Выступления адвокатов
Выступления адвокатов
После обеда выступали адвокаты и один за другим просили полностью оправдать обоих подсудимых.
«…это расправа с политическим противником с большой примесью коррупционно-рейдерской составляющей», — говорил Юрий Шмидт.
«На моих глазах вчерашние вожди в одночасье становились врагами народа, шпионами и расхитителями. И наоборот, лжеученые, шпионы и прочие отщепенцы возводились на заслуженный пьедестал и становились героями в глазах людей. А сейчас ход времени ускорился — и нам предстоят многие открытия в совсем недалеком будущем. От вашего приговора зависит судьба двух замечательных, незаслуженно посаженных, оболганных, но не сломленных людей. Сколько потеряла Россия от того, что Ходорковского послали шить варежки в Краснокаменске, не дав даже преподавать там! Какой ущерб нанесло это дело против Ходорковского и Лебедева престижу России и ее экономике! Новые инициативы президента Медведева по либерализации уголовного наказания, по созданию инвестиционного климата, в котором собственность будет защищена, они появились не на пустом месте, они — вынужденная мера. Обвинительный приговор надолго перечеркнет надежды нашего президента на успешное экономическое развитие нашей страны.
Я ощущаю особую ответственность, потому что уверен, что защищаю одного из умнейших и достойнейших людей России. И этим горжусь!» — закончил адвокат под аплодисменты публики и крики приставов, выводящих из зала тех, кто дерзнул аплодировать.
«Предупреждаю зал! — закричал судья. — Все ваши аплодисменты будут пресекаться аналогичным образом! Здесь не культурное… ээ… не культурно-массовое мероприятие!».
Адвокат Владимир Краснов говорил о мене акций, о том, что срок давности по этому эпизоду истек еще в 2008-м, и что акции были возвращены.
Адвокат Леонид Сайкин говорил о так называемой легализации ценных бумаг:
«Зафиксирую важное открытие, сделанное обвинением, оно достойно того, чтобы попасть в методические пособия по легализации. Помимо уведомления государственных органов, надо отразить в публично доступных официальных документах (реестрах) всю цепочку сделок и обязательно привести в них подробные сведения обо всех владельцах. И важно также сохранить все первичные документы по совершенным сделкам, чтобы облегчить затем правоохранительным органам постижение истинной картины сокрытия источника происхождения акций».
«Итак, о сделках сообщили государственным органам, отразили их в публичном реестре, «ЮКОС» обсуждал с заинтересованными государственными органами, когда и как акции будут возвращены. И таким образом сокрыли факт приобретения таких акций», — заметил Сайкин.
Слушания продолжились на следующий день.
Адвокат Алексей Мирошниченко говорил о преюдиции, о том, что решения предыдущих судов по делу «ЮКОСа» не позволяют говорить ни о хищении нефти, ни о легализации. И если Виктор Данилкин проигнорирует эти решения, то это «будет означать дискредитацию всей судебной системы РФ».
Ничего, он проигнорирует.
Хотя дискредитировать судебную систему России — все равно что дискредитировать Иуду Искариота — хуже не будет.
Мирошниченко говорил о решениях арбитражных судов, признавших, что нефть, купленная трейдерскими компаниями «ЮКОСа», принадлежала «ЮКОСу», а не Ходорковскому и Лебедеву. О решениях, подтвердивших законность генеральных соглашений о покупке нефти «ЮКОСом» у своих нефтедобывающих «дочек», о приговоре Мещанского суда, которым его подзащитные были осуждены за то же самое, только с иной квалификацией, а повторное осуждение по тем же преступлениям запрещено не только российскими законами, но и Европейской конвенцией. «Очевидно, что речь идет о процессе перепродажи одной и той же нефти, добытой теми же дочерними обществами «ЮКОСа», через одни и те же торговые фирмы-трейдеры «ЮКОСа», зарегистрированные в ЗАТО «Лесной» и «Трехгорный», в один и тот же период времени», — говорил адвокат.
