Неистовый поиск себя

Ст. Гроф, К. Гроф

Книга Станислава Грофа и Кристины Гроф "Неистовый поиск себя" адресована людям, которые пережили или переживают "духовный кризис" — особое состояние, вызываемое трансформацией личности как в легких, так и в тяжелых, драматичных формах, — а также их семьям и друзьям, профессионалам в области душевного здоровья.

Фрагмент из книги, изданной в нашей стране на русском языке в 1996 г. издательством Трансперсонального института, дается с незначительными сокращениями,

Пролог

Незваный гость: история Кристины

Мое собственное путешествие-преображение было той главной причиной, по которой я испытала интерес к теме духовного кризиса и оказалась вовлеченной в эту область. На протяжении многих лет я драматически переживала процесс бросающего мне вызов пробуждения, которое, как я чувствовала, пришло незваным в мое существование. По мере того как этот процесс продолжался, он глубоко изменил всю мою жизнь и произвел большое впечатление и на Стэна, и на меня. Разрешая каждодневно проблему запутанности лабиринта моего путешествия, мы оба научились многому, что потом оказалось полезным для других людей и что сформировало сущность той нашей работы, которая и привела к написанию этой книги, так же как и другой, ранее изданной под нашей редакцией книги, посвященной этой теме: Духовный кризис: критические ситуации в личностной трансформации.

Эта книга — история того случая духовного кризиса, который хорошо знаком нам самим. Я открыла это, когда рассказывала свою собственную историю, и многие люди чувствовали резонанс с этой историей, ощущали ее полезность для себя в понимании того, что они не одиноки; и хотя отдельные детали в историях таких кризисов, возможно, будут отличаться, основная динамика кажется мне общей для многих из нас. И когда вы будете читать мою историю, то, вероятно, многие из тех тем, которых я коснусь, окажутся близкими для вас и напомнят вам либо вашу собственную жизнь, либо жизнь близких вам людей. Осознавайте и то, что я описываю опыт своего собственного духовного кризиса, который был, возможно, более ярким и драматичным, чем большинство других И конечно же, это не означает, что такой путь должен пройти каждый

И, может быть, как раз потому, что мое собственное духовное путешествие на протяжении многих лет было бурным и драматичным, я прошла через такие чрезвычайно трудные стадии на пути к новому образу бытия, более ясному и интегрированному, чем все то, что когда-либо знала. Энергии, бывшие когда-то неприятными, резкими и раздражающими, стали течь плавно и мягко, а хаос прошлых лет преобразовался в творчество. Многие из тех эмоциональных проявлений, которые ограничивали меня, были преодолены, и я освободилась от многих из моих бывших страхов. В результате проживания того вызова, который был в этих моих ситуациях, я сейчас чувствую себя более счастливой и умиротворенной, чем когда-либо прежде.

Большая часть моего детства прошла в пригороде Гонолулу. На фоне всех проявлений того периода жизни я была подобна многим другим девочкам, выросшим в сороковые и пятидесятые годы. Мое воспитание, как и у других представительниц моего поколения, было сосредоточено на том, что нужно быть "хорошей девочкой", верящей в традиционные ценности, делать то, что от меня ждали, и оставлять многое в себе непроявленным, под жестким самоконтролем. В то время, когда я не была в школе, я проводила большую часть времени вне дома — плавала, каталась на доске на волнах или ездила на лошади. Когда мне было десять лет, я узнала о епископальной церкви, находившейся недалеко от нашего дома, и почувствовала тягу к Иисусу. Через пару лет я стала ходить в эту церковь.

