О задачах антисталинской оппозиции

О задачах антисталинской оппозиции

«…если ты получил власть от элиты, противостоящей народу, пожертвуй элитой и перейди на сторону народа, ибо заменить элиту можно, а народ заменить нельзя».

(Никколо Макиавелли (1469–1527 г.г.), «Государь» — 1513 г.)

(«Богема» и ее отношения со Сталиным, о сходстве тех антисталинистов и нынешних поклонников Запада, о «покаянии» и «новом происхождении» Сталина-Джугашвили)

При исследовании сталинских времен всегда смущала одна вещь — сталинские репрессии. И хоть много авторов убедительно доказывает, что и количество репрессированных преувеличено в десятки-сотни раз, и организаторами-авторами репрессий чаще всего оказывались сами же оппозиционеры (будущие «жертвы сталинских репрессий»), пытавшиеся таким образом дискредитировать реформы и планы Сталина на выведение России из кризиса (очередного на Руси), «Смутного времени» — Гражданской войны и НЭПа, в основе тех событий лежат реальные события и факты. Люди арестовывались и погибали, происходили репрессии против граждан СССР (России) в годы, когда во главе стоял Сталин.

В этих репрессиях смущает не то, что они происходили. В конце концов, любая власть в любой стране обязана защищаться сама и защищать свой народ от внешних и внутренних угроз, от носителей угроз. Всегда смущала суровость наказания для оппозиционеров — длительные сроки для недовольных сталинским режимом и смертная казнь для лидеров-активистов, вчерашних соратников Сталина и самого (!) Ленина.

Но, как отмечают многие исследователи того времени, для начала надо оценить степень угрозы (не для Сталина лично, а для России), исходящей от тех оппозиционеров, чтобы понять, насколько оправданна была суровость приговоров. Насколько степень наказания соответствовала степени угрозы исходящей от оппозиции.

Придется оценивать степень угрозы для России (и жизни самого Сталина как главы государства) от планов и действий оппозиционеров начиная примерно с 1925 г., когда Сталин в первый раз провозгласил на Съезде ВКП(б) основные направления развития страны — индустриализацию и коллективизацию, реформы в промышленности и сельском хозяйстве. Тогда же Сталин показал то, что предлагает оппозиция (под предлогом заботы о гражданах СССР) — превращение России в аграрный и сырьевой придаток Запада.

Прикрывалось это оппозиционерами разговорами о том, что благодаря мировой революции произойдет объединение аграрной Советской России с индустриальной Советской Германией, в которой уже была попытка совершить одну революцию в 1918 году. Этакий Советский Союз России и Германии. А потом к этому Союзу присоединятся и остальные страны мира, и на планете будет коммунизм! Вполне красиво расписано счастливое будущее человечества. Причем практически в глобальном варианте и за много лет до современной глобализации идея превращения земли в мировую глобальную экономику, в которой каждая страна существует по расписанным для нее правилам.

Режиссеры всех тех мировых революций (что устроили в России свержение монархии, а затем и приход к власти «жидо-большевиков», как их называли воевавшие с ними «белые») проживали не в Германии, а в Лондонах, Цюрихах и Вашингтонах. Это в их интересах и действовала оппозиция Сталину и его реформам, и они имели свои планы на будущее мироустройство и на место России в нем. И этими режиссерами никакие реформы в России не предусматривались. И никаких Советских Союзов России и Германии, конечно же, не намечалось.

Англия и США (и примкнувшая к ним Франция), организовавшие Первую мировую, целью которой было уничтожение континентальных империй, Германии, России и Австро-Венгрии, при помощи пожара мировой революции в этих странах, свою основную задачу выполнили.

Дальше, по плану, Россия должна была быть расчленена на полсотни советских республик, «ССРЕА» («Союз Советских Республик Европы и Азии»), подконтрольных в перспективе Англии, Франции и США. И Россия превращается в сырьевой и аграрный придаток Англии и США. И сегодня примерно в этом статусе Россия-РФ современная и обретается.

Но у русских все, не «как у людей».

Появился неучтенный в расчетах тогдашних глобалистов фактор — Сталин с его командой и планами на Россию — единую и неделимую (что потом крайне приветствовалось даже в белоэмигрантских кругах), и стал строить независимое государство, самодостаточное и Западу не подконтрольное.

Он же и реформы в стране затеял, которые могли позволить России выйти из царского средневековья на первые места в мире не по количеству крестьян с сохой и кулаков-фермеров, а по промышленным показателям, которые в перспективе позволили бы наладить в стране и выпуск ширпотреба, которого так не хватает обывателю, и производство хлеба и продовольствия, которым мы могли завалить весь мир.

У разоблачителей сталинизма тут же наготове ответ, что в 1913 году при царях Россия и так кормила Европу. Вот только при этом в сытой царской России, кормящей Европу, самой есть было подчас нечего, случались голодные годы, народ от голода помирал. Правда, об этом стараются не говорить ни специалисты оральных историй из США, ни их поклонники-русофобы в России.

Чтобы остановить сталинские реформы, Запад стал поддерживать антисталинскую оппозицию, которая на словах ратовала за заботу о благосостоянии народа, и на деле пыталась вернуть Россию в семью цивилизованных государств мира. Правда, на правах только полукрестьянской колонии и «сырьевого придатка». Также Россия могла всегда поучаствовать в мировых войнах за очередной передел мира на правах пушечного мяса, как это бывало при царях (походы Суворовых в Альпы), или в подавлении бунтов в других империях, как в Австро-Венгрии в 1856 году, в региональных войнах для смягчения очередного мирового экономического кризиса.

