Г.Сосонко. Двое на одного
Г.Сосонко. Двое на одного
Вопросы религии всю жизнь занимали Доннера. Суровая голодная зима 1945 года заставила его окончательно уверовать в то, что Бог не существует, «иначе бы он не допустил столько страданий на земле», и Хейн прямо заявил об этом отцу. Огорченные родители должны были смириться с тем, что сына больше интересуют проблемы существующего правопорядка, чем библейские заповеди. Несмотря на это, он довольно часто цитировал Библию, и Ольга Блау, подруга Хейна амстердамских послевоенных лет, даже называла его Хейн-Кальвейн, как по-голландски произносится имя Кальвина.
Много позже он писал: «Когда Сартру было одиннадцать лет, он обнаружил, что Бога — нет. Однажды он стоял, ожидая двух своих подружек, но они не пришли, и внезапно он подумал: «Так я и знал — Бог не существует». Сартр оставался верным этому откровению всю свою жизнь и позже вынес его очень далеко за пределы горизонта». Примерно то же самое можно сказать и о Доннере, чья во всем сомневающаяся и ничего не принимающая на веру натура проявилась уже в детские годы, когда маленький Хейн заявил опешившему отцу, что Адам и Ева не могли стоять у истоков жизни на Земле.
«После смерти отца в мои руки попало письмо, которое я написал ему, когда мне было четырнадцать лет. К этому времени семена сомнений, главным образом интеллектуального происхождения, проросли уже в моей душе. Фактическая ложность Откровений, особенно по части сотворения мира, стала очевидной для меня. Хотя я должен был тогда посещать церковь, в библейский рассказ о происхождении всего живого я не был в состоянии больше верить, так как рассказ этот дисгармонировал с блистательной красотой теории эволюции. Поэтому во время обмена мнениями на собрании религиозного молодежного объединения я без обиняков спросил пастора: «На каком основании всё, что написано в Библии, — правда?» С железной
логикой догматика тот отвечал: «На основании Второго послания Петра, главы первой, двадцать первого параграфа и на основании Послания к галатам, параграфов восьмого и девятого».
Мне показалось это ужасно смешным. Истина здесь объяснялась при помощи факта, содержащегося в нем самом. И хотя я тогда слыхом не слыхивал о «Математических принципах» Бертрана Рассела, я осознал совершенно ясно, что нельзя объяснять что-то при помощи того же самого, что для этого нужно нечто другое, другие доказательства.
К этому следует добавить, что, когда я стал вдумываться в аргументы человека, чьему имени обязано христианство, он предстал для меня в совершенно ином свете. Я до сих пор полагаю, что высказывания типа «Не судите да не судимы будете» или «Пусть левая рука не ведает, что делает правая» заимствованы из древнегреческой логики, для того чтобы избежать парадокса Эпименида[ 26 ]».
Особенно Доннер возмущался заповедью «Возлюби ближнего, как самого себя», полагая, что заповедь эта противоречит самой природе и вместе с другими, проповедующими покорность и смирение, неприемлема для здравомыслящего человека.
Все ритуалы, связанные с протестантской религией, строго выполнялись в доме Доннеров: сдержанность и скромное приличие во всем, регулярные семейные чтения Библии, обязательное посещение церкви, в воскресенье — дважды. Тогда в Голландии воскресенье почиталось особым днем, и единственным приличествующим занятием в этот день признавался поход в церковь. Любая деятельность, связанная с работой в воскресенье, считалась грехом, и шахматы не являлись исключением. Вернее, не столь сама игра была грешной, сколь факт, что ради этой твоей прихоти должны работать в день, предназначенный для отдыха и молитв, другие: водитель автобуса, доставляющего тебя к месту игры, буфетчица, готовящая кофе, судья, исполняющий свои обязанности, и т.д.
Я еще застал времена, когда регламент чемпионатов страны составлялся таким образом, чтобы выходные дни приходились на воскресенье. В положении о турнире имелась статья, что если шахматист по религиозным мотивам отказывается играть в воскресенье, для него должен быть изыскан другой день. Не могу припомнить, чтобы эта статья получила практическое применение, но знаю точно, что мастер Зюйдема никогда не играл по воскресеньям.
