6. Расовый смысл истории.

6. Расовый смысл истории.

До сих пор, начиная с Геродота, история описывала прошлое цивилизаций, государств и народов – их происхождение, становление, развитие, катастрофы, крушения, гибель и т.д.

То есть историю разных общностей вплоть до нации, далее историческая наука делала обобщения в виде истории Европы, мира и т.д.: общемировая история, общеевропейская. Где по большей части опять же описывались перипетии и события взаимоотношений общностей таких как этносы, народности, нации. Были попытки метаисторических обобщений, которые совмещали доисторические данные, мифы, геополитику,  мистику, философию, эпос, психологию народов для определения направлений развития тех или иных общностей и государств, их исторической миссии. Общемировая история и футурология описывали некую совокупность жизни сложившихся общностей – человечества. Однако понятие «человечество» так до конца не смогло отразиться историей, как некая общность. Оно так и осталось на поверку историей передовых национальных общностей, политических наций, их отношений. Иначе говоря, историю человечества нельзя еще назвать историей некой единой общности.

Таким образом, на сегодня историческая наука подошла к своему «концу истории» - она описывает одни и те же общности, но в то же время не может описать человечество как общность. Описательная и идеологическая история определились с «порочным» кругом своих задач. Но рассмотрим динамическую составляющую историософии.

Историзм подразумевает эволюцию общностей – биологическая история:  антропогенез, расогенез, этногенез и далее политическая социально-экономическая история – государств и политических общностей: племя, народность, нация. Все это уже произошло с людьми. Но что с ними будет дальше? Логика довольно незатейлива.  Вглядимся в этапы антропологической истории. Антропогенез – образуется человек, неопределенные группы людей, по сути, совокупность всех людей, которая подразумевает человечество. Далее вся эта совокупность разделяется на очень крупные региональные группы – расы. «Подвиды» по Дарвину. Которые в свою очередь в результате этногенеза дробятся на еще более мелкие территориальные… Биологическая история на этом, в общем и целом, заканчивается. Ноосфера берет бразды в свое правление и начинается история социально-экономическая, политическая. Маленькие общности – фактически родовые – этносы, размежевавшись уже до семьи, до соседской общины, начинают новый отсчет – вновь в сторону совокупности всех людей. То есть укрупняются – род, племя, племенной союз, народность. Народность уже формирует государства, фактически сложившиеся культуры, исторические и этнические типы, т.е. закрытые общности, вплоть до цивилизации. Цивилизации же являются совокупностями доминант разных общностей, с разным уровнем культурно-исторического, социально-экономического и политического развития. О них можно даже в каком-то смысле говорить как об общностях, но внутренне не всегда цельных, сильно разнообразных – суперэтносах. Но цивилизации это не человечество и имеют пределы развития, имеют доминантные общности внутри себя. Этногенез выражается в них окончательно во всех своих проявлениях, однако же, человечество в нем не становится единой общностью. Хотя рационалисты и прогрессисты уже делают широкие обобщения, которые не соответствуют реальности исторического развития. Им кажется, что человечество это некое «открытое общество». И что все люди есть уже нечто подобное. Но в политическом плане, с т.з. политической истории, экономики и социума, это совершенно не так. Из-за этого и возникает тупик истории, так как отождествляется нетождественное: совокупность с общностью. Биологическая история шла по вектору разделения, политическая – по пути укрупнения: государства становились больше, общности становились тоже более крупными и сплоченными. Но общности – «человечества» пока что не появилось. Возникла лакуна истории, провал между имеющимися уже общностями и общностью «абстрактной», «идеальной» - человечеством. При антропогенезе человечество – люди – освоили планету как биологический вид. При политической истории – люди также освоили всю планету, но не стали единой общностью. Они также разделены. Возникает вопрос – а может ли вообще человечество быть «единой общностью», да еще и политической? Экономическая глобализация дает вроде бы положительный ответ, есть осознание необходимости тотального объединения. Но оно происходит сегодня пока что по механизму цивилизации, то есть тоже существуют доминантные общности этого объединения. И на них этот процесс и застопорился на данном этапе истории. Внутренне эта «глобальная» цивилизация разобщена и разрозненна, на разных этапах развития. И не все хотят ее объединения, более того, как доминантные группы, так и малые просто-таки разрывают ее на части. Что по классической логике истории ведет цивилизацию к закату, к упадку. К разложению. Опять же на малые группы. Опять вырисовывается стандартная картина этногенеза. Бесконечный хоровод эпохи наций. Вот теперь самое время вспомнить то  логическое звено, которое никак не хотят видеть, признавать, ощущать. Из боязни быть им поглощенным, из страха выйти из той привычной удобной раздираемой распрями исторической картины мира. И встать на новую ступень развития истории, на новый путь. Путь расы.