Когда я выросла, моя связь с формализованной религией угасла, но я открыла для себя такое же страстное притяжение, которое узнала в церкви, к изучению искусства, литературы и мифологии. В колледже я познакомилась с Джозефом Кэмпбеллом, великим мифологом, и тогда у меня пробудился интерес к теме смерти и возрождения, которая появлялась снова и снова в мифах многих культур. Но, к большой досаде, мое собственное мировоззрение было тогда ограниченным и несмелым, что не способствовало обучению, расширяющему мое сознание. Я боялась многих вещей в жизни, а смерть меня просто ужасала. Тогда я верила, что мы живем в этом мире только один раз. Мы рождаемся, делаем то, что нам удается сделать, и так до тех пор, пока мы не оказываемся пойманными смертью, и тогда мы умираем.

Июнь 1964 г.

Через несколько дней после окончания колледжа я вышла замуж за преподавателя университета, с которым познакомилась на Гавайях. Мы жили в Гонолулу, где я изучала искусство и литературу. Увлеченная движением за оздоровление, я занималась гимнастикой и раз в неделю ходила на тренировки по хатха-йоге. Я придерживалась довольно традиционных взглядов на жизнь, и бывшее у меня хорошо подавляемое ощущение, что я несчастлива, принималось мной как неизбежная часть существования. Но, тем не менее, находясь в таких далеко не самых лучших условиях, я испытывала необычное внутреннее томление по чему-то иному.

Через четыре года мы наконец решили родить ребенка, и вскоре я забеременела. На протяжении девяти месяцев беременности я сочетала упражнения хатха-йоги на растягивание с теми техниками, которым я обучилась в специальном центре по подготовке к родам. Мне нравилось быть беременной, и я чувствовала, что участвую в чем-то таинственном и чудесном, все время предвкушая момент появления нашего ребенка.

28 сентября 1968 г.

Лежа на операционном столе в роддоме, я смотрела на огромную хирургическую лампу, на доброе, любопытное лицо врача, на его ассистента, на медицинских сестер и на моего мужа. После всего лишь нескольких часов трудов мой сын внезапно и довольно быстро нашел свой путь в мир, и я с энтузиазмом помогала ему в этом. Люди вокруг поощряли меня: "Выталкивай его… выталкивай… сильнее, помни о том, что нужно дышать…", и вдруг я почувствовала внезапный толчок где-то внутри меня. Мощные непривычные энергии вдруг внезапно высвободились и начали течь через мое тело. У меня началась неконтролируемая дрожь. Вибрация, подобная электрическому току огромной силы, прошла от пальцев ног вверх, через спину к макушке головы. У меня в голове взорвалась сверкающая мозаичная россыпь белого света, и вместо продолжения тех дыхательных упражнений, которым меня обучили в центре по подготовке к родам, я почувствовала, что против моей воли иной, странный, ритм дыхания преобладает во мне.

Это было так, как будто меня ударило что-то с удивительной и в то же время пугающей силой, и я была одновременно и взволнована, и напугана: дрожь в теле, видения и неуправляемое спонтанное дыхание — все это было явно совсем не то, чего я ожидала на протяжении месяцев моей подготовки к родам. Когда мой сын уже родился, мне сделали два укола морфина, что прекратило этот процесс. Скоро чувство чего-то чудесного угасло, и я снова стала такой же стеснительной и запуганной. Ведь я была сдержанной, хорошо воспитанной женщиной, имевшей сильное чувство некоего авторитета, который довлел над моей жизнью, а сейчас, при родах, я полностью потеряла контроль над собой. Но очень быстро я вернула себя обратно в норму.

2 ноября 1970 г.

Два года спустя после рождения Натаниэла я пережила подобное состояние и на финальных стадиях родов моей дочери Сары. Переживания были даже более мощными, чем в первый раз, и мне сделали инъекцию большой дозы транквилизаторов, которые успокоили мои ощущения, воспринимавшиеся тогда как признаки нездоровья.

После этого я сделала все, что могла, чтобы подавить в себе и забыть то, что, как я тогда считала, было неуместным и унизительным происшествием. Мне нравилось быть матерью, и я проводила большую часть времени со своими детьми. Я продолжала изучать хатха-йогу для того, чтобы поддерживать себя в форме, достигнув довольно большого совершенства в выполнении комплекса физических упражнений.