Мирошниченко вспомнил о том, что прокурор Ибрагимова заявляла в прениях, что между Мещанскими и Хамовническими обвинениями нет совпадения. И ушла в глубины уголовного и налогового права. «Все это опровергается известной любому квалифицированному юристу непреложной истиной. У похитителя никогда не возникает законной обязанности уплачивать налог», — заметил защитник.
Адвокат Борис Грузд говорил о том, что основной метод обвинения заключается в широком использовании прилагательных «фиктивный», «подставной» и «подложный», которые применяются то к фирмам, то к их директорам, то к договорам.
И я подумала, что метод вполне универсальный, так можно описать все. Например: «В результате подложных выборов к фиктивной власти в России пришел подставной президент».
Но в случае Ходорковского эта терминология не столь реалистична. И фирмы работали, и договора должным образом и оформлены, и исполнены.
И с предметом преступления не все в порядке. До сентября 2005-го следствие считало, что похищены денежные средства, а потом вдруг решили, что похитили нефть.
«Как правило, в обычном уголовном деле расследование идет от факта преступления к предполагаемому преступнику. Здесь не так. В исходных условиях уже было «установлено», что Ходорковский и Лебедев «должны сидеть». За что — не важно. Деньги, нефть — безразлично!» — говорил адвокат.
Предмет хищения изменили, а способ оставили прежним: «в их версии получается, что жидкость присваивалась тем же способом — путем составления бумаг, — что и деньги в безналичной форме». Но «составив какой угодно документ, невозможно присвоить вещь. Для этого необходимо совершить действия, непосредственно направленные на вещь, то есть обособить ее и изъять либо иным способом установить над ней физический контроль».
И адвокат перешел к оценке ущерба: «Поскольку денежные средства, уплаченные «потерпевшим» за нефть по договорам купли-продажи, превышали ее фактическую стоимость, то ущерб отсутствует».
И заметил, что сторона обвинения перешла к другой методике расчета ущерба. Объем похищенной нефти был уменьшен, а сумма ущерба при этом непостижимым образом увеличилась. Расчет обвинители не представили ни суду, ни защите. Так что методика осталась тайной.
Честно говоря, меня этот факт нисколько не удивляет. Если в результате хищения у потерпевших возникает прибыль, почему, собственно, от уменьшения размера похищенного сумма тоже должна уменьшаться? Я не удивлюсь, если они прибыль как раз в качестве ущерба и посчитали. Ну, или выручку.
А адвокат занялся составом преступления, которого не обнаружил вовсе, ни одного признака: ни обращения в свою пользу имущества против воли собственника, ни противоправности, ни безвозмездности.
Последняя, например, заключалась в том, что «потерпевшим» за нефть за 1998–2003 годы было перечислено почти 408 миллиардов рублей, что примерно равно годовому бюджету города Москва.
И Борис Грузд попросил суд оправдать подсудимых за отсутствием события преступления.
После обеда выступал адвокат Константин Ривкин.
Он начал с цитаты из Валерия Лахтина: «Сторона обвинения не оспаривает приобретение таких производственных активов, как «Арктикгаз», «Mazeiku Nafta», «Rospan International», «Ангарской нефтехимической компании», «Trancpetrol», «Саханефтегаз», «Восточносибирская нефтяная компания», «Уренгойл Инк.», так как сведения об этом подтверждены исследованными доказательствами и содержатся в отчетности ОАО «НК ЮКОС». Сторона обвинения не оспаривает, что часть полученных средств была направлена на капитальные вложения и на выплату дивидендов акционерам ОАО «НК ЮКОС», расходы по приобретению производственных активов, освоение месторождений, реконструкцию производственных мощностей были необходимы Ходорковскому и Лебедеву для обеспечения добычи и переработки нефти, похищаемой ими. Поддержание производственных мощностей не противоречит предъявленному Ходорковскому и Лебедеву обвинению, а подтверждает его, так как увеличение объемов производства компании, используемых ими для личной наживы, соответствовало их корыстным стремлениям получать все бо?льшую прибыль. Выплатой дивидендов Ходорковский и Лебедев преследовали две цели: обогатиться вместе со всеми остальными акционерами и подкупить остальных акционеров растущими из года в год дивидендами». [266]
«Но ведь ясно, как день, — заметил адвокат, — что могло быть что-то одно: или многолетнее масштабное хищение, или выручка 50 миллиардов долларов!»
