Александр Проханов -- Теперь я понимаю, что такое ГКЧП

Александр Проханов -- Теперь я понимаю, что такое ГКЧП

Меня называли и называют идеологом ГКЧП. И отчасти это так. Да, действительно, я — идеолог ГКЧП. И моя газета "День", которая была в 1993 году расстреляна Ельциным, была газетой ГКЧП. У нас публиковался Язов, у нас публиковался Варенников, у нас публиковался Бакланов, у нас публиковался Стародубцев. И на страницах газеты, и в личном общении с будущими членами ГКЧП я говорил, что наша страна разбалансирована, что она потеряла управление и стремительно распадается. Еще до того, как стать редактором "Дня", я опубликовал в "Литературной России" статью "Трагедия централизма", где утверждалось, что продолжение "перестройки" приведет к катастрофе: к уничтожению промышленности и сельского хозяйства, к падению всех потенциалов развития, к развалу Советского Союза и превращению его остатков в зоны, управляемые из-за рубежа. Она была, в общем, пророческой, эта статья, и сделала меня, писателя, политиком, оппозиционным по отношению к перестройке и к "перестройщикам" всех мастей. И газета "День" была рупором всех антиперестроечных и антигорбачевских сил, которые ставили своей целью сохранение единого советского государства.

Несколько месяцев перед ГКЧП я очень интенсивно ездил по стране — в свои поездки меня приглашал Олег Дмитриевич Бакланов, включал мою фамилию в списки правительственных делегаций, которые он возглавлял, и в то горячее лето 1991 года я вместе с ним объездил практически всю территорию Советского Союза. И поэтому, находясь рядом с ним, прислушиваясь к разговорам, которые велись в его кругу, иногда присутствуя при телефонных разговорах: то с Пуго, то с Крючковым, то с Болдиным, то с директорами военных заводов, у которых из-под ног уходила земля, — я ощущал, что в воздухе висит шаровая молния, которая вот-вот ахнет.

Тем же летом, еще до начала ГКЧП, было опубликовано так называемое "Письмо 75-ти" — это обращение крупнейших технократов и политиков к Горбачеву с требованием ввести чрезвычайное положение, потому что страна перестала быть управляемой. Рухнуло все, страну захватил хаос. И закон о чрезвычайном положении был принят именно в 1990-м году, в предчувствии, в преддверии ГКЧП. Этот закон был одобрен и Горбачевым.

То есть ГКЧП пришёл не сразу, не на пустом месте возник — его формирование было длительным и мучительным процессом, далеко не однодневным.

И, конечно, начало ГКЧП воспринималось мной — как и большинством советских людей тогда — в качестве абсолютно закономерного и необходимого шага, который должен был спасти страну от падения в пропасть.

Поэтому, в понедельник утром, услышав по радио о создании ГКЧП, я, конечно, сразу же сел за руль и проехал сто километров от своей дачи за Дмитровом, чтобы провести в редакции "Дня" все эти три дня. Мы готовили номер в поддержку ГКЧП и были охвачены таким возбуждением — может быть, даже эйфорией — потому что нам казалось, что вот, этот горбачёвский морок над страной, наконец-то, развеется. А когда всё это пало и рухнуло, когда войска ушли из Москвы и Ельцин взял власть в свои руки, мы, конечно, переживали ощущение катастрофы и не понимали, что же произошло, как могло такое случиться.

Последние двадцать лет я интенсивно занимался политикой, политической аналитикой — пожалуй, не было ни дня без того, чтобы я не встречался с разными людьми, не обсуждал все нынешние, прошлые и возможные в будущем ситуации, — и всё это время проблема исчезновения СССР была для меня главной, буквально космической проблемой. Теперь я понимаю, что такое ГКЧП и что такое "перестройка". Перестройка была мощнейшей, блестяще организованной операцией по разрушению Советского Союза.