Религия всегда с подозрением смотрела на игры, и отношение церкви к шахматам в Западной Европе претерпевало различные оттенки, оставаясь в целом негативным. Сохранилось письмо кардинала Дамиани к папе Александру II, в котором он строго отзывается о страсти к шахматной игре и сообщает, что наложил на одного священника, игравшего в гостинице с другими гостями в шахматы, обет прочесть три раза псалтырь, а затем совершить омовение ног у двенадцати нищих и одарить их деньгами. Несмотря на любовь к шахматам отдельных представителей духовенства, церковь считала шахматы азартной игрой, что не было преувеличением, так как не только ставки достигали порой колоссальных сумм, но и зрители нередко держали крупные пари на игроков.
Впрочем, любители шахмат встречались и среди восседавших на Святом престоле. Так, Пий V, страстный поклонник шахмат, до того был очарован блестящими комбинациями Паоло Бои, одного из лучших игроков 16-го века, что обещал ему всевозможные льготы, если он перейдет в духовенство. Но Бои слишком любил странствующую жизнь, чтобы принять предложение Папы, и, даже когда тот пытался прельстить его кардинальской шапкой, остался непреклонен в своем решении.
Любовь к игре приписывается и Иоанну Павлу П. В некоторых шахматных журналах появлялись даже двухходовки, автором которых был Кароль Иосиф Войтыла: под этим именем Святой отец появился на свет. На самом деле эти задачи принадлежали проблемисту, публиковавшему под именами известных людей собственные композиции. Что касается Кароля Войтылы, то в молодости он действительно увлекался спортом, отдавая предпочтение футболу и горным лыжам, а в последние годы являлся тайным болельщиком «Ливерпуля».
В России церковью изначально запрещалась всякая игра. Ставя шахматы на одну доску с такими запретными удовольствиями, как игра в кости, песни, «бесовские сказания» и пьянство, православная церковь до середины 17-го века вела жестокую борьбу за их искоренение. Невзирая на это, шахматы были очень распространены, и не только среди мирян, но и среди духовенства, которое в особенности подвергалось суровым наказаниям за увлечение игрой. Однако в Соборное уложение от 1649 года под запрет шахматы не попали. Хотя в церковно-поучительной литературе они по старой традиции рассматривались как «наследие диаво-ла» и сопоставлялись с обжорством и пьянством, в среде духовенства стали раздаваться голоса в защиту игры. Так, в начале 17-го века иеромонах Берында пояснял, что шахматы следует толковать как «хитрость», — под «хитростью» же в то время разумели умственную изощренность. Тем не менее благосклонно на шахматы православная церковь не смотрела: сто лет спустя поступил донос на митрополита Феодосия Яновского, что тот «будучи в Москве, оставя церковные службы и монашеское преданное правило, уставил у себя самлеи (ассамблеи) с музыкой и тешился в карты, шахматы и ненасытно в том забавлялся...»
Хотя с той поры прошло много лет, церковь по сей день не вьфаботала единого взгляда на игру, и среди церковных деятелей сейчас можно найти самые различные мнения на этот счет.
Один из авторитетов современной православной церкви дьякон Андрей Кураев говорит:
«В церковных канонах осуждается только один вид спорта — шахматы. Почему? Есть особенность, которая делает шахматы одним из самых рискованных в духовном смысле видов спорта. Шахматы — это создание интеллекта. А человек в большей степени отождествляет себя со своим интеллектом, чем со своими ногами. Если я играю в футбол, я могу вытерпеть и пережить, что бегаю не так быстро, как Петька, например. А вот шахматы... Проиграл человек — и тут начинается буря в душе: противник умнее, что ли? Я когда-то играл в шахматы и в турнирах участвовал. С такими мыслями в ночь перед партией чего только не пожелаешь своему сопернику!
В принципе, можно владеть всем, лишь бы ничто не владело тобой. Если ты можешь нормально относиться к своему противнику, сохранять дружеские отношения с ним, слава Богу, великий ты человек. Но посмотрите на Каспарова с Корчным и Карповым - все переругались. Где шахматы — там всегда какие-то разборки и интриги».
Духовные пастыри нередко выступают и по радио. В апреле 2004 года юная жительница столицы Урала обратилась к главе Екатеринбургской епархии Русской православной церкви архиепископу Викентию с вопросом: не являются ли шахматы бесовской игрой? Православный иерарх поспешил развеять ее сомнения, отнеся к «грешным игрищам» компьютерные игры, столь любимые сегодня российской молодежью, тогда как шахматы являются, по его мнению, чем-то совсем иным и никакого запрета на занятия ими со стороны Церкви нет.
«Шахматы — это спокойная умственная игра, развивающая мышление. Она не является грехом, — заявил архиепископ. — Святые отцы запрещают нам играть в игры, которые возбуждают страсти и азарт, а вместе с этим недоумение, гнев, раздражение...»