«В целом в результате банкротства до донышка обворованной в течение шести лет компании, и при всех «дружественных» продажах в пользу «правильных» покупателей, выручено еще 30 миллиардов долларов — это как?!» — поражался Ривкин.
Ну, чему тут поражаться, в самом деле! Оруэлла перечитайте.
Константин Ривкин обратил внимание публики и на еще один удивительный факт: после уменьшения стороной обвинения объемов похищенного, объем легализованного не уменьшился ни на йоту. То бишь, подсудимые умудрились легализовать и ту нефть, которая не была похищена.
«Ваша честь! — обратился к судье адвокат. — Завершая свое выступление, хочу сказать следующее. В ходе прений защита была вынуждена напомнить характеристику, которая дана в ходе судебного следствия обвинению наших подзащитных как «чушь» и «бред». Очень не хотелось бы, чтобы такую же оценку заслужил приговор Хамовнического суда, поскольку если он будет обвинительным, иного просто не дано».
Вслед за ним Наталья Терехова говорила о том, что в деле нет ни одного доказательства, полученного в соответствии с требованиями закона. Не было ни решений судов о проведении обысков в банках, у адвокатов и у аудиторов, ни даже постановления о возбуждении уголовного дела. Дело состоит в основном из копий документов из основного «материнского» дела «ЮКОСа».
«Я бы просила, Ваша честь, постановить приговор, безусловно, оправдательный, так как доказательств, собранных с соблюдением закона, в материалах уголовного дела нет!» — закончила она.
Елена Липцер говорила о нарушении равенства сторон в процессе: об отказе суда выслушать экспертов, приглашенных защитой, об отказе приобщить к делу адвокатские опросы и пригласить некоторых свидетелей, которых хотела видеть в суде защита, например, Владимира Путина.
«Вынесение при таких обстоятельствах любого приговора, кроме оправдательного, к сожалению, явится основанием для обращения в Европейский суд по правам человека с жалобой на нарушение ст. 6 Европейской конвенции, которая гарантирует право на объективное разбирательство беспристрастным судом», — сказала Липцер.
И ее сменила Каринна Москаленко.
Она заявила, что нарушения начались с первого дня, когда дело передали в Хамовнический суд, на подведомственной территории которого подсудимые никаких преступлений не совершали. И тем не менее, суд принял дело к рассмотрению.
«Я считаю, ваша фигура абсолютно трагическая. Вас приговорили к этому делу», — сказала она судье.
И напомнила о том, что Виктор Данилкин без вопросов, не глядя, одобрил список свидетелей обвинения и отверг список свидетелей защиты.
И о том, что защите до сих пор не выданы протоколы судебных заседаний, адвокаты вынуждены работать без них.
И о параллельном расследовании бесконечного дела «ЮКОСа», которое не прекращается до сих пор и из него «как из табакерки, выныривают все новые и новые обвинения».
«Обвинение упорно не отвечало на вопросы о сути обвинения, — заметила она. — Суд не пресек это, не потребовал ответить. В итоге наши подзащитные были вынуждены защищаться от всех возможных версий обвинения. Теперь, по всей видимости, суд сможет выбрать максимально правдоподобную, минимально опасную версию этого обвинения».
Забегая вперед, замечу, что Каринна Акоповна не угадала. Зачем что-то выбирать? Можно просто переписать ОЗ.
Каринна Москаленко напомнила позицию российского правительства в Европейском суде и процитировала Меморандум: «…при этом собственником нефти и нефтепродуктов являлось ОАО НК «ЮКОС»».
«Коль скоро РФ признает, что законным собственником всех активов является компания «ЮКОС», то обвинение Ходорковского и Лебедева в хищении и последующей легализации нефти у каких бы то ни было дочерних компаний, входящих в ее состав, не только лишено правового смысла, не только противоречит правовой логике, но и делает производство по этому делу бессмысленным, юридически невозможным», — заметила она.
