Глава 12. ИЗНАНКА МОДЕЛЬНОГО БИЗНЕСА

Глава 12. ИЗНАНКА МОДЕЛЬНОГО БИЗНЕСА

Сейчас в России можно выделить пять крупных модельных агентств. Они удовлетворяют потребности 80 процентов отечественного рекламного рынка, остальные 20 процентов делят полсотни мелких контор. И хлеб из рук монстров им вырывать достаточно тяжело. Годовой оборот одного крупного модельного агентства Парижа 10-15 миллионов долларов. Такова емкость всего московского модельного рынка. Питерский оценивается в пять миллионов долларов. А тысячи агентств, рассыпанных по другим регионам России, вместе прокручивают в год не более семи миллионов долларов. Чтобы агентству заработать 500 долларов, нужно предоставить модели работу на 5000. Это довольно сложно. И тогда девушки сами пускаются на поиски хлеба насущного. Как правило, в роли «хлеба» выступает бывший или действующий бандит или бизнесмен средней руки. Мы подняли самые громкие истории под общим названием «красавица и чудовище», оказалось, все они заканчивались трагически.

Тридцать первого января 1997 года из аэропорта Шереметьево-2 в Афины вылетела группа следователей и оперативников московского РУБОПа. Они точно знали: сбежавший из СИЗО «Матросская тишина» наемный убийца Александр Солоник скрывается в Греции. Их задача — задержать преступника. Но, увы. Московские сыскари опоздали всего на несколько часов. В тот же день в 20 километрах от греческой столицы был обнаружен труп мужчины со следами удушья. В течение суток полиция установила, что покойным мог быть гражданин России Александр Солоник. На следующий день неподалеку от виллы, которую снимал Солоник, обнаружили еще одно тело. Женское. Оно лежало в огромном чемодане, который был зарыт на глубине полуметра. Возможно, между убийствами была связь? Но греки этого не знали. Российский адвокат Солоника Валерий Карышев срочно вылетел в Афины на опознание. У него с собой была фотография некой Светланы Котовой — модели агентства «Ред Старз», финалистки конкурса «Мисс Россия-96». С ней Солоник жил последние полгода. В эту девушку он влюбился всерьез. Они познакомились в Москве. Александр представился греческим бизнесменом русского происхождения. Но в отличие от своих коллег не дарил ей квартиры, машины, а сразу предложил содержание и выезд за рубеж. Жениться в их среде было не принято. До отъезда в Грецию у адвоката Карыше-ва с Котовой была всего одна мимолетная встреча. Со-лоник представил Светлану как фотомодель, которой нужно решить две юридические проблемы: помочь расторгнуть контракт с «Ред Старз», так как она собиралась за границу на постоянное место жительства, и второе — решить вопрос с загранпаспортом. И отношения с Солоником, и нахождение в тот момент в Греции — все наводило на мысль, что убитой могла быть именно Котова. Но сначала надо было кому-то, непосредственно знавшему Солоника, опознать его. Карышев приехал в морг. А дальше все было как в американских детективах — полумрак, выезжает каталка с телом, покрытым простыней, луч падает точно на лицо, следователь приоткрывает ткань и пристально смотрит на реакцию Карышева. На лице опытного адвоката не дрогнул ни один мускул — нет, это не он, — так был вынужден сказать Карышев о своем уже мертвом клиенте. В тот момент Москву сотрясали разборки внутри ореховской преступной группировки. Никому тогда не выгодно было, чтобы Солоника признали мертвым. И адвокаты, и греческая полиция тянули время. Но открытым оставался вопрос с расчлененным женским телом. «Коллеги» бандита надеялись, что Котова жива и может обладать ценной информацией. Но прошло четыре месяца, а о Светлане не было вестей. Наконец на опознание в Грецию приехала мать Котовой. Приехала. Посмотрела. И улетела обратно, перед отлетом, правда, дав греческой газете весьма странное интервью, в котором бодро и весело сообщила, что Светлана жива. Это обстоятельство и спровоцировало слухи о том, что Солоник и его модельная пассия не погибли. По версии же российского следствия убийство стало частью расправы с «отбившимися от рук» исполнителями из курганской ОПГ, одним из которых и был Соло-ник. Бывший спецназовец Александр Пустовалов по кличке Саша-Солдат был арестован через несколько месяцев после убийства Солоника. В тюрьме он начал давать показания и признался, что был вынужден убить не только «киллера номер один», но и Светлану

Котову, поскольку она находилась рядом и была свидетелем убийства самого Солоника...

