Элементарно, Ватсон! / Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге

Элементарно, Ватсон! / Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге

 

Ничто не может согреть душу лучше, чем свежие приключения любимого с детства героя. В конце прошлого года вышла новая книга о Шерлоке Холмсе. Конечно, не впервые с момента смерти Артура Конан Дойла: продолжений и вариаций была тьма, и «Дом шелка» вряд ли стал самым нетривиальным произведением о знаменитом сыщике. Суть не в художественных качествах книги, написанной маститым британцем Энтони Горовицем, а в том, что «Дом шелка» ему заказали сами наследники Конан Дойла. Приключения детектива, «скрытые его другом и биографом Ватсоном и обнародованные сто лет спустя», появились на прилавках именно сейчас не случайно: спрос на них велик как никогда. Осталось понять, почему.

В России «Дом шелка» вышел к длинным каникулам. Как и фильм «Шерлок Холмс: Игра теней» — продолжение хита двухлетней давности. Сиквел, как водится, оказался нахальнее, богаче и веселее предшественника и денег собрал больше. Рубеж 2011—2012 годов оказался историческим моментом, когда страна (наконец-то!) избавилась от многолетнего проклятия отечественных «тотальных блокбастеров», не так давно оккупировавших все без исключения экраны. Результат вряд ли кого-то удивит: «Шерлок Холмс 2» собрал кругленькую сумму, обогнав всех конкурентов.

Однако не все же читают книги и ходят в кино! В эти сумрачные дни среднестатистический гражданин РФ предпочтет включить телевизор. С отставанием всего на сутки от Великобритании один из центральных каналов показал 1 января первую серию второго сезона сериала «Шерлок», взбудоражившего весь мир летом 2010-го (всего на полгода позже, чем «Шерлок Холмс» Ричи). Того самого, где Холмс и Ватсон — жители Лондона XXI века, доктор ведет популярный блог, а его эксцентричный друг копается в смартфонах, предпочитая устаревшей трубке никотиновый пластырь. Проект изначально был рискованным: и Холмсов сегодня развелось, как нерезаных собак Баскервилей, и осовременивание классических сюжетов могло нарваться на резкую критику, и сам формат — три полуторачасовых фильма — нетипичен. Но успех был сенсационным, чему свидетельством и новый сезон, и огромные рейтинги. Каламбур с экрана айфона главной героини I am Sher-locked заполнил Интернет: мир замкнуло на Холмсе.

Выходит, слишком много Шерлоков не бывает. А ведь, казалось бы, куда больше! Не всем известно, что Шерлок Холмс вместе с графом Дракулой (почти ровесником, кстати) — самый популярный герой кинематографа, с большим отрывом от Д"Артаньяна или Джеймса Бонда. У обоих — более чем столетняя история, оба давно вышли за границы, предписанные отцами-основателями, и ведут самостоятельную жизнь. Но показательно, что последние инкарнации Дракулы — томные тинейджеры из «Сумерек» или в лучшем случае их менее гламурные сородичи-кровососы из шведского «Впусти меня». Другими словами, дети. Если в начале прошлого века граф-вампир был героем запретным, из области табуированной эротики, то сегодня превратился в кумира молодежи, потеряв немалую часть харизмы. С Холмсом все ровно наоборот. Новеллы Конан Дойла долгие десятилетия считались идеальным чтивом для пытливого юношества. Сегодня аудитория Шерлока Холмса стремительно взрослеет, впору присваивать фильмам недетские рейтинги. Аллюзии гомосексуального характера в «Игре теней» недвусмысленны, во втором сезоне «Шерлока» героя соблазняет обнаженная Ирэн Адлер — к слову, лесбиянка… Сэр Артур, вероятно, был бы удивлен.

Это намек, не более. Но намек знаменательный. Иррациональное отключение рассудка, за которое всегда отвечал Дракула, больше не в моде. Мозги вдруг стали главной эрогенной зоной, а равнодушный как к мужскому, так и к женскому полу Холмс превратился в секс-символ: «Думать — это сексуально», как замечает Ирэн. В хаосе мира, готового к апокалипсису, смертельно зараженного технологиями, фобиями и маниями, здравый смысл остался единственным островком, на котором можно спастись от потопа. И чтобы увидеть это, не обязательно владеть в совершенстве дедуктивным методом. Достаточно немного поработать головой.

Антон Долин

ки­нок­ри­тик