против собственной жены и сына, аресты за употребление наркотиков и вождение автомобиля в состоянии опьянения и осуждение по девяти пунктам за развратные действия в отношении несовершеннолетних. Суд приговорил его к 220 годам тюрьмы и выплате ущерба. Пострадавший получил от Джексона, а также от агентства, отвечавшего за лицензирование, в общей сложности 30 миллионов долларов.

В 2008 году несколько судебных исков было выдвинуто против департамента по делам детей и семей штата Флорида за игнорирование информации о развратном поведении 79-летнего Томаса Феррары в отношении фостерных детей. И департамент, и насильник понесли суровые наказания...

Подобные примеры показывают: система то и дело дает сбои, а в обществе не смолкают дискуссии о ее достоинствах и недостатках.

То тут, то там запускаются альтернативные программы. Так, в Канзасе появился необычный проект — «Как объединить чудо с мудростью». В доме престарелых оборудовали комнату для детей старшей и подготовительной групп детского сада. С утра обитатели учреждения общались с детьми, которые направлялись на занятия. Пожилые люди также помогали подопечным мастерить поделки, участвовали в детских праздниках. «У пожилых людей в присутствии детей снова возникает чувство того, что они востребованы, чувство собственной значимости в этом обществе. А детям это дает возможность лучше развиваться. Просто поражаешься, когда видишь, как дети раскрываются во время общения с пожилыми людьми», — рассказывает куратор проекта Стефани Гфеллер, сотрудница Канзасского университета. Дедушки и бабушки стали реже болеть и быстрее выздоравливать. Ведь нужно было спешить в класс, где их ожидали маленькие ученики.

Иными словами, в обществе появились сомнения: а не слишком ли торопливо страна рассталась с классическими детдомами и приютами. «Может, они и не были раем, — считает ревизор штата Иллинойс Джуди Баар Топинка, — но если руководить правильно, то подобные заведения могли бы предложить детям стабильность, образовательные возможности и лучшие перспективы, чем многие фостерные дома». По ее мнению, там легче концентрировать и ресурсы, и кадры. В штате, тесно связанном с именем президента Обамы, создана рабочая группа, чтобы изучить этот вопрос с чистого листа.

Вашингтон