13. Некоторые выводы и обобщения

13. Некоторые выводы и обобщения

До того, как начать завершающую главу, несколько «зарисовок» современного американского кинематографа о любимом объекте Голливуда — ЦРУ. Речь идёт о недавно вышедшем в проект фильме Роберта Де Ниро — обаятельного и наиболее адекватного правде жизни актёра — «Добрый пастырь»,[47] посвящённого внутренней жизни ЦРУ. Вот некоторые умозаключения автора рецензии на этот фильм:

«Изумляет уже то, что у истоков ЦРУ стояли не кто-нибудь, а представители элиты, в основном выпускники Йельского университета. На Де Ниро идея изначальной элитарности и даже корпоративности ЦРУ (где все, по идее, должны поддерживать друг друга — как обычно поддерживают выпускники одних и тех же престижных вузов) нужна для того, чтобы выразить мысль. Она вот какая: работа в спецслужбах губительна для их сотрудников, их близких и даже случайных любовников-любовниц…

Попасть в разведчики — наибольшее несчастье, какое только может случиться с человеком. Никакой йельской корпоративности. Разведчики — самые одинокие люди на свете, потому что никому ничего не могут доверить: всегда на всякий случай надо предполагать, что твой коллега и вчерашний сокурсник — «крот», чужой шпион, двойной агент…

По фильму выходит так, что едва ли не главная забота организаций типа ЦРУ — борьба не с врагом, а со своими же. Её главная цель — уберечь своих от любых случайных связей. За своими следят, как не следят за врагом. Едва ты, соблюдая конспирацию, устроил единственное свидание с любовницей, как фотографии уже услужливо подброшены твоей жене. Плохо — когда свои, боясь, что сотрудник разведки сболтнул в постели любовнице лишнее, спешат нанести превентивный удар. И попусту убирают либо любовницу, либо самого сотрудника. При этом, если опять-таки верить фильму, натуральных шпионов и «кротов» в ЦРУ часто не распознавали».[48]

И если бы дело ограничилось только перечисленными издержками профессиональной жизни сотрудников спецслужб — увы! Реальность — в различных вариантах, модификациях — изобилует и другими «свинцовыми мерзостями» профессионального бытия. Которые в совокупности и на длительных жизненных отрезках постоянного воздействия на психику «выдают» на выходе настолько своеобразный социальный психотип, что случись кому-то дать его правдивое воплощение — получилось бы нечто весьма и весьма отвратительное и отнюдь не демоническое. Скорее нечто среднее между мафией, профессиональным мошенником и ненавязчивым инопланетянином, способным как угодно мимикрировать. А может и еще с какими-то оригинальными «примесями».

Тем более, что интеллектуалы из привилегированных университетов «Лиги плюща» составляли лишь незначительную по численности составляющую в общем количестве сотрудников, ни тем более нравственно-духовными качествами не выделяются в лучшую сторону среди общей массы своего социума. Выделяются же — и весьма рельефно — активным мельтешением в коридорах власти у крупной собственности, незатейливой настырностью в зонах своих интересов, агрессивностью и напором в межличностных контактах и ещё многим подобным. И, конечно, весьма высоким уровнем жизнеобеспечения и ещё более высокими претензиями на разнообразные привилегии и иные статусные возможности.

Этим ограничим наш кинематографический экскурс. Наши впечатления целесообразно изложить в виде двух разновеликих групп: первая своеобразие качественных характеристик, особенностей, как соответственно самих сотрудников спецслужб, так и в целом спецслужб, как вида корпоративной деятельности. Во вторую группу будут включены предполагаемые сотрудники следствия деятельности спецслужб.

I. Особенности качественных характеристик, условий жизнедеятельности сотрудников спецслужб и самих структур госбезопасности

1. Спецслужбы, после крупного бизнеса, — вторые для отбора наиболее пригодных человеческих ресурсов. По финансовому и иному ресурсному обеспечению спецслужбы в любых государствах — только первые. Опережают даже военных, что, правда, почти не снижает накал жалоб генералитета секретных служб на недостатки финансирования и обеспечения.

2. Обширная героическая мифология спецслужб и дислокация их структур преимущественно в столицах и крупных административно-экономических центрах практически сводит к нулю тяжелейшую кадровую проблему военных— удержание лейтенантов и капитанов в армии.

3. Героическая мифология и высокий социальный статус основных категорий граждан, находящихся под присмотром спецслужб, быстро и основательно формирует у молодых сотрудников сильно преувеличенное представление о собственной особой значимости. Которое становится основой глубокой уверенности сотрудников спецслужб в своём социальном мессианстве, какой бы при этом грязной и кровавой ни была выполняемая работа.

4. Мотивация деятельности молодых сотрудников спецслужб, опытных бывалых службистов и начальства разительно отличается: от формально правильного, романтически восторженного стремления как можно лучше служить Отечеству, через быстро накапливающийся скепсис, к искусно скрываемому пониманию своей ненужности, враждебности всем и стремлению успеть решить как можно больше лично-семейных проблем. Да ещё своим давним и самым неприемлемым недоброжелателям — в службе и вне её.

5. В процессе служебной деятельности внутри кадрового состава происходит устойчивый процесс «разделения на фракции»: большая часть — без родственных связей и личных амбиций— составляет «рабочее тело», «пехоту» спецслужбы. Небольшая по численности группы истовых службистов, наделённых изрядным умом, волей, честолюбием, составляет категорию руководителей среднего звена, несущего главную нагрузку в исполнении задач службы.

