Что в имени тебе моем…

Что в имени тебе моем…

Народов, на которых Природа отдохнула, – я в этом глубоко убежден, – нет. Но бывают народы, на которых отдохнула История. В том смысле, что с самого появления своего жизнь их текла одним, изначально заведенным чередом, и ничего, совсем ничего не случалось. То сытно, то голодно, то сами по себе, то под кем-то, – однако без всяких изменений. Сегодня как вчера, завтра как сегодня, и такое топтание на месте – век за веком, тысячелетие за тысячелетием. Есть, однако, тут и нюанс. Когда что-то все-таки случается, на сереньком фоне это самое «что-то», сколь бы смешным и тусклым оно ни было на привередливый взгляд, поражает особой яркостью, позволяя разглядеть некоторые важные оттенки и детали смыслов, куда более серьезных для понимания истинной сути той самой прикорнувшей здесь Истории. К ненцам морозного Ямала, бывшим «самоедам» (не оттого, что себя ели, а потому что «самоди», а русские уже переиначили по-своему), это относится в первую очередь. Но прежде чем завести речь о них, придется – никуда не денешься – начать слегка сызбоку.

Если крохотная, никак и никогда себя не проявлявшая «самоядь» аж до начала позапрошлого века волновала окружающих только в смысле поставки мехов, то про их ближайших соседей, куда более многочисленных и обитавших по обе стороны Северного Урала, такого не скажешь. Народ, известный нам как ханты (или хантэ), – видимо, прямое потомство известной нам по летописям «югры», – некогда звался остяками. Однако название это, взятое русскими у сибирских татар, которым в старину хантэ подчинялись (те именовали их «уштяками», то есть «грубыми, дикими»), позже сочли оскорбительным и отменили. Хотя, к слову название, признанное политически корректным, тоже не совсем того. Происходя от «хон» (царь) и «дихо» (люди), оно означает «зависимые от царя». Или «покорные». Или «лишенные воли». Что тут оскорбительнее – вопрос. Древнее же, исконное имя – «арьяхи». То бишь «многолюдье» – от «ар» («много») и «хо» («человек»). Но ханты его забыли.

Вернее, не забыли, просто не употребляют. Отвыкли. Да и не соответствует оно реалиям. Вот когда-то – да, когда-то народ сей был очень многочислен и горд, имел несколько «княжеств», хотя и очень раннефеодальных, судя по преданиям, но богатых (одна Золотая Баба чего стоит!), много и охотно, хотя и не слишком кровопролитно воевавших между собой по всякому поводу. Дрались из-за мелких обид, ради добычи, частенько из-за красивых женщин, которых очень ценили, а ожесточеннее всего, и тут уже без пощады, с новгородскими данщиками, приходившими в Югру за мехами.

Потом, однако, пришли татары и сломали бывшим арьяхам хребет конкретно, раз и навсегда. Вовсе уж грязью земной народ не стал, добрые его качества: гостеприимство, мягкость, предельную, почти на уровне религии честность и неумение не платить долги – много веков подряд отмечали все, кто интересовался. И все же, все же… Признав себя хантами – будем уж так, раз им нравится, – служили они, и «набольшие князья», сидевшие в Обдорске (нынче, сами понимаете, Салехард) и Конде, и десяток князьков поменьше, обретенным хозяевам верно, меха сибирским тайбугидам поставляя исправно и стараясь во всем, от одежды до обычаев, подражать. А вот тундровых да лесных ненцев Ямала считали своими ясачными. Тундровые, правда, о том и не догадывались. Позже, когда пришли русские, ханты признали власть новых хозяев и начали откликаться на «остяков», а самоеды наконец-то начали платить ясак, но не хантам, которым и ранее ничего не платили, а прямо царевым данщикам, жили же, подчиняясь выборным старейшинам. В основном тихо и мирно, хотя случались и лихие парни, любившие пошалить на большой дороге.