Во времена Сталина возврат в семью цивилизованных народов назывался реставрацией капитализма в СССР. Для подавляющего большинства населения в России-СССР это означало нищету, грязь заводов и мануфактур и прочие прелести царской власти, которых население не желало. И как мы видели по листовке «от Ландау», эта братия не капитализм обещала обывателю и простому народу, а «улучшенный социализм». Но, начав в России-СССР реформы по улучшению социализма, всегда можно плавно перейти и к возврату в капитализм, что мы и видели в конце 1980-х — начале 1990-х.

Ведь что означала бы на деле реставрация капитализма в те годы? Из школьных учебников истории известно, что при НЭПе в промышленности и сельском хозяйстве существовали концессии — совместные предприятия с иностранным отечественным частным или государственным капиталом.

Были те самые нэпманы, которых высмеивали разные Ильфы и Петровы. Идти по пути НЭПа дальше — значит опустить Россию до уровня страны «третьего мира». Допустив частника до производства колбасы (что еще полбеды), потом неизбежно придешь к приватизации по-чубайсовски нефтяных скважин и металлургии разными Абрамовичами, братьями и однофамильцами. Тогда все ресурсы страны и «средства производства» перейдут под полный контроль своего, точнее, иностранного хозяина.

В итоге неизбежно получаем от таких реформаторов только одно — обычный бандитский капитализм, ибо отдельно капитализма для Запада с его с виду сытой и благополучной жизнью не существует. Для населения России в этом капитализме останется только вечный страх потерять работу, которая зависела бы от прихоти хозяина, от биржевых колебаний, от прихоти спекулянтов. Вот что в итоге должно было неизбежно произойти с СССР-Россией. Но великой державы с НЭПом не построишь.

Сталин, опираясь на учение Ленина, а точнее, на поддержку работяг (большинство страны, как и сегодня), повел Россию по пути госуправления и госконтроля над средствами производства. Он объявил в Конституции 1936 года «право на труд», «на жилище», «на образование» и т. д. И население страны увидело, что все заводы и фабрики действительно сменили собственника. При этом мелкое кустарное производство частника вполне при Сталине сохранялось.

В конце 1920-х начале 1930-х люди помнили, за что они сражались в Гражданскую войну. С раскручиванием НЭПа очень много коммунистов клали свои партбилеты на стол в знак протеста. Люди не были в восторге от того, что все в России возвращается обратно, к новым (старым) хозяевам — «нэпманам». И этих людей, не желавших возврата в капитализм, было большинство в России.

Но и жаждущих вернуться к эксплуатации человека человеком в России было немало. Сталин этот «возврат к капитализму» тогда пресек, но те, кто рвался в капитализм, мечтая наживаться на примитивной спекуляции ресурсами страны, набивая личную утробу, устанавливая золотые унитазы в своих особнячках на Рублевках, никуда не делись. Они просто обязаны были за утерянное быть оппозицией тирану.

Так что это вполне нормальное и естественное явление — оппозиция таким людям, как Сталин, которые работали на благо всех граждан страны, а не на так называемую элиту. И Сталин выбирал всегда народ, ане ее.

Основным поклонником «западных ценностей» в России всегда была наша русская интеллигенция (не путать с интеллектуалами), которая, по словам Пушкина, и становилась чаще всего «оппозицией России».

Основу этой интеллигенции и «вечной оппозиции» в те годы, после свержения Николая II, стали составлять представители одной небольшой национальной прослойки общества — профессиональные революционеры из евреев (и не только). Физически никогда особо не работавшие — представьте себе эту категорию на кузнице или в поле за трактором.

В 1930-е годы появился даже такой анекдот о коллективизации: в Биробиджан пришло решение партии — организовать колхоз, и через пару дней в ответ в Москву ушла телеграмма: «Колхоз организовали, пришлите крестьян».

Эта прослойка общества, сформировавшаяся на смену старой русской интеллигенции, с радостью ратовала за общечеловеческие мировые ценности. Ведь она здраво рассуждала, что именно она, эта прослойка, эксплуатироваться не будет. Для этого всегда есть народ, «пипл, что всегда схавает» то, что для него придумает «творческая» и «думающая за народ интеллигенция». В.М. Молотов так отзывался об этой «прослойке» страны (не дословно) — очень «беспокойный» народ, обожающий «протестовать» по поводу и без.

А так как именно эти товарищи в кожаных тужурках и в пенсне щеголявшие, обожающие устраивать массовые расстрелы, стали антисталинской оппозицией, то попробуйте сами оценить, к чему могла привести Россию эта «оппозиция» еще в 1930-е годы, и сами решите, суровы ли были применяемые к ним меры воздействия.

Ученики и поклонники самого главного оппозиционера Сталину — Лейбы Давыдовича Бронштейна-Троцкого — именно к этому и призывали в СССР, находящемуся в окружении капстран, построить социализм и коммунизм невозможно, и пора коммунизм сворачивать и восстанавливать капитализм.

И за примером ходить далеко не придется — «Горби» с «ЕБН» и провернули реставрацию капитализма в России по заветам Льва Давыдовича.

Результат — развал единого государства, потеря Россией огромных, исконно русских территорий, обнищание населения, приватизация того, что до этого работало на нужды всего населения, опускание России до уровня полуколонии Запада с «совместным пользованием» ее ресурсов, оголтелый национализм и бесконечные гражданские войны на окраинах России. Перечислять можно долго прелести рыночных реформ. Но самое главное — Россия перестала быть конкурентом Западу в мировой торговле, что и было основной задачей капиталистических революций 1991–1993 годов.

Если начать сравнивать то, что произошло в 91-м году со страной, и то, что собирались провернуть еще Троцкие и Бухарины, то можно поразиться дикому сходству задач и планов тех успешно выполненных мероприятий по приватизации принадлежащего всему народу средств производства (фабрик и заводов).