Судьба многих участниц всевозможных конкурсов красоты сложилась трагически. И Светлана Котова — не первая и не последняя жертва кровавого конвейера. Любая девушка-модель прекрасно понимала, что если человек, на содержании у которого она находится, — криминальный авторитет и «под ним» бригада, то она по своему желанию от него не уйдет.

Александра Петрова на три года пережила свою соперницу по конкурсу «Мисс Россия-96» Светлану Котову. 16 сентября 2000 года она была застрелена в Чебоксарах вместе со своим гражданским мужем — известным уголовным авторитетом Константином Чувилиным. На похоронах прощальные слова адресовали исключительно авторитету. Для его коллег красавица, некогда прославившая Чувашию, так и осталась лишь приложением к коммерсанту и его кошельку.

Марина Рябцева была успешной моделью известного в столице агентства. Момента, когда убийца нажал на курок, она не видела — резко обернувшись, она сразу получила пулю в лицо. Жених, грузинский бизнесмен, уже лежал на залитой кровью мостовой 3-й Фрунзенской улицы. Одна из пуль, предназначавшаяся мужчине, рикошетом ранила девушку, сделав ее на всю жизнь инвалидом.

В советские времена индустрия красоты выглядела примитивно просто. На показах «Общесоюзного Дома моделей» девушек-демонстраторов работало человек пятнадцать. Больше и не нужно: просто работы для них не было. Так продолжалось до середины 1980-х. В перестройку появились частные предприятия, у которых возникала потребность в рекламе своей продукции. В роликах снимали секретарш. Но вскоре в Москве было создано первое модельное агентство «Ред Старз». Отцами-основателями этого бизнеса стали иностранцы. Они предполагали, что те русские модели, которых они отберут, в будущем поедут работать на Запад. Европейцы, пришедшие осваивать отечественный рынок, благотворительностью не занимались. Потрясшее их воображение количество роскошных девиц прибавляло им уверенности в успехе созданного в России предприятия. С 1996 года началось триумфальное шествие русских по подиумам мира. Семанова, Завьялова, Пантюшенкова, Водянова. Русские побеждали, брали первые места на конкурсах моделей, отбирали у европейских девушек лучшие рекламные контракты. Тогда же в России начали появляться и мелкие модельные агентства. Но в тот момент россиян радовали глянцем от силы два-три модных журнала. Рекламный рынок находился в эмбриональном состоянии и не успевал за модельным. Расцвета российского модельного бизнеса так и не произошло. Он родился недоношенным, чуть не умер при рождении, в таком недоразвитом состоянии он и находится.

Для меня всегда было загадкой, почему девушки выбирают этот странный и рискованный путь: подиум — богатый кавалер — а дальше кому как повезет. Безусловно, большинство идет в модельный бизнес за шансом. Они понимают, что шанс есть. Возможность стать топ-моделью — одна на миллион, а вот «подрезать кошелек» — это реальность, к тому же не требующая особых усилий. Вокруг красоты всегда вьются деньги. Деньги — это мужчины. Молодость быстротечна, красота уходит, как песок сквозь пальцы. Но пока ты молода и красива, можно использовать подиум, чтобы продать себя подороже. Так складывается определенный тип пар: отец-основатель «Русского стандарта» Рустам Тари-ко живет в гражданском браке с «Мисс Мордовия» и бывшей моделью Аленой Гавриловой, глава «Русского Золота» Александр Таранцев счастливо женат на модели Юлии Визгалиной, что уж говорить о миллионере Владиславе Доронине, который потряс Рублевку своей связью с чернокожей Наоми Кэмбелл. Для того, чтобы сделать модельную карьеру, нужно очень много трудиться, на подиуме выживают сильнейшие. Взаимоотношения между девушками в агентстве добрыми назвать никак нельзя. Они все однотипны и между ними мощная конкуренция — могут и платье порвать, и каблуки подпилить. В Москве за участие в показе модель получает 50-100 долларов; за съемку в журнале — 100-150; в рекламном ролике — от 200 до 1000 долларов. Больших денег, да еще и при такой конкуренции не заработаешь. В году — 6 недель моды, да 100 показов по всей стране. Не каждую девушку на эти показы пригласят.

