г. Руководящая и направляющая

В связи с движением детанта-разрядки несколько английских рабочих были приглашены недавно поработать какое-то время на ВАЗе в городе Тольятти. И когда их месяц спустя стали расспрашивать о впечатлениях, о том, что им показалось самым необычным, они признались, что — может быть, они неправы, может быть, судят поверхностно, — но вот у них создалось представление будто всем на заводе управляет не дирекция, а партком.

— Ничуть не поверхностно, — отвечали им. — Вы попали в самую точку. Во всех важнейших вопросах последнее слово принадлежит парткому.

А что может быть важнее, чем подбор людей на ответственные должности? Как говорил кремлевский горец, «кадры решают все».

Партийные руководители долго присматриваются к человеку, переводят его для пробы к себе поближе, на общественную работу, испытывают пригодность для функционирования в сложившейся партийно-административной иерархии. Главный тест — на полную прдчиняемость. Причем испытуемый должен научиться исполнять не только публично отданные распоряжения, но показать, что он готов слепо следовать и приказам, отданным с глазу на глаз или переданным по телефону. Телефон сделался главным орудием труда партаппаратчика, почти вытеснил авторучку и пишущую машинку. Ведь в случае любого хозяйственного завала по письменным документам очень легко было бы найти того, кто принял технически безграмотное решение или утвердил на посту неспособного руководителя. Телефонный же звонок, отзвучав, исчезает, как эфемера, и всю ответственность должен принять на себя администратор, обнародовавший отданный ему приказ от своего имени.

Чем же может отплатить партийная иерархия человеку за столь самоотверженную службу? Она не может вознаградить его деньгами — ставки работников определяются штатным расписанием и строго контролируются. Не может и материальными благами — при общей бедности дефицитных товаров и продуктов только-только хватает на закрытые распределители и спецснабжение для самих партийных функционеров. Она, конечно, обещает продвижение по лестнице чинов, но ведь высоких постов на всех не хватит. Что же остается?

Остается все тот же чингисхановский дар — освобождение от ответственности, бесценная в условиях неправового общества могучая заступа. Послушному и преданному хозяйственному деятелю негласно обещано, что «пропасть не дадут», что ко всему, что он натворит по приказу сверху или по собственной бездарности, халатности, порочности, отнесутся с отеческим пониманием и снисходительностью. Самое худшее, что ему грозит, — это разнос, выговор, перевод на другое предприятие, но очень редко — с понижением оклада. (Карикатура в «Крокодиле»: Что нам делать с этим директором? Куда его перевести? Ведь он привык разваливать только крупные заводы».)

Нечего и говорить, что миллионы хозяйственников принимают эти условия и за одно только сознание укрытости под всесильной партийной дланью служат верой и правдой. При этом бездарные, небрежные и порочные служат с утроенной преданностью. И партийная власть выполняет обещанное, пропасть своим не дает. Нужно сделать что-то из ряда вон выходящее, чтобы утратить партийное покровительство. Человека, доказавшего свою безусловную преданность, будут защищать и выцарапывать из рук правосудия даже в случае совершения им прямого преступления. Вымогателя Жукова укрывал от следствия райком партии. Расследования хищений сахара в Волоконовке тоже упирались в облеченных властью партийных заступников. Торговцы жилплощадью из Алма-Аты получили большие лагерные сроки, но те, кто давал им взятки, преспокойно продолжают жить в добытых незаконным образом квартирах и не имеют даже партийного выговора (ЦП 26.12.77). На Тальменском заводе тракторных агрегатов (Алтайский край) секретаря парторганизации просили довести до сведения райкома, что директор завода начал пить уже и в рабочее время и совершенно развалил производство. Но секретарь отвечал, что ему вмешиваться неудобно, потому что директор — сам член бюро райкома (ЦП 17.7.77). Воровка Здановская из Тихвинского треста столовых имела в качестве главной подручной секретаря парторганизации треста Т. К. Доброву, которая даже не была привлечена к суду (ЛП 25.6.77).

Да это и не может быть иначе.

Совершать должностное преступление в одиночку в наше время стало практически невозможно. Администратор может решиться на крупное злоупотребление только в том случае, если будет чувствовать мощную поддержку за своей спиной. Под карающий меч попадают только те, кто, обнаглев от безнаказанности, зарвался и перешел границы, внутри которых местная партийная власть остается всесильной. А границы эти весьма широки. Ведь любая жалоба, направленная в вышестоящие партийные органы, будет послана обратно в райком с резолюцией: «разобраться и доложить». И чаще всего райком, проведя формальное разбирательство, доложит наверх: «Факты не подтвердились». А уж как будет поступлено с жалобщиками, это целиком остается в его власти.