Не зря же Гайдар в начале 1990-х как-то заявил, почти дословно цитируя Бронштейна Л.Б., что коммунизм в России построить не удалось (т. к. это оказалось утопией), поэтому надо немного вернуться к капитализму. В итоге в России начала 1990-х произошла реставрация капитализма руками верных учеников Бронштейнов.

Это не шутка. В СССР произошла реставрация капитализма по реформам от Гайдара-Чубайса, но абсолютно совпадающая по пунктам с тезисами Троцкого из его писем в СССР для «антисталинской» оппозиции начала 1930-х. В частности: приватизация

госсобственности, заводов и предприятий, разрушение колхозов и особенно совхозов с передачей тракторов в руки фермеров (после этого сельское хозяйство просто рухнуло и рынок России завалили сомнительные продукты западных производителей).

После уничтожения Единой государственной энергетической системы (РАО ЕЭС России), передачи за бесценок половины ее доходов в руки иностранных корпораций (сегодня 50 копеек с 1 рубля за электроэнергию мы платим в карман каких-нибудь американцев) Чубайс заявил, что собирается в отпуск — почитать что-нибудь из Троцкого. Начитавшись Троцкого, освежив память наставлениями от «Иудушки» (по Ленину), как «обустроить Россию» в пользу мирового капитала, Чубайс вскарабкался на госкорпорацию «Нанотехнологии».

Так какую меру социальной защиты вы сегодня готовы применить ко всей этой компании реформаторов? Они всего лишь повторили пункты из заветов Давыдовича от 1935 года, которые тот слал в письмах из-за границы, маясь в эмиграции. А Чубайсу бы еще «Мою борьбу» Гитлера почитать. Как раз для него подходит. Это ответ, что было бы с Россией, если бы уже тогда эта компания дорвалась до власти, какие антисталинские реформы они провернули бы.

В тех письмах для антисталинской оппозиции у Троцкого как раз и описывалось, как проводить реставрацию капитализма. В них особо возлагались надежды на создание совместных предприятий («концессии») с иностранным капиталом, в которых, как минимум, половина дохода будет принадлежать не государству и народу, а олигарху («своему» Абрамовичу или забугорному Форду).

Большую часть дохода присваивает себе хозяин, которому нет никакого дела до нужд населения страны, в которой он делает бизнес. Это население ему совершенно чуждо и даже ненавистно (ведь оно себе еще и зарплату требует — какое кощунство). Вымрет этот электорат — заменят таджиками и молдаванами. В общем, найдут, кого на скважины и рудники отправить работать за чашку баланды.

Сегодня в России победили Троцкие-Бухарины и прочие правые. Но возврат их к власти начал еще Хрущев сразу после смерти Сталина, признав их невинными жертвами сталинизма. Остальное дело техники и времени. И кстати, основные идеи у них во многом совпадали с идеями бывших однопартийцев большевиков — «меньшевиков».

При Сталине ходила такая шутка — «Моисей вывел евреев из Египта, а Сталин — из Политбюро». Но в реальности Сталин убрал из руководства страной именно прозападных евреев . А засилье представителей «самой умной нации в России» в партии и руководстве страны было просто подавляющее.

В середине 70-х В.М. Молотов, очевидец и участник тех событий, так об этом говорил:

«… А меньшевики почти сплошь были одни евреи. И среди большевиков было много, среди руководителей. Вообще евреи — самая оппозиционная нация. Но больше шли к меньшевикам. А как же! Очень разбирались, потому что идти на большевистский путь — так и голову свою можно потерять! А тут — что-то получим. Синица в руках, а у большевиков — журавль в небе. Ленин критиковал главных теоретиков-менъшевиков, а они — сплошь евреи».

При этом Молотов, которого трудно обвинить в антисемитизме, также говорил:

«Бунд не играл особой роли. Значение имели связи, которые были у бундистов с некоторыми большевиками еврейской национальности. Фактически не осталось ни одного крупного интеллигента, который бы действительно устойчиво стоял на ленинских позициях. Евреи, я думаю, наиболее подвижный народ. Вот Ленин объединил Политбюро: сам русский, Сталин — грузин и три еврея — Троцкий, Зиновьев и Каменев». (Насчет русскости Ленина Вячеслав Михайлович слегка погорячился. Не было ни одного по-настоящему русского ни по крови, ни по духу в первом «Политбюро», разве что Сталин).

Правда, сам Молотов не очень верил, что сторонники Троцкого способны на то, что предлагал в своих письмах-инструкциях Троцкий — развал страны, сдача целых регионов под внешнее управление, передачу иностранному капиталу, по его усмотрению, основных производств и ресурсов: «.Яне допускаю, чтобы Рыков согласился, Бухарин согласился на то, даже Троцкий — отдать и Дальний Восток, и Украину, и чуть ли не Кавказ, — я это исключаю, но какие-то разговоры вокруг этого велись, а потом следователи упростили это. Придет время, разберутся. В лидерах партии были свои Солженицыны. И тогда приходилось их терпеть, итеперъ…»

Ой, как не прав был Вячеслав Михайлович, или он просто лукавил, не желая обижать «евреев». Жаль, не дожил до середины 90-х. Посмотрел бы, как претворялись в жизнь «Заветы Льва Давыдовича». То, что не смогли тогда провернуть меньшевики-западники (русский грузин помешал), сделали наследники и внуки раскулаченных спустя годы.

Смогут ли остановить их русские — внук первого секретаря райкома при Сталине и «кагыбышник»? Поживем — посмотрим. Для этого у них, для начала, в их окружении должны появиться свои Мехлисы и Кагановичи.

