Разговор со страной

Разговор со страной

Как полагаете, проведет ли в этом году Путин прямую линию для телезрителей государственных телеканалов под девизом «Разговор со страной»? Уж полдекабря прошло, а линии все нет. Я не смотрю телевизор, но все равно неприятно, если прямая линия не состоится – например, скажут, что такой эфир уже был для украинских телезрителей и повторяться не надо. Хочется ошибиться, но есть подозрение, что так оно и будет: если говорить о том, что отличало нашу власть в уходящем году, прежде всего на ум придет болезненное желание рушить традиции, не важно какие – советские или только-только укрепившиеся ельцинские. Праздники отменяют, льготы отменяют, Чебурашку ни с того ни с сего делают олимпийским символом, День Победы начинают отмечать 8 мая и так далее. На этом фоне отмена традиционной (она стала бы четвертой) виртуальной встречи с народом смотрелась бы очень логично.

Традиции – это всегда хорошо. Помните, как в «Калине красной» «бом-бом» в «Вечернем звоне» пели исключительно те, кто готовится к освобождению: «Это наша традиция, и мы ее храним»? За годы путинского президенства у нас появилось мало традиций; прямая линия с народом – одна из немногих прижившихся. Каждый год в декабре на улицах крупных городов вешают большие плазменные экраны, около полудня на них появляется президент на фоне бело-сине-красных пятен (тоже традиция) вместе с телеведущими Екатериной Андреевой и Сергеем Брилевым, еще один корреспондент сидит в специальном колл-центре и принимает звонки от телезрителей, миллионы звонков. Как нагляднее продемонстрировать единство власти и народа? Только миллионами звонков и телеграмм (телеграммы, кажется, тоже были, и еще электронные письма, сотни тысяч писем). Хронометраж прямой линии – два, что ли, часа, и вот – сложно объяснить словами – на эти два часа зритель погружается в абсолютную уверенность, что весь мир вращается вокруг бело-сине-красной студии с президентом и ведущими двух главных телепередач.

Прекрасно помню первую прямую линию с Путиным. Это был первый день моих военных сборов – я проходил их на сторожевом корабле Балтфлота «Дружный» (корабль сейчас стоит на приколе в Москве, на Химкинском водохранилище). Убедившись, что на корабле мы никому не нужны, мы с сокурсниками пошли пить водку, которую наливала из-под прилавка продавщица матросской чайной Военной гавани города Балтийска. В прошлом году ту чайную, кстати, перестроили, на открытие обновленного здания стекляшки приезжал сам главком Куроедов, который сказал, что с этой чайной начнется возрождение российского флота.

И вот сидим мы в чайной, пьем водку, а там телевизор включен, и по телевизору президент выступает. И говорит, допустим: «Понятно, Антонина Емельяновна. Спасибо за ваш вопрос. Мне странно несколько его слышать, потому что уже средняя пенсия по стране превысила те показатели, которые мы ставили в качестве цели перед собой в начале года. Вообще должен сказать (это хорошо известно), что пенсионерам за последние два года государство уделяет необходимое внимание, во всяком случае то, которое оно в состоянии уделить». Или: «Вы знаете, я уже много раз говорил и считаю важным повторить еще раз, что наука, образование для нас, безусловно, важнее даже, чем энергоносители, чем нефть и газ, потому что это именно то, что отличает нас от тех стран, которые мы совсем еще недавно называли развивающимися. И, разумеется, государство должно уделять необходимое внимание науке». Или даже: «А что будет на столе – это лучше спросить мою жену. Не знаю. Но чудо праздничное будет, наверное». (На это Екатерина Андреева отреагировала острым вопросом: «Голодным жена вас не оставит?» Путин ответил странно: «Голодным не оставит. Бокал шампанского наверняка поднимем».) Еще мне очень понравилось, что один из больших экранов был установлен в моем родном Калининграде, и из двух вопросов, заданных президенту людьми с улицы, один был задан студентом моего вуза.

Прошел год, и снова на площадях расставили экраны, и на экранах снова были Екатерина Андреева и Сергей Бри-лев, и, как отметил Сергей, «в отличие от „Прямой линии“ прошлого года у нас есть известные нововведения: если в прошлом году мы в основном выходили на связь с крупными городами нашей страны, то сегодня на связи – шесть региональных центров, а также два села и два малых города». А президент снова принимал звонки и говорил: «Спасибо вам за этот вопрос. Он тоже относится к разряду традиционных, и понятно почему. Потому что проблема наболела. И вы совершенно правы в том, что реальных сдвигов не видно. Действительно, мы очень много и часто говорим о необходимости проведения реформы в сфере жилищно-коммунального хозяйства, а сдвигов пока нет, и реформа вроде бы не идет. И это тоже правда, и я скажу почему». Или: «Нет, я не левша. Л люблю, чтобы они у меня болтались на запястье. А вот эта заводная головка, если на левой руке, то она как раз повернута в сторону кисти, и все время натирает… Больно… Вот и весь секрет, ничего здесь особенного нет».

Я к тому времени уже работал в местной газете, стоял по колено в мокром снегу на главной площади Калининграда в толпе земляков, которые пришли к большому экрану, чтобы пообщаться с президентом. Руководил всем собкор Первого канала Олег Грознецкий. И когда через полтора часа после начала эфира очередь дошла до Калининграда, вопрос президенту снова почему-то задал студент моего вуза. И еще какая-то девушка. И я побежал к той девушке и спросил ее, как ей удалось прорваться к микрофону Олега Грознецкого. Девушка, подтверждая справедливость шуток о блондинках, честно сказала, что ничего сложного не было: ее попросил прийти сюда и задать вопрос Путину ее приятель Олег Грознецкий. И она пришла и спросила.

Я написал об этом в газете, потом редактору газеты звонил Олег Грознецкий и обещал набить мне морду. А мне звонил тот студент и благодарил, что я не написал о нем, потому что его просил прийти и задать вопрос не Грознецкий, а ректор моего вуза.

И вот – вслед за старой Госдумой и старыми (в смысле – всенародно избираемыми) губернаторами, вслед за Седьмым ноября и Днем конституции, вслед за бесплатным проездом для чернобыльцев и телепередачей «Намедни» в прошлое уходит еще одна, эксклюзивная путинская традиция: прямые линии с нелепыми подставными людьми из народа, показушными вопросами о щенках Лабрадора Кони и фирменных блюдах Людмилы Путиной, Екатериной Андреевой и Сергеем Брилевым и прочими хоть и малосимпатичными, но родными приметами российского декабря. Надеюсь, прямая линия в этом году все-таки будет. Но почему-то не верю.

15 декабря 2004