«Сегодня все ждут решения Европейского суда, спрашивают меня постоянно об этом, — продолжила Каринна Акоповна. — А я вот его не жду. Как раз Европейский суд ожидает, может ли докатиться российское правосудие до абсурда, вынося таки приговоры именем РФ, к вынесению которых вас призывают здесь оппоненты.
Именно ваш приговор, Ваша честь, позволит в деле Европейского суда по «ЮКОСу» и в других юрисдикциях сказать (Гаага и так далее), что вообще не было никаких законных оснований требовать доплаты налогов с «ЮКОСа». А с учетом этого не было законных оснований банкротить «ЮКОС». А это уже означает гарантированную потерю для России многих миллиардов.
И все это хотят свалить на вас. На вполне мирного, симпатичного судью по фамилии Данилкин, которого почему-то прислали это дело…И нести ответственность за дело будет не Каримов. Вот кто он такой для Гааги? Никто. Решение единолично выносить вам, ни с кем не поделишься ответственностью. Вам предлагают вынести приговор, которым вы должны зачеркнуть вашу профессию, ваше имя, вашу честь. Вам предлагают признать двух собственников преступниками, укравших эту собственность у самих себя.
Вам предлагают принять участие в клоунаде, затеянной Генпрокуратурой, под названием «правая рука не знает, что делает левая».
Разобрался народ в этом деле благодаря вам, потому что вы тут развели такую демократию, что все могли говорить. И отводы заявлять… И не прерывали никого почти… И еще у этого процесса есть одно несомненное достоинство. Он был действительно открытым, публичным. Зал, конечно, не вмещал всех желающих, но суд сделал многое для того, чтобы все, кто интересуется, смогли сделать выводы. И уж чего я совсем боюсь, Ваша честь, это гуманизма. Такого неправильно понимаемого. Потому что любой обвинительный приговор, предельно жестокий или предельно «мягкий», будет демонстрировать убийственный вывод: для российских судов, чтобы вынести приговор, при определенных обстоятельствах не нужно ничего — ни доказательств, ни даже события преступления.
Общий консенсус в обществе заключается в том, что власти пойдут на все, чтобы не освободить наших подзащитных. И если власть заговорила о гуманизации… При том, что ни на минуту не прекращается так называемое расследование (а на самом деле фабрикация) новых и новых дел…
И вот этот, с позволения сказать, гуманный приговор. И если он будет обвинительный — он будет совсем не гуманный. Потому что за какие-нибудь 2, 3, 4 года международная общественность успокоится, все прольют слезу умиления, а за это время… я знаю, что было в прошлый раз… моему подзащитному создают еще третье, пятое, двадцатое… Ровно такое дело, которое потребуется. С расчетом на то, что этот обман станет известен через несколько лет. Тогда, когда — как надеются власти — о Ходорковском все забудут. Но этого не произойдет. Потому что с нами в этом процессе народ. И спасибо вам, Ваша честь, что этот народ был с нами».
Заседание завершилось.
Подсудимых вывели из зала.
Они поднимались по лестнице под аплодисменты публики.
В последний день прений выступали Платон Лебедев и Вадим Клювгант.
Платон Леонидович посвятил выступление разбору «преступлений ОПГ Каримова».
Он разделил их на две группы. В первую попали служебные подлоги и фальсификация обвинений и доказательств, во вторую — мошенничество и вымогательство. И Лебедев стал последовательно с документами в руках доказывать каждый пункт своих обвинений, во многом повторяя и выступление Ходорковского, и выступления адвокатов.
Первым доказательством фальсификаций Лебедев назвал ответы ОАО «Роснефть» (правопреемника «Юганскнефтегаза») на запросы Хамовнического суда, из которых следовало, что выручка «дочек» «ЮКОСа» от продажи нефти всегда на миллиарды рублей превышала себестоимость, то есть фактическую стоимость производителя.
Вторым — ответ ОАО «Томскнефть» на аналогичный запрос, где утверждалось то же самое для «Томскнефти».
Третьим — ответ ОАО «Самаранефтегаз» на такой же запрос. Прибыль «Самаранефтегаза», полученная им в результате хищения у него нефти, тоже составила многие миллиарды.