Третья — и весьма немалая числом — фракция, состоящая по преимуществу из детей высокопоставленных родителей, бывших генералов спецслужб, а также из представителей вечной категории угодников, ориентированных преимущественно на личную карьеру обретения с использованием служебного положения, составляет слой, из которого выходят генералы и их многочисленные порученцы, «особо доверенные» исполнители «деликатных», часто весьма сомнительных поручений.

6. Непроницаемая корпоративная замкнутость наиболее важных оперативных подразделений и высших уровней руководства спецслужб обусловлены во многом «семейным подрядом» на определённые виды разведывательной и контрразведывательной деятельности. Семейственность не только предельно усиливает корпоративную замкнутость, но ещё более развивает элитаризм — основу мотивированной предрасположенности к правонарушениям, как формы реализации задач спецслужбами.

7. Специфика деятельности спецслужб — прежде всего, маниакальное стремление не оставлять следов, любых признаков своего авторства в любых действиях, свойственное спецслужбам — приводит к специфическим профессиональным деформациям личности сотрудников спецслужб.

Специфика деформаций проявляется для окружающих (знакомых, дальней родни, одноклассников и т. п.) в том, что действующие или бывшие разведчики и контрразведчики не могут «ходить в упряжке» никаким образом, не желают быть ни в чём ведомыми. Никогда не бывают открыты и искренни, в любых передрягах спасают себя, а не других, либо ценой других (бывают, хоть и нечасто, исключения).

Этот тип людей не доверяет никому, менее всего — своим руководителям и политическим «вождям».

Одним словом, обученные школой спецслужб практически не пригодны ни к какой коллективной, созидательной, производительной деятельности. Единственно, где они хороши всегда, так это там, где нужно рассорить, запутать какой-либо коллектив, дезорганизовать какой-то важный производственный, политический, любой другой социальный процесс.

8. Доля усилий, затрачиваемых в процессе служебной деятельности сотрудниками спецслужб, затрачиваемых на решение своих личных проблем, преследование личных интересов с использованием служебных обязанностей, всегда ощутимо значительна. И колеблется в весьма широких пределах: от, примерно 25 % у лейтенантов и капитанов (велико давление вышележащих уровней управленческих иерархий), до 75–90 % у высшего генералитета.

При этом, если на уровне лейтенантов используется для себя по преимуществу личные усилия, то на уровне начальства решением личных проблем преимущественно занимаются уже подчинённые структуры со многими сотрудниками. Примиряет с такой практикой простой и понятный принцип: что хорошо для генерала — не вредно и для общества.

9. Выдвижение на вакантные руководящие должности в спецслужбах только на самых нижних уровнях командных иерархий происходит с учётом профессиональных деловых качеств сотрудников. С каждым новым последующим уровнем стремительно возрастают иные «контрольные параметры» кандидатов, учитываемые в первую очередь: чей сын, чем, как значимо может «отблагодарить», на какие услуги начальству политическим вождям, готов. Что само по себе приводит к «братанию» спецслужб с истеблишментом страны на уровне высших и региональных руководителей органов госбезопасности.

10. Умелое манипулирование немногочисленными профессиональными успехами, удачами, возведёнными талантливыми кинематографическими работами в «норму жизни» тех или иных спецслужб, в обыденности позволяют личному составу и руководству спецслужб спокойно заниматься в том числе и рутиной, и собственными делами, прикрываясь успешной работой всего лишь нескольких процентов действительно высокопродуктивных, профессионально подготовленных, самоотверженных сотрудников. В отсутствие хоть сколько-нибудь объективных систем оценок службы, единственным «отчётным» показателем удач, расцвечиваемым на разные лады в разных инстанциях и глухое умолчание о всех просчетах и поражениях.

11. Глухая секретность служебной деятельности спецслужб позволяет безнаказанно совершать любые финансовые злоупотребления и даже корыстные преступления по присвоению, растратам казённых денег. В структурах спецслужб бесследно и бесшумно, как вода в сухом песке, исчезают любые суммы денег из любых источников. Ярчайший пример — сенатские разбирательства в Конгрессе США по поводу «исчезнувших» без следа с помощью ЦРУ за 4 года в Ираке 12 миллиардов долларов (300 тонн купюр) — в дополнение затраченным на иракскую войну 500 миллиардам.

12. Традиционный «джентльменский набор» спецслужб (кроме бесконечно варьирующихся, всё более сложных, глобальных технических систем тотального слежения) традиционен и не подвержен особым изменениям: деньги. Деньги для коррумпированных правительственных чинов, политиков «сопредельных стран», для найма мафии, для вооружённой борьбы партизан, террористов.

Деньги для скупки военных, научных и иных секретов геополитических оппонентов. Деньги на проплаты кампаний в СМИ, организацию выборов «дружественных» политиков президентами, парламентариями. Деньги для всяких разных «непредвиденных расходов». И не просто деньги — обилие денег: чтоб хватило на достижение указанных целей при бесконтрольных безмерных вычетах сумм из ассигнованных объёмов на личные нужды всей цепочки сотрудников спецслужбы, участвующей в реализации профинансированного проекта.

Такие обязательные «вычеты» по неафишируемой инициативе «бойцов невидимого фронта» могут колебаться от половины до 90 % выделенных сумм. Там, где положительный результат достигнут, благодаря удачному стечению обстоятельств, на внутреннее потребление уходят все 100 % ассигнований, увеличенные на суммы наградных и премиальных «победителям».

