Украинская ССР. Одесса

Украинская ССР. Одесса

Этот город, как, впрочем, и всегда, заслуживает отдельного разговора. Что же касается темы книги и Одессы, то подпольное производство в городе процветало. Не в такой степени, как в Грузии, правда. Основное различие заключалось в том, что, хотя одесские цеховики были очень богатыми людьми, они не могли позволить себе демонстрировать свое материальное положение. И не только потому, что отношение властей к подпольным бизнесменам было менее лояльным, чем в Грузинской ССР. У одесских бизнесменов было и помимо государства множество врагов. Портовый город на протяжении всей своей истории просто кишел бандитами, мошенниками, аферистами и ворами. Здесь еще до прихода советской власти была очень сильна власть криминала. Достаточно вспомнить истории, которые рассказал об этом уникальном городе Исаак Бабель. Образ одесского биндюжника и громилы Бени Крика с годами не потускнел. У него оказалось достаточно преемников. Именно в Одессе зародились те отношения производителей и торговцев с бандитами, которые впоследствии получили название «рэкет». Слово иностранное, а его смысл был понятен любому одесскому торговцу еще в начале ХХ века. После прихода советской власти на эту щедрую землю история отношений громил и бизнесменов, на два десятилетия замерев в нерешительности, с утроенной силой возобновилась в послевоенные годы. Но сначала методы «выбивания» денег сводились к патриархальному вымогательству с помощью силы. Причем занимались ими не очень искушенные в тонкостях подхода к «деловым людям» вышибалы.

Но в 1969 году в связи с введением нового уголовного законодательства в СССР ситуация резко изменилась. До этого в Одессе в основном почете находились криминальные специальности, связанные с «обуванием лохов», в том числе иностранных моряков и туристов. Но новые законы подразумевали столь жесткие санкции против этих «специалистов», что уголовный мир портового города сильно призадумался. А самое главное, призадумались воровские авторитеты. До этого они испокон века практиковали систему «ломок», обязательных для воров в законе, и отсидки раз в три года. Однако после изменения законодательства они могли за свои криминальные подвиги запросто получить «вышку». Устроить подобное положение вещей никого не могло. Требовалось срочно изобрести способ не только сохранить свою власть в криминальном мире, но и учесть изменившуюся обстановку в стране.

В начале семидесятых годов в Киеве был проведен воровской съезд, на котором присутствовали и шесть одесситов. В ходе съезда молодые авторитеты предложили новую политику поддержания собственного статуса. Вместо привычной системы «ломок» они предложили поистине революционный вариант – не садиться в тюрьму вообще, а грабить тех, кто в милицию не заявит, по причине того, что у самого рыльце в пушку. При таком раскладе волки точно оставались сыты, а мнения овец, как вы понимаете, никто и не спрашивал. Девиз киевского съезда звучал так: «Бей замазанных!» Из других «эпохальных» решений на этом съезде приняли предложение о разрешении на сотрудничество с государственной властью и с милицией в том числе, что было неслыханным новаторством в криминальном мире. Сотрудничество, разумеется, подразумевало обеспечение коррумпированных чиновников и сотрудников правоохранительных органов.

Когда одесские цеховики и расхитители социалистической собственности узнали о решениях, принятых на этом необычном съезде, энтузиазма у них, что понятно, совсем не прибавилось. Они оказались правы. С этого момента заниматься в Одессе подпольным производством стало далеко не так выгодно, как раньше. Поэтому выжили только действительно сильные подпольные бизнесмены или, наоборот, слишком мелкие, чтобы представлять собой интерес для рэкетиров, вроде частных портных или сапожников на Привозе. «Средний класс цеховиков» в Одессе с этого момента почти полностью вымер.

В Одессе зародились и первые ОПГ очень узкой специализации – профи по выбиванию денег у совершенно бесправных торговцев, зажиточных цеховиков и проворовавшихся директоров предприятий. И представьте себе, все это происходило в начале семидесятых годов, то есть в Одессу рэкет пришел на двадцать лет раньше, чем в послеперестроечную Россию девяностых. Слово «разгон» подпольным одесским предпринимателям было знакомо лучше, чем их коллегам по всей стране. Так что Одесса была городом криминальным, но вот подпольному бизнесу в нем не очень повезло.

Рассказ отца об истории цеховиков в Одессе меня здорово удивил, и я еще раз поразился, насколько на ситуацию с теневой экономикой в том или ином регионе влияют исторические предпосылки. Еще больше я убедился в своем предположении, когда спросил отца об Узбекистане. На слуху было так называемое хлопковое дело, которое раскрутили следователи Гдлян и Иванов, впоследствии сделавшие на нем депутатскую карьеру (типа «непримиримые борцы за справедливость»). Говорили о деле в прессе и по телевидению не просто много, а каждые пять минут, поэтому мой интерес был понятен. В ответ на вопрос отец расхохотался до колик и ответил, что вся история советского Узбекистана это одно сплошное «хлопковое дело».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.