Думаю, в следующем моем письме к Михаилу Борисовича я попрошу его и меня ограбить.
Я сначала очень удивилась, узнав, что Хамовнический суд приобщил к делу подобные документы. Но удивление мое прожило недолго. В приговоре это попросту проигнорировали.
«Поясню, Ваша честь. «ЮКОС» как единственный акционер имел полное право забирать себе всю эту прибыль в качестве дивидендов, но происходило ровно обратное: «ЮКОС» всю прибыль оставлял в распоряжении нефтедобывающих предприятий», — заметил Лебедев.
«Кроме того, учитывая, что «коллеги» Каримова даже не осмелились опровергнуть мои показания о том, что «ЮКОС», помимо этого, безвозмездно финансировал капитальные вложения в эти общества на миллиарды рублей, данное заведомо ложное утверждение является еще и наглым мошенничеством», — продолжил он.
«На этом можно и закончить, так как только этих трех основных доказательств (в совокупности с иными) вполне достаточно для уничтожения ложного обвинения в якобы «хищении» нефти и предъявления его «авторам» соответствующих обвинений», — сказал Лебедев.
Но продолжил и перешел ко второй группе преступлений — вымогательству и мошенничеству.
«Вымогательство в нашем сфабрикованном деле осуществляется по классической схеме: рэкет плюс незаконные уголовные репрессии».
«В уголовном праве, как праве материальном, стоимость похищенного имущества у организаций также определяется исходя из его фактической стоимости на момент и в месте совершения хищения», — объяснял Платон Леонидович.
«Итак, ОПГ Каримова, заведомо зная, что дочерние добывающие общества «ЮКОСа», реализуя нефть в регионах ее добычи, получали выручку и прибыль от продажи нефти, стояли перед проблемой — каким мошенническим способом сфальсифицировать как фактическую стоимость нефти, так и место ее реализации».
Так в деле и появились фиктивное место реализации нефти — Роттердам (вместо региона добычи) и фиктивная фактическая стоимость — цена в Роттердаме (вместо фактической стоимости в регионе добычи).
«Их основной месседж — «ЮКОС» скрывал от всех данные консолидированной финансовой отчетности по US GAAP. Я смеялся сильно. Это опять для тети Клепы, которая не понимает, о чем идет речь. Они тут много говорили о русском языке. Ну, на русском языке все написано!»
Собственно, прокуроры упрекали подсудимых в том, что консолидированная отчетность публиковалась на английском.
Но тут на стене появились страницы из российских деловых изданий с информацией о публикации этой самой отчетности и с ее анализом. На русском языке.
Я не поленилась найти эти материалы на сайте газеты «Ведомости», а то вдруг Лебедев все наврал. Ловите ссылки: www.vedomosti.ru/newspaper/article/2002/02/26/41816, www.kommersant.ru/doc/312045. Правда, доступ к архиву «Ведомостей» платный, но за 28 рублей можно оформить подписку на один день.
Для ленивых цитирую:
«Акционеры «ЮКОСа» в полной мере воспользовались благоприятным впечатлением, который произвела на рынок GAAP — отчетность компании за III квартал 2001 г. — они смогли без дисконта продать 1 % акций путем выпуска депозитарных расписок».
И еще:
«Такой успех объясняется предельно удачным моментом, который выбрал «МЕНАТЕП» для продажи акций. Накануне размещения «ЮКОС» опубликовал отчетность по GAAP за девять месяцев 2001 г., которая оказалась, по выражению аналитика «Ренессанс Капитала» Владислава Метнева, «впечатляющей, особенно по сравнению с основным конкурентом, «ЛУКОЙЛом»». В частности, чистая прибыль «ЮКОСа» составила $2,2 миллиарда против $1,9 миллиардов у «ЛУКОЙЛа», денежные потоки выросли с $3 миллиардов до $3,9 миллиардов, а задолженность, наоборот, снизилась с $463 миллионов до $133 млн. Трейдеры говорили, что в четверг именно суперрезультаты «ЮКОСа» удержали российский фондовый рынок от падения. А в пятницу акции «ЮКОСа» подорожали на 3,05 % до $6,75».