13. Наиболее опасная и разрушительная для социумов категория — бывшие сотрудники спецслужб, так называемые, «свои ребята»: лишённые всякого начальственного водительства и хоть какого-то присмотра, «бывшие» без колебаний пускаются во все тяжкие во имя прибылей, обретений без меры и числа.

При этом используют полной мерой свою информированность, профессиональные навыки, а главное — связи в деловом, криминальном, чиновном мире, а также со своими ещё функционирующими в спецслужбах коллегами.

Оседая в самых доходных — «грибных» нишах деловой и политической инфраструктуры социума в качестве исключительно ненавистных потребителей-обретателей, для которых смысл жизнедеятельности — ничего общественного, только личное — деклассированная и деморализованная публика превращает большую часть занятых поприщ в труху.

14. Одним из самых «популярных» промыслов бывших сотрудников спецслужб, в том числе и руководителей, является торговля накопленными и вынесенными негласно «компроматами», иными секретными сведениями. Обычно это удел тех, кто не сумел более-менее прилично устроиться и чувствует себя обойдённым законно причитающимися ему благами.

15. Наиболее жёсткими, контролируемыми формализованными являются служебные отношения сотрудников спецслужб «тоталитарных режимов» (КГБ СССР, спецслужбы нацистской Германии, спецслужбы Китая), благодаря чему, неделовые «коммерческие» отношения личного состава органов государственной безопасности сведены, в интересах нации, к уровню, при котором их составляющая наиболее оптимальна.

16. Наличие любых наборов сколь угодно строгих и обширных законов по контролю за спецслужбами никакого практического значения не имеют: даже если и найдутся отчаянные парламентарии, вельможи, которым удастся собрать впечатляющие обличительные материалы, ничего существенного им не дадут ни их коллеги, ни их соратники, ни истеблишмент, как таковой.

Ибо в мире власти и денег нет места борьбе за законность и справедливость, а есть место только взаимовыгодным сделкам, компромиссам, гешефтам по любому поводу. Позиционно сильнее и режим секретности их закрывает наглухо, и их информированность о любых лицах и процессах несопоставимо обширнее, и их возможности оказывать давление на любых оппонентов с помощью СМИ, налоговых органов, полиции весьма обширны.

17. Гордость спецслужбы — массивы компрометирующей информации, рассортированные по досье — всегда низкого качества, перегружены домыслами оперативных работников и аналитиков спецслужбы. А потому совершенно непригодны в качестве «фильтров» для отбора доброкачественных кадров в структуры государственной власти и управления. Используются полной мерой только в противоборствах различных политических, деловых и иных кодл за должности, синекуры, сферы влияния и т. п.

18. Спецслужбы — инструмент доминирования или поприща соперничества, конкуренции во всех их видах, имеющих место быть в социумах и государствах. А не средства реализации идей законности, правопорядка, социальной стабильности и справедливости. Карьера сотрудника спецслужб в абсолютном большинстве случаев — не реализации идеи служения нации, обществу, государству, а в подавляющей части только, как форма личного, семейного жизнеобеспечения, карьерного строительства, реализации личных честолюбивых замыслов.

Среди «блатников» — детей разнообразных «высокопоставленных» — это сплошь, иного вообще не случается. В такой ситуации надежды любых социальных групп на какую-либо доброкачественную «защиту» от чего-либо (терроризм, засилье «агентов влияния», коррупция и т. п.) — иллюзорны всегда. Кроме спецслужб «тотальных режимов», либо коротких периодов ожесточённых мировых войн.

19. Бесспорно, сотрудники и руководители спецслужб — одни из самых активных участников процесса «творений историй». Но истории в её одном из самых худших, кровавых и грязных вариантов, где «творение» основано на подлости, предательства, продажности, уголовных преступлениях. Истории, как непрерывного нисхождения цивилизации к Апокалипсису.

20. История взаимодействий и противоборств в реальном измерении почти отсутствует, но обильно представлена взаимными «окошмариваниями» демонизациями во всех видах и ракурсах: от аналитических обзоров, оценок и сценариев развития событий для политической власти до киносериалов о собственных героях невидимого фронта и подлых коварных и могущественных врагах — для «широких народных масс». Ни одна другая фрагментарная или неформальная структура государства или общества так не злоупотребляет мифами для своего «паблисити» и во имя вполне земных обретений и благ.

21. Опора сотрудников любых спецслужб в своих и зарубежных государствах всегда либо люди каким-то образом ущербные нравственно-этически, либо — откровенные отбросы обществ. Редкие исключения участия в провокациях, разведдеятельности иностранных спецслужб по идейным соображениям ничего не меняет в этом тезисе.

22. Спецслужбы обладают рядом постоянных, неотторжимых тактических преимуществ перед другими институтами государства и общества. Все, кто представляет выборную политическую власть, якобы руководящую и контролирующую спецслужбы, во-первых, вполне обоснованно её или опасаются, а в ряде случаев и по-настоящему бояться. Во-вторых, все они люди сугубо временные, а кадровый состав спецслужб — постоянен, постоянны и обречены на очень долгое хранение и их банки информации. Всякой.

Даже очень крупные дельцы, в подчинении, у которых есть свои мощные и оснащённые службы безопасности, не в состоянии долго и надёжно противостоять интригам серьёзной спецслужбы, способной включить в войну и СМИ, и политиков, и налоговиков, и полицию.