Ах, владыка, владыка, если бы вы знали...
Огорошен был и протоиерей Артемий Владимиров, когда во время чемпионата Европы среди женщин в Кишиневе (2005), выступая в прямом эфире по радио «Радонеж», услышал вопрос маленькой девочки: можно ли ей играть в шахматы?
«В шахматы? - переспросил протоиерей. - Ну, можно... Можно... Для развития смекалки, для развития интеллекта... Впрочем, когда ты подрастешь, то, может быть, прочитаешь роман русского писателя Набокова «Защита Лужина». К сожалению, писатель этот был не особенно благочестивый, но даровитый особо. Из этого романа следует, что любое увлечение может перерасти в искушение, если отдаваться этому увлечению с головой. Как говорится в русской пословице: кто чем увлекается, тот тем и искушается. Поэтому, как говорит другая мудрая пословица, — всё хорошо в меру. Вот моя матушка, например, сыграет партию в шахматы после обеда, а потом переходит к другим домашним делам...»
Трудно сказать, как реагировал ребенок на совет протоиерея, но если у девочки был шахматный учебник, выпущенный в 2004 году, то в предисловии к нему она могла прочесть слова архимандрита Алексия:
«Церковь не против шахмат, поскольку в отличие от азартных игр, духовно разрушающих человека, шахматы привносят в нашу жизнь только доброе и хорошее, а значит, укрепляют нас также и с нравственной стороны».
Поощряет православная церковь и детские турниры. Такой турнир был проведен в воскресной школе Свято-Данилова монастыря в сентябре 2004 года, получив благословение самого Патриарха всея Руси Алексия II.
А как православная церковь относится к профессиональным шахматам, к регулярным, серьезным занятиям игрой? Ответ на этот вопрос однозначен: резко отрицательно.
«Когда спортом занимаются профессионально, он съедает всю жизнь человека, не оставляя ни времени, ни сил на другие серьезные занятия. Кроме того, он развивает дух соревнования, а значит, превосходства над другими, то есть гордыню».
Это цитата из популярной брошюры священника Андрея Овчинникова «Нужен ли христианам спорт». Похожее мнение можно найти в других религиозных книгах и брошюрах, выпускаемых сегодня в России. Стремление сделать что-то лучше других, стать чемпионом осуждается категорически, а серьезное, профессиональное занятие спортом считается не только бессмысленным, но и вредным занятием, хотя конкретно о шахматах там речи не идет. Тот же дьякон Андрей Кураев на вопрос, был ли он когда-нибудь близок к спорту, отвечал: «Господь миловал. Я должен заметить, что отношение церкви к спорту довольно тонкое: физкультура — хорошо, а спорт плохо. Спортсмен — это профессионал. Быть, например, священником и профессиональным спортсменом — несовместимо».
Андрей Овчинников утверждает, что «занятия в секции предполагают отрыв от семьи. Общение тренера с детьми сильно отличается от домашнего, поэтому я бы советовал взрослым, только хорошенько всё обдумав и взвесив, отдавать маленьких детей в секции. Невелик подвиг — забить два гола или прыгнуть выше других. Спорт хорош до поры, но придет время, когда надо будет найти в себе силы оставить его, чтобы использовать приобретенные качества на более важные дела. Поддерживать общение с тренером необходимо для того, чтобы не пропустить момент, когда тот начнет вовлекать ребенка в профессиональный спорт, и удержать ситуацию под родительским контролем. У любого тренера всегда есть свой профессиональный интерес, и родители могут опоздать с разговорами, если пустят процесс обучения на самотек. Профессиональный спорт обесценивает смысл человеческого существования. Не создавая никаких ценностей, спортсмены часто горделиво, даже насмешливо относятся к людям труда. Спорт, как зрелище, как состязание, где слабый проигрывает и получает осуждение, а сильный выигрывает, ожидая награды и почестей, — духовно опасен».
Епископ Варнава идет еще дальше и считает, что даже зрелище спортивных соревнований является ненужным занятием для христиан: «Из простого попечения о здоровье спорт превращен в зрелище, в объект наживы и предмет страсти. Профессиональный спорт как явление имеет в своей глубинной сущности антихристианскую направленность. Спортсмен, желая достичь высоких результатов, упражняется ежедневно по нескольку часов в день. Такой труд превращается в многолетний тренировочный процесс, в котором только усердием достигаются высокие результаты. Само возникновение спорта было продуктом падшего человеческого разума. В отличие от труда, спорт не создает никаких ценностей, поэтому он не преобразует человека духовно. Воспитание в спортсменах некоторых профессиональных качеств, в первую очередь духа соперничества — ты должен быть лучше других! — губительно для спасения души».