По сути, единственный способ для российского модельного агентства выйти на уровень рентабельности — это работа на заграницу. Большой интерес к нашим моделям проявляют Южная Корея, Китай и Япония. За два-три месяца в Стране восходящего солнца можно заработать порядка 20 тысяч долларов. Японцы просто помешаны на моде, к тому же местная практика — это настоящий трамплин для Европы. Там ведущая модель агентства в состоянии заработать до двух миллионов долларов за год. Русская красота по-прежнему востребована Западом. Но выдержать иностранный марафон способны единицы. А огромная армия длинноногих красоток на родине не желала влачить жалкое существование. Молоденькие особы расценивали модельное дело как трамплин в обеспеченное будущее. И они «ковали» его своими ногами, бюстами и улыбками. А модельные дома начали «подрабатывать». Сдавали своих красоток в аренду на подтанцовки к звездам эстрады, на обслуживание корпоративных вечеринок, вручение призов, наград, медалей. Гонорар длинноножки за так называемые «эскорт-услуги» — сопровождение мужчин на деловых встречах — мог доходить до тысячи долларов (правда, и деловая встреча могла затянуться до утра). Любой состоятельный человек мог по композитке (карточке с фотографией модели и указанием размеров ее бюста, талии и бедер) выбрать любую девушку агентства и «купить». При желании для него могли устроить шоу купальников. Девочки думали, что это показ летней коллекции, а по сути — отбор в гарем. Много лет назад в подвале дома на Тверской улице была снята первая документальная лента с участием несостоявшихся моделей и состоявшегося министра юстиции. Сегодня элитная проституция, закамуфлированная под модельный бизнес, продолжает обслуживать политический бомонд по заказу крупного капитала. Именно тогда в середине 90-х началось мощное сращивание представителей модельного бизнеса и криминалитета. Их тяга друг к другу была непреодолима. Состоятельные поклонники дарили своим девушкам иномарки и квартиры. Бриллиантовые колье обвивали шеи избранниц наемных убийц, преступных авторитетов, воров в законе. В те времена в «джентльменский набор», кроме 600-го «Мерседеса», мобильного телефона «Моторола», хорошей одежды и часов «Картье», обязательно входила фотомодель. Для услады «VIP» было даже создано специальное агентство. Многие из тех, кто сдавал там вступительные экзамены, никогда не выходили на подиум. Я уже и не припомню, кто рассказал мне про эту контору на Кузнецком Мосту, но мы решили со скрытой камерой отправиться именно туда. Это был конец 2004 года, и про Петю Листермана еще никто ничего не знал (ныне это самый опытный рублевский сводник, поставляет девочек олигархам и среднему бизнесу). У меня в группе работала стажерка — Шурочка Ткаченко. Девчонка красоты неописуемой, но, как потом о ней скажет бывшая хозяйка «Ред Старз» Татьяна Кольцова, слишком яркая для модели, ее место, скорее, на конкурсе красоты. Шуре было тогда лет двадцать, и все «Останкино» ходило к нам в офис на нее посмотреть. Вот с ней я и отправилась в это чертово логово.