Об уголовных авторитетах и не речь — развернуть против любой «семьи» полицию с помощью её генералов для спецслужб вопрос несложной техники. А при необходимости — отстрелять любое количество мафиози, включая самого пахана.

Сложнее только с масонами, где присутствуют в полный рост и другие спецслужбы, и военные, и политики, и криминальные авторитеты, и банкиры: всё равно, что собственной правой рукой воевать против своей левой. Да и по долгожительству масонские структуры не только не уступают спецслужбам, но часто даже превосходят их.

Клир в каждой отдельно взятой стране не в состоянии сколь-нибудь достойно противостоять органам безопасности и обречён или дружить, или сотрудничать. Потому-то в государствах все структуры, «ветви» власти решительно предпочитают дружить и сотрудничать со своими спецслужбами, нередко — и с чужими.

23. Наравне с армиями, полициями спецслужбы в обычных условиях существования государства только разрастаются, обрастают всё более сложными, эффективными, техническими средствами, взаимно обусловливая точно такие же процессы у своих традиционных оппонентов в зарубежьях.

Вместе со всем этим и постоянно снижается безопасность, как международной, так и внутренней жизни социумов, всех его составляющих групп. И, естественно, стремительно возрастает себестоимость обеспечения личной безопасности принадлежащих к «элитам». Особенно контрастно этот процесс выглядит в современной России, где количество охраны определяется не только обеспечением собственно безопасности (от профессиональных убийц они спасти не могут), но прежде всего, престижем, статусом охраняемой персоны.

24. По возможности защититься от опасности быть убитым, покалеченным, посаженным с тюрьму, оболганным наиболее опасны как раз спецслужбы, а не структуры оргпреступности. Против вторых есть целый ряд приёмов защиты — с опорой на правоохранителей и без.

От злонамеренных действий спецслужб практически защититься невозможно: они сами элемент охраны «конституционного порядка». Если решение кого-то уничтожить принято на серьёзном уровне, вряд ли спасёт даже бегство за рубеж под крылышко тамошних спецслужб.

Единственное, чем криминальная практика отличается от общеуголовной, так это тем, что концентрируется на очень узкой социальной группе, а не на всех, как это происходит с уголовными преступлениями. Жертв у спецслужб в 30–40 раз меньше, чем у уголовных преступников. Но социальные следствия от криминала спецслужб несопоставимо выше: смена политических лидеров сопровождается часто серьёзными изменениями в социальных процессах общества.

25. Главными источниками «внебюджетных» прибытков спецслужб, бесконтрольное расходование которых особенно прибыльно для сотрудников и руководителей, являются выплаты ТНК, банков, прочих корпораций и «набеги» на сокровищницы организованной преступности (общаки, склады наркотиков, выручка игорных домов и т. п.). Именно поэтому противоправная практика крупного бизнеса и структур организованной преступности является скорее предметом обережения и развития для спецслужб. А вовсе не объектом подавления и изведения. Что выражается в почти тесной дружбе с капитанами бизнеса и преступности.

26. Сотрудники и руководители спецслужб, как ни о дна другая категория государственных служащих, защищены от уголовного преследования со стороны правоохранительных органов за любые должностные правонарушения, преступления сколь долго бы они не совершались. И вовсе не потому, что наделены по закону какими-то иммунитетами: правоохранительные руководители, кровно заинтересованные в «добрососедских» отношениях и даже дружбе с руководителями спецслужб, не позволят своим подчинённым расследовать преступления коллег.

27. Политики, законодатели заинтересованы не в расследованиях и пресечениях злоупотреблений, правонарушений спецслужб, а исключительно только в постоянных «бартерных» сделках: взаимная терпимость и безграничное взаимопрощение ставших известными разнообразных «шалостей». Широкий обмен «взаимопомощью» по избежанию ответственности за любые правонарушения и преступления во взаимодействии властвующих и спецслужб — самая любимая сфера жизнедеятельности этих фрагментов «элиты» социума.

28. Сотрудники спецслужб быстро понимают, что служить национальной, значимой мировоззренческой идее — значит противоборствовать, конфликтовать с большинством сослуживцев, противоборствовать с начальством, «сильными» людьми в бизнесе, политике. То есть, гарантированно жить только на зарплату, без всяких карьерных взлётов, под зуботычины и пинки за любые малозначительные служебные упущения. Очень немногие соглашаются нести такой крест. Да и те живут в спецслужбах недолго.

29. Главный тактический приём спецслужбовской братии в борьбе за оптимизацию своего жизненного обустройства копирует азбучные, но спорные приёмы военной тактики: зацепиться за плацдарм — укрепиться, накопить силёнок — и расширять зону временного успеха. Применительно к своей социальной практике сотрудники спецслужб распределяются в качестве друзей среди всех доступных к открытому общению значимых персон на «вверенной» подразделениям спецслужб территории.

Политическая окраска, мировоззрение, конфессиональная и этническая принадлежность перспективного чиновника, дельца практического значения не имеет. Сама по себе такая дружба уже и выгодна, и приятна, и повышает значимость в собственной корпорации. А при серьёзном взлёте «политического друга» в 9 случаях из 10 в каком-то качестве «взлетает» по карьерной лестнице и друг из спецслужб. В «прорыв» полноводным потоком устремляются и друзья — соратники из спецслужбы. Те, кому не удалось удачно пристроиться в этом раз, ищут новых подобных возможностей с другими «ракетами-носителями». Благодаря именно этой тактике, коридоры власти и денег всегда переполнены бывшими и действующими работниками спецслужб — по преимуществу полковниками и генералами.