А вот это из «Коммерсанта» от 22 февраля 2002 года:
«Вчера нефтекомпания «ЮКОС» опубликовала финотчетность по стандартам US GAAP за январь-сентябрь и за третий квартал 2001 года. Результаты полностью удовлетворили аналитиков инвесткомпаний: расхождение между их прогнозами и опубликованными «ЮКОСом» данными составило менее 10 %».
Дальше мне было лень проверять, все совпадало идеально.
Если сомневаетесь — можете продолжить этот труд.
Полная подборка здесь: http://www.khodorkovsky.ru/media/tom_153.pdf. Между прочим, это фотокопии листов дела, и там информация о публикации консолидированной отчетности за каждый год.
«Аналитики комментируют отчетность. И на русском языке о ней рассказывают, — пояснял Лебедев. — Тут как раз приводятся данные из «скрываемой от всех» отчетности, которая, по мнению обвинения, составлялась только и исключительно, чтобы всех обмануть. Ваша честь, а зачем тогда это к сфабрикованному делу приобщать? Как на это реагировать? Если я прихожу на собрание акционеров «ЮКОСа», и там лежит переведенная на русский язык консолидированная финансовая отчетность «ЮКОСа» по US GAAP, то я ее читаю, мне это интересно, но мне, Ваша честь, вы можете не поверить, мне сторона обвинения может не поверить. Но как вы и они можете не поверить тому же Золотареву, которые как раз этим в «ЮКОСе» занимался, который как раз приносил эту отчетность на собрания акционеров?! Как вы можете не поверить Василиадису и Пономареву, которые этим же занимались и рассказывали, что они обеспечивали для «ЮКОСа» публикацию этой финансовой отчетности. Ну конечно, «скрывали»! Скрывали так, что об этом никто не знал, просто все об этом читали!»
После этого Лебедев упомянул о том, что Российская Федерация весь инкриминируемый им период была акционером «ЮКОСа», она каждый год получала дивиденды.
Деньги, стало быть, отмывала, матушка.
«Дальше. В чем опасность для РФ позиции ОПГ Каримова? — продолжил Лебедев. — Все, что не Роттердам, — это хищение. И извольте заплатить за это Каримову и его потерпевшим! ОПГ Каримова поиздержалась за столько времени. Бедные-бедные жители России. Например, жители Тамбова, ежедневно совершая покупки, даже ведь не все подозревают, что существует Роттердам, что они ежедневно совершают хищение, покупая крупу, молоко, мясо…они цен в Роттердаме не знают. Вот мы с Михаилом Борисовичем обсуждали — предстоит Новый год, многие российские люди будут покупать Советское шампанское. Знают ли они, СКОЛЬКО оно стоит в Роттердаме?! При таком подходе те, кто еще на свободе, я думаю, после Нового года места в этом «аквариуме» Российской Федерации не хватит. Если серьезно, я искренне сожалею и в какой-то части признаю ответственность бизнеса за то, что до сих пор, до октября 2010 года, в Генеральной прокуратуре РФ работают люди, уровень не только моральной, но и профессиональной деградации которых ниже плинтуса! Бизнес обязан через научно-исследовательские институты Генпрокуратуры прошерстить через нормы материального права (и их понимание) всех следователей, в том числе следователей по особо важным делам, и прокуроров. Ведь это позор на весь мир, что здесь происходит. Это ПРЕСТУПЛЕНИЕ! А вам, Ваша честь, мои оппоненты предлагают это преступление легализовать! Думайте, Ваша честь!».
Последним со стороны защиты выступал адвокат Вадим Клювгант:
«Полтора с лишним года процесса по делу, которое Юрий Маркович метко назвал «делом, которого нет». Прошли эти тяжелые полтора года все-таки не зря. Они предельно наглядно показали, что это насквозь фальшивое дело, затеянное с целью преступной расправы над заведомо невиновными. В этом состоит существо позиции защиты».
В деле нет ничего: ни реальных потерпевших, ни факта преступления, ни доказательств. Зато им занимаются около 80 следователей, которые ставят подписи под фальшивкой.
