Кого захотим, того и посадим…

Кого захотим, того и посадим…

Политика всегда составляла для Владимира Гусинского одно из самых лакомых блюд. Однако в ней, как и во всем остальном, он отличался такой же прожорливостью и всеядностью Выше мы уже приводили свидетельства того, насколько широк был спектр политических предпочтений Владимира Александровича – по его собственному признанию, еще на ранних стадиях своей трудовой олигархической деятельности он активно «мостил» «весь политический спектр»^[338] российской жизни. Его поведение называли «метанием и попытками объять необъятное».^[339]

«Мост» финансировал ряд политических партий, например, «Выбор России», «Партию российского единства и согласия» (ПРЕС), «Яблоко», впоследствии – «Отечество». По некоторым сведениям, «Мост» в альянсе с Березовским участвовал в продвижении Александра Лебедя, надеясь, что финансовая подпитка сделает генерала «карманным политиком». Кроме того, «Мост» оказывал помощь компартии РФ, в частности, спонсировал поездку лидера коммунистов Г Зюганова на заседание Всемирного экономического форума в Давосе.^[340]

Сразу после «черного вторника» осенью 1994 года, в котором обвинили банкиров, в том числе и Гусинского, подконтрольные ему СМИ повели атаку на правительство Говорят, в запале он даже заявил, что может посадить на пост президента кого угодно^[341]

В президентскую кампанию 1996 года все распри с врагами-друзьями были забыты, а мощь тогда еще молодой, но уже вполне работоспособной медиаимперии Гусинского была брошена на избирательный лозунг «Голосуй, а то проиграешь!», приведший Бориса Ельцина к победе.

В апреле 1996 года Владимир Гусинский и Борис Березовский выступили организаторами и вдохновителями политического заявления «группы тринадцати», в которую вошли самые влиятельные бизнесмены того времени:

«Мы не хотим заниматься изнурительной и бесплодной педагогикой! Те, кто посягает на российскую государственность, ставя на идеологический реваншизм, на социальную конфронтацию, должны понимать, что отечественные предприниматели обладают необходимыми ресурсами и волей для воздействия и на слишком беспринципных, и на слишком бескомпромиссных политиков», – заявили «13».^[342] Наградой для Гусинского после победы на президентских выборах стала «четвертая кнопка», которую президентским указом отдали НТВ, превратив его в общефедеральный канал.

Видимо, Гусинский никак не мог забыть триумфа 1996 года, потому что в 2000 год вломился всей мощью своих информационных торпед, продолжая стратегию «выборы как война» Поддерживая на президентских выборах соперников Путина и проиграв, Гусинский не остановил «военные действия», а продолжал много раз отработанный «наезд по полной программе».

Острием своей информационной атаки Гусинский сделал Чечню, главной целью и мишенью – политику верховной российской власти в кавказских и иных делах. Вброшенная в информпространство Березовским провокация о причастности российских спецслужб к взрывам в Москве и Волгодонске получила поддержку в СМИ «Медиа-Моста». После умелой раскрутки этого сюжета он стал доминировать на Западе, и для дипломатов это уже превратилось в серьезнейшую помеху при объяснении действий России. «В итоге медиахолдинг Гусинского стал восприниматься в качестве “главного внутреннего врага” не только среди дремучих маргинал-патриотов, но и в достаточно широком кругу функционеров действующей власти»^[343]

К информационной войне, которую Гусинский пытался вести с собственным народом, прибавились вещи более материальные – у «Медиа-Моста» начались давно накапливавшиеся проблемы с деньгами. Разбухающий спрут Гусинского не слишком заботился о финансовой гигиене, стараясь заглотить побольше, однако рано или поздно отрыжка должна была наступить. Выяснилось, что у «Медиа-Моста» очень непростые финансовые отношения с Газпромом и очень большие долги по кредитам.

Попытка сформировать себе образ главного оппозиционера и поборника свободы слова стала понятной – любая финансовая претензия одной «торпедой» превращалась в борьбу КГБ с инакомыслящими и сторонниками правды и справедливости. Что и было прекрасно продемонстрировано в июне 2000 года, когда вопросы Генпрокуратуры к Гусинскому обрели форму ордера на арест.

Арест Гусинского стал переломным моментом в его отношениях с властью и с реальностью. Видимо, он действительно испытал нешуточное потрясение – его привычный, послушный и доступный мир дал трещину и начал стремительно разрушаться Через несколько дней после выхода из Бутырки Гусинский в прямом эфире «Гласа народа» на НТВ заявил, что его арест был организован по личному приказу президента Путина.^[344] Заявление Гусинского в прямом эфире транслировали одновременно НТВ, «Эхо Москвы» и телеканал CNN Было очевидно, что сам «Глас народа» с Гусинским, впервые за много лет появившимся на собственном телеканале, был устроен ради этого конкретного заявления, по сути – объявления войны До этого времени основной мишенью для СМИ Гусинского был Волошин, объявленный ответственным за проблемы «Моста» и последующий арест Гусинского

Однако на этот раз «торпеды» не сработали, «котлеты» были отделены от «мух», а финансовые проблемы не получилось решить путем информационного рэкета

Чем закончилась эта история – известно теперь всем Император бежал, оставив подданных разбираться с последствиями собственного неумеренного аппетита, капитан превратился в крысу, а корабль НТВ, хоть и испытал нешуточные потрясения, остался на плаву и так же, как и раньше обитает на четвертой кнопке. Правда, теперь это не аппарат для запуска торпед, а вполне мирный корабль, который подает новости со своей точки зрения и все так же имеет поклонников по всей стране.

В апреле 2001 года, во время длинной и запутанной истории с каналом и журналистами старого НТВ, изобилующей митингами, забастовками, взаимными обвинениями и публичными оскорблениями, газета «Известия» опубликовала открытое письмо Олега Добродеева, тогдашнего и нынешнего председателя ВГТРК, тогдашнему главе НТВ Евгению Киселеву Добродеев был в числе тех, кто создавал НТВ, однако ушел от Гусинского довольно давно:

«Я просто ушел, так как думал о репутации компании, о дальнейшей судьбе людей. Поэтому обратиться к тебе я решил только тогда, когда на карту ты поставил то, что принадлежит уже не только тебе и Гусинскому, – судьбы людей, которых ты превратил в пламенных революционеров, на глазах теряющих профессию.

<…> Мы были при власти. Но Гусинскому в какой-то момент показалось, что он сама власть. И тут-то начались проблемы, которые всегда решались одним и тем же способом – при помощи информационной заточки Первая кровь брызнула в августе 1997 года, когда Гусинский потребовал от нас информационно разобраться с теми, кто не дал ему вкусить казавшегося безумно сладким пирога “Связьинвеста”. Но самое тяжелое – это вторая чеченская война. А было так Сначала требования акционеров резко ужесточить нейтральную позицию, а потом, как обычно, договориться с властью Разменять эту позицию на пролонгацию кредитов. Это случалось. Но теперь за этим стояли не интересы олигархов, а жизни людей. Каждый из нас сделал свой выбор, в результате которого я ушел, а ты остался. <…> Подумай о людях Митинговые крики о команде и единении имели бы смысл, если бы действительно у всех участников сегодняшних событий были общие судьба и будущее. Но будущее – не только временная, это еще и пространственная категория Одного человека хозяйский самолет, хозяйская яхта унесут в ласковые дали, другие останутся на месте пожарища, раздутого ради этой перспективы Где чей вариант, мы с тобой прекрасно знаем. Олег 8 апреля 2001 г.»^[345]