30. Если социально значимые люди преимущественно — цели для сотрудников и руководителей спецслужб, то остальные — только средства для достижения каких-либо целей. Точно так же, как и для масонов, для мафии, для политиков, дельцов. И никакие там не врачи — лишь «расходный материал» для разнообразных служебных, коммерческих, политических нужд. И никогда — объект забот, обережения во имя гуманности или ещё чего-то там такого. Как это от веку бытует повсеместно в человеческих обществах.

Успешно действующие в обществе спецслужбы в вопросах «подбора, расстановки и воспитания руководящих кадров» явление сугубо отрицательное: их многочисленные и многообразные (от жилконтор до парламента, правительства) «агенты влияния», будучи по преимуществу людьми в чём-то всегда ущербными, гарантировано и изрядно снижают качество власти и управления в стране. В том числе и потому, что работает только на частный, групповой интерес в ущерб общенациональному. Естественно, что такая «управленческая» практика всегда в ущерб и законности: блатные никогда не могут выжить в условиях законности, а потому её попросту отбрасывают.

31. Общие принципы практической «деловой этики» политиков, спецслужб, ТНК, банков, масонов, мафии:

а) «Целесообразность выше закона».

б) «Не проболтается тот, кто ничего не знает».

в) «Не подмажешь — не поедешь!».

г) «Нет трупа — нет уголовного дела!».

д) «Лучше быть головой у мухи, чем хоботом у слона».

е) «Труп врага хорошо пахнет».

ж) «Деньги не пахнут!».

з) «Умри ты сегодня, я — завтра!».

и) «Все средства хороши».

к) «Прав тот, кто стреляет первым».

л) «Кого нельзя купить за большие деньги, можно купить за очень большие».

м) «Нет человека — нет проблемы!».

н) «Живём один раз!».

о) «В политике (бизнесе) друзей нет».

п) «Друзей нельзя купить, но можно продать!».

р) «Обмани ближнего, иначе он обманет тебя».

с) «Не пойман — не вор!».

В практике жизни уголовники ведут себя много приличнее прочих осколков «элиты», потому что их этика включает в себя многие нормальные человеческие моральные нормы. В то время, как у масонов, политиков, сотрудников спецслужб такого не наблюдается.

32. Для традиционных спецслужб «среднестатистическое» распределение усилий «среднестатистического» сотрудника и руководителя между проблемами государства, собственной корпорации и личными интересами с известными приближением вполне возможно представить как соотношение 1:45:60. Отклонения по отдельным странам и эпохам могут варьироваться в широком диапазоне. В сталинском периоде СССР, к примеру, такое соотношение прочитывалось в обратном порядке цифр.

33. Те, кто связал свою судьбу со спецслужбами, подписали с судьбой нерасторжимый типовой договор, главной составляющей которого является отказ от собственных убеждений, возможности следования своим нравственным императивам — в обмен на отличные перспективы карьеры, обретений, наилучшее из возможных кормление и высокий социальный статус.

Этот договор «пожизненного найма» нерасторжим прежде всего потому, что вне системы обретённых служебных, дружеских связей, высокого социального статуса практически всех обретённых и включённых в совокупную систему взаимоотношений «друзей», действующий или бывший сотрудник спецслужб ничего и не может. То есть, ни на что совершенно не способен. Кроме того, у сотрудника спецслужб, точно так же, как у заядлого карточного игрока, присутствует пожизненно ощущение неодолимого азарта в неистовом устремлении к очередному крупному жизненному выигрышу. В этом отношении эта публика, с точки зрения психиатра, неизлечимо больна.

34. «Себестоимость» существования спецслужб сопоставима с постоянно идущей средней руки локальной войной (вроде нынешней иракской) и совершенно не заставит от уровня эффективности работы той или иной спецслужбы. Но, в отличие от «горячей» войны, где есть шанс на победу, трофеи и геополитические обретения, чем активнее деятельность спецслужб, тем значимей и неодолимей грядущие проблемы государства и социума, порождённые «победами» собственника спецслужбы.

35. Будучи, как и все «элитарные», патологическими эгоцентристами, сотрудники спецслужб в любом каждом «боестолкновении» инстинктивно следуют двум главнейшими императивами своего «эго»: прежде всего сохранить и уберечь себя любой ценой, во вторую очередь — победить, устоять в схватке. Окружающие арену боевых действий живые люди, здания, городские инфраструктура, культурные и художественные ценности — ничто не значащий, не имеющий никакой ценности для «бойцов невидимого фронта» фон. На который никто из них внимания не обращает. Практически никогда. А если и случится подобное единичное, систему «ценностей» этой генерации человеков это не изменит ни в чём.

II. Наиболее значимые социальные следствия

1. Спецслужбы в любом государстве — прежде всего орудие подавления в зародыше любой оппозиции правящему режиму вне зависимости от его полезности или вредоносности обществу. В редких случаях участия спецслужб в «демонтаже» режима, и происходит это исключительно тогда, когда политический режим категорически не устраивает национальный или наднациональный правящий слой.

Организационным воплощением которого могут быть международные образования вроде Бильдербергского клуба, Трёхсторонней комиссии, и национальные объединения вроде ассоциаций национальных промышленников, финансистов, советов по международной политике. Либо в образе разнообразных элитарных клубов, масонских лож, мальтийского ордена и т. п.