Однажды в том классе йоги, где я занималась, кто-то с волнением упомянул о том, что в Гонолулу прибыл гуру из Индии и будет проводить трехдневную группу, где будут заниматься пением мантр и медитацией вместе с беседами на духовные темы. К тому времени мой брак почти полностью разрушился в результате многих лет несчастливой жизни и становившихся все более заметными расхождений между мной и мужем. Мне хотелось провести выходные дни вне дома, и, хотя у меня не было особого интереса, я записалась на участие в группе, которую должен был вести этот гуру, не имея никаких специальных идей по поводу того, зачем я это делаю.

Июнь 1974 г.

Гуру был известен под именем Свами Муктананда, а среди его последователей — просто как Баба. Родом из Южной Индии, он начал свои духовные поиски, когда ему было четырнадцать лет, и нашел своего учителя, Бхагавана Нитьянанду. После многих лет интенсивной медитативной практики под руководством учителя Муктананда достиг самореализации. Он стал признанным мастером шактипата — тем, кто с помощью взгляда, прикосновения или слова оказывается способным пробудить духовный импульс и энергии в других людях, начиная в них процесс духовного развития. На протяжении своей последующей жизни Муктананда совершил много путешествий на Запад, где он с помощью шактипата посвятил тысячи людей в традицию сиддха-йоги. Он также выступал с лекциями и написал несколько книг о йоге, медитации, уме и о других духовных темах

Для описания моей встречи с Муктанандой больше всего подходят слова о том, что это было похоже на внезапную сильную влюбленность или на встречу человека, близкого по духу. Мой контакт с Муктанандой полностью изменил все направление моей жизни. И хотя я знала очень мало о Муктананде и его мире, на следующий день той трехдневной группы я совершенно неожиданно для себя получила шактипат. Сначала он просто смотрел на меня, когда мы занимались медитацией, а потом несколько раз с небольшим усилием похлопал меня рукой по лбу. Следствием этого, казалось бы, совершенно простого события было высвобождение тех же переживаний, эмоций и энергий, которые овладели мною во время рождения Сары.

Внезапно я почувствовала, что как будто включена в розетку с высоким напряжением, и меня начало непроизвольно трясти. Мое дыхание вошло в быстрый, автоматический ритм, который был совершенно вне моего контроля, и множество видений заполнили мое сознание. Казалось, что я ощущаю саму себя еще до рождения; я переживала свою смерть, я была вовлечена и в боль,

и в экстаз, в ощущение напряженности и расслабленности, в чувство любви и в страх, в глубины и в высоты. У меня было такое ощущение, что катаюсь на американских горках, и я поняла, что не смогу больше удерживать это в себе. Джинн вышел из бутылки.

На протяжении следующих нескольких месяцев, вся моя жизнь изменилась. Мое тщательно выстроенное ограниченное мировоззрение разрушилось, и я начала открывать в себе совершенно новые возможности, в то время как я продолжала практику медитации. Обстоятельства складывались так, что все, что меня заботило, быстро исчезло одно за другим. Моему браку пришел конец, а вместе с ним и моему положению, деньгам и даже кредитной карточке. У меня было такое чувство, что моя жизнь переключилась в ускоренный режим и многие из происходящих событий вдруг ускорились. Некая неведомая мне внутренняя сила все сильнее и сильнее заставляла меня заниматься медитацией и практикой йоги, и я признала Муктананду своим духовным учителем. В результате моей занятости новыми духовными делами эффективность моей работы все больше понижалась, и мне пришлось оставить ее. Многие из моих друзей и моя семья отдалились от меня, смущенные моими новыми интересами и расстроенные распадом моего брака. У меня началось то, что я назвала бы приступами беспокойства. Это были импульсы движения некой энергии, из-за которых для меня иногда было затруднительно сконцентрироваться на повседневных делах. Я была поглощена смесью паники, страха и гнева. И в то же время я осознавала мягкую и глубокую связь с новыми для меня формами духовности, с неким непривычным ее источником внутри меня, который расширялся во мне и был исполнен радости и покоя. Я больше не знала, кто я такая и куда мне нужно идти, ощущение моего определенного места в мире исчезло, и ничто в моей жизни больше не было подвластно моему контролю.