Профессиональный спорт возник сравнительно недавно и, как многое в современной жизни, застал религию врасплох. Отношение к шахматам — играть в них не возбраняется, но посвящать им всё свое время является чем-то предосудительным — характерно и для отношения к спорту в целом. И дело здесь не только в денежном вознаграждении. Главное, как мне кажется, в другом: отвергая профессиональный спорт как таковой, религия опасается, что огромное количество времени, усилий сердца и души человека будет направлено не на ее предписания и молитвы, а на доказательство того, что один индивидуум превосходит другой. А это может привести к далеко идущим последствиям.
Молитва спортсмена, в том числе и шахматиста, просящего до партии благословения и удачи у Всевышнего, отличается от молитвы с просьбой сохранить здоровье ребенку или помочь в личной жизни. Молясь об удаче для себя, ты ведь желаешь тем самым поражения и огорчения ни в чем не повинному человеку. Как верно заметил вратарь, увидев перед началом матча крестящегося троекратно своего коллегу из команды соперников: «Нечестно получается: двое на одного...»
Один из параграфов 6-й статьи Шахматного кодекса гласит: «Если игрок не в состоянии использовать часы, ассистент с согласия арбитра может производить вместо игрока эту операцию. Часы игрока должны быть отрегулированы арбитром соответствующим образом».
В 8-й статье записано: «Если игрок не в состоянии записывать партию, записывать ее может ассистент с согласия арбитра. Часы игрока должны быть отрегулированы арбитром соответствующим образом».
Оба пункта появились в Шахматном кодексе сравнительно недавно и у неискушенного читателя могут вызвать недоумение. Что имеется в виду? Что значат фразы о шахматисте, который не в состоянии использовать часы или записывать партию? Идет ли речь об индивидууме, у которого что-то не в порядке с руками? Со зрением?
На самом деле оба пункта имеют непосредственное отношение к религии. Речь идет о соблюдении предписаний, характерных для ортодоксального иудаизма.
В еврейской Библии — Танахе об играх как таковых говорится неоднократно, но всегда в применении к детям. Неслучайно: еврейский мир — это серьезный мир взрослых людей, в то время как игра как культурная концепция была характерна для мира греческого.
В Талмуде, в трактате, посвященном браку, рассказывается, что богатые женщины, чтобы не сойти с ума от безделья, играли в шахматы или с котятами. Конечно, в те времена это были не шахматы в их современном виде, а настольная игра, похожая на шахматы.
Иудаизм не приемлет азартных игр и резко отрицательно относится к любым играм на деньги. Неслучайно в Израиле нет официально разрешенных казино. Правда, этот запрет стараются обходить, ссылаясь на то, что нигде не сказано, что этому греху нельзя предаваться на воде. Поэтому в водах Красного моря в Эйлате бросили якорь яхты, привлекающие расположенными на них казино немало израильтян. Хотя мнение Ариэля Шарона вполне определенно: «Было бы ошибкой устраивать казино в Израиле: нынешних наших проблем это не решит, а новые вполне может создать», лагерь сторонников легализации азартных игр в стране очень силен.
С точки зрения современного иудаизма, шахматы в ряду игр занимают особое место. Раввин Штейнзальц полагает, что «шахматы отличаются от карт, где многое зависит от случая, удачи, как «карта ляжет». Это не соответствует еврейской картине мира. Не должно быть везения, случайности, победа должна быть заслужена».
Он же видит большое различие между «игрой в шахматы в кафе или на бульваре и первенством мира, где счет идет на миллионы долларов». Очевидно, что и здесь мы сталкиваемся с понятием профессионального спорта, о котором не могло быть речи в правилах и предписаниях, сложившихся за тысячи лет. Но хотя негативные интонации слышны в высказывании раввина, единого взгляда в этом вопросе иудаизм тоже еще не выработал.
Известно, что еврейское вероисповедание очень строго относится к соблюдению шабата. В субботу запрещаются какие-либо виды работ, хотя интерпретация этого понятия довольна деликатна и каждый случай рассматривается отдельно.
Может ли правоверный еврей играть в шахматы в шабат? Известно, что Сэмюэль Решевский в турнирах до Второй мировой войны играл по субботам, но смерть отца воспринял как кару за свои прегрешения и, став ортодоксом, начал очень строго выполнять все предписания религии. Организаторы турниров мирились с этим и старались, как правило, идти навстречу желаниям американца.