2. Объективно в социумах спецслужбы выполняют функцию сугубо консервативную — вместе с заполошными хроническими революционерами, всевозможными «незаслуженно обделёнными», изводят на корню всех полезных для нормальной эволюции общества людей. Иначе говоря, всячески изничтожают потенциал, в том числе нравственнодуховного развития. Часто и не по злому умыслу, а по уровню интеллектуальной незрелости, не позволяющей различить «чистых» среди «нечистых».

3. Спецслужбы никогда не способны выполнять функцию интеллектуальных национальных центров, реализующих какие-то концептуальные программы развития нации, как бы высок ни был «совокупный» интеллект их сотрудников. По причинам того, что и иерархии управления спецслужбами устроены так же, как и у масонов — каждый управленческий уровень не сведущ, что истинно замыслил его «вышележащий».

То есть, при проникновении на средние и высшие уровни управления спецслужб вражеских «агентов влияния» структуры вполне могут работать против собственной нации. Что не так уж и маловероятно, учитывая густую концентрацию руководителей спецслужб в масонских ложах, всегда являющихся частью масонского интернационала. Ну, а исполнители в спецслужбах всегда в таких ситуациях по сути работают «втёмную» (имея, естественно, какие-то идеологические предпосылки в качестве легенд прикрытия).

4. Обретая агентуру по преимуществу в среде чем-то ущербных «некомпенсированных» людей, продвигая эту публику по ступням разнообразных карьер, спецслужбы объективно способствуют постоянному постепенному снижению интеллектуального, нравственно-духовного уровня нравственного сословия и в целом — гарантированному ухудшению качества управления социумами. То есть, являются творцами беспрерывной социальной селекции.

5. Будучи ассоциированы в масонские ложы, деловые, политические клубы, в «содружества» разнообразной преуспевшей публики, включая криминальных лидеров, генералы спецслужб руководствуются в таких взаимодействиях не законами, нравственными нормами, а исключительно групповыми, сословными нормами и обычаями — «понятиями». Чем бескомпромиссно, устойчиво, неколебимо противостоят и законности, и нравственности, и социальной справедливости во всех её проявлениях. А в конечном итоге, являются отрядами армии богоборцев, противостоящих духовности, искренней религиозности людей.

6. Спецслужбы, организуя беспрерывно в странах геополитических и прочих противников алкогольный, наркотический геноцид, запуская через ГМ-продукцияю, новые лекарства, модные напитки процессы сокращения рождаемости, снижения иммунитета и прочего подобного, беспрерывно наращивают в человеческой цивилизации потенциал вражды, ненависти, исторической мстительности.

То есть, способствуют тому, чтобы мир постоянно становился всё более и более опасным. В недружественных странах спецслужбы опираются и поддерживают ресурсами отбросы тамошних общества, растравляя самые тяжёлые социальные язвы.

7. Постоянно противоборствуя друг с другом, спецслужбы только множат проблемы и самим себе: 9/10 важнейших задач, которые они натужно, «геройски» одолевают (или только рапортуют об их одолении) являются следствием их же собственных прежних «инициатив», «побед». Но ресурсы растрачивают при этом общенациональные, возникающие при этом ущербы тоже перекладываются исключительно на плечи «широких народных масс», которые ни сном, ни духом не ведали о тех мирах, которые разнообразные «бойцы невидимого фронта» рассыпали везде и всюду.

8. Изо всех наиболее дееспособных «боевых» формирований истеблишмента социумов — политических партий, «элитарных» клубов, масонских лож, генералитета оргпреступности — только спецслужбы обладают реальными карательными возможностями. Либо сами по себе, либо руками правоохранителей, либо совместно с правоохранителями и военными. Поэтому политические вожди лично занимаются «подбором, расстановкой и воспитанием кадров» на уровне руководителей спецслужб.

В относительно спокойной внутриполитической обстановке стараются почаще менять руководителей органов безопасности, хотя прекрасно понимают, что это дезорганизует и снижает эффективность работы спецслужб. А в тревожные периоды стараются не менять генералитет секретных служб, даже если и побаиваются их, чтобы не падала мобилизационная готовность и карательная «производительность» охранителей тронов.

Масоны же стараются заполучить к себе как можно больше руководителей высшего и среднего уровня спецслужб, всячески оказывая таким «братьям» содействие в карьерном росте и защищая от служебных неприятностей главы мафиозных семей, которые стремятся попасть в институт «агентов влияния» спецслужб, оказывая иным из их руководителей серьёзную финансовую помощь. Чему всегда найдётся у секретных служб самое убедительное обоснование.

9. Влияние и самостоятельность спецслужб — всегда величины только переменные: в периоды жёстких внутренних социальных противоборств со стрельбой, войн, спецслужбы однозначно, непререкаемо доминируют над всеми официальными и неофициальными образованиями и структурами истеблишмента.

А в относительно спокойные времена изрядно возрастает влияние на спецслужбы масонов, лидеров политических кланов, партий, крупного бизнеса, банковских управленцев — идёт нормальный взаимовыгодный обмен услугами на извечной бирже взаимоотношений истеблишмента.

Изрядно меняется «физиономия», характер деятельности спецслужбы со сменой её руководителя, особенно если вместо сильного, высокоавторитетного назначают безликого и безымянного. И наоборот. В этом секторе социальной жизнедеятельности «всё течёт, всё меняется».