Май 1975 г.

Все эти события были усилены автомобильной аварией в результате которой я оказалась на грани смерти. В треске ломающегося металла и стекла я увидела всю мою жизнь, прошедшую передо мной, как в кино. Мне казалось, что я умерла. Внезапно я увидела себя проходящей через непрозрачную завесу смерти к какому-то более глубокому ощущению связи со всем во Вселенной. Я чувствовала, что являюсь частью некой сложной всеобщей сети, которая была вечной и включала в себя все, и ощущала, что здесь, в этой сети, я буду продолжать существовать в той или иной форме всегда. Моя вера в то, что со смертью все заканчивается, была подорвана этим случаем, реальность которого была неопровержима для меня, и после этого я уже не могла верить, что смерть — конец всего.

После периода ликования, ставшего результатом моих открытий, у меня произошло падение, которое затянуло осознание происходящего во мне движения физических энергий, электрической вибрации в теле и мощных эмоций беспокойства и страха, которые стали частью моей повседневной жизни. Я была быстро выброшена из своего чувства безопасности, узнав реальность как нечто такое, что содержит в себе смерть, рождение, возрождение, духовность и много других новых физических и эмоциональных ощущений. Я была одинокой и испуганной, и к тому же я до того никогда не слышала о том, чтобы такие состояния бывали у кого-то еще. Единственным способом объяснить мое внезапное отклонение от нормального состояния был вывод о том, что я схожу с ума. Я чувствовала себя безумной, и мое воображение начало рисовать картины, как я провожу остаток жизни в психиатрической больнице.

Лето 1975 г.

В июне этого года процесс нашего развода был завершен, и передо мной, опечаленной и напуганной, открылась неизвестность одинокой жизни. Я решила отправиться на Восточное побережье, чтобы увидеться там с некоторыми моими друзьями и найти какие-то новые направления моей жизни. Находясь там, я внезапно почувствовала желание позвонить Джозефу Кэмпбеллу, который остался приятелем еще со времени моего обучения в колледже. Мы встретились в Нью-Йорке, в маленьком итальянском ресторане, и в беседе с ним я высказала ему все свои беспокойства. Джо внимательно и сочувственно выслушал меня и, немного подумав, сказал: "У меня есть друг в Калифорнии, он находится в месте, которое называется Эсален, и он знает кое-что о таких вещах, как те, что происходят с тобой. Его имя Стэн Гроф. Почему бы тебе не отправиться туда и не поговорить с ним?”

Я последовала совету своего наставника, и встреча, которая произошла в Калифорнии, в Биг-Суре, положила начало тем нашим персональным и профессиональным отношениям, которые продолжаются до сих пор. Выслушав мою историю, Стэн дал мне свою только что опубликованную книгу "Области человеческого бессознательного", посоветовав ознакомиться с разделами о процессе смерти-возрождения и о трансперсональных переживаниях и посмотреть, не пригодится ли мне в моем случае кое-что из этого.

Я была поражена, прочитав книгу, которая основывалась на двадцатилетием опыте работы Стэна с ЛСД и описывала модель человеческого ума» которая сформировалась на основе подробных описаний переживаний более четырех тысяч сеансов людей, принимавших ЛСД. Я знала очень мало о психотропных веществах и никогда не пробовала ЛСД, но описания, прочитанные мною, в точности соответствовали многим моим спонтанным переживаниям рождения, смерти, возрождения и духовности, так же как и тот широкий диапазон эмоций и физических ощущений, которые я испытывала. Это было откровением, внезапно давшим мне новое направление, которое помогло понять то, что произошло со мной.