В тот день народу там была тьма, проходил очередной «кастинг». Шура делала то, что ей велели, — заполняла анкеты, фотографировалась, отвечала на бестактные вопросы, а мы с коллегой Вадимом Исаевым (типа родители) снимали все вокруг скрытой камерой и опрашивали окружающих. Все сидели по стеночке в обшарпанном коридоре небольшого офисного помещения. Вот в такой скромной обстановке сбивается «костяк» для обслуживания олигархов и политиков на Лазурном берегу, Карибских островах, Куршавеле. К нам подсела девочка, только что прошедшая «кастинг». Щеки ее горели, она, по всей видимости, была сильно взволнована или напугана. Я налила ей из кулера стаканчик воды, разговорились. Она частый гость подобных мероприятий — ищет себя в модельном мире. Но этот отбор произвел на нее неизгладимое впечатление. Первый вопрос, который ей задали, — ведет ли она половую жизнь и какие у нее отношения с родителями (на случай невозвращения домой ночью). Девушка сразу поняла, что речь идет как минимум об эскорт-услугах. Кстати, на ее памяти это было уже не первое агентство, где предлагали «расширить» профессию модели. Но в других интим предлагали более мягко. «Менеджеры», которых мы насчитали с десяток, были больше похожи на мамок, стоящих на ночных шоссе и торгующих проститутками. Через заботливые руки каждой из них в неделю проходит не менее 70-80 девушек. Даже если десятая часть из вновь пришедших станет тем, на кого рассчитан весь этот спектакль, — доходы уже немалые. Мы поинтересовались у одной из дам, какие еще услуги предлагает агентство.

— Это не только работа моделью, — неохотно ответила менеджер, — ну, сейчас на одном модельном деле агентства не работают. Они шире...

Нашу Шуру, конечно же, зацепили не на шутку. Фотограф облизал ее со всех сторон. Спросили, есть ли у нее загранпаспорт, не связывают ли ее какие-либо обязательства. Узнав, что девочка учится в МГУ, они поостыли — вряд ли она бросит учебу, ради мимолетной развлекаловки. Сашку передавали от одного менеджера к другому, но когда мы поняли, что кассета в скрытой камере кончилась, то решили больше не искушать судьбу—быстро перекинулись с менеджером парой фраз, мол, мы злые родители и больше не хотим здесь оставаться, после чего ретировались.

«Широкие» взгляды устроителей подобных контор не заканчиваются удовлетворением исключительно «олигархического» спроса. Перспективные, но не представляющие интереса для <^1Р»-персон девушки проходят тонкую психологическую обработку, после чего их следы теряются в многочисленных притонах столицы. И это — тоже «пирамида». Только не финансовая, а из живых людей.

«Звездные» гонорары, толпы поклонников, вспышки фотокамер — все осталось за порогом того, что в обиходе и на языке милицейского протокола принято называть «притон». Сегодня только в Москве функционирует более 300 притонов, большая часть из которых работают под вывеской модельных агентств, фотостудий, в лучшем случае массажных салонов или «саун с продолжением». Полиция нравов еженощно срывает с каждого подобного куста до полусотни девушек. Многие из них — провинциалки, приехавшие покорять подиум, но либо они попались на удочку агентств-мошенников, либо не прошли конкурс по экстерьеру. Возвращаться домой ни с чем — радости мало. Неудавшиеся модели вливаются в огромную армию проституток — и это еще один печальный вариант финала сказки о Золушке.

Из тех, кого мне пришлось снимать к этой программе, запомнились двое. Татьяна Кольцова — хозяйка «Ред старз» — очень красивая, ведущая кровопролитную борьбу со старением женщина, показалась мне крайне скрытной. Она боялась прессы, несмотря на то, что я пообещала показать ей программу перед эфиром и задавать только ранее оговоренные вопросы. Это потом мне рассказали мои друзья с Шаболовки (РУБОП), что девушки ее агентства (а там были собраны самые потрясающие барышни со всей страны) охотно подрабатывали по ночам. Стоило это удовольствие от 600 долларов. Кольцова, возможно, об этом и не знала. Красотки предпочитали только миллионеров. Более того, когда в разговоре с оперативниками я попыталась защитить агентство, надо мной просто посмеялись. Кольцова уверяла меня, что после каждого показа лично развозила девушек по домам. Впрочем, поруководив «красными звездами» несколько лет, она бросила этот бизнес. Наверное, эта женщина когда-нибудь напишет книгу, ей будет, что рассказать о клиентах своих подопечных.