10. Степень, размах жестокости, репрессивности, карательности в деятельности спецслужб полностью зависит от характера политического режима власти в государстве, бытующей практики борьбы за высшую власть, набора политических «инструментов» этой борьбы.

Пришли, к примеру, повстанцы, захватившие столицу, органы их государственной безопасности долго будут гоняться за «бывшими», пытая, расстреливая пойманных «врагов народа» — так как это было принято во всех революциях и гражданских междоусобицах. Чтоб и врагов извести вконец, и политическое поле зачисть кардинальнейшим образом на десятилетия вперёд.

Классическим (и вероятно, крайним) выражением такой ситуации может служить непревзойдённый ещё пока никем режим Пол Пота в Камбодже.

Особенность положения спецслужб во внутриполитической войне, которую всегда ведёт господствующий политический режим состоит в том, что секретные службы не только всячески стараются извести политических и иных оппонентов и врагов власти, но именно сами на 9/10 и персонифицируют этих врагов. А здесь возможности для манипулирования истеблишмента почти безграничные.

11. Вне зависимости от отличий «субкультур» различных спецслужб мира, основные цели, стоящие перед ними, практически одни и те же повсюду. Одни и те же, практически используемые приёмы и средства. Одинаково актуален для них общий для всех рабочий девиз: «Все средства хороши!».

А потому, у практикующих на одном поле, одними и теми же «инструментами», руководящимися одним и тем же этическим принципом, свойственен один и тот же критически низкий (чаще — нулевой) уровень нравственности, духовности. Посему, не нужно изыскивать в мотивациях служебной деятельности «рыцарей плаща и кинжала», то чего, чего там нет, и не было отродясь. А был и есть, и единственно работает другой основополагающий принцип: «Целесообразность выше закона». Любого. Соблюдая при этом неукоснительно правило: «Не наследи!».

12. Жизненная практика спецслужб, политиков, вельмож, масонов (за вычетом передвижений на транспорте, кормления — поения, перемещений по служебным кабинетам, приветственных взглядов и рукопожатий и подобного естественного) всегда почти противоправна, в большинстве самых значимых, существенных действий — преступна. Иначе не было бы спецнужд и спецслужб для них. Поэтому векторы деятельности этих «институтов» социализма — против нравственности, против законности, которые «для всех».

Но обоснование для всего этого всегда глубоко впечатляет, в хлам сокрушает любого моралиста-законника: во имя интересов государства, общества, во имя будущего нации, а то и всего даже человечества. Хотя под государством, нацией преимущественно подразумевается, прежде всего, место пребывания корпорации, службы, ложи, родовых поместий истеблишмента. И только. А нация, народ — трава, которая всегда нарастёт сама собой и не заслуживает потому никакого внимания.

13. Для массового потребителя ширпотребовской кино-телепродукции на темы бойцов невидимых фронтов скрытых войн мирового масштаба создаётся уже веками виртуальная действительность, где «коллеги» из враждебных спецслужб изображаются либо злодеями-монстрами, злодеями-изуверами, злодеями-недотёпами. В то время, как собственные сотрудники спецслужб — спасителями отечества и цивилизации.

Мифологизация сознания «широких народных масс», кроме того, что весьма выгодна, психологически приготавливает население мира к восприятию инородцев, как врагов, которых непременно следует побеждать, изводить, ненавидеть. Чем сильно облегчается решение проблем финансирования военно-промышленных комплексов — главных движителей гонки вооружений, экономических мировых войн и других высокоприбыльных родов деятельности истеблишмента различных стран и их передовых боевых структур — спецслужб.

14. Кроме того, что спецслужбы, работая на конкретные ТНК, получают от них солидное неподотчётное финансирование, большая часть сотрудников спецслужб и их руководителей успешно использует свои служебные преимущества для собственного эпизодического и вполне даже легального регулярного личного и семейного бизнеса. Именно личный интерес такого характера доминирует во многих случаях в мотивациях служебной деятельности этого сословия. Поэтому развернуть деятельность спецслужб на проблемы, где не будет условий для привычных приработков, практически не под силу ни политикам, ни иным руководителям самих спецслужб, правда, если вообще таковые когда-либо найдутся.

Будучи же изрядно коммерциализированными, особенно в своих высших уровнях управления, спецслужбы, во-первых, льнут к крупным, обильным финансовым истокам, во-вторых, решительно предпочитают оказывать им платные услуги в первую очередь, в ущерб любым другим своим прописным задачам. А потому, главным движущим интересом спецслужб остаётся совокупная корпоративная прибыль, а не исступлённо декларированные на разный манер государственные, национальные интересы, которые конечно присутствуют в деятельности секретных служб, но только во вторую-третью очереди.

15. Спецслужбы, наряду с масонами, оргпреступностью, иерархией клира и другими «структурными подразделениями» истеблишмента, являются сосредоточием по преимуществу тех, кто неукротимо в практике жизни «исповедует» неограниченную ничем наживу, безмерное потребительство, неуёмное, неутолимое роскошество, неумеренное тщеславие на основе агрессивнейшего хищничества, попирающего любые человеческие и Божеские законы. В войнах — открыто, в «мирное» время — завуалировано.

Делающих это настолько организованно, а потому сокрушительно успешно, что люди духовнонравственные существуют в человеческой цивилизации, как безнадёжные, безопасные маргиналы, сосредоточенные, локализованные в ничего не значащие группки «по интересам», воспринимаемые, как экзотические чудаки, вроде монахов в отдалённых от «центров цивилизации» общинах юродивых — поэтов и т. п.