Когда Леонид Юдасин, строго соблюдающий все предписания и запреты, обратился за советом в раввинат, ему было разъяснено, что играть в шахматы в субботу не воспрещается, но нельзя записывать ходы. Обычно у игрока, с разрешения судьи не ведущего запись партии, вычитается десять минут от времени, отведенного ему на обдумывание. Именно так надо понимать расплывчатую фразу кодекса: «Часы игрока должны быть отрегулированы арбитром соответствующим образом».
Предписания религии запрещают пользоваться электрическими часами в субботу, рекомендуя механические, старого образца. Когда закладывались основы иудаизма, электричество, понятно, не было еще открыто, но, согласно современной трактовке правил, человек участвует в трудовом процессе, приводя в движение любой электрический аппарат. Мне пришлось столкнуться с этим предписанием, когда я играл однажды в Иерусалиме: в шабат лифт гостиницы был запрограммирован таким образом, что останавливался на каждом этаже, даже когда я был в нем один, и, прежде чем поднять меня на десятый этаж, двери девять раз медленно раздвигались в раздумье, передыхая на каждом этаже...
А как смотрит на шахматы ислам? Система нормативных оценок в исламе состоит из пяти категорий. Она тотальна в том смысле, что любое действие человека непременно попадает в одну из них. Если исключить категорию безразличных для Всевышнего поступков, то из оставшихся четырех две категории представляют собой предписания, а две — запреты. Как предписания, так и запреты бывают категорическими и некатегорическими; категорически предписанное мусульманин непременно должен исполнять (за неисполнение полагается наказание, земное или загробное), тогда как не категорически предписанное мусульманин исполнять не обязан (за неисполнение не накладывается никакого наказания), хотя, конечно, лучше все же этих предписаний придерживаться. Для некоторых запретов и предписаний в Коране нет точного определения, попадают ли они в число категорических или некатегорических, и история развития мусульманского права -это история постоянных споров относительно статуса таких запретов и предписаний. Нет единого мнения и по поводу игры в шахматы.
У сподвижников основателя ислама о шахматах складывались самые различные точки зрения. Так, Ибн Умар считал эту забаву худшей, нежели нарды, Али называл игру азартной и недостойной, предполагая, что в шахматы играют на деньги. Подобного мнения, пусть и не в столь категоричной форме, придерживались и некоторые другие правоведы.
Один из крупнейших современных знатоков ислама Юсуф Кардави полагает, что взгляды толкователей законов на шахматы расходятся: «Одни считают игру дозволенной, другие — нежелательной, третьи - запретной. Те, кто считает игру запретной, приводят в поддержку своей точки зрения хадисы, однако исследованиями установлено, что шахматы вплоть до смерти Пророка оставались неизвестными, а подобные тексты следует считать недостоверными».
Из этого ясно, что запрещение шахмат аятоллой Хомейни, когда он пришел к власти в Иране, явилось не следствием предписаний Корана, а единоличным решением фанатичного его толкователя. То же самое можно сказать и об одном из ведущих шиитских лидеров сегодняшнего Ирака аятолле Али аль-Систани. Он объясняет верующим, что жена не может выйти из дома без разрешения мужа и что следует по возможности вообще избегать какого-либо контакта с христианами и иудеями. В ответ на вопрос, к какой категории следует отнести шахматы: хал ал (разрешенной) или харам (запрещенной), — аятолла был краток: абсолютно запрещенной.
В последнее время преобладающим в исламе стало отнесение шахмат к некатегорическим запретам, а это означает, что юридически нельзя заставить мусульманина не играть в них. Более того, либеральные приверженцы ислама полагают, что шахматы не только являются формой досуга, но и помогают развивать логику и интеллект. Так же как в иудаизме и христианстве, они отличают шахматы от других азартных игр, тех же нард, где многое зависит от шанса и слепой удачи.
Однако для того чтобы шахматы для мусульманина не попали под категорию запрета, нужно соблюдать следующие условия: 1) игра не должна отвлекать от совершения намаза; 2) нельзя играть в шахматы на деньги; 3) игроки не должны использовать в разговоре бранных или вульгарных слов. При несоблюдении хотя бы одного из этих условий игра в шахматы считается запретной.
Я бывал в шахматных клубах и кафе Амстердама, Москвы, Нью-Йорка, Сан-Паулу, Гонконга и многих других городов и должен заметить, что не было ни одного, где не нарушалось хотя бы одно из этих условий. В подавляющем же большинстве случаев нарушались все три.