Поехал как-то Сталин в Сибирь на заготовку хлеба уговаривать кулаков выполнить свои обязательства и продать по госцене хлеб, чтоб в городах люди с голоду не вымерли. Ему, тогда еще убежденному в эффективности бухаринской модели экономики, какой-то преуспевающий аграрий той эпохи, позже названный кулаком, сказал: «А ты, рябой, мне спляши, тогда я, может, тебе и дам хлебушка!»

Жажда наживы — штука крепкая. Сдерживать ее можно только силой. А выпусти на волю — не остановишь и не победишь. За 50 лет с того момента, как Хрущев выпустил на свободу эту самую жажду наживы, реабилитировав сторонников Бухарина, с его лозунгом начала 1930-х: «Обогащайтесь!», — в России уже достаточно крепко закрепилось это мировоззрение. И уговорить «кулака» или спекулянта-бизнесмена радеть об интересах Родины никогда не получится. Проще Родине самой выращивать этот хлеб в агропромышленных комплексах (если вам слово совхозы не нравится), чем просить «хозяина» не вести себя как жлоб.

Бухарины, получив инструктаж от Льва Давыдовича, собирались раздать государственные трактора частнику, провести приватизацию средств производства на селе еще в начале 1930-х.

Прошло 60 лет, и полная приватизация России была все же проведена по заветам основоположника. И теперь в России практически нет своего сельского хозяйства. Кушаем всякую дрянь импортную. А закроют на Западе нам продовольственную помощь, и снова введем карточки — нам не привыкать, «лишь бы не было войны».

Сталин лишь на короткое историческое время смог отодвинуть от власти в России Бронштейнов и стоящих за ними на Западе (в основном США) «финансово-промышленных акул империализма» (там есть и представители все той же самой умной нации). Но сегодня они практически полностью у власти в стране. И как тут не вспомнить слова Сталина, записанные мадам Колонтай еще в 1939 году:

«Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны прежде всего за рубежом, да и в нашей стране тоже. Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет жестоко мстить нам за наши успехи и достижения. Он все еще рассматривает Россию как варварскую страну, как сырьевой придаток. И мое имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут множество злодеяний.

Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться. Сила СССР — в дружбе народов. Острие борьбы будет направлено прежде всего на разрыв этой дружбы, на отрыв окраин от России. Здесь, надо признаться, мы еще не все сделали. Здесь еще большое поле работы.

С особой силой поднимет голову национализм. Он на какое-то время придавит интернационализм и патриотизм, только на какое-то время. Возникнут национальные группы внутри наций и конфликты. Появится много вождей-пигмеев, предателей внутри своих наций.

В целом в будущем развитие пойдет более сложными и даже бешеными путями, повороты будут предельно крутыми. Дело идет к тому, что особенно взбудоражится Восток. Возникнут острые противоречия с Западом.

И все же, как бы ни развивались события, но пройдет время, и взоры новых поколений будут обращены к делам и победам нашего социалистического Отечества. Год за годом будут приходить новые поколения. Они вновь подымут знамя своих отцов и дедов и отдадут нам должное сполна. Свое будущее они будут строить на нашем прошлом».

Теперь скажите, что Сталин не был провидцем, который вполне допускал, что то, что он строит, будет развалено отребьем. Хотя даже разоблачители-семиты признают, что Сталин антисемитом как разне был.

Сталин, опираясь на «Заветы Ильича», построил Советскую Коммунистическую Россию, сумевшую выстоять в войне против всей Европы во главе с Гитлером. «Горби» с «ЕБН», по «Заветам Бронштейна», вернули Россию в семью цивилизованных народов, сделав Россию о-очень большим сырьевым придатком Запада.

Из книги Ф. Чуева «140 бесед с Молотовым»:

«— Вячеслав Михайлович, у меня есть одна неясность…

— Только одна? У меня больше.

— О создании государства Израиль. Американцы были против…

— Кроме нас, все были против. Кроме меня и Сталина. Меня некоторые спрашивали: почему пошли на это? Мы — сторонники интернациональной свободы, почему мы должны быть против, когда, собственно говоря, отказать — значит повести какую-то враждебную политику в национальном вопросе. В свое время, правда, большевики были и остались против сионизма. И даже против Бунда, хотя тот социалистической считался организацией. Но одно дело быть против сионизма — это осталось неизменным в политике, против буржуазного направления, а другое дело — против народа еврейского.

Мы, правда, предложили два варианта на выбор: либо создать арабско-израильское объединение, поскольку живут та и другая нации вместе, мы поддерживали такой вариант, если об этом будет договоренность. Если нет договоренности, тогда отдельное израильское государство. Но оставались на позициях антисионистских.

— Но ведь вы не могли не понимать, что оно будет буржуазным.

— Господи!

— Почему не сделали его социалистическим?

— А почему? Ну-у-у! Тогда нам надо было ( бы) воевать с Англией. И с Америкой… Вы скажите, а почему мы в Финляндии не сделали — это более простое дело. Я считаю, правильно поступили. Можно перейти определенный рубеж, и мы ввязывались бы в совершенно новую авантюру. В авантюру. Мы сами уступилиАвстрию.

А евреи, они давно боролись за свое государство, под сионистским флагом, и мы, конечно, были против. Но если народу отказать в этом, значит, мы их давим. Теперь это в нехорошее дело вылилось, но, господи, боже мой!.. А то, что есть американский империализм — хорошее дело? 04.10.1972.»

Если и дальше сравнивать то, что произошло в 91-м году с Россией-СССР, и то, что собирались провернуть еще в 1930-е Троцкие-Бухарины, можно также сравнить и самих людей — «жертв сталинизма» и нынешних их поклонников, сегодня смело борющихся уже с «путинским режимом».

