СКАНДАЛЬНЫЙ ЭКСПРОМТ

СКАНДАЛЬНЫЙ ЭКСПРОМТ

2000 год. Фракция «Единство» устами своего председателя заявила, что поддержит идею вотума недоверия правительству, только цель этого голосования будет иной — досрочный роспуск Думы.

Далее депутат с откровенным цинизмом рассуждал, что президент не собирается отправлять правительство в отставку. А Думу следует проучить. Ее роспуск, дескать, еще больше ударит по престижу коммунистов. Они потеряют голоса, а «Единство», наоборот, их добавит. У них в руках административный ресурс. Они полагают, что сумеют увеличить свое присутствие в Думе до 40–45 % депутатских мест. И это при том, что уже сегодня все без стеснения называют Думу «ручной» или «карманной» президентской Думой.

Проработав всего год, «самораспускаться» — предложение на грани абсурдного и авантюрного экспромта. И, судя по всему, коммунисты здесь ни при чем. Обозреватели в СМИ стали судорожно анализировать ситуацию и президентская фракция в парламенте, которая ни единого шага не делает без согласования с Кремлем, подобострастно реагирует не то чтоб на окрик, на шепот, раздающийся из-за кремлевской стены. И вдруг фракция, лишенная даже тени самостоятельности, решается на столь публичный демарш. Какова причина? Достаточно проста.

В послушном состоянии не только эта фракция, а подавляющее число парламентариев. Более сговорчивой Думы за всю историю ее существования в России не было, включая и дореволюционный период. Тогда, зачем? 7 марта на традиционных обедах в ИТАР ТАСС с руководителями СМИ, тяготеющими к политике, встречается лидер фракции СПС в ГД РФ Сергей Кириенко.

«И я там был, мед-пиво пил»… Самое любопытное, что лично я впервые встречаюсь с Сергеем Владиленовичем, хотя он был в числе героев и моих статей, и моей последней книги. Впрочем, понимание человека не обязательно результат встреч с ним. И более того, вы отчетливее видите, когда имеете возможность взглянуть со стороны.

«Лицом к лицу лица не увидать», — заметил в «Письме к женщине» великий русский поэт С. А. Есенин. Там, правда, есть следующая строфа: «Большое видится на расстоянье».

Я оказался среди приглашенных на обед в ИТАР-ТАСС.

И сделал вывод, что не ошибся в своих портретных ощущениях Кириенко образца 1998 года. Он был похож на старшего пионервожатого — победителя областной олимпиады. Возможно, виной тому его моложавость, характер, скроенный по комсомольскому лекалу. Он из последних, перед ликвидацией ВЛКСМ, секретарей его обкома в Горьковской области. У него и отношения с Ельциным были никак не отношениями премьера с президентом. Он вернул Е.Б.Н. в обкомовское состояние.

Первый секретарь обкома КПСС беседует и наставляет вновь избранного первого секретаря обкома комсомола. Кириенко на итар-тассовской вечеринке говорил много и подробно, что вызывало даже некоторую оторопь. Задавая очередной вопрос, вы рисковали надолго затянуть встречу.

Внешне и внутренне «киндер-сюрприз», этот оценочный бренд приписывают разным авторам, не исключение даже Виктор Черномырдин, в чем я сомневаюсь. Но это, в конце концов, не так важно. Образ ироничный и точный. Так вот — Кириенко мало изменился, да и время прошло не так много — менее трех лет. Нет, он не покинул своего премьерского состояния августа 1998 года. Никакого угрызения совести: «Все делалось правильно. Это был единственный здравый выход». Вы же сами видите, страна не рухнула в никуда. Более того, дефолт оказался неплохим лекарством, он дал шанс возрождения отечественному производству. То, что оно не воспользовалось этим шансом, это — их проблема. Все было просчитано. Достаточно таких предприятий, кто воспользовался, казалось бы, сложной ситуацией. Кириенко этого не говорил, но набор зарифмованных постулатов давал о себе знать.

Он остался в той же философии 1998 года. Был достаточно откровенен. У него новая роль. Он лучше других, как ему кажется, ориентируется в новом времени. Отвечал подробно не потому, что был словоохотлив, а потому, что во всякий момент исполнял функцию. Его словоохотливость не была человеческой слабостью. Напротив, он был убежден, что это — его конек. Тем самым он подтверждал свою информированность по любому поводу.