Второй же персонаж — модель Олег Сукаченко — оставил в моей душе незаживающую рану. Мой соавтор Вадим Исаев договорился с ним об интервью и привел парня в «Останкино». Съемочная группа выставляла камеру и свет в нашем офисе, как вдруг дверь отворилась, и на пороге появился молодой человек, при виде которого у меня застучало сердце.

Я никогда не обращаю внимания на экстерьер, в мужчинах меня привлекают ум и талант, но тут я изменила своему кредо. Парень был настолько хорош, что Вадик даже шепнул мне на ухо: «Мамань, держись». Смуглый красавец огромного роста, со жгучими миндалевидными глазами, атлетического телосложения, на голове которого красовалась черная беретка, он был слегка застенчив и немного заикался. Кстати, оказался неглуп и хорошо образован, в интервью рассказал мне всю подноготную модельного бизнеса. Запомнилась и его личная история: оказывается, он не знал своего отца, мама умерла несколько лет назад, но даже перед смертью так и не открыла тайну его рождения (я думаю, в нем намешана какая-то восточная кровь). Олег даже обращался в программу «Жди меня», но откликнулось так много старых гомосексуалистов, желавших приютить красавчика, что он плюнул на это дело. На момент нашей встречи ему было лет тридцать. Его карьера началась в Москве, а потом он собрал сумку и рванул в Париж. На одном из кастингов его подхватили двое скаутеров (охотников за моделями) Березин и Васильев. У них была отшита коллекция, и никого, кроме Олега, в роли модели они не видели. Первый гонорар будущей топ-модели составил пять долларов. Девятнадцатилетний парень покривлялся перед камерой несколько минут — и получил пять долларов, что равнялось на тот момент его московской стипендии. Все эти годы он предпочитал работать в Европе. В Париже в день он посещал до 10 кастингов в разных агентствах. О российском модельном бизнесе Сукаченко говорил только в уничижительных красках, кстати, подчеркивая, что наши девушки-модели на Западе достаточно конкурентоспособны, а вот русских парней — по пальцам пересчитать, и те на вторых ролях. Он смог бы, наверное, сделать неплохую телевизионную карьеру.

Слово «подиум», как и прежде, магнетически действует на россиян. Хочется сказки. И жулики охотно предлагают согражданам свою версию «Золушки». В этом направлении специфическую репутацию заработало московское модельное агентство «Види Вичи». Менеджеры агентства обещали клиентам вырастить из любого ребенка «звезду». Когда вся семья приходила на кастинг, малыша ставили перед не включенной камерой и говорили: «О! Это прекрасно. Ваш ребенок гений. Вы закапываете его талант в землю. Он будет сниматься. Но сначала вы должны немного поучиться и сделать портфолио». Родителям приходилось выкладывать по 500 долларов за так называемое портфолио — набор любительских фотографий. Еще столько же — за обучение позированию и около 2000 долларов за съемки небольшого ролика про начинающую модель. Как они это называли, для «срочной отправки в Голливуд». Итого — три тысячи условных единиц за сомнительные перспективы и услуги. Их опыт не был прецедентным, такие аферы прокручивали и раньше, но в случае с «Види» было продолжение в виде «Школы Крачковской», «Школы Стеклова и Панина», «Школы Виторгана». На самом деле это была одна школа, просто действовала она под разными названиями. Некоторым родителям говорили: «Хотите выступить сопродюсером фильма, где в главной роли будет ваш ребенок? Платите». Я видела один такой фильм. Десять минут, не спорю, с участием Куравлева. Но это было похоже на какие-то пробы, без актерской игры, в кадре торчали провода и стояли осветительные приборы. Как правило, со-продюсирование такого фильма стоило три тысячи долларов. Никто никому никаких гарантий не давал. Но люди упорно шли сдавать свои «кровные» только за эфемерные обещания грядущей славы. Система «околпачивания» приносила конвейерную прибыль и практически не давала сбоев. Если кто и попадал в сети милиции, так это менеджеры, спрос с которых невелик. Клоны «Види Вичи» появились по всей стране и даже на Украине и в Белоруссии. Менеджеры работали по-стахановски. Региональный офис, который приносил в день меньше пяти тысяч долларов, мгновенно разгоняли. В общую казну агентства каждый филиал должен был сдать 50 тысяч долларов в неделю. Как только правоохранительные органы заинтересовывались деятельностью компании, она тут же уходила в тень. Предприимчивые жулики работали не только с детьми. Заманчивые предложения делались и взрослым — сыграть главную роль в сериале или сняться в рекламном ролике. Владимир Усанов случайно попал в одно из таких агентств. Ему позвонили: «Поздравляем, режиссер отобрал вас на роль бойфренда главной героини в новый сериал. Но чтобы там сняться, необходимо пройти мастер-класс! Стоить это будет 620 долларов». Усанов отказался. Как потом выяснилось, хозяева агентства взяли в аренду подсобное помещение мебельного магазина в центре Москвы, сделали косметический ремонт, и очередной модельный лохотрон открыл свои двери. Девушкам предлагали сделать портфолио за 800 долларов (сегодня фотографиями соискательниц любуются только члены следственной группы московской прокуратуры). По оценкам оперативников, через руки мошенников прошли более трех тысяч столичных красавиц. Самое парадоксальное: как таковой управы на них не было. Договор был составлен идеально. Офисы контор появлялись так же быстро, как и исчезали, и претензии можно было предъявлять только закрытым дверям.