Есть одна общая черта у русской интеллигенции, которая никогда не меняется уже не один век. Русской это можно назвать очень условно. Кто до Романовых составлял элиту России? Свои князья-дворяне — русские и братья-татары. Уже с Годунова, с первой Смуты, на Русь поперла немчура со всей Европы. И уже эти немцы осели на Руси и постепенно иной раз вытесняли самих русских из зарождавшегося слоя городских жителей, — будущей интеллигенции. После 1917 года место «русской интеллигенции» прочно заняли представители несколько других народов.

Общая их черта — поклонение перед Западом. Все, что есть в России, — сплошное недоразумение (дикость, отсталость и т. д. и т. п.). А вот то, что есть на Западе, — пример для подражания, обо всем, что там есть, говорить лучше с придыханием — и столбы телеграфные у них ровнее стоят, и дороги глаже, и люди умнее, и армия сильнее. А русские, это сброд неясного происхождения, без руководства со стороны других наций неспособны существовать и, тем более, управлять этой страной. (Кстати, примерно то же самое и Гитлер говорил, — русские сами управлять своей страной не в состоянии, сначала за них управляли немцы, а потом евреи. Теперь собирается Гитлер поуправлять.)

А теперь чуть подробнее о преклонении нашей военной и прочей интеллигенции перед зарубежной армией. Мог ли быть заговор против реформ Сталина среди военных? А почему нет?

После привода Гитлера к власти в Германии наша военная интеллигенция, наши «великие полководцы» в лице Тухачевских, Якиров, Уборевичей, Корков, Фельдманов, Путнов, Эйдеманов и прочих поняла, что в будущей неизбежной большой войне за передел мира, Запада против России (а Гитлера только для этого и приводили к власти!) она вряд ли выстоит. Наверняка не выстоит — одна-то против всех .

Интервенция 20-х гг. с небольшими экспедиционными корпусами союзников по Антанте против России — цветочки, проба сил, что-то вроде разведки боем. А когда стали вооружать Германию и всю Европу против СССР-России, то наши военные, прекрасно знающие состояние РККА, похоже, просто испугались. Для них проще было пойти на сотрудничество с Западом, которому Россия-СССР не сможет противостоять. Проще оказалось дружить с Западом, даже если за нее придется расплатиться независимостью и суверенитетом России, ее ресурсами, территориями и т. п.

Потом эту политику «лишь бы не было войны», проповедуемую уже при Брежневе, Молотов назвал политикой «спущенных штанов». Сталин же вел Россию только к конфронтации против Запада. А точнее, вел политику отношений с Западом только на равных, что для Запада и его поклонников в России было совершенно неприемлемо — ведь Запад никогда не желал воспринимать Россию как равного ему партнера.

После 1933 года, после привода Гитлера к власти Западом и военные, и «правые» (в лице Бухариных) активизировали свою деятельность по свержению сталинского режима. Цель была не просто устранить Сталина, а восстановить капиталистическую систему в России. Для этого надо было либо дождаться новой интервенции (организовать поражение в войне и «свергнуть сталинскую банду») или попытаться провести государственный переворот самим. Правда, в этом случае рассчитывать на поддержку народа им не приходилось. Ведь чтобы свергнуть сталинский режим, необходимо было настроить против Сталина и его идей народ, развязав новую гражданскую войну в СССР. И тут население СССР точно не пошло бы за ними.

Но, придя к власти в России с помощью западных штыков, они могли рассчитывать на милость победителей-союзников и получить из их рук посты в расчлененной России. Подобный переворот и произошел уже в конце 1980-х — начале 90-х, когда в расчлененной России к власти на местах пробралось такое отребье, которое без указки Запада ничего не делало.

Общей чертой тех заговорщиков-антисталинистов и нынешних борцов с путинской сатрапией является постоянно проповедуемое преклонение перед Западом, которому «не стоит противиться», мол, куда нам в наших лаптях против «просвещенной Европы», против сильной в военном отношении Америки.

Поведение оппозиционеров 30-х очень напоминает поведение нынешних восторженных поклонников Запада. Тогда, так же как и сейчас, основной целью антисталинистов была банальная и пошлая сдача России Западу. Россия не может противостоять и противиться Западу, т. к. он и богаче, и сильнее. Неважно, какой режим в России — коммунистический сталинский или капитализм ВВП. При любой системе Россия не должна противиться воле Запада — нельзя состязаться с Западом в военной мощи, в смелой риторике и злить США. А если дойдет до разговора о военном соперничестве, то России лучше сразу сдаться. При этом Тухачевские и их приятели, «правые» поклонники Запада, на гражданке делали все от них возможное, чтобы СССР-Россия не устояла в приближающейся мировой войне.

Нынешние их последователи сегодня действуют и говорят несколько по-другому, но суть одна и та же. Так что — среди военных, конечно же, были и должны были быть оппозиционеры Сталину, «семинаристу-недоучке». О них мы еще поговорим подробнее в следующей главе, а пока вернемся с другому подвиду «оппозиционеров». Современных.

Например, Сванидзе, Млечины и им подобные русские интеллигенты, допущенные на ТВ, убеждают зрителей и слушателей, что Запад не собирается угрожать войной России. Сванидзе совершенно не боится американских ракет у наших границ, которые сократили время подлета до нескольких минут. Ведь никто не полезет воевать на Россию и развязывать ядерную войну. И Сванидзе совершенно прав. На ядерную Россию — нет. Надо только уничтожить остатки ядерного щита (зачем он нам, ведь на Западе у России нет врагов!).