Он легко перебивал спрашивающего или желающего с ним поспорить человека. «Вы всего не знаете», — останавливал вопрошающего Сергей Владиленович, из чего следовало, что его, непременно, надо слушать, так как именно он знает все.

— В чем-то вы правы, — говорил Кириенко. И в самом деле, возможно ли быть во всем неправым?! Это — особое поколение властелинов схем и программных построений. «Все очень просто!» — говорят они. «Вот это берет начало в том, что в свою очередь проистекает из того». Ты ловишь себя на мысли, как у твоего собеседника все ловко получается, какая дисциплина рисунка и точность сплошных и пунктирных линий.

Как побудить президента Чувашии Николая Федорова пересмотреть конституцию Республики, которую он считал эталонной? Выстраивается схема отношений: Федоров в Москве, Федоров в Совете Федерации, Федоров в Госсовете.

Надо спросить у Федорова, почему Уставы регионов и Конституции Башкирии, Татарии так противоречат Конституции России? Каким образом привести их в соответствие? Как найти подходы к местным парламентам и президентам? Почему Конституция Чувашии, которую писал Федоров, так выгодно отличается от Конституции иных республик?

«Мой народ, — говорит Николай Федоров, — не будет спорить». Он — президент Чувашии. Он из нутра своего народа, он — его плоть. И в этих возвышенных словах никакой напыщенности. Только теплота. Все достаточно просто и эффективно. Федоров знает, как привести в соответствие безграмотные региональные документы. Спросите у Федорова.

Сегодня, по словам главы Приволжского округа Сергея Кириенко, у Николая Федорова идеальная Конституция. Он привел ее в соответствие с той главной Конституцией — Основным Законом РФ.

А на обеде в ИТАР-ТАСС еще пока депутат ГД РФ Сергей Кириенко рассуждает о предстоящих выборах губернатора в Нижнем Новгороде, и опять знакомит нас со схемой:

— Нет, не буду участвовать ни при каких обстоятельствах. И дальше:

— Климентьев — бандит, это очевидно. Но я бы хотел выиграть у Климентьева, не снимая его с дистанции. Запретить ему, выдвинуть свою кандидатуру вряд ли реально. Причин, позволяющих это сделать, более чем достаточно, но делать этого не следует. Один раз сняли… Что получилось? Получилось нехорошо, получилось скверно. Сегодня у Климентьева 42 % поддержки.

У нынешнего губернатора Ивана Склярова — 12 %. На сегодняшний день это два лидера. А, по существу, лидер один — Климентьев. Нужна сильная кандидатура, а ее нет.

— А Немцов? — задает вопрос Светлана Сорокина.

— Для меня, — отвечает Кириенко, — Немцов был бы сверхидеальным вариантом.

Сейчас у Немцова нет шансов. И, как ни странно, причиной тому есть не отторжение, а, наоборот, симпатии и все та же популярность, которой он пользовался. Нижегородцы не могут простить Немцову своей привязанности, когда он заявил, что никогда не уедет из Нижнего Новгорода. Тогда он был не столько авторитетен, сколько любим горожанами. И вдруг, буквально через две недели принимает предложение Бориса Ельцина, оставляет свое губернаторство и мчится в Москву на должность первого вице-премьера России. Этого поступка нижегородцы Немцову уже никогда не простят.

— Поэтому Немцов, — замечает Кириенко, — желателен, но нереален. И далее один из вариантов, одна из схем — Скляров. Не идеален, но честен. В бытность градоначальника в Нижнем копировал Юрия Лужкова. Как и тот, водрузив на голову кепку, разъезжал по городу, следил, как подметают улицы, как кладут кирпич. Конечно, это не метод управления, — замечает вскользь Кириенко, — но город был и чище, и благоустроеннее, нежели при нынешнем мэре. Еще несколько слов о нынешнем мэре, слов жестких. Дескать, правоохранительные органы в один голос: «Конечно, вы можете нас заставить, но по собственной воле на планерки к преступнику мы ходить не будем». Из чего следует, что мэр, тоже конкурент на губернаторских выборах, но Кириенко выводит его из игры, или уже вывел. А что же делать со Скляровым?

— Есть одна схема, — говорит Кириенко. — Мы ее просчитали. Должно получиться. В Нижнем Новгороде вводится пост премьера главы правительства. Вся исполнительная власть, так или иначе, сосредоточится в его руках.