В 19 веке понятие расы стало общеупотребительным в связи с прорывом науки в изучении эволюции животного мира. Довольно скоро в середине того же столетия понятие расы отразилось в исторической науке. И что удивительно, был очень верно показан историзм от расы к этносам, к историческим типам, то есть фазы расогенеза, перетекающие в этногенез. Во всем известном труде великого француза Гобино «Опыте о неравенстве человеческих рас», вышедшем в свет в 1853-1855 году. Через некоторое время в 1867 году появился и антагонист этой версии историзма – «Капитал» Маркса (первый том). Первый путь акцентировал на разделении человечества – с большим уклоном на биологическую историю, второй на его всеобщем объединении – базировался в основном на социальной истории людей. Но не было показано политическое укрупнение в рамках этого процесса. Показано оно было Ратцелем в его «Народоведении». Однако же оно ограничивалось именно народами, народоведением, не пошло далее в расоведение. Идея расы замкнулась на шовинизме современной ей истории, у нее не было еще своей политической истории, своих методов. Из-за политической незрелости она опиралась на лекала исторических решений старой этногенетической истории – истории наций.

Именно из-за этноэгоцентризма путь расы был заторможен. Так как одни его понимали только для себя – Третий рейх со товарищи, другие же отрицали его вообще – марксисты и социал-демократы. Третьи же – буржуа и либералы – вообще стремились законсервировать историю, утвердить на себе ее конец, пошли путем гипертрофирования цивилизации, а не укрупнения общностей. В результате этого логика укрупнения общности была нарушена – тысячи малых общностей разрывают на части эту гипертрофированную глобализацию. Она подходит к кризису разнонаправленных бескомпромиссных движений. При этом также стоит на стороне отрицания расы в последнее время. Идет по пути Маркса – «прыжок» через стадии. То есть отрицается нормальная эволюция. Ее наиболее верный процесс для все той же политической истории, ее историческая закономерность – это объединение, укрупнение в общность расы. Раса еще не была политической общностью. Но должна ей стать. Соответственно появятся новые формы социальной жизни, обретут новые очертания государственные институты. По логике развития, история, таким образом, обретает расовый смысл. К этому осознанию мы подошли только сегодня. И огромное количество препон ставит этому пути – пути расы – весь компендиум предыдущей истории наций, национальных государств. С их дрязгами, застарелыми конфликтами, обидами, ранами и т.д. Все это тянет людей в прошлое, не дает идти дальше, не дает развиваться. Не дает им осознать себя как расу: то из-за национального эгоизма, то из-за внушаемой абстракции – «человечество». И, конечно же, из-за демонизации расовой идеи в связи с не самыми верными и удачными способами ее реализации в истории. Старому миру это выгодно, но с другой стороны он постепенно рушится, и здоровые прогрессивные силы понимают, что нужно двигаться дальше. Ведь каждый виток истории это путь проб, ошибок, неудач, реакции, реставраций, революций и т.д.: история не приемлет «эры милосердия». Новое рождается в муках, родов без крови не бывает. Нынешняя и все предыдущие эпохи обагрены кровавой битвой народов за новую жизнь, за новые ее высоты. А значит, придется вырваться из пут прошлого, преодолеть его, бороться с ним. Ради новой исторической общности людей – расы. Расе как общности нужна своя история. Нужен свой отсчет. Вслед за эпохой наций идет эпоха рас. Наша новая родина – раса.