Боеспособной армии, чтобы могла на равных противостоять НАТО, у России давно нет стараниями друзей сванидзевских, пришедших на смену выродившимся «комунякам». А Млечин со своей стороны слушателям и зрителям на «Эхо Москвы» еще пару лет назад проповедовал — «.говорят, что «холодной войны» нет и быть не может, потому что нет двух мощных лагерей, нет идеологического противостояния, поэтому и нет «холодной войны». Я с этим категорически не согласен. «Холодной войны» нет с одной стороны — с западной, потому что они действительно не видят на сегодняшний день опасного для себя противника. Но «холодная война» есть с нашей стороны, потому что российское общество и российское руководство видят такого противника.»

Оказывается, Запад только спит и видит, как бы еще отлюбить Россию, подбросить убогим «гуманитарки» да помочь в разрезании самолетов и ракет. А тупые русские в Западе только врага и видят:

«.Почему у людей какая-то такая истерическая реакция вместо того, чтобы заняться строительством государства, добиваться того, чтобы оно процветало, и употребить на это все силы свои, вообще говоря? Быть гражданином и государственником в хорошем смысле этого слова. Люди готовы или воевать, или сдаваться. А вот что, в мирное время нельзя пожить хорошо и позаботиться о своей стране?»

Млечину вторил-ерничал ведущий с «Эха Москвы» С. Бунтман:

«Нет! Вокруг враги, все сволочи вокруг. И мы такие несчастные, маленькие. Вот все над нами издеваются, а мы должны стоять, стойко держаться!» «.Чего ж боятся-то кого-то? Ну вот, когда живешь в крохотной стране, я понимаю, там бывает страшновато. Но живешь в большой стране с надежными, в общем, вооруженными силами, способными защитить страну, это точно. Ну что ж так бояться? Что ж видеть вокруг врагов-то? Тени уже какие-то мерещатся».

Осталось только спросить у историков Млечина и Сванидзе — в какие времена Россия нападала на Запад? И сколько раз Запад нападал на Россию (сам или спонсируя других) за последние 200 лет? Впрочем, у этих «миротворцев» всегда под руками хороший ответ — Запад нападал на Россию, только защищаясь от ее агрессивных намерений! Западу казалось, что Россия ведет себя слишком смело по отношению к Западу, и поэтому стоит на нее напасть. Даже Гитлер говорил что-то такое в своем меморандуме от 22 июня, — иду защищать западные ценности от готовящей агрессию России.

Дальше Млечин вещал в эфире: «Агенты влияния… терминологии западных спецслужб, мне известной, такой нет терминологии, и задачи такой никогда не ставилось, потому что она была бесполезна в советском обществе. А вот как раз КГБ всегда ставил задачу создания агентов влияния…это наша терминология и наша работа. А здесь их не было. Как в Советском Союзе могли вообще быть агенты влияния? Ну как это?»

И действительно, как? Как в России могут быть какие-то мифические агенты влияния! Да Запад ни в жисть не ставил себе целей нагадить России! Только халвой готов был бомбить наши города. А говорить о западных холуях — просто неприлично и смешно. Вот КГБ могло, конечно, вербовать агентов влияния, это как раз в духе злобных чекистов. А западные структуры — как вы можете такое говорить! Подумаешь, приятель «Горби», Яковлев, пробыв послом в Канаде, засветился так, что КГБ открыто его объявило предателем, завербованным ЦРУ, доложив об этом Горбачеву. Подумаешь, Шеварднадзе сегодня смело и гордо заявляет, что всегда проводил внешнюю политику СССР, в бытность свою на посту министра иностранных дел, в интересах США. Какие ж они агенты влияния»!?! Они борцы с коммунистическим режимом! Интересно, а с каким режимом всю жизнь борется русский интеллигент Млечин и прочие Сванидзе? И главное, в чьих интересах?

На тему и о сути российской интеллигенции» достаточно написано более умными людьми. Но мне хотелось бы коснуться творческой элиты на примере известных советских писателей и актеров времен Сталина, преподносимых сегодня как ярых (и не очень) антисталинистов.

О «великом физике» Ландау, занимавшемся звездным лучеиспусканием на примере протокола его допроса (который, безусловно, «сфальсифицирован» сталинско-бериевскими палачами) выше уже говорилось.

О том, какие хвалебные оды Сталину и советской власти писала А. Ахматова, которую вывозили персональным самолетом из блокадного Ленинграда, говорить не буду. В этих одах проглядывает что-то противоестественное, вынужденное и неискреннее, тем более, потом Ахматова пришла в себя и смело бичевала пороки сталинизма.

Но хотелось бы привести слова другого писателя и поэта К.И. Чуковского из личного дневника.

Надо учитывать, что дневники всегда пишут в тайной надежде, что их либо прочитает объект тайных вожделений, либо потомки. Но пишущий дневник не готов к тому, что это произойдет скоро. В написании дневника всегда присутствует некая искренность. Хотя бы чуть-чуть. И вот, что писал Корней Иванович после личной встречи со Сталиным 22 апреля 1936 года на X съезде ВЛКСМ, на котором он присутствовал со своим другом Б. Пастернаком:

«Что сделалось с залом! А ОН стоял немного утомленный, задумчивый и величавый. Чувствовалась огромная привычка к власти, сила и в то же время что-то женственное, мягкое. Я оглянулся: у всех были влюбленные, нежные смеющиеся лица. Видеть его — просто видеть — для всех нас было счастье. К нему все время обращалась с какими-то разговорами Демченко. И мы все ревновали, завидовали — счастливая! Каждый его жест воспринимали с благоговением. Никогда я даже не считал себя способным на такие чувства. Когда ему аплодировали, он вынул часы «серебряные» и показал аудитории с прелестной улыбкой — все мы так и зашептали: «Часы, часы, он показал часы» — и потом, расходясь, уже возле вешалки вновь вспоминали об этих часах. Пастернак шептал мне все время о нем восторженные слова, а я ему, и мы в один голос оба сказали: «Ах, эта Демченко заслоняет его!..» Домой мы шли вместе с Пастернаком, и оба упивалисъ нашей радостью».