На пост премьера Кириенко выдвигает своего человека. За губернатором останутся по большей части только представительские обязанности и формально-ритуальные. При этом раскладе есть смысл поддержать Склярова. А если он опять запьет, в числе прочих этот недуг у него существует, и если рецидив повторится, то через три-пять месяцев Скляров подаст в отставку и, согласно новому законодательному акту, уже разработанному нижегородским советом, его обязанности будет исполнять премьер.

И ни слова о том, что Климентьев — соратник Бориса Немцова и даже — чистое порождение экономической политики того периода. Впрочем, это к слову. К сказанному добавлю, на тех выборах победил кандидат от КПРФ Геннадий Ходырев, который в 1988–1991 годах уже «рулил» Горьковской областью — был первым секретарем ее обкома КПСС.

Отличительная черта новой генерации управленцев, начало которым положил Егор Гайдар, не обременять себя и других оценками своей работы на высших постах государственной власти. По этому поводу очень точно сказал как-то в разговоре со мной Егор Гайдар: «Если мы начнем заниматься самокритикой, наши политические противники воспримут это, как проявление нашей слабости и наших сомнений. Согласитесь, глупо делать такой подарок своим врагам? Так что, потерпим. Добьемся результата, а уж потом займемся критикой собственных ошибок. Мы их не боимся признать, поверьте. Их было достаточно, и мы о них непременно скажем. Но позже, не сейчас».

Обещанного говорят, три года ждут, но через три года тоже не получилось. Результаты не было достигнуты. Реформы не сделали страну процветающей. А потому критиковать себя тем более бессмысленно. Кто же станет вырывать из истории собственные страницы?

О Путине Кириенко говорит функционально положительно: «Трудно, конечно, трудно. Страна, как растревоженный улей. Не углядишь, все разлетятся в разные стороны. Потому и укрепление вертикали, потому и семь округов».

Об округах. «В том виде и при тех полномочиях как сейчас, конечно, временное явление».

О президенте. «В нем сказывается и менталитет основной профессии, и всеохватная неопытность. Мне это понятно, — уточняет Кириенко, намекая на схожесть судеб. — Но главное, это отсутствие команды. Правительство раздражает президента потому, что премьер выступает в роли «угадывателя» настроения президента, «прощупывателя» его взглядов. Никогда нет однозначной позиции — делать так или иначе. Предлагаются варианты, в выборе которых расчет на авторство президента. Пока боится выбирать сам. Требует высказать позицию, определить главного оппонента. Затем очертить позицию оппонента. После чего вступить в стадию переговоров и сблизить позиции.

И еще. Президент — человек слова. Это и хорошо, и плохо, дает понять Кириенко. И неважно, кому он это слово дал. Он его обязательно сдержит. Даже, если это окажется ему во вред.

Вывод напрашивается сам собой: слово президента, данное нам, правым, это хорошая черта. Это слово надо обязательно держать.

Слово, данное нашим оппонентам, это, конечно, проявление слабости. И такое слово держать не обязательно.

Не боится ли он, что два коррумпированных контингента: губернаторский массив и федеральная власть — неминуемо заражает вирусом коррупции и округа?

— Боюсь, — отвечает он откровенно. — Уже уволил четырех чиновников.

— Зачем «Единство» решило поддерживать вотум недоверия правительству, выдвинутый коммунистами? Что это? Политическое недомыслие, провокация, желание приблизить себя, имея в виду Путина, к диктатуре? Коммунисты, понятно. И вдруг это заявление о желаемом роспуске Думы: дескать, накажем коммунистов и выиграем выборы, получим на выборах 45 % мест, и желаемое станет реальностью.

— Он дает свое толкование ситуации. Коммунисты здесь ни при чем. Вотум, выдвинутый фракцией КПРФ, не имел никаких шансов. А вот угроза распустить Думу адресована не коммунистам. Все делается ради того, чтобы воспитать фракцию «Отечество» (ОВР) и Примакова лично. Если бы выборы проводились сегодня, то у ОВР не было бы никаких шансов. В парламенте необходимо некоммунистическое большинство. «Отечество» этому постоянно мешало. Они выступали против 100 статьи бюджета, дающей правительству право на чрезвычайную приватизацию в связи с необходимостью возвращать долги парижскому клубу, и вместе с коммунистами они блокировали принятие этой важнейшей статьи. Второе — это предложение, которое отразились на голосах ОВР и тех же коммунистов, «продавить» третий губернаторский срок для Лужкова и ему подобных.

