Морской офицер

Морской офицер

История службы остзейских немцев, шведов или подданных Финляндского княжества в Российском Императорском флоте уходит корнями в Петровскую эпоху и сформировала у историков скорее благожелательное отношение к тем людям, для которых Россия стала не просто домом, но жертвенность которых простиралась далеко за границы простой готовности служить государству Российскому верой и правдой. Из них, как, впрочем, и этнических немцев, веками складывались служилые слои империи. Они внесли свой значительный вклад в укрепление государственности и обороноспособности России, а имена многих из них навечно вошли в летопись ее военных и военно-морских побед.

Как и многие из них, выпускник Морского корпуса Гаральд Граф видел своим истинным призванием — службу империи на флоте. Путь к чину мичмана оказался непрост для юного финна, ибо даже поступить из-за большой близорукости в корпус представлялось почти немыслимой задачей. Выручили семейные связи, пусть и отдаленные — соплеменник и герой обороны Севастополя — престарелый адмирал Оскар Кремер, начальник Главного морского штаба, ходатайствовал за племянника, и небезуспешно.

Учеба в Морском корпусе, если верить аттестации корпусных воспитателей и наставников, была необременительна. Не выказывая особенных успехов, он неизменно характеризовался начальством как «прилежный», «усидчивый» и прочим рядом синонимов, рисующим перед читающим образ кадета «не семи пядей во лбу», но берущего системностью подхода и зубрежкой. Усидчивость и прилежание снискали ему последовательные карьерные ступени в корпусной иерархии — от кадета средних специальных классов до гардемарина.

С началом Русско-японской войны, определенный на службу на транспорт «Иртыш», вошедший впоследствии во 2-ю Тихоокеанскую эскадру адмирала З. Рожественского, Гаральд Граф прибыл на Балтику. У берегов Либавы транспорт потерпел аварию, и пока чинился, корабли эскадры ушли далеко вперед. Часть снарядов, необходимых для боевых кораблей, сгрузили в Либавском порту, отправив их во Владивосток по железной дороге, а оставшиеся грузы — уголь, обувь, малокалиберные патроны и 30 тонн пироксилина — громадный и тихоходный «Иртыш», догнавший эскадру лишь у Мадагаскара, так и вез на себе до Цусимы.

Это было далеко не первое плавание юного мичмана, ибо еще в бытность гардемарином хаживал он в учебные плавания на судах «Моряк» и «Верный», и даже на крейсере 1-го ранга «Князь Пожарский».

Сражение у Цусимы — трагическое не только для флота, но и для всей России, окончилось для мичмана Графа сравнительно удачно. Из двадцати попавших в транспорт японских снарядов лишь один нанес фатальное разрушение, пробив борт ниже ватерлинии. Вода затопила около 10 отсеков, и, получив глубокую осадку, «Иртыш» в ночной мгле, отстав от эскадры, направился к японским берегам. На исходе дня 15 мая 1904 года он затонул у японского о. Хамада. Часть команды, среди которых оказался и наш герой, попала в плен к японцам, где и пробыла около семи месяцев.

После возвращения из плена — снова служба на Балтийском флоте, выезд во Францию, — для приема новых миноносцев, обучение в офицерском Минном классе, последовательное повышение в чинах, служба на миноносце «Трухминец», крейсерах «Аврора» и «Адмирал Макаров» и минном заградителе «Амур».

Биографы Графа сообщают о тесной дружбе, существовавшей между матерью лейтенанта Графа, шведской баронессой Софией Седеркрейц-Энгенштерн и великой княгиней Марией Павловной Старшей. Без сомнения, это весьма способствовало поступательной и устойчивой карьере молодого офицера, однако справедливости ради стоит отметить, что и две уже упоминавшиеся нами добродетели Гаральда Карловича — прилежание и усидчивость — способствовали продвижению в равной степени.

Отчасти приятельству двух дам способствовало и то, что старший сын великой княгини — великий князь Кирилл Владимирович также был морским офицером, участвовал в Русско-японской войне и чудом спасся после взрыва линкора «Петропавловск» на японской мине. Баронесса держала себя подчеркнуто скромно, всем существом подчеркивая безмерное уважение к члену августейшей династии — великой княгине, что особенно ценила трепетно относящаяся к чинопочитанию Мария Павловна, сама между тем не отказывавшая себе в удовольствии фрондировать перед государем и государыней, и даже создавшая целый прогерманский «салон», наподобие генеральши Богданович. Как бы то ни было, самого автора трудно уличить в германофильских настроениях или принадлежности к политике до поры, до времени. К началу войны 1914 года он, будучи уже примерным семьянином, отошел от тягот корабельной службы, полностью посвятив себя преподаванию в Николаевской военно-морской академии и Минной школе.

Начавшаяся Великая война вернула лейтенанта Графа в строй, а вернее, на палубу. С 11 августа 1914 года он стал младшим минным офицером миноносца «Новик», о чем довольно подробно рассказано в его книге. Началась настоящая боевая работа, отмеченная высочайшими наградами, которая к февралю 1917 года снискала ему чин капитана 2-го ранга и должность флагманского минного офицера начальника Минной обороны Балтийского театра военных действий.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.