Таким образом, спецслужбы вполне обоснованно можно квалифицировать, как наиболее боеспособные и эффективные подразделения безраздельно господствующей человеческой цивилизации, противопоставившей себя творцу и его мирозданию.

16. В сравнении с постоянно изменчивыми, динамичными «демократическими» структурами политической и административной власти на общегосударственном и местном уровнях, спецслужбы являют собой нечто монументально стабильное, способное долговременно работать с разнообразной информацией и «продуцировать» аналитические документы — основу принципиальных политических решений. Именно спецслужбы в первых рядах «потребителей» научных наработок, обобщений и в таковом качестве — постоянные надёжные партнёры университетов, исследовательских фондов, корпораций. То есть — важнейшие элементы несущего каркаса современных социумов и «сидящего» на них государства. В таковом же качестве спецслужбы никто из политических институтов не в состоянии ни контролировать, ни тем более управлять. Ибо на практике всё как раз наоборот и обстоит.

17. Значимость спецслужб практически совершенно не зависит от их эффективности: страна может быть наводнена иностранными шпионами, а агенты секретной службы будут гоняться за разнообразными «экстремистами», которые якобы грозят дестабилизировать всё общество, попутно разрушив государство. И будут при этом в большом уважении, при условии, если поднимут невероятный гвалт в СМЙ по поводу мнимых врагов Отечества; и обеспечат их глухое молчание или удачно «переведут стрелки» на мнимых врагов при разнообразных актах террора против насилия.

То есть, умелая подача спецслужбами самих себя в СМИ, по своей значимости даже превосходит хорошую, продуктивную работу. А потому, этим в спецслужбах занимаются с большим тщанием, тратят на это не меньше сил и средств, нежели на саму оперативную работу.

18. «Вклад» спецслужб в жизнеобеспечение социумов, наций примерно такой же, как и у истеблишмента, включая масонов, генералитет, оргпреступность: брать себе возможно более полной мерой, откуда только возможно. Желательно только сознательно или без нужды, или сверх меры не вредить стране обретания. О чём ни масоны (все граждане мира), ни оргпреступность и в малой мере не заботятся. Есть и ещё одна «заслуга»: подобно волкам, стерегущим свою территорию, спецслужбы тоже следят, чтобы разнообразные хищники не слишком плодились.

19. Теория и практика нынешнего «международного терроризма», прежде чем стать стратегией межцивилизационной мировой войны, была в каждой своей детали выпестована и многократно многовариантно апробирована западными и советскими спецслужбами в собственных противоборствах с привлечением «союзников». Которые ныне плавно перешли в разряд самых опасных и непримиримых врагов цивилизации европейского и американского образца.

Точно также повышается техническая оснащенность и выучка оргпреступности, особенно той, что специализируется на наркотиках. Это — извечный и очень существенный «довесок» спецслужб к весьма скромным положительным услугам социуму.

20. Все формальные и неформальные структуры и формирования истеблишмента социумов, все корпорации, ТНК, масоны, кланы, включая спецслужбы, всегда ставят свои интересы выше национальных, презрительно отзываясь классической репликой на разные лады: «Что хорошо для Дженерал Моторе — хорошо для Америки!». Радуйтесь, мол, убогие, что мы у вас на горбу есть.

Все они рассматривают общество, как свою питательную среду, а также ресурс для расходования во имя своего спасения в тяжёлых, опасных ситуациях. Будучи всегда организованы, при деньгах и впечатляющей власти, они препарируют и кроят наперегонки свои социумы. С учётом, естественно, достижений социальной психологии, других общественных наук — чтобы не спровоцировать взрыва. Но это ничего не меняет в описанной диспозиции.

21. Спецслужбы никаким образом не контролируют и не регулируют границы хищничества любых названных «потребителей» социумов — только взаимовыгодно сотрудничают или изредка взимают свою долю за «непричинение вреда» с использованием своего статуса. Это справедливо и по отношению к организованной преступности, которая, наряду с коррумпированными чиновниками, является одним из употребляемых спецслужбами средств укрепления своего влияния и решения многих своих задач.

22. Выполняя функции наёмников корпорации масонов, исполнителей поручений политических руководителей, спецслужбы не обращают никакого внимания на «побочные разрушения», какие бы ущербы они ни причиняли духовности, нравственности, культуре социумов. Точно так же, как это происходит при минной атаке на подлодке — о загубленной флоре и фауне моря никто даже не вспомнит. Сколько погибает социальной кильки — поэтов, изобретателей, учёных, философов, художников, композиторов, священников, учителей — при спецоперациях, акциях спецслужб, оные никоим образом никак не беспокоит. Просто не принимается в расчёты.

23. Чем успешнее работа спецслужб против стран-оппонентов на длительном отрезке времени, тем внушительнее накопленный потенциал ненависти к государству-паскуднику и его службам. Тем злее и беспощаднее, при первом же подходящем случае, будет месть, возмездие. Что особенно наглядно проявилось во всеобщем ликовании населения мусульманских стран после памятных впечатляющих терактов с помощью «Боингов» в США.

Для людей, основательнее знакомых с практикой спецслужб и бесчисленной литературой на этот счёт, возможно сделать множество и других, более глубоких и точных выводов. Мы же ограничимся приведёнными выше.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.