СПС, который с самого начала выступал против третьего срока, был взбешен. Как мы помним, Кириенко сокрушительно проиграл Лужкову на выборах мэра в 1999 году, и хотя употребил современные избирательские технологии, был только вторым, набрав 11,2 % голосов. Естественно, что корректная нелюбовь к мэру Москвы у Кириенко осталась.

Идея о роспуске Думы принадлежала Глебу Павловскому, главному политтехнологу Кремля. Кстати, он, пропитанный собственный тщеславием свыше всякой меры, этого не скрывает.

— Я высказал эту идею вслух во время публичной дискуссии. И то, что ею воспользовались некоторые политики, это уже их, а не моя проблема.

Кириенко, как бы от себя лично, как, якобы, свое собственное мнение, рассказал о замыслах главных специалистов по политической интриге Волошина, Павловского, Суркова.

Наступило 14 марта, день голосования по вотуму недоверия правительству. За два-три дня до этого фракция «Единство» сделала себе публичное «обрезание», придав своей авантюре толкование акта политического возмужания: вместе с правительством и родную Думу разогнать.

А Путин в ходе внутренней долгой дискуссией убедил «заблудившихся» и попавших в «кремлевские» сети руководителей фракции в разрушительности своего замысла. Фракция в голосовании не участвовала, избрала плавание в мутной воде, и тем самым унизила себя ниже плинтуса кремлевских паркетов. Голоса распределились следующим образом: 124 депутата — за отставку «гарнитура» министров. Это в основном коммунисты; 76 — против. Это ОВР и, частично, фракция регионов; 5 — воздержались. Не участвовали в голосовании «Единство» и «Яблоко». Ни премьер — министр, ни его заместители в Думу не явились.

Полемика вокруг ситуации и до и после углубилась и стала частью интриги. А главное, что и есть свидетельство кризиса, осталось на втором плане: премьер не посчитал нужным явиться в Думу, когда обсуждался вотум недоверия правительству. Если это было санкционировано президентом, то большего оскорбления нижней палате Федерального Собрания РФ нанести было нельзя. Если это явилось фактом поведения лично Михаила Касьянова, то, по всем нормам политической этики, он не имеет права оставаться премьером. Или в вопросе о вотуме и стиле поведения правительства в этой ситуации он полностью договорился с президентом РФ.

Но в любом случае президент обязан прореагировать на этот возмутительный поступок правительства, если он хочет доказать мировому сообществу, что Россия — не пещерное государство.

Как сказал в отчаянии депутат Владимир Рыжков, Думе указали ее место. Кто указал? Вот вопрос! И кто посмел указать? Презрение к одному из главных институтов демократии унижает не Думу, а страну!

А ведь за этим опять стоит игра политтехнологов. Еще одна трагедия несамостоятельной власти. На смену Борисам Березовским пришли Глебы Павловские, и им обезумевшая от обладания властью власть смотрит в рот.

Фарс с вотумом недоверия так, как его представили большинство СМИ, по сути, был обычной парламентской процедурой. В фарс ее превратила проправительственная фракция «Единство», и этим открыла дорогу унижению парламента. Желание руководителя фракции скорее покончить с обсуждением этого вопроса, к чему Борис Грызлов дважды призывал коллег, лишь подтверждает, что испытание унижением — процедура мучительная. Но в этой связи «высветилась» одна очень важная сторона нашего политического бытия.

Высшая власть в любой стране предрасположена к появлению теневых фигур. Череда серых кардиналов нескончаема, и никакой режим, никакая политическая система не в состоянии эту предрасположенность высшей власти к «тени» изменить. В России этот прием проявляется в достаточно уродливой форме. Именно по этой причине из повседневной политики убирались ее сверхнеобходимые составляющие: общественное мнение, мораль, гражданские права, сострадание, бескорыстие. А принцип служения Отечеству удалялся, как инородное тело. Наступление эпохи индивидуализма при отрицании любых принципов коллективизма ложно, как, впрочем, и обратное увлечение — примат догмы коллективизма над индивидуализмом. Коллективизм значим только тогда, когда он вбирает индивидуальное наполнение. В этом смысле коллективизм должен усиливать индивидуальную составляющую, защищать ее, а не подавлять, как это благополучно делал «социализм обычный», «социализм развитой» или «социализм с человеческим лицом Михаила Горбачева».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.