Следствие закончено, забудьте

Следствие закончено, забудьте

Не знаю, кому как, но мне единственно логичным видится, что именно там, в изъятых листа, перечислялись факты, которые братьям Лебедевым с присными хотелось бы замять. В «аудите» следствия главным злоумышленником сделали Алексея. А заодно и Ивана. Хотя тот и сам вину отрицал, и в показаниях брата выглядит противником мятежа с самого начала, это, похоже, никого не волновало. Благо доказательств «измены» было более чем достаточно: убийство ясачных, резня «верных» ительменов, «умысел на резню» русских, связи с «мятежником» Эвонты. И так далее. Все это давало основания властям решить вопрос на местном уровне, повесив кого следует и тем самым спрятав концы в воду. Тем более сама жизнь подтверждала их версию: с уходом Лазукова из лагеря «изменников» те, потеряв харизматического лидера, притихли, и ничего подобного хотя бы налету на Столбовской острожек более не случалось. На том и поставили точку, а далее, не особо спеша, разобрались с бывшими бунтовщиками, разошедшимися по домам. За полтора года сколько-то острожков «в острастку» спалили, сколько-то народу «привели в повиновение», сколько-то сопротивлявшихся «смертно побили». Точных цифр нет. Известно лишь, что в Охотск в итоге «для расправы» выслали 30 «изменников и согласников», рекомендовав свирепые приговоры. Правда, изменников второстепенных: из арестованных вождей не выжил никто, все еще на Камчатке либо «в холодной своим чином вольно померли», либо (как, по некоторым данным, братья Лазуковы), «порвав рубахи на полосы, сами себя удавили». Если кто-то решит, что им помогли, возражать не стану.

Возможно, Алексею Лазукову было бы легче умирать, знай он, что дух «Василья тово Мерлина» не обманул. Не знаю, какими путями, – приказом Матвея Лебедева велено было «грамотцы окроме казенной надобности ни морем, ни посуху без честного прочету на пущать», – но слухи о творящемся на Камчатке дошли до «Митяя», а когда дошли, майор Павлуцкий – хоть и предельно загруженный разборками с «чукочами» – нашел время их услышать. Его письма, требующие разобраться и принять меры, посланные в Иркутск, дошли до адресатов, а рекомендации Лаврентия Ланга, бывшего вице-губернатора Сибири, пребывавшего по делам службы в Анадырске, добавили майорским депешам веса. В конце концов, Сенат, разобравшись по существу, прислал-таки, как мечталось корякам, «новых русских». Возможно, не идеальных (как по мне, так «иркуцкие» «якуцких» ничем не лучше), но, по крайней мере, с «лебедевской мафией» было покончено. Возомнивших себя царьками и божками уродов порвали на ветошь. Капралов с сержантами разослали по глухим гарнизонам Большой Земли. Особо бойких приказчиков, выявив факты коррупции, поставили на правеж, иных даже «до нитки разорив»; сам Матвей Лебедев, получив «абшид без нужного пенсиону», угодил под суд «о растрате казенных денег, недостаче вина, сладкой травы, продаже в холопство молодых коряков», спился и в 1760-м «у крыльца замерз», – а Камчатка, до того сложная, на долгое время стала в этом смысле едва ли не образцовой укр?иной Империи…