И ведь нечто подобное писали явно или тайно многие тогдашние представители творческой интеллигенции (богема!). И действительно, пообщавшись с людьми такого уровня, как Сталин (имею в виду не должность вождя), или даже просто увидев и услышав Сталина на трибуне живьем, любой нормальный человек отреагирует так же. В конце концов, ничего плохого нет в том, что люди восхищаются великой личностью. Но вскоре у человека наступает отрезвление.

Нормальный человек просто успокаивается от таких впечатлений. И просто живет дальше с уважением к такому человеку. Но у богемы не так, как у обычных людей. У них со временем рождается ненависть к человеку, вызвавшему такие эмоции. И такой товарищ начинает ненавидеть сначала себя за эту минутную слабость, за свое унижение. А потом ненависть переносится и на объект своего вчерашнего вожделения. В общем-то, обычная реакция не очень умного пигмея на великого человека — сначала оду хвалебную, потом станет стыдно за свое унижение, и помоев плеснут в «любимого тирана». Но от сталинских премий не торопилась отказываться наша творческая интеллигенция.

Был и другой вариант будущих ненавистников Сталина — Хрущевы. Ужасно льстить ничтожеству, но вдвойне ужаснее — умному человеку, который все понимает и относится к льстящим так, как они того заслуживают, — с легким презрением. Прогибающийся до неприличия всю свою жизнь при Сталине Хрущев, как и многие ему подобные, до самой своей смерти не мог простить Сталину своего прилюдного унижения, понимания собственной подлости и принародной низости лизоблюдства и угодничества.

И стоило потом прийти таким людям к власти, как они тут же стали мстить Сталину именно за эти свои унижения, хотя их тогда так делать никто не просил и не заставлял. Сюда же можно прибавить и ненависть за не прощенного Сталиным сына Никиты Сергеевича и участие самого Хрущева в убийстве Сталина (даже не оказание помощи можно классифицировать как убийство).

Когда нам показывают дурные толпы людей, призывающие к «расстрелу предателей-собак» в старой хронике, хорошо бы помнить, что снималось это в Москве (в других городах такого почти не было), и организовывал это тогдашний руководитель Москвы Н.С. Хрущев. Виноват ли в этом Сталин, разрешавший Хрущеву эти праздники обличения? Наверное, да — не запрещал. Но только, кроме Хрущева, никто больше не преуспел в этом. С другой стороны, эти митинги нужны были как политическая акция. Но есть замечательная поговорка — «Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибет». У Сталина были те руководители, которые были (как и сегодня у нынешнего руководства России), и выбирать приходилось между теми, кто был под рукой.

Представители богемы, сначала боготворившие вождя, узнавшие о страшных репрессиях после «доклада Хрущева на XX съезде, похожи на религиозных фанатиков, усомнившихся в непорочности святого зачатия Девы Марии.

В этом случае говорить о каком-то большом уме данных товарищей не приходится — они, как дети малые. Некоторые потом сочиняли смелые сказки «про драконов», про «рыжих и усатых тараканищей» (впрочем, кажется, эти детские стихи Чуковский написал еще в начале 1920-х, когда о Сталине вряд ли кто слышал в стране?). А другие заглушали свое прошлое унижение оголтелой ненавистью и поливанием грязью мертвого кумира.

Но если человек был умен, то никакие разоблачения сталинизма не могли изменить его отношение к Сталину. Таковы великий Д.Д. Шостакович, вывезенный из блокадного Ленинграда на одном самолете с А. Ахматовой, великий актер Н. Черкасов, который до конца своих дней оставался сталинистом, за что впоследствии его и отлучали от работы в театрах. Или поэт Исаковский до конца дней предпочитавший говорить своему другу А. Твардовскому, мол, мы не все знаем о тех временах, чтобы так просто судить.

После войны Исаковский создал сильную песню о войне «Враги сожгли родную хату», но ее не разрешили исполнять. Через 20 лет, когда ее исполнили на концерте в Москве, то сидящие в зале ветераны стали вставать со слезами на глазах — «Стоял солдат, слеза катилась, слеза несбывшихся надежд.».

И то, что при Сталине ее «запретили», сегодня дает возможность разоблаченцам ерничать, что Исаковский — сталинист, а его песни Сталин запрещал. И ведь объяснить этим людям невозможно, почему такие песни запрещались сразу после войны. Люди землянки-норы рыли, чтобы было где приютиться, пока отстраиваются дома, продолжали ждать без вести пропавших.

Поэтому дать им песню о пепелищах — в очередной раз загонять их в смертную тоску. Психиатры, наверное, смогут спрогнозировать, какой процент в таких случаях будет спившихся людей и самоубийств. А людям надо было дождаться, когда зарубцуются раны в душе. Поэтому люди с радостью шли смотреть «Кубанских казаков».

Точно по такой же причине уже в 1970-е композитору А. Мартынову и поэту А. Дементьеву запрещали исполнять на 9 Мая песню про «Алешу» («Алексей, Алешенька сынок, словно сын ее, услышать мог.»), т. к. весь зал при исполнении этой песни плакал, но День Победы — праздник. И поэтому и День Победы в СССР при Сталине и даже при Хрущеве не отмечали. Чему радоваться было? Тому, что погибло почти 15 % населения по милости конкретных начальников? Ведь Хрущев отметился не только в резне 1930-х. На его совести и лето 41-го на Украине как Первого секретаря ВКП(б), Главы Украины. Разгром наших войск под Харьковом летом 1942-го, где тоже отметился Хрущев (с Тимошенко) сопоставим по количеству потерь с разгромом армии в июне-июле 41-го по всей границе. И вряд ли Хрущеву хотелось бы стоять на трибуне Мавзолея, когда мимо проходили солдаты.