И эта операция была организована Соединенными Штатами, которые находились в состоянии тотальной конфронтации, в состоянии "холодной войны" с нашей страной. Оружие "холодной войны" — это не только бомбардировщики и угроза ядерного удара, это, в первую очередь, то, что называется "организационным оружием". В течение многих лет на советское государство были направлены воздействия, которые поэтапно, с абсолютно четким алгоритмом уничтожали все его основы.

Например, была проведена мощнейшая кампания по деморализации, дискредитации армии, великой армии, которая к 1990 году превратилась в ничто, поскольку после всех локальных конфликтов, куда ее бросали, а потом предавали, она была дезориентирована, деморализована и не могла выполнять боевые задачи.

Была деморализована такая мощнейшая силовая структура, как КГБ. Была деморализована такая структура, связывающая все государственные институты, как партия. Партию потом вообще выбросили из политики, лишили Советский Союз политического скелета, и он превратился в бесформенную амебу красного цвета размером в одну шестую часть суши.

Советская индустрия — вторая по мощи в мире, способная создавать настоящие чудеса техносферы, — была обвинена в том, что она отравила весь мир, все реки, озера и небеса. Я помню, как бесновался специалист по китам, академик Алексей Яблоков, называя советскую промышленность "черной дырой мировой экономики". Отечественную "оборонку" — лучшую "оборонку" в мире, которая создавала самые эффективные и дешевые системы оружия — объявили главной причиной нашей бедности. Конечно, это было так. Сейчас у нас больше нет "оборонки", зато все россияне живут богато, едят на золоте и серебре. Не верите — посмотрите на Абрамовича и Вексельберга.

К моменту образования ГКЧП были дискредитированы все ценности советского времени. Все герои гражданской и Великой Отечественной были объявлены либо палачами, либо ублюдками, либо просто недоумками.

Слой за слоем уничтожались все базовые основы государства. Были приняты три чудовищных закона. Закон о кооперативах, который позволил этим маленьким хищникам обкрадывать, обгладывать до костей гиганты советской индустрии. Закон о предприятии, который вырывал отдельно взятый завод из всей сложнейшей системы экономических взаимосвязей и бросал его в хаос. И закон о внешнеэкономической деятельности, который устранил государственную монополию на внешнюю торговлю и позволил директорам советских предприятий свободно распродавать технологии и стратегические запасы сырья.

Советский Союз не распался сам по себе — его много лет согласованно разрушали изнутри и снаружи.

ГКЧП был последней фазой, последним этапом "перестройки. В чем был смысл ГКЧП? ГКЧП, с точки зрения "архитекторов перестройки", должен был на несколько дней создать в стране конституционный хаос — с тем, чтобы перебросить полномочия с союзного центра, то есть от Горбачева, к параллельному российскому центру, то есть к Ельцину. И таким образом разрушить Советский Союз.

Людей, которые были собраны в ГКЧП, я считал и считаю своими друзьями. Это были отличные, прекрасные люди. Но их (и меня в том числе) сыграли втёмную.

Список членов ГКЧП составлялся лично Горбачёвым, об этом мне говорили, и не раз, сами "гэкачеписты". Видимо, он ставил перед ними и задачу: на три-четыре дня взять власть в стране, сделать всю грязную и черную работу, которой нельзя пачкать Горбачёва, интернировать Ельцина, интернировать референтную группу вокруг Ельцина, восстановить в стране центральную власть, и потом, "после выздоровления", передать её Горбачёву, который вернется из Фороса и продолжит свою любимую "перестройку" уже без сопротивления со стороны Ельцина.

И всё бы произошло именно так, если бы Крючков, который находился внутри ГКЧП и был в курсе связки Ельцин—Горбачев, отдал один-единственный приказ генералу Карпухину, возглавлявшему в то время спецгруппу КГБ "Альфа" и сидевшему в засаде на трассе, по которой Ельцин ехал с аэродрома в Белый дом. Приказ арестовать Ельцина.

