Кредиты в «обществе потребления»

Кредиты в «обществе потребления»

На «фронте» борьбы за кредитное закабаление физических лиц важнейшими методами являются: ипотечные кредиты, кредиты на приобретение автомобилей и других товаров длительного пользования, кредитов на обучение, кредитных карточек и т. п.

Чековые книжки, пластиковые карты, потребительские кредиты — «изобретения», нацеленные на то, чтобы сделать человека потребителем в первую очередь не товаров и услуг, а денег — «продукта», производимого ростовщиками. Об этих «изобретениях» мы специально говорить не будем, т. к. они хорошо описаны в любом учебнике по «экономике». Чаще всего их описание сопровождается комментариями, что эти инструменты кредита создают «серьезный вклад в дело прогресса человечества».

Обратим особое внимание на такое «изобретение» банкиров, как ипотечные кредиты, которые широко стали использоваться с начала прошлого века. Это «изобретение» — «мина замедленного действия», которая периодически «взрывается» то в одной, то в другой стране. Два года назад она «взорвалась» в Америке (так называемый «кризис ипотечного кредитования») и дала толчок началу мирового кризиса. Это «изобретение» до последнего времени подавалось средствами массовой информации и «профессиональными экономистами» как главный способ «решения жилищной проблемы» в условиях «рыночной экономики». На самом же деле это важнейший способ наращивания долговой пирамиды в «экономике» и решения ростовщиками своих «шкурных» проблем. До начала XX века жилищная проблема решалась другими, гораздо более простыми, понятными и безопасными для простого человека способами.

Предоставим слово современному английскому экономисту (без кавычек) М. Рауботаму, который в прошлом десятилетии об ипотечных кредитах писал следующее:

«Из-за больших сумм, вовлеченных в оборот, ипотека играет жизненно важную роль в обеспечении деньгами современной рыночной экономики. Дома являются наиболее дорогим товаром из потребительской корзины, и они, следовательно, являются тем товаром, нехватка денег на покупку которого, является наиболее чувствительной и очевидной. По этой же причине ипотека в высшей мере эффективна для создания и предложения денег остальной экономике. Жилищные ипотеки порождают большие суммы денег, а погашение их растягивается на долгие годы. Это означает, что создаются большие количества денег, которые будут обеспечивать экономику на протяжении многих лет. Деньги, созданные ипотекой, циркулируют в экономике, предоставляя средство обмена, которое позволяет осуществлять покупку и продажу менее дорогих товаров и услуг. Другими словами, ипотека „покрывает“ до определенной степени имманентно присущий недостаток денег и таким образом выступает в качестве денежного предложения для остальной экономики. Таким образом, долгосрочная имущественная ипотека играет основную роль в финансовой экономике, базирующейся на долге…»[114].

При этом создается лишь иллюзия, что ипотечные кредиты решают жилищную проблему. О том, как происходит формирование этой иллюзии, тот же Рауботам объясняет на примере его родной страны — Великобритании: «Мы провозглашаем себя демократическим обществом, базирующемся на праве собственности, но опыт говорит о совершенно ином. В 1963 г. примерно 3 млн. домов находились в ипотеке (т. е. в залоге). К 1996 г. число объектов собственности, находящихся в ипотеке, увеличилось до 11 млн., что равнялось 45 % всего числа домов в стране. Иногда говорят, что благодаря ипотеке все большее число людей становится собственниками домов. Но это не так! Эти дома находятся в залоге, и вам не принадлежит дом, который является объектом ипотеки…

Факты и цифры по США, Германии, некоторым другим странам Западной Европы, Японии, которые Рауботам приводит в своей книге, показывают, что за пределами Великобритании задолженность по ипотеке еще более драматичная, и ни о каком „обществе собственников“ говорить не приходится. Он отмечает общую для всех стран тенденцию: все большая часть жилого фонда оказывается заложенной, т. е. простые люди являются не хозяевами, а лишь жильцами, причем со все растущей задолженностью, для погашения которой уже не хватает жизни.

Так, период 1970–1980 гг. доля жилого фонда, находящегося под залогом, в Германии возросла с 46 до 57 %; в Дании за 1965–1980 гг. — с 71 до 88 %. Что касается Японии, то там „сроки ипотеки стали столь растянуты, что завершать погашение долга нередко приходится наследникам и родственникам должника“»[115].

Некоторые эксперты до сих пор удивляются: как это американское государство «проспало» наступление ипотечного кризиса в 2007 году? А ведь ситуация была крайне напряженной еще по крайней мере за десять лет до наступления этих событий.

Как отмечает М. Рауботам, исследование, опубликованное в 1997 г. одной ведущей федеральной кредитной организацией, показало, что «сумма непогашенной ипотечной задолженности в США составила 4,2 трлн. долл., т. е. имело место удвоение за десять лет»[116].

Приведенные автором цифры проливают истинный свет на финансовое положение американцев, которые всю свою жизнь вынуждены работать на ростовщиков, передавая эту тяжелую обязанность своим детям и внукам. В США постоянно стимулировался рост потребительских настроений посредством навязывания кредитов на покупку не только домов, но также товаров длительного пользования. Следовательно, значительную часть физического имущества американцев — физических лиц можно рассматривать как находящуюся в пользовании, но не собственности.

Что означают эти тенденции? Они означают лишь то, что американский обыватель окончательно попался в «долговую ловушку»: ему нечем расплатиться с кредиторами, так как сбережений нет, а долги по отношению к доходам продолжают нарастать. В период правления президента Рейгана в США происходила реализация политики так называемой «рейганомики». Делались попытки сократить дефицит федерального бюджета, а это означало, что должно было уменьшаться количество облигаций казначейства, предлагаемых денежному рынку. Чтобы как-то компенсировать сокращение темпов государственных заимствований, денежные власти США стали всячески стимулировать потребительское кредитование. Правда, часть денег, которые получал американец, он направлял не на покупку автомобилей, компьютеров или стиральных машин, а на фондовый рынок. Не без помощи ростовщиков среднестатистический американец из «потребителя» стал превращаться в «спекулянта», или «игрока». Поэтому стоит уточнить: американское общество — это не только «общество потребления», но также — «общество спекуляций».