И напоследок несколько слов о конкурсах красоты, которые идут рука об руку с российским модельным бизнесом. Я убеждена, что конкурсы красоты могли бы иметь место, если бы у них не была так сильно подмочена репутация. По-разному складывалась судьба организаторов этих форумов. Елена Мавроди — жена основателя финансовой пирамиды «МММ» была председателем жюри конкурса «Краса России-94». Она до сих пор избегает встреч с журналистами и старается не вспоминать о вложенных в это мероприятие миллионах. Красота соотечественниц стала одним из каналов для отмывания денег империи Мавроди. Раскопали мы и одну педофильную историю.

В апреле 2004 года на перекрестке Осташковской улицы остановился черный «Мерседес». Сидящий за рулем мужчина предложил троим девятилетним девочкам попробовать свои силы на подиуме. Пообещал отблагодарить и подарить три шикарных платья. Девочки сели в машину. «Мерседес» привез их в элитный подмосковный поселок «Вёшки-сити» на дачу экс-президента конкурса красоты «Мисс Россия» Станислава Молодякова. Несколько часов девочки удовлетворяли похоть хозяина дачи. Потом как истинный джентльмен он вернул детей обратно на перекресток, высадил из машины и спокойно уехал. Родители обратились в милицию, прокуратура тут же возбудила уголовное дело. Но преступника уже след простыл, а охрана в спешном порядке уничтожила вещественные доказательства — видеокассеты с записями развлечений Молодякова. Он и по сей день находится в федеральном розыске, а мытищинская прокуратура, в которую мы обратились за комментарием о ходе расследования, так ничего вразумительного и не смогла нам сказать. И это не единственная подобная история с участием менеджеров «от красоты». Мы выбирали самые яркие, а сколько их было банальных, однотипных! У журналистов не принято употреблять затасканное выражение «красота спасет мир», но в процессе подготовки этого расследования я все больше и больше убеждалась, что это не так. Иногда после соприкосновения с «прекрасным» хочется просто помыться. Так произошло и со мной.

Сегодня расследование типа «Мабетекса» было бы невозможно. Наступили совсем иные времена — времена самоцензуры журналистов, цензуры государства и апатии общества. Борис Николаевич Ельцин, который в свое время дал нам волю, сам стал жертвой нашей же журналистской агрессии. Нынешний госаппарат не способен пережить подобное. Но агрессией ли были наши материалы? Я хочу рассказать о своем самом серьезном политическом расследовании, на которое меня подвиг Артем Боровик.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.