Он, Крючков, этого не сделал, он не отдал этот приказ. Ельцин приехал в "Белый дом", залез на танк, "гэкачеписты" поняли, что их обманули, бросились к Горбачеву с просьбой вернуться в Москву. Горбачёв тогда выгнал их из Фороса, отдал их на растерзание толпы, они были арестованы. Ельцин получил всю полноту власти, он стал командовать армией, госбезопасностью, финансами, страной.

Горбачёв вернулся в Москву только через три дня, когда Ельцин своими указами уже переподчинил себе все структуры государственной власти. Он, как президент СССР, обязан был объявить все эти ельцинские указы нелегитимными и вернуть себе все государственные полномочия — это был его конституционный долг. Горбачёв этого не сделал, тем самым став соучастником государственного переворота, который, по существу, совершили не члены ГКЧП, а Ельцин совместно с Горбачёвым.

Это был первый государственный переворот, совершенный Ельциным. Второй он совершил через два года, когда расстрелял из танков Верховный Совет Российской Федерации.

А теперь попытайтесь ответить себе на такой вопрос. Если двадцать лет назад, в августе 1991 года народ победил негодную власть, если в стране и в Москве было такое количество благородных и чистых людей, умных, блестящих людей, интеллектуалов, либералов и демократов, которые пеклись о счастье народном, почему всё это обернулось такой мерзостью? Если демократы обещали после 1991 года рывок, развитие, красоту, силу, цветущую Россиию без коммунистов, без военных, без нахлебников по СССР и лагерю социализма, без надрывов, то почему нет рая, а есть страшный ад для народа?

Я на этот вопрос отвечаю так: потому что в августе 1991 года противник взял нас за горло и продолжает нас душить. Мы — оккупированная страна. Ведь, если мы проиграли в "холодной войне", а мы проиграли в "холодной войне" Соединенным Штатам, то победитель, оккупант — он что, будет содействовать нашему расцвету?

На это мне обычно возражают, что на нашей территории нет американских военных баз, нет их войск, — ничего этого нет. Но военные базы США есть в Киргизии, республики Прибалтики — это сплошная военная база блока НАТО, американские военные самолеты свободно летают через российское воздушное пространство, а договоры, подписанные нашими правителями и ратифицированные нашим парламентом, выводят военнослужащих США на территории России из-под российской юрисдикции. Это во-первых.

Во-вторых, наше информационное пространство полностью оккупировано Западом и, в первую очередь, Америкой. Телевидение, радио, газеты, интернет — всё забито американскими программами, американскими фильмами, американскими песнями, американскими агентами влияния и так далее.

Вообще, организационное оружие — это оружие, которое не предполагает обязательного наличия военных баз, не предполагает ударов по стратегическим объектам, — оно предполагает трансформацию страны в ничто, в виртуальную реальность.

Российская Федерация сегодня — это в высшем смысле виртуальное государство.

И мы, конечно, полностью следуем американской внешней политике. Не только по Ираку, Афганистану и Ливии, далее везде. Мы подписали Договор о сокращении стратегических вооружений без параллельного подписания Договора о противоракетной обороне, без учёта неядерных высокоточных систем оружия, и теперь Соединенные Штаты получили возможность через несколько лет в случае начала масштабной войны защититься от возможного российского "удара возмездия" за счёт упреждающего поражения наших пусковых установок своим высокоточным оружием и отражения оставшихся ракет средствами ПРО. Конечно, можно возразить, что зачем нам сегодня воевать с Америкой, а Америке — с нами. Но в политике действует принцип, давным давно выраженный Отто фон Бисмарком: "Меня интересуют ваши возможности, а не ваши намерения". Так вот, как только Соединенные Штаты получат возможность нанести по нам безнаказанный удар, их намерения в отношении России могут измениться. Более того, они не делают из этого тайны, разрабатывают разные сценарии раздела нашей страны.