И было еще нечто, что было так же важно, как и инсайты Стэна, — сама его стратегия. Он говорил, что хотя такой опыт часто может быть драматичным, вызывающим затруднения, дезорганизующим и пугающим, важно остаться в этом процессе и пройти через него. Кроме того, если такие переживания правильным образом поддерживать, смело встречать их лицом к лицу и интегрировать их в себе, они могут стать трансформирующими, исцеляющими и, может быть, даже эволюционными.

Это было как раз то, что мне важно было услышать. Еще недавно я чувствовала себя абсолютно, невыразимо потерянной и опасалась за свое психическое здоровье, а сейчас мое отношение ко всему этому внезапно изменилось. Я уже не считала, что схожу с ума: быть может, все, что со мной происходило, действительно было просто трудным этапом какого-то процесса, который в конце концов сможет трансформировать меня из ограниченной, несчастливой и изолированной индивидуальности в самореализовавшееся, творческое и безмятежное человеческое существо.

Октябрь 1975 г.

Стэн и я начали нашу совместную жизнь в Калифорнии, и, хотя я была согрета и взволнована вспыхнувшими новыми и плодотворными отношениями, внутренний хаос во мне продолжал возрастать. Я постоянно подвергалась воздействию уже знакомых мне энергий. Через мое тело продолжали проходить электрические вибрации, порождая внезапную сильную дрожь и быстрое дыхание. Каждодневной реальностью стала постоянная физическая боль, проявляющаяся в виде напряжения в ногах, в нижней части спины, в плечах и в шее. Кроме того, беспокоили мучительные головные боли, в особенности позади глаз, и у меня начались разнообразные спонтанные видения, некоторые приходили из того, что казалось мне иными историческими эпохами и другими, незнакомыми мне местами.

Эти новые феномены начали все больше преобладать в моей жизни. Кроме того, регулярно начали происходить поразительные совпадения. Я могла рассказывать о ком-то из своего прошлого, а на следующий день получала письмо от этого человека либо он вдруг звонил мне по телефону. Или же я могла рисовать что-то, что увидела в своих видениях, а на следующий день, случайно раскрывая книгу, находила такой же образ. Сначала, когда начали происходить такие необычные совпадения, я была очарована этим. Но вскоре это стало происходить постоянно, и меня начало угнетать содержание этих совпадений: многие из них были связаны со сложными семейными проблемами, со смертью, утратой и горем. Мой бывший муж официально получил право опеки над нашими детьми, и их утрата была непереносима. Казавшийся прежде надежным окружавший меня мир причин и следствий перестал для меня существовать, а взамен этого в мою жизнь входило что-то иное, неподвластное моему контролю.

11 мая 1976 г.

Проснувшись утром, я обнаружила, что уже не могу удерживаться в знакомой мне повседневной реальности, и погрузилась на пять дней и ночей в пугающие переживания. Когда я, беспомощная, находилась во внутреннем хаосе, то в отчаянии думала, что это конец. Все остальное в своей жизни я уже утратила и сейчас утрачиваю свой рассудок.

Стэн имел на все это другую точку зрения. В результате своей работы с ЛСД он был хорошо знаком с иногда происходящими драматическими проявлениями процесса личностной трансформации и считал, что происходящее со мной — как раз такой случай. То, что было у меня, случалось совершенно спонтанно, без каких-либо химических катализаторов, и тем не менее диапазон моих переживаний был таким же. Стэн объяснял, что происходящее со мной не необратимый психоз, а очень важный шаг в моем духовном путешествии. Мы назвали это "духовным кризисом”.