«Мы считаем, что страна должна знать своих героев, хотя бы основных. Особая лидерская роль в расправе принадлежит генералу Каримову. Помимо Каримова руководителями следственной группы в разное время являлись Туманов, Безуглый, Хатыпов, Алышев. Членами следственной группы — Русанова, Ганиев, Михайлов, Акимов, Иоган и др. Это они попирали права наших подзащитных, жонглировали процессуальными сроками и доказательствами, прятали и фальсифицировали доказательства, проводили и продолжают проводить параллельное расследование».
Не забыл Вадим Клювгант и о роли в деле прокурора Лахтина и высшего руководства Генпрокуратуры.
«Нет у этого дела ни ясного предмета, ни видимых пределов, — продолжил адвокат. — Поэтому и процесс так шел. Все напоминает игру, где зазывала-мошенник кричит «Кручу-верчу-запутать хочу». Все это дело соткано из сплошной лжи».
«Семь лет мужиков ломают, а сломать не могут. Это и объяснение запредельного уровня прокурорской злобы и мстительности».
«Следственно-прокурорское сообщество, выступая от имени государства, оскорбляет и запугивает свидетелей, угрожает уничтожением бизнеса, налоговыми претензиями, личными репрессиями в случае неполучения выгодных им показаний и заявлений, в суде они беспардонно примеряют к свидетелям вакансии неустановленных членов орггруппы и угрожают уголовной ответственностью за правдивый ответ суду».
«Слепили притворную орггруппу и сказали — Ходорковский и Лебедев ее возглавляли, значит, руководили всем и всеми, значит они организаторы всех притворных преступлений. Они это не доказали — просто сказали, много раз, как заклинание, и хотят, чтобы им верили на слово. Вторая причина, почему следственно-прокурорскому сообществу в этом деле без орггруппы в этом деле никак нельзя — им просто негде взять вообще какие-нибудь события, которым они могли бы навешать ярлыки в виде статей Особенной части УК РФ (хищение, отмывание). Единственный способ прикрыть этот позор — взять и просто поменять вывески. Название «ЮКОС» заменить на «орггруппа», «органы управления компанией» на «руководителей орггруппы», обычные бизнес-операции» назвать «преступной деятельностью орггруппы». Что они и сделали. Есть, наконец, и третья причина. Совершение преступления в орггруппе — это очень серьезный квалифицирующий признак. Его наличие делает обвинение тяжким, до недавнего времени делало особо тяжким».
Членство в орггруппе «плавающее», люди то попадают в нее, то исчезают, то кочуют туда-сюда, а «в какой-то момент следователи написали, что «к участию в совершении преступлений привлечен весь административный персонал всех управляющих компаний «ЮКОСа» в полном составе»».
«Это притворное, заведомо ложное обвинение, и оно убито наповал самими его авторами и группой поддержки из следственно-прокурорского сообщества. Убито сначала шквальным огнем, а потом еще и контрольным выстрелом в голову. Но попросить, топчась на этом покойнике, дополнительные 13,5 лет плюс шесть неотбытых месяцев для продолжения расправы это им не помешало».
А судье два месяца спустя не помешало их дать.
«Ваша честь, мы не сомневаемся, что и правовая, и фактическая стороны этого дела вам вполне ясны. Это не представляет никакой сложности. Возможно, именно поэтому вы и не дали нам возможности представить и исследовать большое количество важных доказательств. Тем не менее, даже без этих доказательств мы, как и обещали, не оставили вам законных возможностей для обвинительного решения и наглядно показали заведомую ложность и неустранимые пороки обвинения, ничтожность его доказательств. Это все, что мы могли сделать. Было нелегко, вы это знаете, но мы это сделали. Вы, Ваша честь, хорошо знаете, что в этой ситуации должны сделать вы и только вы, следуя требованиям закона, даже если бы мы вас об этом не просили. Поэтому мы, защитники Михаила Борисовича и Платона Леонидовича, а вместе с нами и миллионы людей в мире, желаем вам, чтобы вы захотели и смогли сделать что должно, и пусть будет что будет. Благодарю вас», — закончил адвокат.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.