Министр финансов РФ Алексей Кудрин больше десяти лет занимается перегонкой последних русских ресурсов в американские ценные бумаги. У нас нет самостоятельной финансовой политики, у нас нет самостоятельной Конституции — Шахрай и компания содрали её с американской Конституции. У нас нет ничего самостоятельного, мы калькируем американские стандарты во всех областях. Но там они были результатом определенного исторического развития, а здесь — они нам навязаны оккупационным режимом и ничего общего не имеют с нашим государством, с нашим народом.

Эксперты, которые работают сейчас над Стратегией-2020 пришли к выводу, что вся социальная политика в современной России способствует воспроизводству бедности. Это кремлёвские эксперты, они взяли результаты академика Дмитрия Львова, ныне покойного, который требовал вернуть народу природную ренту, оседающую в карманах олигархов, вернуть в Конституцию убранный оттуда в 2003 году пункт о том, что недра России являются достоянием всего народа, и вывернули их наизнанку: мол, не надо поддерживать беднейшие слои населения, они безнадежны и всё равно обречены на вымирание, а надо поддерживать только тех, кто самостоятелен и конкурентоспособен.

Я считаю, это прямое последствие 1991 года. Это фашистская идеология, которая считает, что существуют нерентабельные слои населения. По-видимому, существуют и нерентабельные народы. Кстати, есть такое мнение на Западе, что русский народ — нерентабелен и от него нужно постепенно, слой за слоем, миллион за миллионом, избавляться. Поэтому у нас не социальная политика несостоятельна — у нас несостоятелен весь общественно-политический строй, который превращает десятки миллионов наших сограждан в люмпенов, не имеющих никакой перспективы, кроме ускоренного вымирания. В бедных слоях российского населения накапливаются молодые люди, которые не могут вырваться из гравитации бедности. Там накапливаются Ломоносовы, которые не могут уйти оттуда с рыбными обозами в Москву в Славяно-греко-латинскую академию. Русский народ запечатан в бедность.

Строй, который позволяет каким-то выродкам-миллиардерам, получившим свои богатства за счет эксплуатации скважин и рудников, разведанных и запущенных в дело при Советском Союзе, покупать в Лондоне самые дорогие дома, когда русское население гниет от безработицы и безденежья в тысячах этих наших городков и деревень... Наши матери в провинции, у них на глазах умирают дети, они не могут купить лекарства. Этот строй — чудовищный, он себя изжил. Этот строй — ублюдочный. Он производит не только бедность — он производит преступность, наркоманию, алкоголизм, массовые болезни, о которых в Советском Союзе почти забыли.

Эти деньги — уворованы у нас, у наших детей, у будущего нашей страны, потому что они не направлены на развитие. Путин должен был это сделать после своего второго президентского срока. Он должен был направить эти деньги в развитие, а не раздавать банкирам по миллиарду долларов, чтобы те с этими деньгами удрали за границу.

И теперь олигархи, которые сумели завладеть советским наследием, брошенным после 1991 года, снова идут в политику, становятся лидерами партий, рассуждают о демократии. Они все бранят сталинщину, они бранят жестокость сталинского строя. Но Сталин строил страну и построил её. А эти ничего не строят, они убили страну и питаются её трупом. Да, были кости ГУЛАГа. И были кости 30 миллионов, павших на полях сражений Великой Отечественной войны. И есть кости миллионов не рождающегося или исчезающего населения России здесь. И есть та мерзкая опухоль, те твари, которые выходят за пределы всех человеческих представлений, которые паразитируют — идейно — на прежних костях, а экономически — на нынешних.

ГКЧП — это последняя фаза спецоперации американцев по разрушению Советского Союза, после которой произошёл Беловежский сговор и спуск красного флага с Большого Кремлёвского дворца. И весь тот ад, в котором мы сегодня живём.

По материалам выступления на радиостанции «Эхо Москвы» 17 августа 2011 г.