Площадь Несогласия / Общество и наука / Культурно выражаясь
Площадь Несогласия / Общество и наука / Культурно выражаясь
На этот раз к урнам пришло меньше сторонников «стабильности» и больше людей с протестными взглядами, включая не только средний класс, но и молодежь. Цифру явки в 50 процентов впоследствии пришлось подкорректировать до 60,5. Пополнение явно произошло за счет тех, кто либо вообще не ходил на выборы, либо ходил и портил бюллетень. Но на этот раз они проголосовали. И не за «Справедливую Россию», «Яблоко», коммунистов или ЛДПР, а против невозможности отдать голос за своих или против всех. Охотно посетили участки голосовавшие за рубежом. Это те, кто перебрался на новое место жительства в последнее десятилетие и не чувствует себя оторванным от России. В отличие от уехавших в 90-е и потерявших гражданскую связь с бывшей страной проживания. То есть голосовали не эмигранты, а те, кто просто живет на Западе.
В итоге произошел мощный сдвиг. Почему? Пусть политологи объясняют. Мне кажется, что после съезда «Единой России» часть обывателей утратили привычные ориентиры и просто-напросто запутались, кто кого возглавляет, кто куда выдвигается, о чем они там договорились. Для них «ЕР» — партия Путина, а если Путин не во главе списка, то что-то там не так. Параллельно съезд напугал и тех, кто боится несменяемости и застоя. Они пошли и проголосовали против. Повторяю, не за, а против. Я отдал голос за «Справедливую Россию», хотя она мне ничуть не ближе, чем остальные. Но бросить бюллетень за коммунистов, не покаявшихся за катастрофу русского ХХ столетия, — это для меня за пределом компромисса. Однако не для всех. Когда молодежь, средний и мелкий бизнес, сильно обидевшись на ситуацию, голосуют за коммунистов — а так было, например, в Псковской губернии, — это абсурд. Но в любом случае это был стихийный протест против нынешней политической системы. Дело не в президенте или премьере — речь именно о системе, которая ухудшалась все последние годы. Она бюрократизировалась, партии из представителей тех или иных групп превращались в машины для сбора голосов. В итоге выборы проиграли все.
«Единая Россия», даже по официальным данным (а я в них сильно сомневаюсь), набирает по Москве почти на 10 процентов меньше, чем раньше. Но коммунисты, у которых на этот раз был шанс выйти вперед, не использовали его и уже никогда не используют. «Справедливая Россия» получила свои голоса не потому, что провела яркую кампанию и обратилась к людям со свежими идеями, а потому, что для многих была наименее противной из проходных партий, то есть собрала «чужие» голоса. А вот «Яблоко» не сумело притянуть симпатии настоящего протестного электората, который, будь на то его воля, голосовал бы за «Парнас» или «Справедливость». Если бы сумело — прошло бы в Думу. Единственной партией с четкой программой, которая вела осмысленную кампанию, к сожалению, оказалась ЛДПР. Но мы же понимаем, что стоит за словами о «защите русских». Александр Ципко сказал, что на этих выборах политическая система, которая начала складываться 20 лет назад, себя исчерпала. Ее надо не поправлять, а кардинально менять. Например, переходить от системы обычных выборов в Думу к системе ответственного правительства. Партии должны не просто сидеть и принимать законы, а напрямую формировать правительство и нести полную ответственность за все его шаги. Уже нельзя будет сказать: «Мы тут ни при чем, ситуация в стране плохая, мы ее критиковали». Какие вы, такая и ситуация. По-моему, надо возвращать возможность смешанного голосования. Народ должен знать своего кандидата в лицо. Между прочим, во всех партиях, от правящей до самой оппозиционной, есть люди, за которых я в персональном качестве готов отдать свой голос. Даже среди коммунистов есть такой человек, это Олег Смолин. А системно не готов поддерживать никого.
Сейчас в распоряжении власти два сценария. Первый: кто-то (и я догадываюсь кто) должен принять пас от общества и объявить, что значительная часть обвинений в злоупотреблениях на выборах правдива, а значит, надо проголосовать по новой. Пойдет ли он на это? Есть второй сценарий: тотальная консервация. Он чреват кровопролитием и введением чрезвычайного положения. Потому что, как все мы знаем из опыта походов к зубному врачу, любая заморозка заканчивается разморозкой. А зуб, если ничего с ним не делать, будет болеть еще сильнее. Есть и третий сценарий — круглый стол, за которым разные политические силы договариваются о компромиссе. Да, была фальсификация. Тем не менее мы признаем результаты, но получаем что-то взамен. Такая ситуация сложилась в Польше, когда победила «Солидарность», но ее победу не хотели признавать коммунисты. Тогда Ярузельский сделал исторический выбор между партией и народом: он выбрал народ. Было достигнуто соглашение «ваш президент — наш премьер», и начались мирные реформы.
Но есть ли сегодня в России политики, подобные Ярузельскому? Не знаю... Если нынешние лидеры не поднимутся над партийными интересами и не встанут на сторону народа, провести мартовские выборы по схеме декабрьских будет уже невозможно. Попытка законсервировать ситуацию — это путь к катастрофе. Если на смену одной элите не придет другая, место партии власти займут большевики, фашисты, бандиты, ничевоки... Я настаиваю: мы должны требовать пересмотра результатов выборов. Борьба за честные выборы — это гарантия сменяемости власти. Гарантия того, что во власть никто не придет навсегда. Кто бы он ни был: хороший, плохой, левый, правый — он должен приходить, чтобы уйти.
Александр Архангельский
литератор и телеведущий