Он уверял, что я вовлечена в процесс очищения и старые, играющие роль ловушки, эмоции, воспоминания и переживания, порождавшие проблемы в моей жизни, будут разрешены. Это был, скорее, шаг к исцелению, чем болезнь. И хотя эти переживания оказывались иногда болезненными, Стэн говорил, что со временем я смогу обрести новое чувство очищения, свободы и умиротворенности. Считая, что это благоприятная возможность для радикального шага в моем развитии, он поощрял смело встретить все, с чем бы мне ни пришлось столкнуться: "Все плохое, что происходит с тобой, — это результат твоего сопротивления происходящему, и это сопротивление только добавляет трудности. Лучше всего следовать полностью тому, что происходит, полностью переживать его и проходить через него".

С помощью поддержки Стэна я наконец смогла позволить эмоциям и переживаниям проходить через меня относительно беспрепятственно. Это было подобно тому, как будто электрический ток поднимается вверх: в моем теле возникали импульсы энергии, и тогда множество непроизвольных образов последовательно всплывали на поверхность. Меня атаковали ужасные демоны, и отвратительные монстры разрывали меня на части. У меня были видения множества глаз, плавающих, как враждебные планеты в черном небе, и я последовательно проживала все стадии безумия и колдовства, подобно воспоминаниям из иных времен.

К моей чести, я переживала отождествление с умирающим распятым Христом так же, как и с его мучителями. Я умирала множество раз, иногда чувствуя, что это моя смерть, а иногда отождествляясь с разными людьми на протяжении всей истории, умирающими во время войн, пыток и преследований. Я кричала от страха и боли, катаясь по полу в агонии. Но эти мои состояния только усиливались.

Стэн был со мной на протяжении большинства эпизодов, мягко успокаивая меня и взял на себя заботы о моих повседневных нуждах. Он напоминал мне о том, что на протяжении истории люди создали ритуалы, как и различные формы медитации, молитвы, пение мантр, танцы, битье в барабаны и много иных практик, для того, чтобы провести человека именно через такие переживания. Он говорил, что мне еще повезло и у меня это происходит довольно легко.

Но, тем не менее, мне никогда не приходилось испытывать ничего похожего на то, что происходило со мной, хотя я интуитивно знала, что Стэн прав: все это, каким бы пугающим и сбивающим с толку ни казалось, было, в сущности, сакральным периодом внезапного расширения сознания. Так или иначе, несмотря на страдания и замешательство, я ощущала позитивный потенциал этого опыта.

После пяти дней привычная реальность стала возвращаться ко мне, и я начала постепенно выплывать из того, что назвала темной ночью души; я уже больше не была во власти видений и переживаний этих дней и стала испытывать интерес к своим повседневным делам, принимать ванну и рыться в холодильнике в поиске какой-нибудь еды. Это не означало, что то, что со мной происходило, полностью завершилось, но я смогла наконец в той или иной степени нормально функционировать. Хотя на протяжении нескольких последующих месяцев ощущения дрожи в теле от прохождения энергии и экстремального физического напряжения, периоды подъема и спада интенсивных эмоций, а также видения периодически повторялись. Попытки вести "нормальную" повседневную жизнь были затруднительными, так как у меня было такое ощущение, будто нахожусь одновременно в двух мирах: в мире повседневной реальности и в сложном, ярком мире моего бессознательного, в котором я так нуждалась.

Я начала чувствовать пользу от тех инсайтов, которые происходили у меня во время кризиса. Я поняла, что являюсь чем-то большим, чем просто физическое тело: у меня была также огромная духовная сущность, которая оставалась со мной все время, ожидая, чтобы я открыла ее. Понимая, что мой потенциал ограничен, я пришла к выводу, что задача моей жизни — очистить себя от тех ограничений, которые сдерживали проявление скрытых во мне возможностей. Конечно, я оставалась глубоко обеспокоенной формами процесса, происходившего со мной. Я поняла, что модель, предложенная Стэном, объясняла многие аспекты рождения, смерти и духовности, но она не могла описать полную траекторию этого процесса, те странные физические ощущения и весьма специфические видения, которые были у меня. Это пугало.