Вот когда с «виновным» за гибель почти 30 миллионов определились и им был назначен И.В. Сталин, то уже можно было и праздновать «со слезами на глазах». Тем более что Брежнев, который в 1965 году провел первый Парад Победы после 1945 года, имел чистую совесть перед погибшими солдатами и мирными жителями, и ему не стыдно было стоять на Мавзолее. И Брежнев не позвал на первый после войны День Победы в 65-м на трибуну Мавзолея ни Хрущева, ни Жукова.

Ставя репрессии Сталину в вину, всегда дают сравнение с Хрущевым, при котором их уже не было. А правда, почему при Хрущеве не было никаких особых политических репрессий? Партия та же, то же строительство коммунизма, та же идеология противостояния Западу. И Запад не оставил своих попыток подгадить России. Почему же Хрущев (губивший людей сотнями тысяч при Сталине) никого не сажал, став Генсеком? Куда оппозиция коммунизму делась в СССР? Перестрелял несколько десятков сталинистов и бериевцев, тех, кто мог рассказывать о роли Никиты Сергеевича в борьбе с врагами народа и о заслугах будущего вождя в войне, и все на этом. Но почему же не было массовых репрессий? Ведь Хрущев оставался верным ленинцем.

А все потому, что не было никакой нужды именно в «массовых репрессиях». Вместе с Хрущевым к власти пришла антисталинская оппозиция. Кого Хрущев реабилитировал? Практически всех жертв сталинизма, всех верных ленинцев, относящихся к группе Зиновьева-Каменева-Бухарина. Кого не расстреляли при Сталине, тех выпустили и реабилитировали при Хрущеве, и выпускать начали, не дожидаясь разоблачения культа личности, уже в 1954 году.

И самое главное, у Сталина, увы, почти не было в стране серьезных сторонников. Народ его поддерживал в большинстве своем, но среди элиты настоящих последователей не было. Даже его ближайшие соратники в лице Молотова, Кагановича и Ворошилова, которые при жизни Сталина часто получали по шапке за допущенные ошибки и промахи, предпочли отмолчаться в 56-м на 20-м съезде.

Когда Хрущев затеял свою борьбу с культом Сталина, достаточно было убрать из руководства этих людей, и сталинский курс стал сворачиваться. Сторонники Сталина, в отличие от сторонников Троцкого, террористических актов против Хрущева не готовили, саботажем в экономике, промышленности и сельском хозяйстве не занимались, заговоров в пользу западной страны не строили. Их репрессировать было не за что.

С другой стороны, у Хрущева появлялся замечательный аргумент против Сталина — при нем сажали, а сейчас — нет. Но этих сталинистов и сажать не было нужды. Их было меньшинство в руководстве. Достаточно было просто спровадить их на пенсию, как убирали Головановых и Рокоссовских. В крайнем случае, посадить на 15 лет в одиночку как Судоплатова, где он прикидывался сумасшедшим несколько лет, чтоб его оставили в покое и не пытали про агентуру на Западе. Те, кто научился помалкивать, продолжали работать и писать мемуары, в которых иногда вставляли свои честные оценки Сталину. А бывшей антисталинской оппозиции бунтовать против Хрущева нужды не было — он был всегда их сторонником.

Сталинский курс нужен был одному только Сталину и еще большинству простого трудового народа, в основном проживающего в городах. Курс этот заключался в создании государственной экономики, работающей по четким планам на годы вперед, не зависящей от прихоти и жлобства хозяина-олигарха или фермера. Сталинская экономика работала на нужды всего населения и была более успешной по сравнению с западной, более конкурентоспособной и производительной. Эффективность свою она доказала в Мае 45-го, когда советские солдаты водружали красное знамя в Берлине. Ведь в войнах воюют не армии и солдаты (эти просто убивают друг друга). Воюют экономики. И сталинская экономика победила европейскую, рыночную, — ведь Россия воевала не только против Германии, воевала против всей Европы.

Но большинству руководителей и партчиновников в стране было все равно, какой тип экономики они обслуживают. Еще меньше это интересовало вырвавшихся на свободу и вернувшихся к власти в стране «безвинно пострадавших». До смерти Сталина в стране власть принадлежала народу, работающему человеку, производящему материальные ценности. Именно рабочий и крестьянин были на вершине общества. А потом вылезла интеллигенция, немногочисленная прослойка общества.

И хоть у Сталина и был один сторонник — народ Советского Союза, подавляющее большинство, но кто когда-нибудь спрашивал у народа.

В 1938–1939 гг. Сталин истреблял элиту, которая истребляла народ с 1917 года. Имеет ли Сталин отношение к революциям 1917 года как организатор? Нет. Хотя бы потому, что не занимал в то время особых постов, был даже не на вторых ролях в партии. Ленин ввел Сталина в руководство, чтобы разбавить монолит одной нации в Политбюро. Да и сам Сталин (как и тот же Молотов) не был сторонником Октябрьского переворота и захвата власти в России таким путем.

Гражданскую войну Сталин не развязывал, хотя в ходе самой войны и проявил себя как вполне грамотный стратег и тактик. Замешан ли Сталин в «красном терроре», развязанном Лениным-Троцким? Нет ни одного упоминания, что Сталин (или Молотов) отметился в какой-нибудь резне против «белых», казаков или попов как все члены Политбюро тех лет, устраивавшие буквально геноцид населения России.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.