Что это был за процесс, который вовлек в себя все аспекты моей физической, эмоциональной и духовной природы, проявляясь в столь странных ощущениях энергии, которая продвигалась вверх от моих ног, проходила через спину в голову и затем продолжала свое движение через верхнюю часть головы, устремляясь вниз через переднюю часть тела? Для чего безжалостная мощь этого внутреннего процесса проявлялась в самые неподходящие моменты, поглощая в себе все мое сознание?

Октябрь 1977 г.

К тому моменту, когда эти неразрешенные вопросы привели меня в отчаяние, я натолкнулась на две книги, посвященные пробуждению Кундалини, — той сложной и исполненной трудностей форме духовной трансформации, которая была подробно описана на протяжении столетий индийскими йогами. Когда я читала книги, то сразу узнала свою ситуацию и почувствовала успокоение; в этих книгах было множество примеров, которые в точности изображали мои переживания. Я ликовала. Неожиданно я обрела новую карту для своего внутреннего путешествия.

Так началась новая фаза моей одиссеи; я прошла через начальную стадию посвящения и теперь знала, что мне делать дальше. Я начала учиться тому, как жить вместе с этим процессом, постепенно открывая для себя, что определенная пища и определенные действия оказываются полезными для меня, а других лучше избегать. И я старалась все время помнить о том, что даже самые болезненные периоды моей жизни были возможностью для изменения и поиска форм сотрудничества с возникающими переживаниями и энергиями.

Весна 1980 г.

Так я начала понимать процесс своего собственного духовного раскрытия и работать с ним. Я стала рассказывать свою историю во время семинаров, проводимых Стэном, другим людям, которые имели подобные переживания. Я была поражена тем количеством людей, которые пережили путешествие, подобное моему, а также тем, что многие люди так и остались увязнувшими в глубинах своих состояний, борясь с их трудностями. Я начала понимать, что многие гениальные индивиды, вовлеченные в такой трансформационный кризис, неправильно диагностировались и неправильно лечились из-за рутинного подхода традиционной психиатрии и психологии. Испытывая глубокую благодарность судьбе за то, что избежала подобной участи, я чувствовала, что должна быть какая-то другая, альтернативная форма понимания таких ситуаций и помощи тем, кто в ней нуждается.

Помня об этой цели, я основала Сеть поддержки в духовных кризисах (Spiritual Emergence Network, SEN), международную информационную сеть, которая должна оказывать поддержку как тем, кто переживает кризис, так и близким этого человека. Более полное описание ее работы содержится в Приложении 1.

Апрель 1989 г.

Три с половиной года прошло с тех пор, как наиболее трудные и хаотические проявления процесса моего духовного раскрытия, который владел моей повседневной жизнью на протяжении двенадцати лет, миновали, и я освободилась о них. Путь, по которому я пришла к этому, был сложным и болезненным: я начала употреблять спиртное для облегчения наиболее трудных проявлений Кундалини и спустя некоторое время стала алкоголиком. Не вдаваясь здесь в детали, я скажу лишь, что спустя некоторое время я вылечилась. Как я уже упоминала, мне удалось достичь такого состояния самообладания и покоя, которое я не испытывала никогда раньше. Это не означает, что сейчас моя жизнь всегда проста и легка, но теперь ее естественные подъемы и спады не так затрагивают меня. Хотя я понимаю, что моя внутренняя работа далека от завершения, я ощущаю общее облегчение моего существования, и я нашла для себя глубокую истину во внутренней мудрости духовного процесса. После периода томления и желания контакта с той силой, которая, как я чувствую, является Богом, я наконец обрела это — с помощью некоторых усилий с моей стороны — и теперь могу чувствовать эту связь постоянно. Это дает мне в жизни новое чувство умиротворения и понимание того, что существование прекрасно.

_{Редакция принимает заказы на книгу.}